Главную площадь столицы была залита лучами солнца. Ежегодный межрасовый фестиваль-ярмарка, который проводился ближе к концу весны, был в самом разгаре. Свежий, наполненный ароматами распускавшихся весенних цветов ветер раскачивал разноцветные фигурки, украсившие деревья, и те шаловливо покачивались играя с шелестящей листвой. Горожане веселились и веселили, обступив кругами, глазели на скоморохов, танцоров и акробатов, вышедших потешить народ по случаю праздника. Шумная ватага ребятни со смехом пронеслась по залитой солнцем мостовой, лавируя между встречными и ловко уходя от столкновений.
Ярмарка, не затихавшая ни днем, ни ночью, полнилась привычным суетливым гулом, в котором смешались резкие выкрики торговцев, нахваливающих свой товар с гомоном многолюдной толпы, неспешным потоком омывающей лавки.  Здесь можно было приобрести все, что угодно душе, начиная от необходимых в хозяйстве мелочей и заканчивая роскошными тканями и украшениями, мелких лоточников, снующих в людских потоках, загоны для скота, где предлагали как неказистых лошадок, так и роскошных породистых скакунов, стоящих огромных денег. И над всем этим витали ароматы заморских специй, причудливых сладостей, мягкий дух свежего хлеба и нежного крема для сладких булочек и выпечки.
Появилась стража, и толпа как-то сама собой расступилась, плавно обтекая  патруль, словно перед ним катилась волна невидимой силы, расчищавшей проход. Возможно, так оно и было, а, может, и нет, но никому не хотелось проверять это на собственной шкуре. Оборванец, до этого вполне успешно изображавший слепца, вдруг неожиданно прозрел и поспешил раствориться в толпе, счастливо избегнув неприятной встречи с блюстителями закона. Стоило же патрулю скрыться из вида, как попрошайка вновь устроился на прежнем месте, затянув заунывную песню.
Локхони неспешно шел по заполненной народом площади. Он впервые был на таком празднике. Часто находясь по делам на Эридии, Первородный, что удивительно, ни разу не смог побывать на ежегодном фестивале-ярмарке, который проводился в столице. Однако в этот раз его очаровательная дочь Марсилиена  решила все взять в свои очаровательные ручки. Ради того, чтобы посетить ярмарку девушка даже взяла короткий отпуск на работе, а потом начала обхаживать  Шейра, уговаривая его поехать вместе с ней. Впрочем, долго просить  ей не пришлось. Безумно обожающий свою дочь Ворон согласился без особого сопротивления. Он улыбнулся, вспомнив, какой радостью осветились огромные синие глаза дадерума, и, пожалуй, этот момент стоил всех тревог и переживаний, которые охватывали  Локхони всякий раз, когда девушка  предпринимала очередное путешествие. Правда, хоть в этот раз они отправились в путь вместе.
Чарующая мелодия в сопровождении рокочущих барабанов заставила Первородного оторваться от своих мыслей и резко притормозить. Взметнулась в воздух  густые иссиня-черные пряди волос, в полночно-черных глазах  антиквэрума вспыхнули заинтересованные алые огоньки. Локхони на несколько мгновений застыл в сомнении, глядя то вслед удалявшейся дочери и ее друзьям, то на круг покачивавшихся в такт музыки горожан, отделявший его от музыкантов. Новый взлет зовущей мелодии, и Ворон, не устоявший перед ее очарованием, свернул к помосту возле которого собралась толпа зрителей. Чувственный  рокот барабанов будоражил кровь.
Осторожно протолкавшись  сквозь плотную шеренгу любопытных,  Шейр оказался у самого помоста и завороженно замер,  окунувшись в изысканную красоту танца.

… Он был не здесь…
Он танцевал…
Музыка, рокотавшая где-то на краю сознания, обрушивалась боем тамтамов, переливами флейты, смехом зрителей, проносилась легким шепотом восхищения. Голова откинулась назад, руки взмыли, распуская хрупкие, словно крылья бабочки, полотнища ярких вееров.
Он танцевал.
Его ноги вели свою собственную мелодию - жесткую, ритмичную, словно рокот барабанов. Движения танцора были какие-то резкие, хлесткие, сопровождавшиеся струящимся потоком летящих черных волос, которые, жили своей собственной жизнью, а тело изгибалось, казалось, в самый неподходящий момент.
Он танцевал, забыв обо всем, погрузившись в звонкую, призывную, уводящую в чарующий мир совершенных движений мелодию.
Взмах веером, будто бы отгоняя прочь навязчивую мелодию. Рывок вперед и вверх. Он приземлился на полусогнутые ноги, застыл на мгновение в надломленной неподвижности. А потом…
Яркие полотна вееров, тяжелый водопад волос, летящий за резкими, стремительными, удивительно плавными и грациозными движениями танцовщика, открывали безупречные линии, создавая впечатление потрясающей чувственности.
Он танцевал…
Руки мужчины вывернуло назад в горько-болезненном скольжении, ноги его плели и плели замедленно-точеные узоры, следуя линиям изысканного, сложного танца, все тело стонало и изгибалось, точно лишенное суставов. И движения эти были удивительно плавными, наполненными изысканной чувственностью.
Танцовщик был прекрасен. Он дарил себя, свое искусство зачарованным зрителям, что восторженно вскрикивали, когда танцор замирал на самом краю помоста, сплетая двумя большими веерами замысловатые линии только ему известного узора, рассказывая древнюю сказку, вызывая бурую эмоций, что сейчас выплескивались на танцора.
Изысканное восхищение, смешанное с обожанием, желание и похоть, восторг и зависть сливались, образовывая непередаваемый по вкусу микст, в котором сейчас купался танцор, с каждой последующим мгновением двигаясь все быстрее,  все резче.

Первородный  окунулся в полный невероятной чувственности и грациозности действо, завороженно следя за каждым отточенным движением танцора. Он восхищался его потрясающим мастерством, умением заворожить и подчинить своим искусством зрителей. Танцовщик восхищал и сейчас для антика не существовало ничего ,кроме  деревянного помоста и скользящего по гладким доскам гибкого мужчины с двумя яркими веерами.
Антик был не здесь…
Он танцевал…
Танцевал вместе с этим удивительным существом, сумевшим затронуть струны его темной, древнейшей души.
Шейр танцевал…

Одет: свободная  расширяющаяся к низу глубокого изумрудного цвета прозрачная рубашка с широкими рукавами с узкими манжетами, обрамляющими сияющие белизной кисти, до середины бедра; платиновая брошь-змея, которой сколот ворот рубашки, не дает полам расходиться при движении; узкие черные штаны, такие узкие, что кажутся скорее второй кожей; пояс в тон брюк; мягкие сапоги.
Грива длинных иссиня-черных волос спадает на плечи и спину, завязана узлом примерно на уровне талии. Челка волнами спадает до ключиц.
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Отредактировано Шейр Локхони (18.04.2017 21:16:27)

Номер  удался на славу. Зрители были довольны выступлением танцора и щедро платили за каждый танец, не спеша отпускать танцовщика со сцены. Мужчина улыбался, раскланиваясь, а потом, уступив просьбам  горожан закружился в новом, не менее завораживающем танце. И снова  магия движений, подвластная  гибкому танцовщику окутала  зрителей, которые забыв обо всем, зачарованно следили за каждым жестом танцора.
И Ворон ничем не отличался от них, столь же внимательно следя как гибкая фигура плавно перетекает из одного танцевального па в другое.  Бездонные глаза вспыхивали алыми сполохами искреннего восхищения, а точеные губы изгибались в улыбке.

Гортанные вскрики танцовщика, аритмично-стройные, оплетающие структуру сложного танца, как вьюн оплетает дерево, разносились по площади. Клочья магического тумана, вились вокруг собравшихся у помоста зрителей, но те, опутанные колдовскими сетями чарующих звуков флейты и рокотом барабанов, ничего не замечали.
Он танцевал…
Танец сошел с ума. Тело не танцевало, потому что тела не было. Был лишь сгусток снов и видений, порождение страхов и желаний, тайных и темных стремлений, порхание ярких вееров в умелых руках танцора, шелк летящих по ветру темных волос и мелькание золотистой кожи сквозь полупрозрачную ткань шаровар, блеск золотых колечек в сосках и сияние изумрудов в ушах.
Музыка взлетела вверх протяжной, тягучей нотой и… Оборвалась… Мужчина застыл в центре импровизированной сцены: черные волосы, изумрудные глаза  и золотистая кожа, сквозь которую для всякого умеющего видеть просвечивает невероятная, небывалая сущность.
Мгновения тишины, а потом площадь взорвалась рукоплесканиями. На деревянный настил посыпались монеты, медные, серебряные, золотые. Они барабанили по струганным доскам, падая к ногам артиста. Танцовщик белозубо улыбнулся, наслаждаясь очередным триумфом.

«Праздник определенно удался. Да и я славно повеселился… Эмоции были… Ммм… восхитительны. Все же хорошо, то я согласился приехать сюда, уступив  Марси. Моя крошка умеет уговаривать…»
Выступление завершилось, и Локхони полез  в кошель, собираясь щедро расплатиться с танцором, который сумел доставить ему несколько минут удовольствия. Антик все еще раздумывал, неспешно перебирая монеты и решая, сколько же следует отсыпать артисту, когда вдруг ощутил резкий толчок в спину, заставивший его непроизвольно сделать пару шагов вперед. Серебро проскользнув сквозь когтистые пальцы, со звоном  посыпалось на мостовую, запрыгав по брусчатке. Вслед за толчком Первородный почувствовал, как  изящная платиновая брошка, сделанная в виде змейки впилась ему в горло, шелк рубашки резко натянулся под пальцами чужих рук. Со стороны могло показаться, что кому-то взбрело в голову  стянуть полупрозрачную ткань с плеч черноволосого мужчины. Но в следующий момент хватка на одежде исчезла, а  Первородный услышал испуганный вскрик и скорее ощутил по всколыхнувшемуся воздуху движение незнакомца, который в ужасе отпрянул в сторону.
- Что за… - в бархатном урчащем голосе отчетливо слышалось раздражение, когда  Локхони не менее стремительно обернулся, желая придушить нахала. И замер, удивленно глядя на  хрупкого парнишку в светлых джинсах и темно-бордовой рубашке, едва достигавшему ему до груди.  Весь его вид говорил об искреннем раскаянии.
Шейр вопросительно выгнул черную бровь, полыхнув полночно-алым взглядом, пристально изучая  мальчишку.
«Дриммейр. Еще совсем молоденький… Кхм… Надо же… Имеется связь с моим собратом… Мне даже жаль тебя, мальчик… Когда-нибудь  мой брат или сестра убьет тебя, чтобы вернуть свою силу… Так будет, ибо все мы чудовища, как бы ни скрывались на маской цивилизованности и учтивости»
- Итак, юный невежа,  – лениво промурлыкал Первородный, продолжая сверлить дримма пристальным взглядом, - полагаю, вы осознаете весь масштаб вашей оплошности и ее печальные последствия.
Ворон жестом  когтистой руки указал на ребятню, бросившуюся собирать рассыпавшееся  серебро. Нет,  антику не было жаль утерянных монет, просто… ему хотелось надрать задницу  этому неуклюжему щенку, который умудрился испортить ему настроение. 

