Глайдер лег на крыло, делая разворот, и взору сидевшего у иллюминатора Локхони  открылся  вид на резиденцию правящего рода клана Дансефей. Величественный замок, темный и одновременно невероятно изящный, казалось,  стремился пропороть  острым шпилем небеса. Сооружение имело порядка двадцати уровней и заканчивалось  башней.  Стрельчатые окна, расположенные по периметру башни, отражали  яркие потоки света, отчего  создавалось впечатление, что башня светится, напоминая  причудливый фонарь.
Замок приближался,  постепенно разрастаясь не только в высоту, но и в ширь. Вскоре уже можно было разглядеть не только кладку, но и  замысловатый узор на стенах. Все это создавало  впечатление монументальности и незыблемости.
«Габриэль Эльвантас. Действующий глава  клана Дансефей.»
Мысли Первородного сделали новый виток,  вычленив из памяти крошечный фрагмент, который именно сейчас интересовал  того, кто сидел в одном из кресел маленького челнока. О господине Эльвантасе ходило множество противоречивых слухов и сплетен. Но все они сходились в одном – нынешний глава Дансефеев правил своим обширным кланом железной рукой. Тиран и деспот. Именно на этом строилось правление графа. И надо сказать такая политика приносила весьма неплохие результаты.
«Ну что же… будем посмотреть, что ты за птица, сиятельный граф… Мне уже любопытно.»
Едва заметная улыбка скользнула по точеным губам  антикверума, но  она тотчас же исчезла,  стоило ему перевести взгляд на сидевшего в соседнем кресле молодого рыжеволосого лигрума. Полночные глаза Первородного потемнели, хотя… Разве может темная бездна, быть еще темнее, чем она есть.  Как оказалось, может.
Господин Аарон Сайлент… Сын Генерального директора и держателя основного пакета акций  корпорации «Кристальный Барс». Юный оболтус мнит себя великим дипломатом и чрезвычайно горд тем, что дражайший папенька доверил ему столь важную миссию.
Ворон поморщился. Де-юре Шейр Силвер Локхони был уполномочен вести  деловые переговоры с графом  Эльвантас. Но де-факто… именно этот мальчишка являлся главой делегации корпорации, и от его слова будет зависеть исход переговоров. Ворону же предстояло тщательнейшим образом следить за тем, чтобы венценосный щенок не наделал глупостей и не отправил все затраченные усилия кучи аналитиков и юристов Демиургу под хвост.
Первородный поправил складки  широкого рукава, расправляя тяжелый шелк, и, мазнув равнодушным взглядом по лицу Сайлента, продолжил рассматривать выраставшую перед ними башню Эльвантасов.
«Надеюсь, он не  напортачит и переговоры пройдут успешно. Впрочем… я всегда могу извлечь пользу для себя самого.»
Полет подходил к концу. Челнок сбросил скорость и мягко опустился на посадочную площадку. Их уже ждали. Несколько высокопоставленных Дансефей стояли на взлетной площадке, готовые оказать надлежащий прием столь же высокопоставленным гостям, прибывшим в резиденцию правящего рода. Они стоили друг друга. Инсекты и представители корпорации «Кристальный Барс». В какой-то степени. В другой раз Локхони с удовольствием понаблюдал за   взаимной пикировкой «барсов» и графа Эльвантас и его советников.  В другой раз, тогда, когда на плечи не будет давить груз ответственности, возложенный на него  Генеральным директором, господином Майроном Сайлентом.  Сейчас же ему придется приложить все усилия, чтобы договор был подписан при этом все следовало сделать так, чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что  это заслуга рыжего засранца.
Первыми на брусчатку ступили  собственно  юный господин Сайлентс, секретарь и юристы. Ворон ступил на землю последним в шорохе  тяжелого изумрудного, черного и серебряного шелка.
- Господа… Счастлив приветствовать вас в резиденции клана Дансефей. – Высокий, рыжеволосый мужчина чуть склонил голову, обозначая поклон. Когда он выпрямился,  Шейр успел уловить  промелькнувшее потрясение во  взгляде. - Мое имя Корин Эльвантас.
«Понимаю… Контраст шокирующий, не так ли?» - пронеслась в сознании Первородного насмешливая фраза.
Конечно, он знал как выглядит в своем архаичном длиннополом, многослойном одеянии из плотного шелка рядом с затянутыми в однотипные и безликие деловые костюмы «барсами».
- Да-да, давайте поспешим, сударь. -  вместо приветствия произнес  Сайлент,  кивнув в ответ. – Мне бы хотелось начать как можно скорее.
Весь его вид говорил о том, что лигрум не собирается находиться на Схоласдероне дольше необходимого.
Ворон недовольно поджал губы, однако не проронил ни звука, предоставив мальчишке самому  выпутываться из создавшейся ситуации.
- Господин Сайлент…  Милорд Локхони, -  Дансефей сделал приглашающий жест. – Прошу… Я провожу вас в Круглую залу, где должны будут состояться переговоры.
Вскоре перед ними распахнулись двери  залы. Еще один приглашающий жест и вот уже  делегация ступила в просторный круглый зал. Сопровождавший их инсект учтиво поклонился и  оставил  гостей одних, дабы дать им время освоиться.
Когда двери за Дансефеем закрылись, Локхони окинул взглядом просторную залу, отделанную в светлых тонах. На несколько мгновений его взгляд приковал гобелен с гербом Эльвантас. Бездонные чернильные колодцы глаз Первородного  неспешно скользили по сложному рисунку  родового герба, отмечая, насколько четко и детально был прорисован узор на гобелене.
- Надеюсь, насекомые не  заставят себя долго ждать, и переговоры начнутся вовремя. - Аарон с любопытством осматривал  помещение. Его взгляд перескакивал с мягких кресел на столь же изящные светлые драпировки, которыми были отделаны стены. – Мне бы не хотелось застрять здесь надолго.
Шейр,  поморщившись, провернулся к юному оболтусу. Вспыхнувшее над головой мужчины снежно-белое пламя осыпалось  серебряными искрами по заплетенным во множество косичек иссиня-черным волосам. Точеные губы изогнулись в улыбке, но глаз она не коснулась.
- Вам следует вести себя сдержанней, мистер Сайлент. -   в глубоком,  с бархатными переливами голосе  антиквэрума проскользнуло недовольство. – Не следует оскорблять наших хозяев. – Ворон, спрятав руки в широких  рукавах, шагнул к окну и замер, вглядываясь в расстилавшийся перед его взором вид. – Эти переговоры чрезвычайно важны для корпорации «Кристальный Барс». Если по вашей вине они будут провалены, ваш батюшка будет  сильно недоволен.
- Да как ты смеешь… - задохнулся  рыжий. – Да я…
- Тсшшш… мистер Сайлент… – уронил Ворон,  вслушиваясь во что-то слышимое лишь ему одному. – Мы не одни… Не стоит давать нашим хозяевам дополнительные карты.
За дверью кто-то был. Шейр на ментальном уровне слышал возню и шуршание за дверью, словно бы кто-то примеривался,  стоит или не стоит войти внутрь. Шорох раздражал, мешая сосредоточиться и отвлекая. Возможно, хозяин башни таки образом хотел их прощупать, дабы получить дополнительную информацию.  Или же это было всего лишь случайностью.  Но как бы там ни было, сам Локхони предпочел бы иметь полную картину происходящего.
- Постарайтесь не совершить  серьезных ошибок, когда начнутся переговоры, мистер Сайлент. -  продолжил  Первородный, когда ментальная возня стихла. – И помните, что мы должны получить  одобрение сотрудничества, и как  результат заключить соглашение.
Мальчишка кипел и булькал, едва не взрываясь от негодования, захлестнувшего его.  Ворона это не беспокоило. Куда больше его  волновали сами переговоры и их возможный результат. Генеральный дал ясно понять, что провала не потерпит.  И если таковой произойдет, головы полетят незамедлительно.
Двери распахнулись, пропуская в залу высокого  беловолосого мужчину в светлых летящих одеждах.
«Граф Эльвантас… Наконец-то… А я уж думал, что нам придется ждать до следующего утра.»
- Взаимно, Ваше Сиятельство. – в этот раз голос  Аарона был безупречно вежлив, а  поклон столь же учтив. Мальчишке все же удалось взять под контроль свою злобу. -  Рад встрече с вами, граф. - Молодой лигрум, следуя приглашающему жесту, прошел к ближайшему креслу и опустился на мягкое сидение. – Позвольте представить вам моих спутников. -  Лорд Шейр Силвер Локхони, член совета директоров и мой помощник на этих переговорах.
- Ваше Сиятельсво, мое почтение, – Первородный  склонил голову, обозначая поклон.
Прошуршав шелками,  Ворон устроился в кресле справа от рыжего, привычным жестом сложив ладони  перед собой  домиком. пламя над его головой рассыпало новую порцию серебристых искр.
- Блейз Закарис,  старший юрист Корпорации «Кристальный Барс» - Сайлент  жестом указал на  приземистого кругленького  лигрума в очках пенсне.
Когда представление было окончено и все расселись за столом, Аарон пвыжидающе замер в своем кресле, вглядываясь в мужчину сидевшего напротив.
- Итак… пожалуй, начнем.

Одет: Тяжелого изумрудного и серебряного шелка сложное одеяние, несколькими уровнями спускающееся до самого пола. Длинным шлейфом спускается с плеч верхняя накидка, глубокого черного цвета,  расшитая изумудной и серебряной нитью. Искусный узор перетекает со спины на рукава, на грудь и поражает изысканностью и сложностью. Широкий пояс несколькими слоями обвивает талию мужчины, удерживая платье.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и собрана в высокий хвост. Челка обрамляет лицо и спадает до ключиц. Над головой серебристо-белое пламя диадемы, напоминающее костер.
В левом ухе каффа, состоящая из серьги-гвоздика и кольца, которые соединены между собой несколькими цепочками белого золота и платины разной длины.

Отредактировано Шейр Локхони (05.07.17 14:59:36)

Пауза, долгая и тягучая повисла в конференц-зале.  С каждым прошедшем мгновением она становилась все тягостнее и ощутимее. Пройдет еще несколько минут и ее можно будет не только почувствовать, но и потрогать руками.
Граф Эльвантас не торопился начинать переговоры, предпочитая молчаливо изучать  гостей, сидевших перед ним. Овальный стол позволял  увидеть их всех: совсем еще юного сына Генерального директора и  основного держателя акций корпорации «Кристальный Барс», ведущих юриста и финансиста фирмы, а так же экономистов, которые сейчас  шелестели бумагами, просматривая  пакет документов, подготовленных для данной встречи и проверяя правильность и полноту всей информации, содержащихся в них. 
Пламя над головой антиквэрума качнулось,  осыпавшись снопом ярчайших искр. Ментальные щиты дрогнули, спружинив от прикосновения, длинные густые ресницы чуть приподнялись, открывая бездонный колодец  чернильно-черного взгляда, в котором на долю мгновения  вспыхнули алые угли, тлеющие на самом донышке его глаз. Уголки точеных губ приподнялись, складываясь в понимающую улыбку, когда Первородный скользнул равнодушным взглядом по светловолосому мужчине в  светлых  одеждах,  старшего рода Дансефей.
«Изучаешь? Имеешь право, да… Мы всего лишь гости на твоей земле, трансдент, которых ты, при случае, вполне можешь уничтожить одним движением пальца.»
А потом  инсект заговорил. Неспешно и тягуче-вежливо, разбавляя фразы  каплей едкого сарказма. Он балансировал на тонкой грани между  изысканной вежливостью и  открытым оскорблением.  Каждая фраза была  точно выверена что и придраться было не к чему.  Губы Локхони снова изогнулись, обозначая тень улыбки, но и только. Эта мимолетная тень не затронула холодных, бездонных глаз, надежно скрытых  густым веером ресниц и полуопущенных век.
Аарон перевел настороженный взгляд на  антика, сидевшего справа от него, словно бы ожидая поддержки, потом снова поднял глаза на графа Эльвантас, смутился и опустил взгляд.
«Насекомое! Да как ты смеешь так говорить со мной?! Сидит тут, строит из себя  венценосного умника, а сам… всего лишь стрекоза-переросток. Тонны напалма  хватит, чтобы превратить в пепел и тебя, и твою резиденцию. Мерзкое насекомое…»
Рыжий Сайлент аккуратно сложил сброшурованные документы на столе. Все, что могло так или иначе заинтересовать потенциального партера, было собрано. «Если он захочет посмотреть что-то еще, документы будут представлены в ближайшие несколько дней».
- Да, давайте начнем. – кивнул Аарон. Парень все же нашел в себе силы, собраться и начать совещание. - Думаю, для начала я должен обозначить те вопросы, которые, безусловно, будет интересно узнать вам, Ваше Сиятельство. Думаю, нет смысла рассказывать историю основания фирмы, уверен, вам уже многое известно.
Лигрум тронул кончиками пальцев стоявшую  на середине стола  небольшую пирамидку.  Перед всеми присутствующими развернулась экран-голограмма.
- Как вам известно, милорд. Корпорация «Кристальный Барс» занимается  разработкой, настройкой  и  экспортом   технологий планетарных энергетических систем, способных не только защищать планету, но и  корректировать ее климат.  Эта деятельность считается основной. Прошу вас посмотреть сюда. На данном графике вы можете увидеть динамику роста экспорта данной технологии за текущий год, - Мальчишка снова коснулся пальцем пирамидки, меняя картинки - на экране отразились графики и небольшие диаграммы в процентах под ними.  – как видите, общие темпы развития  по всему спектру  возросли вдвое. Мы вполне успешно экспортируем  технологию в другие миры.  Всем хочется иметь как стабильные климатические условия для комфортного проживания на планете, так и  надежную защиту своего дома.  Наши щиты  могут обеспечить и то, и другое. Энергетические планетарные системы всего лишь часть того, что мы можем предложить…
Мальчишка продолжал говорить, знакомя Дансефея с предложениями корпорации.
Ворон не вмешивался, предпочитая наблюдать со стороны, лишь изредка недовольно хмурился, когда  Сайлент «забывал» упомянуть о той или иной технологии, которые могли заинтересовать  Эльвантаса. Он все так же сидел,  удобно откинувшись в большом кресле,  утопая в ворохе многослойных шелков. Острые когти соприкасались друг с другом, с того момента, когда Локхони привычным жестом сложил ладони перед собой домиком, а полночные глаза  были скрыты за  полуопущенными  веками и густыми ресницами. Со стороны могло показаться, что Первородный уснул. На самом же деле, Шейр не пропускал ни единой фразы, произнесенной в зале, ни единого жеста и или же мимического движения каждого, кто находился за накрытым тяжелым бархатом столом.
Он наблюдал и анализировал,  раскладывая каждую фразу, каждую деталь или жест по полочкам своей обширной памяти. Но это не мешало ему грезить с открытыми глазами, уносясь в далекие и опасные миры.
***
«Мальчишка бежал. Тяжело и устало, с трудом  лавируя между деревьями и уворачиваясь от свисающих вниз ветвей. Каблуки покрытых грязью сапог взрывали мягкую землю, разбрасывая в стороны комья земли с пучками травы. Корявые ветви цеплялись за рыжие волосы, вырывая тонкие прядки, что оставались на них причудливым украшением. Он не замечал этого, лишь прибавлял скорость, подгоняемый  паническим ужасом. Ужасом настолько чудовищным, что юноша не замечая ничего вокруг, мог только бежать вперед и вперед, не замечая, как   темнеет лес, а чаща становится  непролазной.
Несколько раз парень оступился, когда нога вдруг подворачивалась. Тогда он останавливался, замирая на несколько мгновений, и прислушивался,  и потом снова бросался  бежать, продираясь сквозь густые заросли. В отдалении послышался пронзительный вой, и юноша, остановился, настороженно прислушиваясь. Вой повторился, и мальчишка, сорвавшись на бег, вломился в густые заросли, чтобы почти сразу уткнуться носом в шершавый камень.
Теплокровное…
Пища, которая утолит голод и утолит терзавшую его жажду. Она даст новые силы. Силы жить и мыслить, и вернуть разум, мерцающий под толстым черепом, увенчанным тремя парами рогов, две из которых были бесполезны. Слишком малы, чтобы их можно было использовать по назначению.
Биение сердца…
Пульсация крови, разгоняемой по жилам…
Первородный замер, потянул носом воздух, принюхиваясь. Изящные крылья носа, затрепетали, втягивая одуряющий аромат живого тела, теплой крови, струящейся по жилам. Оскалился, обнажая длинные изогнутые клыки, с которых уже начала капать густая слюна. Голод, пробудившийся в глубине его существа, скрутил в тугой узел внутренности. Голод переплетался со злобой, недовольно ворочаясь, колыхался, поднимая вокруг себя множество волн, опаляя оголенные нервы. Антиквэрум  зарычал, роняя на землю капли вязкой слюны.
Бледные губы приподнялись в удовлетворенной усмешке, когда ноздрей коснулся знакомый запах, отозвавшись покалыванием множества невидимых взору игл. Рогатая голова медленно повернулась, четко фиксируя направление. Гибкой плетью хлестнул длинный, тонкий хвост, разрывая клубящийся туман, и древнейший сорвался с места в стремительном беге, постепенно наращивая скорость, и постепенно нагоняя добычу.»