Одет: свободная  расширяющаяся к низу глубокого изумрудного цвета прозрачная рубашка с широкими рукавами с узкими манжетами, обрамляющими сияющие белизной кисти, до середины бедра; платиновая брошь-змея, которой сколот ворот рубашки, не дает полам расходиться при движении; узкие черные штаны, такие узкие, что кажутся скорее второй кожей; пояс в тон брюк; мягкие сапоги.
Грива длинных иссиня-черных волос спадает на плечи и спину, завязана узлом примерно на уровне талии. Челка волнами спадает до ключиц.
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Мальчишка заговорил, и Ворон,  все так же продолжавший пристально изучать его, задумчиво хмыкнул. Память, кристально чистая и невероятно цепкая, которую не удавалось затуманить ни магическим заклинаниям, ни  разной степени силы наркотикам, почти сразу вычленила нужные воспоминания, развернув перед мысленным взором Первородного объемную картинку.
«Вы меня не помните? Я Ниро, Нирон Таон ди Ревель, принц Ториса. Мы с вами встречались на приеме на Эвилариуме, помните, когда был день рождения правителя империи Лайнадар? Вы тогда были в числе гостей, а я прибыл с братом и советником отца по внешней политике. Вы с ним еще разговаривали, как я понял, он - ваш знакомый». – голос юного дриммейра был расцвечен  интонациями надежды, но все так же был полон раскаяния и сожаления.
Стоило фаразм слететь с губ  юноши, как воспоминание Локхони начало обретать форму и краски. Да, это было зимой, почти сразу после наступления нового года. Он прибыл на Эвилариум в составе делегации велсалдийской корпорации «Кристальный барс», руководство которой собиралось наладить сотрудничество с дриммейрами.  Переговоры прошли весьма удачно, и необходимый главам Барса контракт был заключен. Бонусом же оказалось приглашение на праздничное торжество, посвященное рождению императора Лайндара. Первородный отправился на праздник скорее, чтобы развеять скуку, нежели по необходимости. Тогда же он и был представлен  принцу соседнего государства, прибывшего  поздравить правителя от имени соседнего государства. Принц, а так же его имя, был зафиксирован в памяти антиквэрума и тотчас же отложен на дальнюю полочку про запас, где образ и будет храниться до того момента, когда понадобится. Советник же,  сопровождавший юношу оказался куда как интереснее. Беседа с прожженным интриганом доставила  Шейру огромное удовольствие.
И вот сейчас  нужная информация была заботливо развернута перед антиком, который, хмыкнув, тихо проговорил.
- Ваше высочество. – бархатный, мурлыкающий голос Локхони обволакивал,  лаская. – Как же.. как же… помню. – алые сполохи в непроницаемых колодцах глаз потухли, превратившись в едва тлеющие угли, а губы  тронула  едва заметная улыбка. – Нирон Таон ли Ревель… Ненаследный принц империи Торис. Я был представлен вам на том празднике.  – мужчина отвесил дриммейру церемонный поклон – Зовите меня Шейр…  Поскольку мы не на официальном торжестве,  думаю, можно обойтись без надлежащего соблюдения протокола.
Первородный покачал головой, глядя как стайка оборвышей бросилась подбирать рассыпавшиеся монеты.  Голодранцы торопились прибрать серебро к своим липким лапкам, пока хозяин монет не пришел в себя и не стал звать патруль. Усмехнувшись, Ворон резко щелкнул пальцами. Те монеты, которые еще были на брусчатке, подхваченные изменением гравитации, медленно поднялись в воздух и скользнули ему в ладонь.
- Не стоит, Ваше высочество. Сумма не столь уж велика, чтобы о ней беспокоиться. -  Локхони бросил  серебряные кругляши на помост, где еще совсем недавно  порхал танцор. – Я понимаю. Танец был поистине завораживающим. Не удивительно, что вы позабыли о том, что следует смотреть, куда идешь. -  густой, вибрирующий смех Шейра  повис в воздухе. – Я слышал отзывы об этом заведении. Весьма, надо сказать, приятные.  -  Первородный на мгновение задумался, потом качнул головой. –  Слишком шумное заведение нам ни к чему. После восторженных воплей горожан и грома аплодисментов, я хотел бы оказаться в тихом месте, где можно спокойно посидеть и вкусно перекусить.  – полночный взгляд затуманился. – Булочки и кофе сейчас будут, как нельзя, кстати…
Перекинув волосы на грудь, Локхони последовал за дриммейром, который уверенно лавировал среди разношерстой толпы горожан, держа направление на нужное заведение. Приблизившись к аккуратному домику, украшенному горшками с цветущими растениями антик замер.
- Закрыто… - разочаровано вздохнул Шейр. При этом на его лице застыла поистине вселенская обида…

Одет: свободная  расширяющаяся к низу глубокого изумрудного цвета прозрачная рубашка с широкими рукавами с узкими манжетами, обрамляющими сияющие белизной кисти, до середины бедра; платиновая брошь-змея, которой сколот ворот рубашки, не дает полам расходиться при движении; узкие черные штаны, такие узкие, что кажутся скорее второй кожей; пояс в тон брюк; мягкие сапоги.
Грива длинных иссиня-черных волос спадает на плечи и спину, завязана узлом примерно на уровне талии. Челка волнами спадает до ключиц.
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Ворон слушал болтовню дриммейра, изредка кивая головой и улыбаясь. Он не перебивал юношу, продолжая раздумывать о том ,куда можно пойти, раз  выбранная  принцем кафешка оказалась закрытой. Собственно, оно и понятно. Владельцам заведения тоже ведь хочется развлечься.
- Да, конечно, - мурлыкнул Локхони, чарующе улыбнувшись Нирону. - Танцы всегда завораживают, особенно ,когда их исполняет настоящий Мастер. Я никогда не упускаю возможности насладиться искусством танцоров, какими бы они ни были, если дела позволяют мне это сделать.
«Ну вот… Попробовал сладких булочек… Вот же дерьмо!»
Шейр вздохнул. Но вот не удалось. Как говорится, Демиург горазд на шутки. И если это была очередная, то она определенно удалась, так как и антик, и дриммейр выглядели крайне разочарованными, стоя перед запертой кофейней и пялясь на внушительный замок.
Первородный ненадолго задумался, притопывая носком сапога по мостовой и прикидывая, куда еще можно податься, но к его досаде все казалось не самым лучшим вариантом.
- Знаете что, мой принц. Нам придется пройтись до перекрестка и еще немного по улице. Нас интересует небольшой трактир “Веселый мухомор”. - Ворон криво усмехнулся,  вспомнив давние времена. - Я частенько захаживаю туда, особенно после того, как заведение выкупил эльф. Он не стал менять название. Говорят потому, что боялся отпугнуть удачу, ведь дело было прибыльное. Но все равно, многим выпивохам ограничительные нововведения не по нутру пришлись. Так что, если доверитесь моему выбору, Ваше высочество, придется немного прогуляться.
Развернувшись на каблуках, Локхони начал ловко проталкиваться сквозь шумную толпу гуляющих, косяком прущих на главную площадь, где вот-вот должен был начаться карнавал. При этом он расчищал путь не только для себя, но и для принца, который следовал за ним. Антик даже сбавил скорость, чтобы юноша мог успевать за ним.
Вынырнув из толпы, мужчина свернул в небольшой переулок, и, миновав его, вывел Нирона на маленькую, тихую улочку. Гуляющих здесь было немного, и разноголосый шум не долетал сюда с площади. Облегченно вздохнув, Ворон повернул голову к своему спутнику, который теперь шел рядом с ним.
- «Веселый мухомор»... Прекрасное заведение... И в прошлом  и нынче. – Шейр посмотрел на юношу, глаза  цвета мрака мягко замерцали, выдавая любопытство их обладателя. – Я хорошо знаю это заведение, Ниро. И помню все, что там происходило ранее. – мужчина тихо рассмеялся, показав кончики белоснежных клыков и чуть откидывая голову. –  Когда-то был знатный притон. И отрава там тоже была знатная, пробирала до самых печенок. А как выворачивала наизнанку… Славное было время… - Первородный фыркнул, с трудом сдерживая смех. И сейчас он совсем не выглядел таким важным и неприступным, каким казался ранее. В глазах вспыхнули озорные огоньки, а по губам расползалась хитрая усмешка. – А разборки… Ух, какие там происходили разборки! Не чета нынешним… Возможно, позже, я расскажу тебе о них. Если ты захочешь.
«Да, это хороший выбор. Заведение всегда было уютным, даже когда, там был бандитский притон.»
- Будем надеяться, что там будет тихо, а закуски и выпечка свежими и вкусными. - принял окончательное решение Локхони, хитро подмигивая дриммейру –  Идем. Нам осталось пройти совсем немного.