***
- Корпорация «Кристальный Барс» занимается добычей и производству энергетических кристаллов разных мощностей. Обычно их используют в планетарном управлении погодой, планетарных защитных системах, медицине… - продолжал вещать Аарон Сайлент.
«Что?!...  Он не упомянул о защитных куполах… а так же об использовании энергетических кристаллов как оружие Он  забыл об этом или же сделал это нарочно?»
Тонкие ноздри Шейра затрепетали, улавливая и пропуская через себя сотни оттенков запахов, что кружились в зале. Аромат типографской краски на бумажных страницах, специфический запах пластика, изысканный, утонченный запах главы клана Дансефэй, отливающий морозной свежестью и прохладой.  Тяжелые веки Локхони дрогнули, приоткрывая  полночные глаза, губы изогнулись, отразив в мимолетной улыбке  промелькнувшее во взгляде раздражение.
«Щенок!  Избалованный щенок!  Ты хоть понимаешь, что сейчас разрушил кропотливую работу аналитиков корпорации?! Идиот! Чтоб тебя скорбилус сожрал, самонадеянный кретин!!»

Одет: Тяжелого изумрудного и серебряного шелка сложное одеяние, несколькими уровнями спускающееся до самого пола. Длинным шлейфом спускается с плеч верхняя накидка, глубокого черного цвета,  расшитая изумудной и серебряной нитью. Искусный узор перетекает со спины на рукава, на грудь и поражает изысканностью и сложностью. Широкий пояс несколькими слоями обвивает талию мужчины, удерживая платье.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и собрана в высокий хвост. Челка обрамляет лицо и спадает до ключиц. Над головой серебристо-белое пламя диадемы, напоминающее костер.
В левом ухе каффа, состоящая из серьги-гвоздика и кольца, которые соединены между собой несколькими цепочками белого золота и платины разной длины.

Отредактировано Шейр Локхони (10.05.17 13:53:14)

Дансефэй заговорил, и Ворон едва не подавился воздухом, ощутив, сколько насмешки и яда было в каждом слове инсекта.  Серебристое пламя диадемы взметнулось ввысь, осыпав иссиня черные волосы Первородного снопом  мерцающих искр, и с тихим хлопком  исчезло, словно его и не было. Раздражение самого антиквэрума достигло  критической точки, однако на бледном, аристократичном лице мужчины не дрогнул ни единый мускул.  Локхони  все также сидел, вальяжно развалившись в кресле и  удерживая сведенные в домик ладони перед собой.
Единственным признаком того, насколько рассержен и шокирован  Первородный было исчезновение диадемы над его головой, которая скрылась в глубинах его тела. И если внешне  мужчина выглядел расслабленным и отрешенным, то вот в мыслях его спокойствия не было.
«Кретин!!! Самодовольный болван!!! Я же четко все  разложил ему еще на корабле. Вся информация, необходимая для успешного ведения переговоров была предоставлена.  Так, какого деоса ты, мелкий пакостник, «забыл»  рассказать о самом главном?! Ты хоть понимаешь, что сейчас натворил?!
Ты только что отправил в задницу  труд кучи аналитиков,  юристов и финансистов Корпорации, которые потратили более двух лет на то, чтобы согласовать с инсектами все детали предстоящей сделки. Идиот!!!»
Вдох. Густые ресницы взметнулись, открывая непроницаемые чернильные озера глаз антика, в которых плясали алые сполохи.  Едва заметное движение головы, тихий шорох косиц по скользкому шелку роскошного одеяния. Ресницы опустились, погасив алое пламя. Ворон снова был невозмутим и расслаблен.
«Итак, что можно сделать сейчас, чтобы сгладить ситуацию и все же  получить возможность продолжить переговоры и добиться подписания контракта?...  Мальчишка наговорил достаточно, чтобы оскорбить  инсекта.  А он оскорблен, это чувствуется в каждом его слове и жесте. И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы это понять.
Можно ли списать забывчивость Аарона на то, что у парня  это первая сделка такого масштаба?.. Пожалуй, можно. Хотя не факт, что  граф снизойдет до того, чтобы быть снисходительным к чужим ошибкам. Он может послать нас ко всем деосам. И будет прав… Но все же крошечный шанс, что он все же  решит продолжить переговоры  имеется.
Далее.. По всей видимости, мне стоит вмешаться и так сказать всю вину за столь вопиющий недогляд на себя. Пусть уж весь гнев будет обращен на меня, чем на этого щенка, который даже не понимает, с кем имеет дело и чем все может кончиться. В отличие от меня. Уж я-то знаю, что господину Эльвантасу стоит  лишь пошевелить пальцем, как  сотни низших Дансефеев разорвут нас в клочья…»
Аарон Сайлент перевел беспомощный взгляд на сидевшего рядом Локхони, потом на главу клана Дансефей. До рыжего только сейчас начал доходить весь ужас создавшейся ситуации, при этом осознание содеянного настолько  шокировало юного  Барса, что тот был не в состоянии  соответственно реагировать на обвинения и претензии Эльвантаса, как не мог самостоятельно выправить создавшуюся ситуацию.
Мальчишка раскрыл рот, собираясь заговорить, но властный жест Локхони заставил его замолчать. Первородный неспешно выпрямился, чуть подался вперед и, потянув к себе раскрытую папку с документами, небрежно заскользил когтем по строчкам, пробегая взглядом текст. Лишь только сверив написанное с тем, о чем говорил оскорбленный граф, Шейр заговорил.
- Прошу простить моего молодого коллегу, Ваше Сиятельство. – тихий размеренный голос Первородного был полон бархатных, урчащих интонаций. Сейчас в нем отчетливо слышалось сожаление и искреннее  уважение к  сидевшему напротив инсекту. – Дело в том, что это первая столь важная и ответственная сделка в его практике. Неудивительно, что он переволновался. – антик вдавил острый каблук туфли в ногу  мальчишки, давая понять, что тот не раскрывал рта. К счастью, Аарон все понял правильно и не стал возражать. – От имени Корпорации «Кристальный Барс» я приношу вам наши самые искренние извинения. В наши намерения не входило оскорбить вас и  вашем лице всех Дансефеев.
Острый  кончик когтя снова заскользил по четким, отпечатанным на принтере строчкам документа. Каждое слово уже давно  отпечаталось в сознании антиквэрума, который знал практически все о деятельности Корпорации и ее продукции.
- Ваши аналитики не ошиблись, сиятельный граф. «Кристальный Барс» действительно занимается  разработками, дающими возможность использовать энергетические кристаллы как оружие, равно как  и защитными технологиями. Помимо планетарных энергетических сетей,  мы разрабатываем защитные купола меньшего размера, которые можно использовать в повседневном быту и жизни. – Локхони  улыбнулся, однако  эта улыбка не затронула   черных, затягивающих, словно бездна глаз, на само донышке которых едва тлели алые угли. – Возможно стоит  дать возможность нашим специалистам обсудить нюансы предстоящей сделки, а чуть позже встретиться вновь, чтобы вопросы, которые они вынесут на рассмотрение. Как вы смотрите на это, Ваше Сиятельство?
Шейр откинулся на стуле, продолжая  вежливо улыбаться. Когтистые пальцы вновь были сложены в подобие домика, а  локти водружены на подлокотники.
«Ну же, соглашайся… На данный момент это наиболее оптимальный варианта. Он даст возможность остыть обоим сторонам, а нашим юристом, экономистам и финансистам подготовить окончательный проект сделки, который уже можно будет обсуждать и корректировать»

Одет: Тяжелого изумрудного и серебряного шелка сложное одеяние, несколькими уровнями спускающееся до самого пола. Длинным шлейфом спускается с плеч верхняя накидка, глубокого черного цвета,  расшитая изумудной и серебряной нитью. Искусный узор перетекает со спины на рукава, на грудь и поражает изысканностью и сложностью. Широкий пояс несколькими слоями обвивает талию мужчины, удерживая платье.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и собрана в высокий хвост. Челка обрамляет лицо и спадает до ключиц.
В левом ухе каффа, состоящая из серьги-гвоздика и кольца, которые соединены между собой несколькими цепочками белого золота и платины разной длины.

Отредактировано Шейр Локхони (22.05.17 10:16:51)

Локхони более не проронил ни слова, продолжая расслабленно сидеть в кресле и следить за Дансефеями сквозь веер полуопущенных ресниц. Острые когти с безупречной точностью  соединялись кончиками друг с другом. Образуя безупречный домик перед лицом Первородного. Холодно-вежливая улыбка змеилась по точеным губам, совершенно не затрагивая бездонных чернильных озер с тлеющими в живой затягивающей бездне алыми искрами.
Он ждал решения главы Дансефеев. 
Мысленно же Шейр уже не только освежевал строптивого мальчишку, медленно  сдирая с подвешенного на цепях и балансировавшего на пальцах щенка тонкую, нежную кожу, но и успел отведать его мяса, срезая когтями  самые вкусные кусочки.  Он слышал хриплый, надсадный хрип, вырывавшийся из сведенной судорогой глотки. Изящные ноздри втягивали одуряющий аромат горячей, отдающий металлом крови, хлеставшей и открытых ран.
Первородный ждал, продолжая в собственных мыслях пожирать юного Сайлента, умело поддерживая жизнь в извивающемся от боли и ужаса истерзанном теле. Ворон не давал жертве умереть, наслаждаясь ее хриплыми воплями, пока кромсал ее острыми когтями, выбирая самые нежные и сочные куски.
«Наконец-то... Мудрое решение, граф... И своевременное...» -   столь приятные сердцу Локхони мысли были решительно отодвинуты в темные ячейки его обширного разума, где они будут храниться до того момента, пока вновь не понадобятся своему создателю. - «Нам всем необходимо  остыть. И пересмотреть создавшуюся ситуацию».
Ворон выпрямился, со стелющейся кошачьей грацией поднимаясь из кресла. Тяжелый шелк холодно прошуршал, опадая к ногам антика изысканными складками.
- Благодарю вас за понимание, Ваше Сиятельство. -  безупречно выстроенная, наполненная вежливой благодарностью фраза слетела с бледных губ Локхони.  Едва заметный наклон головы сопроводил его слова, обозначил согласие с решением  инсекта. - Мы с радостью воспользуемся вашим столь щедрым предложением, дабы провести свободное время с пользой. Моему юному коллеге безусловно будет интересно посетить город и культурные заведения вашей столицы.
Аарон шумно втянул воздух сквозь стиснутые зубы, однако не посмели перечить  своему помощнику, который сейчас пытался исправить ситуацию,  направляя ее  приемлемое для обоих сторон русло.
- Для меня честь находиться в вашем городе,  Ваше Сиятельство. - прошептал Сайлент, покраснев до кромки своих огненных волос.
На мгновение  Шейр остановил немигающий взгляд на лице Эльвантаса, темная бровь чуть изогнулась, а на точеных губах промелькнула понимающая улыбка.
«Хочешь убрать его.  Понимаю. Мальчишка доставляет слишком много хлопот, а тебе позарез нужны технологи «Барса». Но мне так же известно, кто ты есть на самом деле, граф Эльвантас. Я наслышан о твоих талантах...  Вернее об одном из них: умении  выждать подходящий момент, а потом ударить в спину, карая за коробление.  Ты похож на меня.  Столь же мстителен и беспощаден. И зная это, я не могу допустить, чтобы с рыжим олухом что-то случилось. Хотя бы потому, что это моя награда, сиятельный граф.»
Эльвантас закончил говорить, и Локхони снова склонил черноволосую голову, безмолвно благодаря инсекта за оказанную честь и внимание.
Черные очи скользнули по подошедшему Дансефею, оценивая и запоминая. И делая выводы. Четкая иерархия, единоличное правление.   Каждый член клана безоговорочно следовал указаниям своего главы, исполняя любой приказ с безупречной точностью и  старанием. Вот и сейчас едва заметное колебание ресниц, которые на мгновение прикрыли глаза Раэна лишь подтвердили выкладки антиквэрума.
- Мы будем вовремя, граф. -  Ворон поклонился, подтверждая сказанное и шагнул следом за направившимися к дверям  сотрудниками Корпорации.
Уже у самых дверей,  он задержал Аарона, который радостно заулыбавшись, рванул к ближайшей девчонке, жестом велев ему остановиться. Юноша недовольно поджал губы, однако не посмел  нарушить  безмолвный приказ Локхони.
- Смею надеяться, что при посещении города вы будете вести себя соответствующим образом, мистер Сайлент. - тихо проговорил Первородный, в голосе которого отчетливо слышался металл. - я настоятельно рекомендую ограничиться посещением театра и художественных галерей или же  прогулкой по улицам города. - он вздохнул, качнув головой. - И помните, это не Велсадия. Обычаи здешних жителей коренным образом отличаются от того, что вы привыкли видеть дома. 
- Хорошо, милорд Локхони. - рыжий кивнул, подтверждая, что понял все сказанное.
Мыслефраза  инсекта настигла  антиквэрума в тот самый момент, когда он направлялся к одному из сопровождавших их секретарей. На мгновение замерев, Ворон тихо хмыкнул, вопросительно выгнув бровь, однако своего движения не прервал приблизившись к высокому поджарому лигруму.
«Одну минуту, Ваше Сиятельство. Я должен отдать распоряжения своим людям.»
- Проследите, чтобы с господином Сайлентом ничего не случилось во время прогулки по городу, мистер  Нойринг. - металлические интонации в голосе антика не давали  секретарю усомниться в том, что означенный лорд сделает с ним самим, если не дай деос, что-то случится с беспутным мальчишкой.
- Да, милорд. -  Нойринг учтиво поклонился Первородному и последовал за остальными представителями делегации, коих уже уводили весело щебетавшие девицы.
Зал опустел, стихли звуки шагов и  голоса.  Тишина повисла между двумя оставшимися в круглой комнате мужчинами. Шейр, приблизился к столу и замер, тронув острым когтем  лежащую на бархатной скатерти папку.
- Итак, граф... Я весь внимание...

Одет: Тяжелого изумрудного и серебряного шелка сложное одеяние, несколькими уровнями спускающееся до самого пола. Длинным шлейфом спускается с плеч верхняя накидка, глубокого черного цвета,  расшитая изумудной и серебряной нитью. Искусный узор перетекает со спины на рукава, на грудь и поражает изысканностью и сложностью. Широкий пояс несколькими слоями обвивает талию мужчины, удерживая платье.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и собрана в высокий хвост. Челка обрамляет лицо и спадает до ключиц. Над головой серебристо-белое пламя диадемы, напоминающее костер.
В левом ухе каффа, состоящая из серьги-гвоздика и кольца, которые соединены между собой несколькими цепочками белого золота и платины разной длины.