Одет: свободная  расширяющаяся к низу глубокого изумрудного цвета прозрачная рубашка с широкими рукавами с узкими манжетами, обрамляющими сияющие белизной кисти, до середины бедра; платиновая брошь-змея, которой сколот ворот рубашки, не дает полам расходиться при движении; узкие черные штаны, такие узкие, что кажутся скорее второй кожей; пояс в тон брюк; мягкие сапоги.
Грива длинных иссиня-черных волос спадает на плечи и спину, завязана узлом примерно на уровне талии. Челка волнами спадает до ключиц.
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Отредактировано Шейр Локхони (25.04.2017 21:00:38)

Похоже, юношу не вдохновил поход в трактир.  Ворон лишь хмыкнул на его слова, приподняв губы в едва заметной усмешке.
- Не переживайте, Ваше высочество. Теперь это приличное место, где подают великолепные блюда, свежую выпечку и столь же восхитительный чай с кофе. - мурлыкнул Локхони,  неспешно идя по улице. Чем дальше они уходили от площади, тем тише становилось в торговых кварталах.  Сейчас это как нельзя  устраивало Первородного ,который хотел провести немного времени в тишине, прежде чем снова вернуться на гулянья.  - Думаю вам понравится в «Мухоморе»  Когда я бываю в столице Доминиона, то всегда стараюсь выкроить время, чтобы посидеть в этом заведении за чашечкой свежесваренного кофе и булочками с корицей.
Антик  неспешно скользил сквозь немногочисленную толпу горожан, ловко укорачиваясь от острых локтей и углов лотков. Иногда мужчина небрежно задевал лоток, сбрасывая с него пучок зелени или же какую-то безделушку, и тогда вслед Первородному неслись отборные ругательства, но останавливать Шейра не решались.
-  Да, связано. - улыбнулся мужчина, остановившись и повернувшись к дриммейру. - Я, как и мои соплеменники, умею управлять гравитацией. Иногда это бывает полезно. - на последних фразах Нирона тонкая иисиня-черная бровь  Первородного взлетела вверх, удивленно изогнувшись. - Вот как... Значит, вы хотите силы, мой принц? Забавно...  Надеюсь, что вам известно, что чем больше могущество, тем  выше ответственность. - он  помолчал. Прислушиваясь к своим ощущениям.  Печать связи с атикверумом ощущалась Локхони отчетливо и фонила так, что не заметить ее было невозможно. - Впрочем... В вашем случае, боюсь это будет невозможно.  Вы носите в себе часть силы  антиквэрума. Когда-нибудь владелец придет и востребует ее назад. И когда это произойдет, ваша голова со стуком покатится по  мостовой, мой принц. - черноволосая голова  качнулась, и   шелковая прядка волос тотчас же упала на лоб мужчины,    - А пока этого не произошло... радуйтесь жизни, мой юный друг.
Ворон отвернулся, заскользив взглядом по вывескам  расположенных на улочке заведений и выискивая нужный ориентир. Он уже собирался продолжить путь ,когда   цепкий взгляд  зацепился за выцветшую вывеску. «Лавка секретов»
Эта лавка выглядела так же, как и большинство ее собратьев. Дверь, светлые окна, самая обыкновенная вывеска. Что заставило его направиться к ее дверям, Локхони сказать не мог. Возможно, яркий солнечный свет, льющийся в чисто вымытые окна, или же узор на деревянной двери. А быть может вывеска, на которой было написано название. 
Но что бы ни привлекло Ворона, он, поманив за собой принца, толкнул дверь, улыбнувшись мелодичному звону маленького колокольчика, и шагнул в внутрь, замер на пороге, оглядывая заставленный самыми разнообразными вещами зал.
Пока Первородный стоял столбом, пытаясь понять, за каким деосом ему приспичило зайти в эту странную лавку, из-за прилавка вылетел… фейри. Крылатое, белокурое создание выпорхнуло навстречу, что-то радостно щебеча и улыбаясь. Антик склонил  голову к плечу и полночно-черный шелк длинных волос растекся по плечам, лишь несколько непослушных прядок упали ему на лоб.
- Здравствуйте, господа. - защебетало крылатое создание. - Я рад, что вы решили  заглянуть в мою лавку. Вы непременно найдете здесь свой секрет. Непременно.
«И что я здесь делаю?» - в который раз сам себе задал вопрос Шейр: «Чего я тут не видел?»
- И вам доброго дня, сударь, - промурлыкал антик, озираясь по сторонам. Тем более посмотреть все же было на что. В мерцающих алым глазах вспыхнули теплые огоньки, словно улыбка фейри послужила маленьким ключиком. – Вы полагаете, что я смогу найти тайну по душе?
В бархатном, с раскатистыми урчащими переливами голосе Первородного проскальзывало искреннее любопытство. Даже по прошествии шестисот лет, он не утратил способности удивляться и совать нос не в свои дела, особенно если тайна того стоила. Хотя чем старше становился Ворон, тем сложнее было пробудить в нем интерес, который бы заставил антика пуститься в новое приключение.
- Конечно, уважаемый… - просиял фейри.
Шейр, не спеша двинулся вдоль стеллажей, внимательно рассматривая выставленные на продажу вещи. Вот на одной из полок он заметил связку разноцветных перьев, которые обычно используются для письма. Правда обычными они выглядели только на первый взгляд. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что воздушное оперение с завидным постоянством меняет цвет, причем невозможно было предугадать, каким оно станет в следующую минуту. А дальше лежала внушительный фолиант в кожаном переплете, перевязанный цепью, на которой висел внушительного вида замок.
«Забавное место. Все же хорошо, что я сюда зашел…»
Серьги, бусы, резные шкатулки, ажурные мячики, поющие цветы… Лавка поражала своим многообразием, и в каждой вещи чувствовалось если не присутствие магии, то определенная доля загадки. Тайна витала здесь повсюду, кружа голову и маня за собой.
- Удивительное место, не так ли, мой принц? - тихо проговорил Ворон, обращаясь к   Нирону и прекрасно зная, что крылатое создание его услышит. – Буду признателен, если вы сами подберете нам тайну…
«Посмотрим, как это у тебя получится, маленький шкодник… Меня не так-то легко заинтересовать…»

Одет: свободная  расширяющаяся к низу глубокого изумрудного цвета прозрачная рубашка с широкими рукавами с узкими манжетами, обрамляющими сияющие белизной кисти, до середины бедра; платиновая брошь-змея, которой сколот ворот рубашки, не дает полам расходиться при движении; узкие черные штаны, такие узкие, что кажутся скорее второй кожей; пояс в тон брюк; мягкие сапоги.
Грива длинных иссиня-черных волос спадает на плечи и спину, завязана узлом примерно на уровне талии. Челка волнами спадает до ключиц.
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Фей задумчиво посмотрел на  антиквэрума, потом перевел столь же задумчивый взгляд на  дриммейра. Конечно он мог подобрать секрет для каждого из них и один для обоих. Но разве так будет интересно.  Конечно же нет. Именно поэтому хозяин лавки не торопился исполнять просьбу своих гостей, решая для себя весьма и весьма сложную задачку.
Сам же Ворон так же не торопил  крылатое создание, давая тому время на осмысление задачи. Сейчас Первородный сосредоточил все свое внимание на  юноше, глаза которого буквально  разбегались, скользя по обилию   всевозможных безделушек, вещей и вещичек, лежавших на многочисленных стеллажах.
И несомненно, Локхони  помнил рассуждения принц об антиках. Вернее об одном конкретном антикверуме, с которым у него была связь и чью силу он носил в себе.
«Глупый мальчишка. Ты не понимаешь. Каждый из моих собратьев чудовище. Каждый.  Не стоит обманываться  приятной внешностью и сладким голосом.  Рано или поздно  твой  антик покажет свое истинное лицо, и тогда…  Тогда ты лишишься  своей головы, а  сила, которую ты хранишь, напитает энергетическую паутину Первородного сливаясь с уже имеющейся частью. Каждый из нас стремится  обрести целостность. Каждый. Так было, Так есть и так будет всегда.»
Он не стал озвучивать  Нирону свои мысли, предоставив тому в будущем на собственном опыте убедиться в своих ошибках. Только вот… именно на этой ошибке  юный принц не сможет ничему научиться, ибо она будет фатальной.
- Понимаю, Ваше высочество. – улыбнулся Шейр, переходя от одного стеллажа к другому. – Здесь много  интересных вещей. И над каждой витает своя тайна.
Он перевел взгляд на  порхавшего между полками фея.
- Говорят. Что для каждого посетителя этой лавки имеется свой секрет. – промурлыкал  Локхони  глядя, как связка перьев меняет цвет сначала с голубого на фиолетовый, а потом вдруг окрашиваясь в ярко-алый. – И подбирая тайну, хозяин этого заведения никогда не перепутает ее и не передаст  конкретному гостью чужого секрета.
- Да-да,  ваш спутник совершенно прав. – пропищало крылатое создание, устраиваясь на одной из полок. – Я никогда не путаю секреты. А еще… ни один гость не возьмет не свою тайну. – он лукаво поглядел на Нирона. – Хотите проверить, милорд принц?  Попробуйте выбрать себе секрет сами.
Первородный застыл у одного из стеллажей, прислонившись плечом к  стойке и сложив руки на груди, не сводя полночных глаз с дриммейра.
«Мне любопытно, воспользуешься ли ты предложением гостеприимного хозяина или нет…»
- Насколько я знаю, владелец этой лавки очень редко делает такие предложения.  Вы удостоились невероятной чести, мой принц.

Одет: свободная  расширяющаяся к низу глубокого изумрудного цвета прозрачная рубашка с широкими рукавами с узкими манжетами, обрамляющими сияющие белизной кисти, до середины бедра; платиновая брошь-змея, которой сколот ворот рубашки, не дает полам расходиться при движении; узкие черные штаны, такие узкие, что кажутся скорее второй кожей; пояс в тон брюк; мягкие сапоги.
Грива длинных иссиня-черных волос спадает на плечи и спину, завязана узлом примерно на уровне талии. Челка волнами спадает до ключиц.
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Фейри благосклонно кивнул. Когда дриммейр все же решил последовать его совету и выбрать  себе секрет. Обычно маленький крылатый шкодник подбирал для своих посетителей тайну, но сейчас малышу было любопытно, что выберет принц. Он знал, что никто и никогда не сможет взять чужую тайну, и что гость  при любом раскладе возьмет именно то, что предназначено именно ему, а не кому-то другому.
- Вы не сможете взять не свою тайну, молодой господин. – улыбнулся фей, подлетев к юноше. – Если это не ваш секрет, то он просто не дастся вам в руки. Вы узнаете, какая вещь из всего многообразия представленного здесь именно ваша. -  он опустился на  один из стеллажей и сложил тоненькие полупрозрачные крылышки. – Выбирайте.
Маленький засранец перевел взгляд на Первородного, который по-прежнему стоял  одного из стеллажей, привалившись плечом к стойке. В блестящих глазках хитрого создания  мерцал лукавый огонек, и понимающая ухмылка не сходила с губ. Казалось, фей знал все, о чем думает  этот красивый древнейший мужчина.
- Милорд, вы не хотите выбрать для себя тайну? – продолжая  улыбаться, вопросил хозяин лавки. – Уверен, здесь найдется то, что придется вам по сердцу.
- В прошлый раз ты говорил тоже самое, мой маленький друг. – в тон ему ответил Локхони. – Но ты же знаешь, что в твоей лавке  для каждого припасен один единственный секрет. Даже тебе не удалось  обойти это условие, крылатый проходимец.
Маленькое существо раздулось от гордости, но почти сразу же сникло, стоило ему увидеть, как полыхнули алым пламенем глаза Первородного.
- Но… вам же понравилось, милорд. Не так ли? – осторожно спросил фей. – Иначе вы бы не взяли ту вещь.
Ворон задумчиво хмыкнул.  Безделушка, которую купил  антик несколько лет назад, доставила ему кучу хлопот, но одновременно с этим..
- Понравилось. -  растягивая гласные, промурлыкал Локхони. – Если бы было иначе, ни тебя, ни твоей лавки уже не было бы.
От разговора их отвлек возглас дриммейра. Ворон  повернул голову, почти сразу же выхватив из множества  вещиц кулон, который приглянулся юноше.
«Достойный выбор, мой принц. Очень достойный. От  побрякушки так и веет тайной. Полагаю, тебя ждет множество приятных минут. Когда ты примешься за разгадку сего секрета.»
- Конечно. – фей подлетел к крючку на котором висел кулон и ловко сдернул цепочку,  чтобы спустя мгновение покачать подвеской перед  принцем. – Вы можете купить его.  Как я понимаю, вы нашли свою тайну, юный господин. -  кулон покачивался над ладонью Нирона, готовый упасть в его руку сразу же, как деньги перекочуют в загребущие лавки фейри. – Один золотой и кулон ваш.