Шум в круглой зале стих .погрузив ее в тягучую, немного вязкую тишину. Все советники, финансисты и юристы, представляющие обе стороны покинули  переговорную, сопровождаемые прекрасными представительницами клана Джансефеев. Юные особы свое дело знали и  весьма ловко взяли гостей в оборот.
Локхони лишь криво усмехнулся, когда  рыжего обалдуя взяли под белы рученьки  очаровательная  необычайно юная красавица с волосами цвета горького шоколада и  белогривый господин Раэн Эльвантас. Аарон даже не сопротивлялся, осчастливив обоих глупой улыбкой и жадным предвкушением  великолепного приключения в подернувшихся поволокой похоти  карих глазах. Все наставления милорда Шейра Силвера Локхони благополучно вылетели из огненной головки, сменившись картинами  жарких объятий с прекрасной  Дансефей, доверчиво прижимавшейся к  мальчишке.
«Кретин!  Как есть кретин...» - устало вздохнул Первородный, проводив взглядом  Сайлента и  озабоченно хмурившегося Нойриса. - «Увидел смазливую мордашку и тут же все мозги растерял. Ишь как слюной капает. Скоро всю Башню зальет.»
Антик понимал озабоченность  Нойриса, которого он приставил к щенку. Очень хорошо понимал. Лигрум давно работал с Локхони и отлично знал, на что тот способен в гневе.
«Ну что же… Если Нойрис не убережет мальчишку… Он будет наказан…» - мысленно пожал плечами  мужчина, прикрывая глаза. – «Надо же мне на ком-нибудь выместить свое недовольство. А Нойрис… ничем не отличается от других… А значит, я  отведаю не одного, а двоих человечков…»
Перед мысленным взором Первородного пронеслась  завораживающая картина, в которой  он сосредоточенно потрошил сначала одну жертву, а потом захлебывающуюся ужасом другую. Ему даже пришлось прикрыть глаза, чтобы погасить  вспыхнувшее в них алое зарево пробуждающегося голода и предвкушения предстоящей охоты. Тонкие ноздри затрепетали, выискивая сладкий, отдающий металлическим привкусом аромат горячей крови.
Сладкие картины охоты осыпались шорохом колючих осколков стекла, разбитые  холодным голосом инсекта, который, наконец, нарушил затянувшуюся паузу, выжидая, когда Башня опустеет. Ворон вздрогнул, возвращаясь в реальность, суть которой заключалась в том, что переговоры придется начинать заново.
- Да-да, конечно… - кивнул Локхони, опускаясь в одно из свободных кресел под шелест тяжелых шелков, которые разлеглись на полу вокруг него  изысканными складками. Возвращаться из столь  будоражащих картин  совершенно не хотелось, но контракт давил на плечи, а потому нужно было  довести все к логическому завершению. – Простите, Сиятельный граф… Я несколько задумался… кхм… о реалиях  жизни.
Первородный задумчиво окинул взглядом ассортимент  расставленных на столе яств и напитков и качнул головой.  Щелчок когтистых пальцев прозвучал в окутывающей мужчин тишине неожиданно громко, уподобившись сухому треску энергетических разрядов. Мгновением позже перед  антиквэрумом появилась окутанная  пылью бутылка коньяка
- Прошу вас, сиятельный граф, - Ворон указал Эльвантасу на  бутыль, - отведать старого доброго коньяка из моих личных погребов. Вы же знаете, те .кто живет бесконечно долго могут позволить себе  выдерживать сей благородный напиток  столетиями.  Каждый новый десяток лет лишь добавляет изысканности в букет.
Сам же  Шейр откинулся в кресле, привычно сложив ладони перед собой домиком и вытянув скрещенные в лодыжках ноги вперед. Сейчас, когда круглая зала была пуста, он мог позволить себе немного расслабиться. Но только немного ибо граф Дансефей был горазд на сюрпризы. Причем весьма неприятные сюрпризы. Собранная на  инсекта информация была столь обширна, сколь красноречива. И это досье о многом рассказало  Первородному, который не упускал ни единой, даже самой незначительной детали, пусть даже о ней было сказано  всего лишь пара слов, ибо знал, что часто, казалось бы второстепенный нюанс мог привести к чудовищному краху.
И именно поэтому  Локхони не пытался заговорить первым, спеша продолжить уже начатое или же сгладить сказанное  Сайлентом. Он ждал. Ждал предложения трансдента, из которого  сразу станет ясно, на что готов пойти глава Дансефеев, дабы все же заключить контракт и получить свои вожделенные технологии.
И дождался.
Граф Эльвантас заговорил. Да еще как заговорил. Грандиозность предлагаемой им аферы  поражала своей наглостью, простотой и грандиозным размахом.
«И почему я не удивлен,  сиятельный граф?... Ваше предложение было… ожидаемо. И все же… вы так восхитительно наглы, монсерьер… что ваша наглость не может не завораживать…»
На периферии сознания вновь промелькнули дождевые чащобы с их влажным туманом, стелющимся по  вывернутым из  земли древним корням,  столь же древних деревьев, насквозь пропитавшихся влагой. Хриплое дыхание бегущего человека,  мокрые рыжие пряди, прилипшие к  потному лбу, ужас, застывший в широко распахнутых глазах. И запах крови из открытых ран, нанесенных  кривыми когтями.
- Вот как… Исключить мистера Аарона Сайлента из диалога… - Локхони огладил когтистыми пальцами подбородок.  Хмыкнув, он задумчиво посмотрел на трансдента, прикидывая, насколько вероятна возможность договориться  между собой, без посредников и лишних ушей, а так же о том, каковы шансы обойти корпорацию, удовлетворив собственные интересы и амбиции. – Полагаю, что да. Ваша прямолинейность вполне оправдана,  Сиятельный граф. – осторожно произнес Первородный, подавшись вперед и сложив руки на кровавом бархате. Многослойные шелка с прохладным шорохом  расстелились  на столешнице вокруг рук   мужчины – губы Ворона сложились в ответную улыбку, вежливую и одновременно хищную, показавшую лишь самые кончики острейших клыков. – Я понимаю ваше желание,  милорд Эльвантас, ибо господин  Аарон удручающе бездарен и непроходимо глуп. – «А я ведь предупреждал… Но кто станет слушать умудренного опытом мага… Только людиш-ш-шки…» - антик сокрушенно покачал головой, показывая сколь сильно он удручен случившимся и как сожалеет о том, что не успел вовремя предотвратить инцидент. – Вы хорошо осведомлены, монсеньер. Все именно так, как вы  сказали. Магические кристаллы имеют свою специфику и особенности, которые порой не так просто подогнать по те технологии, что имеются в распоряжении Корпорации.
Шейр тонко улыбнулся, прикрывая глаза веером пушистых ресниц и пряча под ними  алое пламя,  заплясавшее в бездонных черных глубинах. Дансефей был прав, слишком прав, чтобы можно было пропустить его слова мимо ушей. Ведь изначально именно Шейр Силвер Локхони должен был возглавлять делегацию, и именно в его обязанности вменялось вести переговоры. Но… в последний момент все изменилось, и главой делегации назначили Ааорона Сайлента, оттеснив  Первородного на место обычного помощника. Люди никогда не любили тех, чья жизнь в о многом превосходила их собственную.
- Ваше предложение… -  бархатный, урчащий шепот наполнил  башню. Ворон никогда не повышал голос, но каждое его слов всегда было  отчетливо слышно всем, до кого он желал донести свои слова. – Весьма заманчиво, Сиятельный граф.  Весьма… - когтистые пальцы побарабанили по укрытому кровавым бархатом столу. – Перед ним совершенно невозможно устоять, монсеньер, ибо результат его превзойдет все ожидания.  В том числе и мои собственные.

Одет: Тяжелого изумрудного и серебряного шелка сложное одеяние, несколькими уровнями спускающееся до самого пола. Длинным шлейфом спускается с плеч верхняя накидка, глубокого черного цвета,  расшитая изумудной и серебряной нитью. Искусный узор перетекает со спины на рукава, на грудь и поражает изысканностью и сложностью. Широкий пояс несколькими слоями обвивает талию мужчины, удерживая платье.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и собрана в высокий хвост. Челка обрамляет лицо и спадает до ключиц. Над головой серебристо-белое пламя диадемы, напоминающее костер.
В левом ухе каффа, состоящая из серьги-гвоздика и кольца, которые соединены между собой несколькими цепочками белого золота и платины разной длины.