Одет: свободная  расширяющаяся к низу глубокого изумрудного цвета прозрачная рубашка с широкими рукавами с узкими манжетами, обрамляющими сияющие белизной кисти, до середины бедра; платиновая брошь-змея, которой сколот ворот рубашки, не дает полам расходиться при движении; узкие черные штаны, такие узкие, что кажутся скорее второй кожей; пояс в тон брюк; мягкие сапоги.
Грива длинных иссиня-черных волос спадает на плечи и спину, завязана узлом примерно на уровне талии. Челка волнами спадает до ключиц.
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Отредактировано Шейр Локхони (04.05.2017 10:03:39)

Антиквэрум, склонив голову к плесу, так что тяжелые, отливающие полночной синевой пряди челки упали ему на лоб, частично скрыв глаза, с интересом наблюдал за  дриммейром, который, словно завороженный, продолжал смотреть в сияющую глобину кристалла,   размеренно покачивавшегося на цепочке, которую держал  фейри. Сам же крылатый засранец вперился в золотую монетку,  которую  вынул Нирон, замерев в нетерпеливом ожидании. Маленькое создание не шевелилось, лишь тихо стрекотали прозрачные крылышки ,взбивающие воздух и удерживающие фея  в воздухе перед юношей.
Тихий, шелестящий  шепот заполнил  пространство, накрыв не только дримма, но и самого Локхони, который раздраженно тряхнул головой, силясь прогнать наваждение.  Тщетно. Шепот,   едва различимый чутким ухом Первородного навязчиво вклинивался в его мысли, вытесняя все прочие звуки и  шорохи. И во туже  Ворон не мог различить ничего, кроме  сухого,  шелеста древних слов,  проникающих в его сознание, окутывавшее его вытесняя все прочие мысли,  усыпляя инстинкты и заставляя забыть об осторожности.
- Ч-ч-что? - Ворон с трудом проталкивал слова сквозь застрявший в горле сухой ком. Сейчас голос Первородного напоминал  карканье болотной гарпии, а не привычный большинству знавших его мягко вибрирующее мурлыканье. - Свой... секрет?.. Я...
золотой перекочевал в  когтистые пальчики фейри, а кулон с  торжествующим звоном упал в ладонь принца.
«И почему.. мне мерещится... злорадный... хохот?...»
Тревога захлестнула Локхони.  Собрав все силы, он рванулся к юноше, собираясь выбить из его ладони злополучный кулон.
Поздно.
Едва цепкие пальцы мужчины сомкнулись на запястье принца, как...
...Яркая вспышка озарила зал маленькой лавки, четко отпечатываясь в сознании Первородного, рассекая  шелестящий шепот заставляя его убраться в темные углы сознания, осыпаться мелкой крошкой на доски пола.
Сияние ширилось, поглощая все, что находилось в зале, и вдруг, взорвавшись…
Погасло, оставив после себя изысканный шлейф свежести…
Ни молодого дриммейра… Ни древнейшего антиквэрума, сжимавшего хрупкое запястье юноши…
Ничего…
Лишь пустой зал… да загадочная улыбка крошечного фейри, сжимавшего в маленьких ручках золотой кругляш.
- Будь осторожен в своих желаниях, юный принц… И ты, древнейший... - прошелестел фей, щелкнув пальцами. – Они могут исполниться…

***
Болото спало, окутанное покрывалом стелящегося тумана
Но это только казалось, что древняя топь замерла, погрузившись в тягучую дрему. Она продолжала жить своей жизнью, затаившись и поджидая новую жертву. Болото могло ждать бесконечно долго, то погружаясь в сладкое подобие сна, то просыпаясь, чтобы поймать в свои сети неосторожного зверя, вздумавшего пересечь его топи. Трясина крепко держала свои жертвы, не давая ни малейшего шанса на спасение. И свидетельством тому были многочисленные кости, торчавшие из пропитанной серными газами воды, у поверхности которой всегда клубился ядовитый туман.
Болотные огоньки плясали на немногочисленных кочках, торчащих из темной, уже начавшей покрываться толстым слоем ряски воды. Дождь,  хлынувший с затянутого низкими тучами неба, ложился на искореженные деревья, торчавшие из вонючей жижи, тонул в булькающей воде.
Болото стонало, вздыхало и булькало, наполняя пропитанный мерзкими испарениями воздух зыбким эхом, которое плотно вязло в пелене дождя, который с каждой минутой становился все сильнее. Огонек перескочил с кочки на выбеленные временем кости, торчащие из воды, озарил их призрачным светом и утонул в темной воде, которая с громким чпоканьем поглотила его. Оно ждало…
Бесконечно долго и безнадежно.
Но оно было терпеливо… Ведь жертва сама придет в его цепкие лапы, надежно скрытые под свежим покровом снега и кочек.
Магический импульс, озарив укутанные туманом кости ослепительным светом, уронил  живую посылку прямёхонько  в холодную густую жижу, из которой там и сям торчали пушистые моховые кочки.
Болото удовлетворенно вздохнуло…
Его ожидание подошло к концу…
...Тысячи острых осколков впились в  ноги. Их тут же свело судорогой и Локхони, не открывая глаз, рухнул прямо лицом в вонючую воду. Его мозг словно вздулся изнутри и взорвался, лопнул, осветив глухую ночь перед глазами тучей серебряных искр.
Несколько долгих секунд Первородный не предпринимал ничего.  Шейр почувствовал, как у него в легких замерз весь воздух, зубы свело и ругаться стало нечем. За эти несколько секунд вода показалась ему обжигающе горячей. Ощущения были такими ,словно тело Первородного сковало  горящей вулканической лавой, выжигавшей все на своем пути. Мужчина, наконец, собрался и вылез из воды на кочку, совершенно не соображая, где находится. Антик, встряхнулся, оглядываясь по сторонам и почти сразу же обнаружил барахтавшегося рядом Нирона.
- Чтоб тебя светом  дотла выжгло, мелкий пакостник!... - начал он и сам удивился тому, какой у него хриплый голос.  Рванувшись  к принцу он, протянув руку. Рявкнул. - Держись! Крепче, нужно выбраться на твердую землю как можно быстрей, пока болото не проснулось.  Ну же, шевелись. Мой принц!

Одет: свободная  расширяющаяся к низу глубокого изумрудного цвета прозрачная рубашка с широкими рукавами с узкими манжетами, обрамляющими сияющие белизной кисти, до середины бедра; платиновая брошь-змея, которой сколот ворот рубашки, не дает полам расходиться при движении; узкие черные штаны, такие узкие, что кажутся скорее второй кожей; пояс в тон брюк; мягкие сапоги.
Грива длинных иссиня-черных волос спадает на плечи и спину, завязана узлом примерно на уровне талии. Челка волнами спадает до ключиц.
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Дриммейр барахтался в болотной жиже, тщетно пытаясь ухватить  сведенными от холода пальцами его руку. Болото оказалось сильнее и теперь с жадностью затягивало юношу в свое бездонное брюхо,  не желая выпускать такую редкую добычу.
Локхони, осторожно опустился на колени и, упершись одной рукой в  моховую кочку, подался вперед, свободной рукой стараясь схватить юношу. Однако едва он наклонился,  переместив вес тела на руку, как кочка,  смачно чавкнув, предательски ушла под воду, и Первородный, не удержав равновесия, ткнулся лицом в холодную воду.
- Вот же зараза! – пробурчал Шейр,  выпрямляясь и обтирая ладонью грязь и ряску с лица. – Чтоб тебя кристаллойды сожрали, маленькая крылатая  дрянь! – последняя фраза была адресована  фею, устроившему обоим столь подлую шутку. – Держись!
Он снова потянулся к принцу, но тот уже, то ли разозлившись, то ли собрав в кулак волю, сумел материализовать огненные крылья, которые и помогли ему выбраться из густой жижи. Правда держали они его недолго и мальчишка,  сделав пару взмахов, свалился прямо в руки  антику, едва не опрокинув того в болото.
Однако Локхони все же удержался, рефлекторно обнимая прижавшегося в поисках тепла Нирона. Мокрая одежда облепила  тело Превородного словно вторая кожа, обрисовав четкий рельеф мышц.
- Не имею понятия, мой принц. – тихий шепот бархатного голоса прозвучал неожиданно громко в серой пелене усиливающегося дождя. – Знаю только, что мы находимся где-то посреди болота, которое определенно ждет когда мы ошибемся, чтобы утянуть нас в свое вонючее  нутро. – он крепче прижал юношу к себе, согревая теплом своего тела. – Определенно, телепорт так не должен работать… - Шейр перевел взгляд на покачивающийся на  цепочке, охватывавшей запястье юноше кулон.  Камень излучал мягкое мерцание и, казалось,  насмешливо скалился, насмехаясь над  ними.  – Почему нас сюда занесло… Полагаю, всему виной этот кристалл, что болтается  на вашей руке.  А вот почему мы оказались именно здесь… Нам еще предстоит выяснить.
Ворон  осторожно поднялся, продолжая обнимать  Нирона и стараясь не  оступиться на  столь ненадежной почве. Он оглядывал расстилавшееся перед ним болото,  стараясь отыскать  хоть какие-то ориентиры. Но тщетно. Всюду, куда бы ни устремился взгляд антикврума  стелилась плотная пелена тумана, укрывающая искореженные  чахлые деревца, да выбеленные кости давних жертв  зловещей топи, терявшихся в густой пелене  дождя.
- Надо двигаться… - пробормотал  Шейр, бережно отстраняя от себя  дриммейра. – Погоди, малыш… Сейчас…
Он  сделал пару осторожных шагов в сторону, освобождая себе место. А через мгновение его тело начало изменяться.
Зыбкая пелена дождя пошла рябью, недовольно расступаясь и выпуская из своих призрачных объятий нечто. Это нечто было словно соткано из снежной пурги, медленно выпрямлялось во весь свой немаленький рост. Туманная дымка рваными клочьями стекала по длинным снежно-белым волосам, цеплялась за покрытые причудливым узором рога, влажной моросью оседала на густой  молочно-белой шерсти, укутывающей гибкую поджарую фигуру и  тяжелыми складками стекавшую к мощным лапам.
Первородный потянулся, разминая затекшие мышцы и чувствуя, как они перекатываются под бледной кожей. С тихим шорохом развернулись огромные крылья, натягивая  белесую, кажущуюся  тонкой и прозрачной перепонку. Сделав пару взмахов, Шейр сложил их и повернулся к принцу.
- Нирон… - древнейший резко вскинул голову, разрывая рогами дрожащую туманную муть дождя, – Нам пора двигаться… Я попробую вынести нас отсюда…
Локхони замер, чутко прислушиваясь к чему-то неизвестному, находящемуся неизмеримо далеко. Кончики остроконечных ушей напряженно подрагивали, пока антик сканировал пространство, силясь вычленить звуки, которые могло издавать живое существо.
Что-то ухнуло, тяжелым стоном  разнесшись над гиблой топью, и рогатая голова медленно повернулась, четко фиксируя направление. Гибкой плетью хлестнул длинный, тонкий хвост, разрывая клубящийся туман, и Первородный,  бережно подхватив дримма на руки,  сорвался с места в стремительном прыжке вперед и вверх. Перепончатые крылья развернулись,  ловя восходящие потоки воздуха, и вот уже антикверум, сделав плавный разворот и крепко удерживая беловолосого  юношу, устремился на звук.