Пауза, медленная и тягучая повисал в Круглой зале, окутывая двух мужчин в  шелковых одеждах. Молчание тяжелой, упругой каплей скатилось вниз, растекаясь маслянистой лужицей в пропитанном  ароматом старого коньяка воздухе.
Чуть склонив голову к плечу, Локхони с наблюдал за  инсектом, изучавшим подарок. Антик не поскупился,  предложив   Эльвантасу один из  лучших коньяков  своей обширной коллекции. «Медовые слезы» славились изысканностью букета, терпким, медовым ароматом, переходившим в столь же благородный вкус. Коньяк оправдывал свое название., одновременно напоминая хрустальные слезы и  сладкий мед, который собирают дикие горные пчелы, славящие своей  лютой злобой.
Первородный знал, что венценосный инсект по достоинству оценит поношение. И лишь понимающе улыбнулся, когда граф подтвердил его предположения.
- Значит, я поступил верно, преподнеся его вам, Сиятельный граф.  Вы по достоинству оцените всю прелесть букета  и аромата этого коньяка. - бархатно-мурлыкающий голос  антиквэрума  сплетался в  растекавшемся по залу ароматом  древнейшего напитка. - он прекрасен, не правда ли,  монсеньор?
Мягкий, сочный шорох льющегося в бокалы напитка. Тихий вздох, промчавшийся над столом. Шелест шелков, расстелившихся на  кровавом бархате стола.
Едва заметная улыбка тронула губы Локхони, когда он перевел свой непроницаемый взгляд на два пузатых бокала, один из которых так и остался на столе, а второй услужливо изогнулся в  аристократичных пальцах Габриэля. Живое стекло. Гордость клана Эльвантас. Посуда из кристалина была редкой, стоила непристойно дорого, и выставлялась на стол только в исключительных случаях.
Первородный оценил жест  Дансефея,  предложившего ему бокал из живого стекла. Не мог не оценить. Уважение, выказанное беловолосым графом таким образом подкупало.
Шейр медленно поднес руку к бокалу, чуть коснувшись теплого стекла кончиками пальцев, лаская. Едва слышный вздох прошуршал над столом. Фужер деловито изогнулся, откровенно подставляясь под  ласкающие пальцы антика.
- Изумительно... - тонкая, идеальной формы бровь удивленно выгнулась, когда бокал растекся в ладони Локхони, наполняя его пальцы теплом  маслянисто-медового  коньяка, перекатывавшегося по прозрачным стенкам. - Они всегда такие? - Ворон все же пригубил коньяк, удовлетворенно вздохнув, когда терпкая медовая жидкость омыла нёбо,  явив весь богатый букет. Он откинулся на спинку кресла,  неспешно покачивая бокал в пальцах и чуть запрокинул голову, глядя на Габриэля,  удобно расположившегося на столе. Мягкий голос графа расставил все точки на свои места, озвучив то, что витало в воздухе:  контракт, суливший огромные прибыли им обоим. Именно им, а не Корпорации, которую представлял юный щенок, прихотью отца поставленный во главе делегации. Но да, ситуация была щекотливой и одновременно весьма и весьма заманчивой. Афера, предложенная графом, завораживала. Своей простотой и размахом. А главное тем, что дело могло выгореть и принести вполне себе реальные доходы. Внушительные доходы. И ради этого стоило рискнуть. – Конечно, граф… Мы можем руководствоваться всем, что может принести нам выгоду… И точки соприкосновения… да, найдутся.  – кивнул Локхони, улыбнувшись.
«Например совместная охота… И мальчик с рыжими патлами в роли жертвы… О да, это великолепная точка соприкосновения, милорд…» - картины  дрожащего, загнанного мальчишки, продирающегося сквозь густые заросли дождевой чащобы вновь наполнили сознание  Первородного. Слишком соблазнительными они были, чтобы антик мог так легко отказаться от них. Шейр разочарованно вздохнул, отгоняя их прочь, задвигая в самые дальние уголки своего разума, где они, томясь в нетерпении будут ждать своего часа.
Ворон поставил бокал на стол и откинулся в кресле, прикрывая глаза.  Он словно бы погрузился в транс, вслушиваясь в размеренный голос  инсекта,  нашептывающий ему о союзе. Союзе выгодном и плодотворном. Но он не спешил, тщательнейшим образом взвешивая все возможные последствия. И все же… оскорбление было нанесено и оно требовало того, чтобы обидчик был наказан. Так или иначе.
«Корпорация… могущественная и безжалостная, перемалывающая чужие жизни в пыль и разрушающая судьбы тех, кто был слишком слаб, чтобы устоять или оказать сопротивление. Барсы шли по костям, разбивая их в пыль, которая оседала на изысканной, безумно дорогой обуви. И какая разница, если новыми костями, которые размозжит  чудовищный каблук, окажутся кости ее же владельцев.»
Бесшумная поступь, сопровождаемая шорохом свободных, летящих одежд, тихий голос, раздавшийся за спиной. Мягкий, вкрадчивый и соблазняющий.  Ворон  выдохнул, чуть подавшись вперед, когда инсект вернулся на свое место, расслабленно опустившись в кресло. Когтистые пальцы коснулись пузатого бокала, который тотчас же с готовностью подставил бок, окрашенный янтарным светом, плескавшейся в нем коньяка, услужливо вытягиваясь и подстраиваясь под ладонь Первородного, охватившую живое стекло.
Отголоски мыслей Эльвантаса коснулись сознания Локхони, и Шейр улыбнулся. Понимающе и удовлетворенно. На долю мгновения черты лица антикверума заострились, в них проступило нечто жестокое, хищное и чуждое. Столь чуждое всему, что любому, кто видел эти изменения, охватывала волна леденящего ужаса.
- Вы правы, монсеньор. – осторожно проговорил Локхони,  делая маленький глоток. – Перемены пойдут «Барсу» на пользу. Это очевидно.  Как и коррективы. – усмешка скривила точеные губы Первородного. – Господин Аарон бездарен и глуп… И это определенно вредит корпорации… - влажно блеснули кончики острых клыков. – И случай идеальный…
Дрожь предвкушения скользнула по спине, лаская позвонки и поднимая волосы на загривке дыбом. Аромат страха, вязкий и приторный, будоражил обоняние, заставляя изящные ноздри  нервно трепетать,  отфильтровывая сотни кружащихся в зале запахов.
«Не дразните меня, граф… Жертва слишком вкусна, чтобы от не можно было отказаться…»
Ворон задрожал. Чувствуя, как рот наполняется  густой слюной, стоило ему поймать мыслефразу Дансефея.  Предложение было заманчивым. Очень заманчивым и  предрекало не менее восхитительную охоту. И устоять было невозможно. Ни в коей мере.
- Коррективы… - лениво протянул Локхони, поднимая тяжелый, подернутый алой поволокой голода и жажды убийства, взгляд. – Давайте посмотрим, какие коррективы мы с вами сможем внести, Сиятельный граф. 

Одет: Тяжелого изумрудного и серебряного шелка сложное одеяние, несколькими уровнями спускающееся до самого пола. Длинным шлейфом спускается с плеч верхняя накидка, глубокого черного цвета,  расшитая изумудной и серебряной нитью. Искусный узор перетекает со спины на рукава, на грудь и поражает изысканностью и сложностью. Широкий пояс несколькими слоями обвивает талию мужчины, удерживая платье.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и собрана в высокий хвост. Челка обрамляет лицо и спадает до ключиц. Над головой серебристо-белое пламя диадемы, напоминающее костер.
В левом ухе каффа, состоящая из серьги-гвоздика и кольца, которые соединены между собой несколькими цепочками белого золота и платины разной длины.

Ворон сглотнул вязкую тягучую слюну и прикрыл глаза, гася веером пушистых ресниц полыхающее в них алое зарево голода и жажды убийства. Сейчас было не время для  сладких мечтаний, в которых  снежно белые, необыкновенно острые клыки Первородного вспарывают горло еще живой жертве, открывая ток горячей крови. И снова на периферии сознания Древнейшего промелькнули широко распахнутые, полные животного ужаса глаза и  мокрые от пота рыжие пряди, прилипшие ко лбу.
Локхони не стремился первым нарушить затянувшуюся паузу, продолжая неспешно поглаживать кончиками пальцев  прозрачный бок, ласкавшегося к его руке, словно кошка, бокала. Грани фужера вспыхивали  золотистым  светом, придавая медовому напитку еще большую насыщенность и янтарный блеск. Антик улыбнулся, приподнимая уголки губ, когда бокал в ответ на слова Дансефея сначала отпрянул прочь, недовольно тренькнув, а потом снова прильнул к когтистым пальцам, определенно не собираясь покидать рук Локхони.
Так же как и граф, Шейр тасовал в сознании всевозможные варианты, просчитывая дальнейшие ходы и прикидывая возможные последствия того или иного из возможных решений. Он думал и выбирал. Холодно. Расчетливо. И жестоко. И в этом выборе не было места ни любви, ни привязанности, ни жалости.  Лишь выгода и  собственный комфорт.
«Кристальный Барс» и  клан Сайлент - одно из древнейших и могущественных семейств Велсадии. Вернее Сайленты и Корпорация, ибо по сути  сложившихся обстоятельств именно  им принадлежала идея создания «Барса», и именно они издавна владели контрольным пакетом акций организации, причем акциями дающими право наложения вето на  решения совета директоров, что обеспечивало семейству практически абсолютный контроль над Корпорацией, позволяя вести ту политику, которая  им была удобна. На протяжении десятков лет им удавалось ладить друг с другом.  Господам Сайлентам и  Древнейшему хищнику, цепко державшему в своих когтистых пальцах  отнюдь не маленькую долю акций. Взаимная вежливость, уважение друг к другу и общая выгода позволили сделать Корпорацию тем, чем «Кристальный Барс» являлся на сегодняшний день.
Локхони вздохнул,  поднес бокал к губам и сделал маленький глоток янтарно-медового коньяка, вкус которого несомненно стал богаче и насыщеннее, чем предполагалось вначале. И несомненно новые нотки только улучшили напиток. Ворон даже одобрительно мурлыкнул, огладив  подушечкой пальца прозрачный бочок в знак благодарности за  эту своеобразную заботу живой посуды.
По краю сознания проскользнуло видение парящего острова, укрытого дождевыми чащобами и влажными туманами. Мысленно перенеся  будоражащие его мысли картины охоты, Первородный невольно улыбнулся, благосклонно кивнув.
«О да… Именно то, что нужно.  Непроходимые  заросли тропических лесов и невозможность сбежать от неотвратимой смерти. Восхитительно.»
Аура мужчины снова окрасилась алыми сполохами голода и предвкушения, веер ресниц приподнялся, открывая мерцающее  зарево багровых угольков, пляшущих во тьме бездонных колодцев глаз антикверума. он жаждал этой охоты всем своим существом.
Хищник, до этого  дремавший в глубине естества Первородного глухо рявкнул поднимая рогатую голову, выражая свое нетерпение, и даря мягкое прикосновение бархатных бесплотных перепончатых крыльев, обернувшихся вокруг антикверума.
Шейр усмехнулся, ощутив, как истинная сущность прокатилась по его телу, мягкими прикосновениями густой шерсти лаская бледную кожу. Всего лишь миг. В котором могла уместиться целая вселенная, миг, за который проживаешь целую жизнь. Такой короткий и такой бесконечный. А потом все схлынуло под напором железной воли Локхони, оставив лишь горькое сожаление несбывшегося желания. И тягу. Мучительную, жестокую тягу убийства, сродни равнодушному голоду, что завязывает внутренности в тугие узлы, заставляя корчиться от нестерпимой боли.
- Вы совершенно правы, монсеньор Габриэль, - выдохнул  Шейр, черты лица которого заострились чуть сильнее.  Теперь сквозь тонкий налет цивилизованности и изыска хищник проглядывал гораздо отчетливей, выказывая свое недовольство едва заметным подрагиванием бледных губ,  меж которых проглядывали кончики длинных клыков и нервным трепетом изящных ноздрей, когда антик начинал принюхиваться. – Передышка будет весьма кстати… и для вас, граф, и меня… - когтистая ладонь коснулась сложной заколки, удерживающей его  волосы. Тихо щелкнул крохотных замочек и вот уже поток  тончайших иссиня-черных с вкраплением снежно-белых косичек обрушился на плечи  Локхони. – Вы не ошибаетесь, Сиятельный граф.  Сделка будет заключена.
Они понимали друг друга. Два хищника, сидевших за покрытым кровавым бархатом столом и обсуждавшими детали  предстоящей сделки.  Расчетливо. Цинично. И безжалостно отодвигая в сторону тех, кто мешал  скреплению договора. И сейчас этим кем-то, стоявшем на пути антикверума и инсекта был Аарон Сайлент и его близкие.
«Корделия… Тоненькая... хрупкая и болезненная…  Мне следует поторопиться со свадьбой, чтобы упрочить свое положение и получить неоспоримые права на девочку и ее приданое».
Судьба Аарона уже была предрешена, и антик более не желал к этому возвращаться. Они поняли друг друга без слов. Два хищника, что сейчас решали судьбу не только «Кристального Барса», но всего рода, издавна управлявшего этой неповоротливой махиной. Магия окутывала обоих, вплетая в сознание будоражащие картины предстоящей расправы над теми, кто посмел оскорбить и унизить,  паутина дрожала и переливалась алыми сполохами, добавляя  связующие детали и недостающие звенья в беззвучный договор. Майрон Сайлент совершил ошибку, и прощать сей просчет Шейр Силвер Локхони не собирался.   
- Вы жаждете услышать мое «да», милорд граф. – в бархатно-урчащем шепоте Локхони  скользило обещание, легкое, словно утренняя дымка тумана, стелющегося над прохладной водой лесного озера. – Вы хотите заполучить кристаллы… кристаллы, создающие фиксирующие поля, способные удержать предмет ли, живое существо ли там, где это требуется владельцу. Сплав магии и технологий Велсадии. Безупречное исполнение и простота использования. – Шейр подался навстречу  инсекту, рассыпая по багровому бархату дымное серебро своих шелков. Солнечный свет пробивающийся сквозь витражи сделал синеву в волосах Первородного  насыщеннее и ярче, заставив белоснежные косички вспыхнуть колючими осколками льда. – Но что я получу взамен, когда вы услышите мое «да», Сиятельный граф? Я пока не услышал ваших предложений, монсеньор Эльвантас.