Одет: находится в истинном облике
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Украв немного тепла у Шейра, но все равно продолжая дрожать от холода, я все же постарался взять себя в руки. Да, ситуация из мало приятных. особенно учитывая холод, но мне не хотелось показать перед мужчиной слабаком и трусливым котенком. В конце концов, если уж не гордость воина, но гордость представителя королевской фамилии во мне присутствовала. И меня с детства учили давить в себе страх, даже если он и сковывал сердце, подобно этому болоту, которое едва не утащила меня в свои вечные, ледяные и вонючие объятья.
В конечном счете. нельзя просто взять и свалить всю сложность ситуации на Шейра. Мы оба оказались здесь и я чувствовал вину перед ним, за то, что выбрал этот кулон, а не что-то миленькое и безобидное. Теперь и мой новый знакомый оказался втянут в неприятности. Отчего я невольно тяжко вздохнул. Что же за напасть то такая, действительно как проклятье, мало того что я сам то и дело влипаю в неприятности, так еще и других втягиваю.
Я немного отстранился от мужчины, ровно настолько, чтобы было удобно рассмотреть пространство вокруг. Надо просто потерпеть холод, можно попробовать использовать энергию, чтобы согреться изнутри. Я знаю, те, кто владеет магией могут применять ее как угодно, но мне почему-то до жути хотелось прямо сейчас окружить себя пламенем. Мне оно не навредит, но поможет согреться и обсохнуть. Однако я не стал это делать. Во первых, мы понятия не имели где находимся и что за твари тут могут обитать. во вторых. не известно как тут магия работает, возможно что мы оказались в аномальной зоне. Мысли об этом были столь мучительны, что я едва сдержал стон досады. Надо взять себя в руки и не доставлять Шейру лишних проблем.
Я посмотрел на кулон на своей руке. в первый миг, после слов мужчины, мне захотелось выбросить его, но что-то удержало меня от подобного. Какое-то странное чувство, будто этот кулон еще сыграет свою роль. В любом случае, свое дело он уже сделал и смысла выбрасывать его все равно нет. Поэтому я лишь пихнул кулон в карман своих штанов и поднялся вместе с мужчиной.
Как только он отошел, холод навалился с прежней силой. Дождь потоками обрушивался на тело. радовало одно, он смывал с тела вонючею грязь. По степенно я привыкал к низкой температуре, все еще дрожал, но чувствовал, что смогу перетерпеть холод некоторое время.
Шейр отошел в сторону и я уже было рванулся за ним, с криком, "это опасно", но крик так и замер в горле не слетев с посиневших от холода губ. На миг трансформации мужчины, я даже забыл о холоде, ошарашенно распахнув глаза и с изумлением наблюдая за его преобразованием.
Он был кем угодно, но только не эльфом, как мне показалось сначала. Эльфы не преображаются подобным образом. Не так много в мире существ, которые имели бы второй облик, помимо берсерка. К тому же я ощутил мощь, когда трансформация закончилась и это была не мощь берсерка. Кто же он такой?
На первый взгляд его другой облик резко отталкивал, вернее вызывал страх, не столько своим внешним видом, сколько размерами, но вопреки ожиданиям я не отшатнулся. Почему-то меня этот облик не напугал, хотя я был уверен в том, что Шейру не составит большого труда, своей громадной лапой свернуть мне шею, как новорожденному котенку. Я словно завороженный смотрел в его черные глаза, которые гипнотизировали, заставляя тонуть в омуте  черноты. Они засасывали подобно черной дыре. Потому когда раздался голос, я невольно вздрогнул и еще не совсем придя в себя, заторможено посмотрел на протянутую мне лапу.
- Д-да! - кивнул и закусив губу схватился за руку Шейра, снова оказавшись в его объятьях. сейчас рядом с ним, я выглядел совсем крошечным. Стало как-то неловко, ведь я и сам мог лететь. Но все таки я не возражал и ухватился руками за плечи мужчины. Сначала надо выбраться, а потом уже можно и спросить, кто же он такой на самом деле.
- Простите, я не знал, что кулон окажется с подвохом. Мне не следовало его выбирать, - все же решил извинится - Почему-то я все время влипаю в неприятности и с некоторых пор, рядом со мной становится опасно, - я попытался пошутить. но вышло как-то подавлено и я отвел взгляд в сторону.

-Так, так соколик… - проскрипела старуха, останавливаясь и глядя на рухнувшего ей под ноги белесого монстра. – Посмотрим .что нам принесло болото… Столько шуму…
Ранель склонила голову, пристально оглядывая распростертого  на  земле монстра. Молочный мех существа был покрыт слоем болотной тины и грязи, и пропитался водой. Одно крыло неловко подвернулось под тело, другое же, больше напоминавшее рваную тряпку,  распростерлось во всю ширь, перекрывая тропку.
- Ишь как потрепало тебя, милай? – продолжала ворчать Ранель, поглядывая на антикверума из-под всклокоченных седых волос. Маленькие глазки цепко оглядывали нежданный «подарок», заброшенный в гиблые топи по капризу деосов, очевидно решивших развлечься. Или же наказать несносных, осмелившихся прогневать божественных. Кто их поймет, деосов-то этих
«А тварь-то не простая. Ох, не простая… Вон силищей так и прет от него… Только уж больно странно как-то прет… Но ничего… нам все пригодится…»
Что-то зашевелилось  под белесой тварью и старуха, присмотревшись, обнаружила хрупкого мальчишку,  тщетно пытавшегося выбраться из-под тяжелой крылатой туши.
- Замерз… ишь как посинел-то… А страху в глазах, страху… Боишься? Правильно делаешь… Места тут гиблые… Коварные… - она опустила хворост на землю, устроив его у своих ног, так, чтобы вязанке не сползла в густую жижу, и теперь с интересом наблюдала за тем ,как юноша пытается выбраться на  твердую кочку. – Что же мне с тобой делать, соколик… И с тварью, что принесла тебя… Али помочь вам, сердешные?… Или же скормить трясине?… Она, знаешь ли, благодарна будет за такой обед.
Она, кряхтя и вздыхая,  поправила вязанку, медленно съезжавшую в холодную воду, и вновь вернулась к изучению болотных гостей.

Когтистые пальцы дернулись, заскребли, сминая хрупкую шелуху побелевших от времени костей, прятавшихся под слоем  болотной воды и ряски. Руки напряглись, под бледной, почти прозрачной кожей перекатывались литые мышцы. Антик глухо рыкнул, отрывая рогатую голову от хрустящего костяного покрывала, приподнялось, опираясь на руки и вонзая кривые когти в глубоко в илистое дно. Тонкие ноздри затрепетали, втягивая напоенный  гнилостными ароматами и серными газами воздух, остроконечные уши задрожали, вычленяя  голос принца и  отвечавший ему  скрипучую старческую речь.
Как оказалось, Первородный со своей ношей умудрился свалиться прямо к ногам древней старухи, тащившей  внушительную вязанку хвороста. Это в какой-то степени обнадеживало, но и одновременно  прибавляло хлопот
Тяжелая серебристо-белая капля ударилась о кость, разлетевшись мелкими брызгами. Потом еще одна. И еще. Кровь сбегала по щеке, капая с подбородка. Тонкие пальцы пробежались влажной дорожки, поднимаясь вверх, пока не коснулись глубокой на виске, к которой прилипла прядка белоснежных волос.
- Тсс, друг мой. – шепнул  Шейр, подивившись тому,  насколько  его голос походил на пронзительное  воронье карканье. – Со мной все в порядке… Ну, более-менее в порядке.
Ухватив ушедшего под воду Нирона за шиворот, Локхони  поднялся во весь свой огромный рост, таща за собой дриммейра. Кости брызнули из-под когтистых лап, когда Ворон переступил с ноги на ногу, выбираясь на  относительно сухую и прочную кочку,  хвост хлестнул по оскалившимся ребрам, что торчали над поверхностью затянутой  зеленой ряской воды.
Он аккуратно поставил юношу на соседнюю кочку и  осторожно сложил крылья, которые сейчас напоминали скорее рваную тряпку. Белесая кожа  полосами свисала с «пальцев, едва колтыхаясь под порывами ветра, орошая болото   столь же белыми каплями крови.
«Похоже, о полетах на некоторое время придется забыть.»
Шейр склонил голову к плечу. Пристально рассматривая старуху.  Полночные глаза прищурились, скользя по согбенной временем фигуре женщины, по старенькой, но  опрятной одежде,  седым, всклокоченным волосам и огромной вязанке хвороста.
- Он прав, бабушка. – тихий голос Первородного от давал морозным холодом и металлом. – Не стоит оскорблять тех, кто вам не знаком. Как знать, уважаемая, вдруг они обидятся и предпочтут  переломить  вам хребет, а не  разговоры разговаривать. – он помолчал, - вы можете нам помочь?