Одет: Тяжелого изумрудного и серебряного шелка сложное одеяние, несколькими уровнями спускающееся до самого пола. Длинным шлейфом спускается с плеч верхняя накидка, глубокого черного цвета,  расшитая изумудной и серебряной нитью. Искусный узор перетекает со спины на рукава, на грудь и поражает изысканностью и сложностью. Широкий пояс несколькими слоями обвивает талию мужчины, удерживая платье.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и собрана в высокий хвост. Челка обрамляет лицо и спадает до ключиц. Над головой серебристо-белое пламя диадемы, напоминающее костер.
В левом ухе каффа, состоящая из серьги-гвоздика и кольца, которые соединены между собой несколькими цепочками белого золота и платины разной длины.

Отредактировано Шейр Локхони (19.06.17 14:29:30)

Локхони склонил голову, привычно прикрывая глаза, алые угли в которых  продолжали медленно тлеть, грозя разгореться жадным алым пламенем. Шорох перетекавших на грудь  косичек, рассыпавшихся по плечам и спине, когда  сложная, усыпанная  россыпью  сверкающих драгоценных камней заколка легла на кровавый бархат стола. Шелест прохладного шелка, окутавший Первородного, откинувшегося на спинку кресла, привычным жестом сложившего ладони домиком.  Он слушал, кривя губы в едва заметной вежливо-безразлисной улыбке.
Граф был щедр. Невероятно щедр. Предложить в оплату столь редкое вещество, каким, без сомнения, являлся яд инсектов.  Шейр был наслышан о нем. И знал о его свойствах и эффекте. Тот кто владел этим сокровищем, держал в своих руках целый мир.
«Браво, монсеньор. Браво… Это достойное предложение. Весьма достойное…»
Первородный приподнял ресницы,  скользнул внимательным взглядом по гибкой фигуре инсекта, усмехнулся, вслушиваясь в  журчащий голос Эльвантаса. Тихий, размеренный и ничего не выражающий, шепот лишь констатировал факты, перечисляя антикверуму   ассортимент могущества, коим владел клан. И список был внушительным. И столь же любопытным.
- Конечно, милорд граф. – голос Древнейшего, столь же тихий, сколь лишенный внутренней окраски, вторил речи  графа. – Фиксирующие кристаллы.  Лучшее, что может предложить на сегодняшний день «Кристальный Барс». Технология постоянно совершенствуется, и с каждым новым поколением кристаллов становится все эффективнее. Мы готовы предложить вам кристаллы последнего поколения, серийное производство которых только начинается. – он тронул брошюру, открывая каталог на нужной странице. Усмехнулся, пробежав взглядом сухой ознакомительный текст. – Корпорация работает не только в этом направлении, как вам известно, Сиятельный. Мы создаем и защитные кристаллы, а так же  кристаллы, блокирующие магию. Иногда такой поглотитель бывает гораздо эффективнее сложнейшего защитного заклинания. – Локхони криво усмехнулся. – Управление ими не требует  от владельца особых усилий.  – снова шорох перелистываемых страниц, и перед  графом открыта новая глава каталога. – Я понимаю, монсеньор ваше стремление к сотрудничеству.  Могу вас заверить, что я так же заинтересован в плотном и  плодотворном сотрудничестве. Нам есть, что предложить клану Дансефей. Наши технологии постоянно совершенствуются, а ассортимент расширяется. – Первородный огладил  прозрачный бок своего фужера .который продолжал доверчиво льнуть к его пальцам. Усмехнулся, подняв, радостно тренькнувший бокал, чтобы сделать маленький глоток коньяка. – Конечно. Оружия никогда не бывает много. И в этом направлении  нам так же есть что вам предложить.
Шейр умолк, вновь откинувшись в кресле, замер, покачивая бокал в когтистых пальцах и глядя на игру  золотистых  теней, делавших цвет напитка еще  насыщеннее. Он слушал Габриэля, чуть склонив голову к плечу и задумчиво прикрыв глаза. Окутанный многослойными шелками, антик напоминал статуэтку, хрупкую, изящную и смертоносную.
«Яд инсектов…» - веки дрогнули, приподнимаясь. В полночных глазах промелькнули удивление и интерес. Предложение Эльвантаса было поистине щедрым. – «Сокровище, стоившее баснословных денег. Сокровище редкое и, следовательно, бесценное.  Оно способно изменить многое. Имеющий в своем распоряжении этот яд – владеет миром. Одна капля этого вещества способна привести к необратимым последствиям. Она может как спасит от неминуемой смерти,  но так же может и разрушить все, швырнув существо на самое дно бездонной пропасти,  откуда подняться будет невозможно.»
- Понимаю. – кивнул  Первородный, отставляя бокал на стол и  подаваясь вперед. Когтистые руки легли на алый бархат. Пристальный, цепкий взгляд  чернильно-черных глаз  замер на лице Дансефея, поймав разноцветные глаза графа. – Вы сделали щедрое предложение, Сиятельный Габриэль. Весьма щедрое. – точеные губы дрогнули, складываясь в   удовлетворенно-вежливую улыбку и открывая самые кончики смертоносных клыков. – Я осведомлен,  милорд граф. И наслышан о ваших возможностях. – пальцы любовно огладили бокал, который с готовностью подставил бок, напрашиваясь на ласку. – Фужеры из кристалина… Я восхищен, монсеньор.  Слухи не идут ни в какое сравнение с реальностью.
Он  склонил голову к плечу, продолжая поглаживать прозрачный бок бокала, который едва не мурлыкал,  настойчиво прижимаясь к ладони  антикверума. 
«Ты прав… клану есть чем оплатить мои услуги. Предложение более чем удовлетворительное. Сделка… будет заключена. Немедленно»
Магия окутывала обоих, вливаясь в сознание мысленными образами, прохладой бесплотного шепота, переливаясь кровавым багрянцем голода и жажды убийства.  Они понимали друг друга. Более чем.
- Полагаю, мы можем приступить к заключению контракта.  -  мягко проговорил Локхони, тепло улыбнувшись инсекту. – Ваши предложения весьма достойны и равноценны. -  антик допил коньяк и поставил  фужер перед собой. – Мой ответ «да»,  Сиятельный граф. 