Одет: находится в истинном облике
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Когда трясина утянула меня под воду я зажмурился и собрался было активировать берсерк, поскольку помирать тут мне не хотелось. Вот еще, даже ведь никто и не узнает где я умер и похоронить по человечески не смогут. К тому же я дал себе слово, в тот миг, когда познакомился с Дейларом, что свою жизнь я отдам только ему, чтобы он смог высвободить свою силу. Да и Энтропиус разочаруется во мне, если я так глупо и просто умру.
В общем помирать я не собирался, а собирался призвать берсерк, а потом может использовать Триплих, чтобы защитить себя, но этого не понадобилось. Крепкая, большая лапа выдернула меня из трясины, словно котенка из лужи. Открыв глаза, я увидел Шейра, он вроде в себя пришел, только какая-то странная субстанция текла по его голове, это кровь у него такая? Моя собственная кровь стекала по спине тонким ручейком от лопаток, куда впилась то ли коряга, то ли кость и разорвала нежную кожу и эластичные мышцы. Но поскольку ранение не магическое, то рана затянется, ей можно и пренебречь, лишь бы заразу какую не подхватить в этой грязи. А то такое чувство, что тут вся инфекция собрана, известная науке. Вот этого я опасался, но не особо сильно обращал внимания сейчас. В любом случае большинство инфекций успешно лечится, а те что нельзя вылечить, вряд ли можно подхватить так просто. В конце концов, я не первый раз пачкаю в грязи рану.
Шейр меня все равно что котенка допер до ближайшей кочки. Я сейчас и правда походил на мокрого, грязного, замерзшего котенка, особенно в этой большой лапе.
Оказавшись на кочке, я буквально шлепнулся на задницу, ноги не держали, видимо из-за пережитого стресса. Сглотнув, посмотрел на мужчину.
- Ты в порядке? Твое крыло, оно порвалось! - протянул с таким сожалением в голосе, словно это было мое собственное ранение. Но мне и правда было жаль. После того, как я сам обрел крылья, я понял насколько они бесценны. Сейчас если бы я их потерял, то чувствовал бы себя неполноценным. Хотя конечно меня больше волновали раны Шейра. Поскольку кровь у него оказалась необычного цвета, па сам он перепачкан так же как и я, то мне сложно было увидеть картину ранений целиком, но я чувствовал, что ему не мало досталось.
Тем временем, холодные пальцы коснулись моего подбородка и я едва ли не передернулся от омерзения, настолько было это неприятно. Пальцы жесткие, сухие, холодные, все равно что сама Смерть касается тебя. И только сейчас, меня словно молнией ударило, что в таком гиблом месте делает старуха? Причем я до сих пор не понял какой она расы, то ли у нее есть артефакт скрывающий это, то ли она сама не та, кем прикидывается. Знаю я, что некоторые деосы любят поиграть в такие игры, от скуки. И самое противное, что выбора нет, придется за ней шлепать. Хотя она может оказаться кем-то пострашнее монстров. Монстры хотя бы не маскируются, в смысле нападают сразу, а тут не знаешь чего ждать.
- А может мы за монстрами сюда и сунулись? - ответил с вызовом и упрямым огоньком в глазах, на ладони вспыхнуло пламя, но я почти сразу потушил его - И вообще бабушкам не полагается быть такими сердитыми. - буркнул себе под нос, поднимаясь. Поднял вязанку хвороста и закинул к себе на плечо, поморщился от боли, которая дала о себе знать, но стерпел. Шейр и так сильно пострадал, так что я решил сам хворост донести. И поплелся следом за мерзкой старухой, то и дело посматривая в сторону мужчины и спрашивая, как он себя чувствует. Пару раз  едва снова не угодив в трясину, пришлось сосредоточится на дороге, вернее  тропинки, по которой вела старуха.
- Эй, бабушка, это что хоть за место? До города тут далеко или поселка какого? на какой мы вообще планете? - решил поинтересоваться спустя минут пять семь. Зубы снова стучали от холода, а ноги дрожали, и я прилагал все усилия, чтобы в голосе не слышалась дрожь от холода. Только с мокрых, посиневших губ, при каждом выдохе, слетал клубочек пара. Скорей бы уже добраться до теплого места.

- Случайно… Ну-ну… - буркнула старая карга, шагнув на новую кочку. Для своего весьма почтенного возраста она двигалась на удивление легко и непринужденно, и еще ни разу не оступилась, прыгая с одной зыбкой кочки на другую. – И в болото рухнули тоже случайно?.. А до города далече… Очень далече, сердешнай… Не дойти, не долететь до него… Даже не пытайтесь…  Болото сожрет вас… и не подавится…
В противном, скрипучем голосе старухи слышалась откровенная издевка. Мальчишка-дриммейр ее забавлял, маленький, жалкий, продрогший до костей, он еще пытался что-то там вякать, заговаривая ей зубы. В эти гиблые топи никто случайно не попадал. И уж тем более по своей воле. Слишком много жутких сказок ходило об этом месте, чтобы хоть кто-то в здравом уме и твердой памяти решился навестить эти топи.
А вот белесая тварь настораживала.  Рогатый выродок дышал силой, причем силой древней и опасной. Старуха опасливо покосилась на Первородного, который  сейчас был занят тем, что в очередной раз вытягивал оступившегося мальчишку на твердую кочку, и в глазах старой ведьмы  проскользнуло предвкушающее удовлетворение.
Дождь   продолжал шелестеть потоком  воды, оседая на чахлых деревцах и многочисленных кочках, торчащих из густой жижи, то и дело выплевывавшей вонючие пузыри. Громкое «чпок», с которым лопались пузыри, выбрасывая в пропитанный влагой воздух серные газы, разносилось далеко окрест. Иногда доносились тяжкие вздохи, будто некое невидимое существо сетовало на тяжкую жизнь в гиблых болотах.
- Ты там как, касатик?  – Ранель остановилась на большой кочке, которая оказалась на удивление устойчивой и даже не проваливалась в воду под ее весом. – Не устал, сердешный? Ты уж прости старую… Но тяжко мне тащить такой груз. – морщинистые губы растянулись в щербатой ухмылке. – А ты молодой… Сильный… Тебе не составит труда дотащить вязанку до моего домика.  Или попросить  своего спутника… Вон он какой большой.  Что ему какая-то там вязанка… – она смотрела, как принц волочет на своем горбу хворост и даже не пыталась ему помочь. И ведь могла же, могла. Но не хотела. Помощь и теплый очаг еще надо заработать. Вот пусть  мальчишка и рогатый отрабатывают будущие дармовые харчи. – Давайте пошевеливайтесь…
И она заковыляла дальше.
Дорога домой заняла некоторое время. ибо  сколь резво не прыгала Ранель по кочкам, но  ее спутники вымотались и едва поспевали за ней.
Когда они добрались до дому, старуха отперла двери и, проскользнув внутрь, поманила гостей за собой.
- Ну вот… добрались, сердешныя…  – проскрипела она,  жестом указав дриммейру, куда следует положить хворост.
Она быстро растопила печь и поставила греть воду. Большая лохань была вскоре наполнена исходящей паром водой. Ранель всегда любил воду, в любом ее проявлении. Она снимала усталость, приятно ласкала  и восстанавливала. Вот и сейчас щедро сдобренная целебными настойками и отварами, вода несомненно сделает свое дело и вернет гостям силы.
- Ванна готова, одежда находится в этом сундуке. Будьте благоразумны, касатики, и не сердите бабушку.
И старуха выскользнула из дома, оставив незваных гостей одних.

Итак, старуха  вышла из дома, оставив их одних. Это радовало и давало возможность поговорить и обсуить создавшееся положение.
Ворон не спешил приближаться к большой лохани, заполненной водой ,продолжая принюхиваться. Чувство тревоги по-прежнему не хотело отпускать.  Только вот видимых причин для нее Шейр не находил.
В доме было тепло и сухо, пахло  сухими травами и свежей выпечкой. Тонкие струйки пара поднимались над лоханью, вплетаясь в уже ставшие привычными ароматы болотной жижи и мокрой шерсти.
«Не понимаю. Вроде бы нет никакой опасности…  В доме нет   ни злющих тварей, ни капканов. Да и бабка вроде как нормальная. Тогда почему все мои инстинкты буквально вопят о том, что отсюда надо уносить ноги. И как можно скорее. И этот холод… На Эридии сейчас весна и уже достаточно тепло. Откуда же здесь такая холодрыга?»
- Не нравится мне все это… – пробормотал Локхони, поднимая на принца   настороженный взгляд. – Что-то здесь неладное творится…
Ворон расправил крыло, собираясь осмотреть перепонку, прежде чем перейти в гуманоидную форму. Обычно он предпочитал залечивать раны, находясь в истинном облике. Это было удобнее и менее затратно энергетически. Но сейчас… сейчас гораздо правильнее будет вернуться к привычному всем виду. Надо сказать,  перепонка восстанавливалась довольно быстро, и  этот процесс не должен был помешать перевоплощению.
- Хорошо, пусть будет так, мой принц. – улыбнулся  Первородный,   изменяясь. Уже спустя пару мгновений перед  дриммейром стоял высокий черноволосый мужчина в драной одежке. От былого франта не осталось и следа. – Нам придется переночевать здесь, Нирон.  Не стоит рисковать  и выходить на болото ночью. Слишком опасно.
Шейр направился к большой лохани. Мужчина брезгливо поморщился, когда почувствовал на своих руках влажную грязь, что набилась в его волосы. Сбросив одежду и оставив ее небрежной кучкой валяться на деревянном полу, Ворон скользнул в лохань, погружаясь в пахнущую травами воду и откидывая голову на бортик. Антик, прикрыв глаза, довольно вздохнул, позволяя щедро сдобренной лекарственными травами воде омывать свое тело. Приподняв голову, он  внимательно посмотрел на юношу, который был перемазан  грязью ничуть не меньше его самого.
- Иди сюда, Ниро. –  Первородный поманил принца к себе, мягко улыбнувшись. – Места здесь с лихвой хватит на двоих. К тому же  больше теплой воды нет. – он поднял ладони перед собой и мурлыкнул. – Обещаю держать руки при себе.