Одет: Тяжелого изумрудного и серебряного шелка сложное одеяние, несколькими уровнями спускающееся до самого пола. Длинным шлейфом спускается с плеч верхняя накидка, глубокого черного цвета,  расшитая изумудной и серебряной нитью. Искусный узор перетекает со спины на рукава, на грудь и поражает изысканностью и сложностью. Широкий пояс несколькими слоями обвивает талию мужчины, удерживая платье.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и собрана в высокий хвост. Челка обрамляет лицо и спадает до ключиц. Над головой серебристо-белое пламя диадемы, напоминающее костер.
В левом ухе каффа, состоящая из серьги-гвоздика и кольца, которые соединены между собой несколькими цепочками белого золота и платины разной длины.

Локхони откинулся в кресле, привычно сложив ладони  перед собой домиком. многослойные шелка тихо прошуршали, обнажив тонкие и хрупкие  виду запястья древнейшего, и окутали собой подлокотники кресла, изящными складками упав вниз. Первородный, чуть приподняв кончики губ в вежливо-удовлетворенной улыбке, наблюдал за перемещениями инсекта, мысленно восхищаясь его роскошной гривой,  ниспадавшей на плечи и спину. Волосы были густы  и имели тот чистый, платиновый оттенок, которым  всегда славились чистокровные представители Дома Эльвантас. Пожалуй, Габриэль был истинным его представителем, собрав в себе лучшие черты  рода Дансефей. Безупречное, чистейшее существо без примесей  чужих линий.
- Взаимно, Сиятельный граф. – мурлыкнул  Шейр, удовлетворенно склонив черноволосую голову в знак подтверждения уже сказанного. – Я безмерно рад тому, что нам удалось  прийти к решению, которое устроило обе стороны. -  Антик бросил взгляд на разложенные на столе бумаги. Задумчиво хмыкнул,  что-то прикидывая в голове, потом  кивнул. – Да, думаю, теперь, когда мы достигли предварительной договоренности, можно поручить дальнейшую проработку статей контракта нашим специалистам.
Габриэль продолжал говорить. И чем больше он говорил. Тем сильнее хмурился Локхони. в его сознании вновь  закружились  сцены кровавой охоты, а аура наполнилась багрово-алыми оттенками.  Жажда убийства, смешалась с раздражением, отразившись в  бездонных глазах антикверума  медленно разгорающимися  алыми углями. Мальчишка, которого папенька поставил во главу делегации, опрометчиво потеснив с этого места того, кто вот уже не одно поколение  семьи Сайлент был рядом, неустанно совершенствуя и развивая  Корпорацию и приумножая ее доход к обоюдной выгоде обоих. Так было. До сегодняшнего дня.
Первородный не перебивал Дансефея, лишь хмуро постукивал кончиками когтей по подлокотнику кресла. Проблема имела место быть. Аарон неожиданно для себя оказавшийся во главе  посольства, не был готов к этому.  Ворон понимал это как никто. И его  несказанно удивила сделанная Майроном, отцом юноши, перестановка, ибо изначально предполагалось, что рыжий  повеса будет сидеть, слушать и учиться. 
- Я понимаю ваши сомнения, милорд граф. -  тихий голос  антика ни на йоту не повысился, однако при желании в нем можно было различить нотки раздражения и недовольства. – Господин Аарон Сайлент показал себя не с лучшей стороны, едва не  сорвав на корню всю проделанную предварительную работу и ваших, и моих специалистов. Однако, как вы верно заметили, проблема имеет место быть, ибо мальчик облечен определенной долей власти. И этой власти  вполне хватит, чтобы  наложить вето на уже достигнутые договоренности. – Локхони поморщился, потянувшись к уже изрядно опустевшему бокалу, который  буквально прыгнул ему в ладонь,  засияв всеми оттенками янтарного и медового. Маленький глоток, и  многовековой выдержки коньяк коснулся нёба, рассыпавшись  роскошным изяществом букета. – Я дам свои личные гарантии,  монсеньор Эльвантас. Никаких  сюрпризов не будет. А мальчик… Что ж, я найду способ сделать так, чтобы его амбиции не помешали  заключению контракта, который выгоден обеим сторонам.
Мысли, до этого бывшие лишь обрывками  желания и не успевшие  оформиться во что-то четкое, теперь обрели  ясность, а желание ощутить на зубах  хруст ломающихся костей, увидеть полные ужаса  глаза, в которых постепенно проступает осознание того, что тебя  сейчас попросту съедят, причем съедят заживо, побежало багровыми сполохами о ауре антикверума.  Дремавшие до этого инстинкты пробудились, наполнив  мир Первородного новыми красками, сделали запахи  резкими, а шорохи и звуки – кристально чистыми.
- Конечно, Сиятельный граф. – кивнул локхони. поставив пустой бокал на стол и откинувшись на спинку большого кресла, в котором сидел.
Появление инсекта в униформе Дома Эльвантас и определенно принадлежавшего к службе безопасности клана заставило Шейра нахмуриться.  Тревога  вспыхнула в полночном взгляде горячими углями и тотчас же  погасла, скрытая опустившимся веером густых ресниц. Локхони небрежно поправил складки своего сложного одеяния, расправляя шелка, растелившиеся у его ног. Тонкие ноздри нервно подрагивали, когда древнейший принюхивался,  привычно вычленяя новый запах из уже присутствующих в Круглой зале.
- Да, конечно,  монсеньор. – кивнул Шейр, склонив черноволосую голову. – Если это будет в моих силах я дам все необходимые пояснения. – мягко произнес  Первородный, в голосе которого слышалось некоторое удивление. – Да, вы совершенно правы. Помолвка между мной и Корделией Сайлент состоялась шесть лет назад, когда девочке было  двенадцать лет. – перед антиком легла только свежеотпечатанный документ, который принес сбшник несколько минут назад.  Машинально придвинув к себе бумагу. Он бегло проглядел текст.  – Что?...
Теперь Локхони читал  документ  внимательно. Строчку за строчкой. И с каждой прочитанной фразой становился раздраженнее и злее. В бездонных, напоминающих два темных колодца глазах  заклубилось  алое пламя, а  над головой, разбрасывая снопы колючих искр, разгоралась диадема.
«Мерзавец! Как он посмел?!  Что заставило его изменить слову? Что я упустил?... Где просчитался?... В какой момент Майрон  изменил свое решение?»
Он слушал и не слышал того, о чем ему говорил Габриэль. Погрузившись  в себя, и перетряхивая в памяти события  последних шести лет, Шейр пытался понять, когда и где ошибся, когда пропустил самый важный момент, который привел к тем событиям, которые имели место здесь и сейчас, и не находил их. Четкому и холодному анализу мешали нахлынувшие эмоции, готовые погрести древнейшего  под собой.
- Да, конечно, милорд… – рассеянно кивнул антик, поднимая на главу Дансефеев холодный взгляд. внешне Первородный остался спокоен и все так же безупречно вежлив. О его недовольстве и потрясении свидетельствовала лишь полыхающая над головой диадема. – Пожалуй, я соглашусь с вами, монсеньор. Новые сведения требует тщательной проверки, прежде чем мы  скрепим контракт своими подписями. – Локхони прервался, мысленно формулируя необходимые  сейчас фразы. – Думаю, что на данном этапе нам следует прерваться, чтобы я мог уточнить и обдумать переданные вами сведения, прежде чем приму решение. Так же полагаю, что нашим специалистам потребуется два-три дня, чтобы окончательно все подготовить и согласовать новые пункты контракта.
«За это время я успею разобраться в ситуации, которую создал господин Майрон Сайлент… И успею решить, как поступить с ним и его вылупками…» 
Локхони побарабанил когтями по столу, рассеянно следя за блеском алмазных капель, отражавшихся в драгоценностях.
- Кстати, вы можете гарантировать мне безопасность на территориях, подконтрольных клану Дансефей, в случае, если я мне потребуется покинуть резиденцию  рода Эльвантас, монсеньор Габриэль?

Одет: Тяжелого изумрудного и серебряного шелка сложное одеяние, несколькими уровнями спускающееся до самого пола. Длинным шлейфом спускается с плеч верхняя накидка, глубокого черного цвета,  расшитая изумудной и серебряной нитью. Искусный узор перетекает со спины на рукава, на грудь и поражает изысканностью и сложностью. Широкий пояс несколькими слоями обвивает талию мужчины, удерживая платье.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и собрана в высокий хвост. Челка обрамляет лицо и спадает до ключиц. Над головой пламя диадемы, напоминающее костер.
В левом ухе каффа, состоящая из серьги-гвоздика и кольца, которые соединены между собой несколькими цепочками белого золота и платины разной длины.