Одет: обнажен
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Ворон выпрямился, отодвигаясь к краю лохани, и покачал головой. Только сейчас, услышав вопрос дриммейра, он  понял, что так и не сумел определить расу старухи. На ней не было артефактов или  еще чего-то подобного, но  понять, к какому народу она принадлежала не представлялось возможным, даже имея тот уровень сил, которым обладал антик. И это было  странно. Очень странно. А еще это вызывало тревогу. Только вот  понять ее причины так же было невозможно.
Ибо с одной стороны на первый взгляд все было в порядке: теплый дом, горячая вода,  отсутствие других магических созданий. Бабка хоть и была вредной, но выглядела вполне пристойно и видимой опасности не представляла.
Но с другой стороны были непонятный холод, окутывавший топкое болото, странная бабка и шепот. А еще чье-то незримое присутствие, которое  ощущалось  порою Первородным.
- Нет, я не смог определить ее принадлежность к какой бы то ни было расе. – покачал головой Шейр. – И это странно, потому как я не почувствовал на ней  никаких артефактов и других магических безделушек.  Она чиста, словно хрустальная слеза.
В ответ на предложение  вымыться вместе, юноша залился краской, на что  Локхони  лишь тихо хмыкнул, сползая глубже в воду. Пар, поднимавшийся от благоухающей травами воды окутывал  его, въедаясь в волосы и кожу, делая ее  нежнее и чувствительней. Хотелось погрузиться в дрему и ни о чем не думать.
Снова устроив голову на бортике лохани, Первородный с затаенным любопытством наблюдал за метаниями принца. С одной стороны он вполне готов был принять предложение, но с другой  невероятно стеснялся реакций своего юного тела.
- Ну же, идите сюда, Ваше высочество. – мурлыкнул антик, шлепнув по поверхности воды  ладонью. – Вам нечего стесняться… И вообще, что в вас имеется такого, чего я не видел?
Шейр покачал головой, когда Нирон, быстро избавившись от  грязных тряпок, скользнул в лохань, при этом постаравшись отползти от антика как можно дальше.
«Ну, и куда это годится, твое высочество… Так и будешь сидеть в уголке,  краснея, словно, девица?»
Вздохнув, Локхони покачал головой. Подавшись вперед, он сомкнул пальцы на запястье дриммейра и потянул его к себе, помогая юноше развернуться и устроиться  меж своих согнутых в коленях ног. Мокрые волосы мужчины темным облаком плыли вокруг них в хлопьях ароматной пены, облепляя мокрые тела, путаясь в пальцах.
- Помыть  мои волосы… Потом… все потом… Сейчас… просто расслабься, мой принц.  – мурлыкнул Ворон, откидываясь на бортик лохани и притягивая принца ближе к себе так, что теперь тот полулежал, опираясь спиной  на его грудь. – Позволь воде смыть усталость и грязь. У нас не так много времени до прихода старухи.
Он обнял юношу, плотнее прижав его к своему поджарому телу. Замер, устроив подбородок на плече принца.
- Мои раны… - тихо переспросил он, прикрывая глаза. – Затягиваются. Они не столь  глубоки, чтобы о них беспокоиться.  К утру от них уже не останется и следа. – Первородный издал раздраженное шипение. – Почему упал?... Из меня словно высасывали силы, столь стремительно они уходили. Такое ощущение, что кому-то очень хотелось, чтобы мы задержались  здесь. Причем этот кто-то гораздо могущественней меня, раз сумел провернуть свой фокус и заставить меня упасть.
В следующее мгновение пальцы Шейра спустились вниз, уверенно обхватили член юноши, и заскользили по нежной коже с весьма циничной откровенностью. Но все эти ласки лишь ощущались, скрытые водой и высокой пеной, а потому и были предельно откровенными, увлекая Шеодари в сферу самых острых ощущений, которые способны подарить чуткие пальцы, искусно играющие с пробудившейся плотью. Но лишь раздразнив принца, доведя почти до грани, пальцы вероломно скользнули прочь, игриво пробежались по низу живота, затем обе ладони прошлись по бедрам дриммейра, словно усмиряли волну желания.
- Позволь мне подарить тебе удовольствие, мой принц…  – жаркий шепот Первородного опалил ушко юноши. – Не сопротивляйся своим желаниям…  расслабься…

Одет: обнажен
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Тихий плеск воды, когда Нирон, расслабился, откинув голову ему на плечо, подчиняясь бушующим в крови страсти и желанию. Его хриплый, едва слышный голос вызвал улыбку. Быстрой тенью проскользнувшей по красивым губам Локхони.
- Ваше желание  закон для меня, твое высочество… - низкое, вибрирующее урчание окутала дриммейра, когда Локхони крепче прижал его к своему поджарому телу.
Мир, с его проблемами и неприятностями, сузился до стройного, гибкого светловолосого юноши, что сейчас доверчиво прижимался спиной к его груди, отдавшись на волю бесстыдных и откровенных ласк и удовольствия, что дарил Первородный каждым своим прикосновением к жаждущему  разрядке телу.
Подвижные пальцы Локхони вновь скользнули под воду, оглаживая живот, вынырнули, пробежавшись по груди юноши, выглаживая каждую мышцу. Ворон скользил ладонями по гладкой, такой горячей,  коже, то невесомо касаясь ее, то плотно прижимая их, чувствуя под пальцами упругие тренированные мышцы. Горячие губы прошлись по шее, плавно перетекая на плечо. Поцелуй, легкий укус, снова поцелуй.
Горящий алым племенем полночный взгляд из-под полуопущенных ресниц, хищная улыбка на губах, приоткрывшая кончики острых клыков, когда Шейр провел ногой вдоль ноги принца - вверх и обратно.
Руки по-хозяйски прошлись по юношесткому телу: по поднимающейся от частого дыхания груди, по плоскому животу. Когтистые пальцы сомкнулись на жаждущей плоти, ритмично задвигавшись, обжмимая член по всей длине. Ритм нарастал, приближая дриммейра тому мигу, к которому тот стремился, когда наслаждение столь остро, что эмоции сходят с ума, обрушиваясь приливной волной приближающейся разрядки.
Ворон вдруг резко подался вперед, садясь в ванне и обнимая выгнувшегося в его руках Нирона, прижимая стройное, худощавое тело к себе, приникая губами к основанию шеи в болезненном поцелуе-укусе, теплым дыханием опалившем атлас теплой кожи блондина. А мгновение спустя принц забился в руках Первородного, подхваченный волной оргазма, сотрясшей все его тело.
- Все хорошо, мой принц? - шепнул Ворон, продолжая удерживать юношу в своих объятиях.

Одет: обнажен
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Отредактировано Шейр Локхони (19.05.2017 13:29:33)

Шейр улыбнулся,  вновь откидываясь на бортик огромной лохани и увлекая за собой принца, который столь же доверчиво прижался к нему, устроив голову на плече. Первородный чувствовал его смущение, а потому не торопил с ответом. Тихое мурлыканье наполнило комнату, обволакивая  дриммейра и одновременно успокаивая его.
Быстрая улыбка скользнула по губам мужчины, когда Нирон снова заговорил.
- Первый раз... -  бархатные интонации в голосе антикверума ласкали слух и успокаивали. - Все когда нибудь бывает в первый раз, мой принц. Надеюсь, что  ваш первый сексуальный опыт оставил у вас лишь  радостные ощущения. - кончики пальцев скользнули по щеке Ниро, очерчивая ее контур и убирая с глаз влажные светлые прядки. - Не тревожься, твое высочество. Ты научишься... А сейчас, просто доверься  инстинкту и следуй за удовольствием. - басовитое мурлыканье стало громче, и теперь в нем слышались новые  нотки. Бархатно-теплые, они ласкали и гладили,  окутывая принца невидимым покрывалом. - Называть вас распутным?.. Откуда такие мысли, мой принц?!.. - черные брови  вопросительно выгнулись, а полночно-черных глазах промелькнуло искреннее  непонимание. -   Ваши реакции совершенно нормальны. И вам нечего стыдиться того, что только что произошло. Твое тело только начало просыпаться и познавать мир чувственных удовольствий, который такая же неотъемлемая часть нашей жизни, как сон или пища.
Нирон пошевелился, и Локхони разомкнул объятия, позволив юноше изменить позу.  Теперь он с интересом смотрел на смущенного юношу, ожидая дальнейших действий. И надо сказать они последовали.
Мгновение, и вот уже руки дриммейра обвили его шею, а юркий влажно-горячий язычок заскользил по раковинке остроконечного уха, лаская.  Ворон задушено охнул,  ощутив, как жаркая волна прокатилась по его поджарому телу. Ухо непроизвольно дернулось, прижимаясь к черепу. Мальчишка, сам того не желая, тронул одну из самых чувств тельных точек Первородного. Последний раз так к нему прикасался лишь Кесрит, прекрасно знавший об этой особенности: почесывание и ласка ушей всегда успокаивали  антикверума, гася его гнев и злобу. Робкие ласки юного дриммейра радовали антика гораздо больше, чем прикосновения крылатого полукровки, знавшего, как можно утихомирить  любовника и доставить ему удовольствие.
- Ты красивый, Ниро, и не можешь не нравиться, - мурлыкнул Шейр, глядя в  подернутые поволокой пополам с растерянностью глаза принца. - Удовольствие должно быть обоюдно, мой принц, иначе зачем дарить ласки. - усмехнулся   Первородный. -  Хочешь подарить мне наслаждение...  - подушечки когтистых пальцев невесом скользнули по щеке дриммейра, лаская, и вот уже Ворон расслабленно откинулся в лохани,  прислонившись к деревянной стенке спиной и затылком. - Я весь твой, вьюноша...

Одет: обнажен
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Отредактировано Шейр Локхони (21.05.2017 17:56:24)

Локхони  замер, ожидая, когда дриммейр решится начнет свою игру. Но тот не спешил, то ли набираясь храбрости, решив растянуть удовольствие. Мягкое сияние глаз с расширившимися черными зрачками, почти заполнившими всю радужку, в которых плещутся любопытство и смущение. Точеные губы Первородного изогнулись в дразнящей усмешке. Призывной. Порочной. Он ждал, откинувшись на бортик огромной лохани и чуть склонив голову, смотрел из-под завесы черных волос на Нирона, подавшегося к нему.
- Ты видел истинного меня, мой принц. -  низкое, вибрирующее урчание наполнило  пропитанный  ароматом лечебных трав и мускуса воздух, окутывавший обоих мужчин. – Такой облик был дан мне при рождении.
Горячее дыхание, легкое, словно пух, слетело с губ принца, коснувшись нежного остроконечного ушка. Прикосновение губ  острому кончику раковины уха обжигало, жаля множеством невидимых игл, которые безжалостно впились в каждый нерв, разнося по телу болезненный жар, что питал лениво пробуждавшееся желание. Оно взревело, вскинулось стеной обжигающего пламени, окутав гибкую фигуру антика, потоком лавы промчавшись по его жилам.
Шейр прикрыл глаза, пряча под густыми ресницами бушующий в них темный огонь, и замер под робкими прикосновениями горячее-влажного язычка, лизнувшего кожу за ухом, и это движение отозвалось сладкой музыкой в теле Локхони. Слишком болезненной, слишком прекрасной, что хочется выгнуться, откидывая голову, протяжно выстанывая свое наслаждение.
- Такой… осторожный… робкий…
Прикосновение губ к шее, легкие, неуловимые, на грани чувствительности. Но их хватило, чтобы огонь желания, полыхающий раскаленной лавой в крови Шейра, взревел жарким пламенем, грозя спалить  дотла. Ворон рефлекторно выгнулся, следуя за ласкающей рукой, откинуть голову, глухо, протяжно застонав. Первородный чувствовал, как желание, поначалу приятное и теплое, мучительной болью скапливается внизу живота.
- Смелее,  малыш… - выдохнул  Локхони, улыбнувшись.  Призывно. Распутно. Ободряюще. – Твои ласки… приятны…
Пальцы, обжигающе горячие, скользили по груди, животу, но не погружались в исходящую паром воду. Но вот пальцы дриммейра  задели  бусинку соска, и Ворон содрогается всем телом от нахлынувшей волны удовольствия. 
Первородный не ожидал, что робкие и нерешительные прикосновения юного принца, только начавшего постигать науку плотских удовольствий окажутся столь желанными, что его тело так стремительно отреагирует на  неумелые ласки.
- Что ты делаешь со мной… - красиво изогнутые губы, что сейчас кривились в улыбке, пересохли. Хотелось облизать их языком, смачивая вязкой слюной, но антик не шевелился, лишь чуть повернув голову, смотрел на принца из-под тяжелых, упавших на лицо и грудь иссиня-черных прядей влажных волос. – Ниро…

Одет: обнажен
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Отредактировано Шейр Локхони (24.05.2017 15:12:39)

Теплое дыхание, легкое, словно пух, слетело с губ юноши, коснулось мочки уха Первородного. Прикосновения обжигали, жаля множеством невидимых игл, которые безжалостно впились в каждую нить энергетической паутины, разнося по телу болезненный жар, что питал лениво пробуждавшееся желание. Оно взревело, вскинулось стеной обжигающего пламени, окутав поджарую фигуру Локхони, потоком лавы промчавшись по его жилам.
Древнейший прикрыл глаза, пряча под густыми ресницами бушующий в них темный огонь, замер под прикосновениями осторожных пальцев, скользивших по его груди, и каждое прикосновение отзывалось сладкой музыкой в теле Первородного. Слишком болезненной, слишком прекрасной, что хочется выгнуться, откидывая голову, протяжным стоном извещая о своем удовольствии.
- Конечно, Нирон… - в низком мурлыкающем голосе антиквэрума хрипотца слышалась теперь гораздо отчетливей. – Мне нравится... - протяжный стон слетел с его губ, едва пальцы юноши сомкнулись на  жаждущей ласки плоти. - Разве ты этого не видишь?...
Игра, наполненная чувственностью и недосказанностью,  всегда привлекала его. Прикосновения много значили для Ворона, и он никогда не упускал возможности насладиться столь необычным удовольствием. Хотя сейчас, в силу собственной занятости, он давно уже отказал себе в таком удовольствии. Локхони просто не мог более позволить себе удовлетворять подобное желание слишком часто.
Он провел кончиками пальцев по груди юного дриммейра, скользнул по потянутому животу, слегка царапая влажную кожу своими острыми когтями. Аромат трав, исходивший от горячей воды, смешивался с изысканным, свойственном только этому юноше, запахом, от которого буквально сносило крышу.
С губ сорвался стон… Он просто не выдерживает ощущения безумия, вспыхнувшего на коже от простого прикосновения кончиков пальцев к налившемуся желанием члену, ничто не могло охладить пылающий в его теле жар.
Рука антиквэрума обхватывает ладонь  Нирона, сжимаясь  и тем самым заставляя юношу плотнее обхватить бархатный стоявший колом стволом, а губы… Губы касаются шеи принца, обжигая ее своим дыханием, и скользят по коже, слизывая капли воды, сбегающие вниз, юркий язык стремится все выше, пока не достигает мочки уха. Мягкое и осторожное касание… 
Ворон направляет движение руки  блондина, понуждая его двигаться резко, почти грубо, сильно обжимая член по всей длине.
- Сильнее… Ниро… Резче...

Одет: обнажен
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Отредактировано Шейр Локхони (28.05.2017 22:36:16)

Плеск воды, нарастающий ритм движений, резких, почти грубых, направляемых  уверенной рукой  черноглазого антиквэрума, подчинялся бушующим в крови страсти и желанию. Мир, некогда такой огромный и красочный, сузился до стройного, гибкого беловолосого юноши, чьи руки сейчас обжимали напряженную плоть, бесстыдно и откровенно лаская, даря удовольствия каждым своим прикосновением, каждым поцелуем-укусом, которым дриммейр  прикасался к его шее.
Но  вот Локхони вдруг резко подался вперед, садясь в лохани и обнимая принца, прижимая стройное, худощавое тело Нирона к себе, приникая губами к основанию шеи в болезненном поцелуе, смешанном с хриплым стоном, теплым дыханием опалившем атлас мраморной кожи блондина. А мгновение спустя Шейр изогнулся, издав низкий протяжный стон, подхваченный волной оргазма, сотрясшей все его тело, подчиняясь нахлынувшим эмоциям, столь ярким и острым, что казалось,  мир вокруг них рухнет. Юноша, подхваченный жаркой волной,  последовал за ним мгновение спустя.
…Теплое дыхание Первородного чуть тронуло прядку волос, чуть приподнимая серебристо-белые волоски.
- Спасибо… - шепнул Шейр, оставляя невесомый поцелуй на плече юноши.
Он не шевелился, все так же прижимая к  себе принца, ощущая, как постепенно его сердце перестает бухать о ребра, как замедляется дыхание, приходя к своему обычному ритму. Выпускать это гибкое создание из объятий не хотелось совершенно, наоборот отчаянно хотелось продолжить, слиться с ним, танцуя на гребне бушующей волны удовольствия, что непременно накроет их обоих. Слишком велико было желание продолжить начатое, изучить это красивое тело, узнать о каждом чувствительном местечке, прикосновение к которым будет дарить наслаждение партнеру.
Ворон не жалел о случившемся. Ни капли. И все же постепенно в его сознании росло осознание того, что произошло и сложности, которые могут возникнуть.
Первородный разомкнул объятия, позволяя  Нирону отодвинуться, а сам поднялся, перешагивая через бортик лохани, беря лежащее на лавке полотенце.
- Пора заканчивать, Ниро, - антик начал промокать мягкой тканью свои волосы, синимая с них влагу. – старуха возвращается…

Одет: обнажен
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Продолжая вытирать  свою роскошную гриву. Шейр с мягкой усмешкой наблюдал за дриммейром,  скачущим по комнате на одной ноге и пытавшемся вытереть ступни.
- Будь осторожней, Ниро, - предупреждение запоздало, ибо юноша, не удержав равновесие все же плюхнулся на дощатый пол, тихо ругаясь. – Не стоит так неистово скакать.
Покачав головой, Первородный закончил возиться с шевелюрой и принялся вытирать плечи и спину. В избе было тепло, и вода, мелкими ручейками сбегавшая с бледной кожи, быстро высыхала. А вот о волосах этого сказать было нельзя. Густые, тяжелые и длинные, они сохли слишком медленно, чтобы можно было пускать этот процесс на самотек. А потому Ворон просто щелкнул пальцами,  активируя одно из простейших бытовых заклинаний, призванное позаботиться об его роскошной шевелюре. Магия пришла в действие, и уже через пару минут  грива Первородного стала значительно легче, а главное – она теперь была сухой.
- На болотах  живут не только ведьмы, Ниро. -  проворчал Локхони, приблизившись к сундуку, из которого  принц уже извлек для себя одежду. - Ты очень удивишься, узнав, сколько существ предпочитают уединенный образ жизни, подальше от шумной  и суетливой цивилизации. При этом  все они совершенно не являются  не только ведьмами, но вообще не представляют для кого-либо угрозы. – он выхватил первую же рубашку и штаны, лежавшие сверху и принялся одеваться. – Так что вполне может случиться так, что старуха просто желает тишины и покоя и является  всего лишь самой обычной травницей. Или ведуньей. – он улыбнулся, заправляя рубашку в штаны и затягивая шнуровку. – внешность, знаешь ли, бывает обманчива.
Поправив ворот рубашки, Шейр обернулся и замер, удивленно вздернув  черную бровь, когда в его грудь уперлось острие меча, рукоять которого сжимал принц. Антик, чуть склонив голову к плечу, выслушал пространную тираду юноши. Надо сказать, голова у  Нирона работала исправно, и выводы он сделал правильные.
- Браво, твое высочество. Браво! – Первородный ловко, переместившись в сторону и уйдя от нацеленного на него меча, отвесил дриммейру шутовской поклон. Волосы, свободно падавшие на плечи, мягко зашелестев, мазнули по  доскам пола, когда он согнулся в поклоне. – Тебе не откажешь в сообразительности. И умении делать  нужные выводы. – он сложил руки на груди, продолжая  наблюдать за мальчишкой. – Ты прав, я не даденгер, хоть у меня имеются перепончатые крылья я и рога как и у представителей этой расы. Правда у крылатых не бывает хвостов. Точно так же я не похож, как ты правильно заметил, ни на эльфа, ни на стихийных духов. – Ворон тронул перстень, снимая его с когтистого пальца и на  Нирона тотчас же обрушилась скрываемая до этого мощь ауры силы, окутывающая Первородного. – Да, ты угадал, Нирон. Я принадлежу к древнейшей расе антиквэрумов. – он криво усмехнулся. – И предвосхищая твой вопрос, принц… Да, я убил своего дриммейра и сейчас владею полным объемом своих сил.

Одет: темные штаны из оленьей кожи на шнуровке и свободного кроя темная рубашка с широкими рукавами; ворот рубашки распахнут; босиком
Грива длинных иссиня-черных волос свободно рассыпалась по плечам и спине, челка волнами спадает до ключиц.
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Рука с мечом напряглась, едва Шейр сделал шаг в сторону. Я не спешил убирать оружие, тем более что мои подозрения оказались правдой. Дурак! Мне стоило догадаться. По какой-то неведомой причине, я сближался с расой, которая по сути охотилась за моими сородичами. Шейр уже убил своего дриммэйра, хотя я не об этом хотел спросить. Однако то, как он это произнес, заставило вспыхнуть гневу, такой силы, что я готов был вонзить свой меч в его грудь. Бесит, бесит то, что он этим руками, которыми убил моего сородича, ласкал мое тело. И эта его чертова самоуверенность бесила.
На появление старухи, я лишь вздрогнул, от ее неприятного голоса, который резал слуха, но сейчас Шейр был для меня куда опаснее, чем какая-то старуха, пусть и неизвестной расы. Я не знаю как бы поступил, может быть просто выскочил из этого дома, лишь бы не оставаться с антиквэрумом под одной крышей, или же я действительно завязал бы бой, хотя и без шанса на победу. Но внезапно я представил на его месте Дейлара, если бы он забрал мою жизнь, а кто-то другой дриммэйр вот так же ему угрожал и рука с оружием дрогнула. Медленно опустилась и меч исчез в легкой серебристой вспышке энергии. Опустив голову, я уставился в пол. Мне бы не хотелось, что бы кто-то другой забрал жизнь Дейлара, только потому, что он антиквэрум. Сжав кулаки, я резко поднял голову, в один прыжок оказался возле Шейра и схватил его за грудки. Синие глаза пылали дерзким и упрямым огоньком.
- И даже не думай, что напугал меня этой своей силищей! - выдохнул ему почти касаясь своими губами, его - Просто не надо было скрывать, я не не переношу ложь и обман.
Последнее я уже произнес, отведя взгляд в сторону и отпустив рубашку мужчины. До чего же эти Первородные циники, но я не стал бы его убивать, даже если бы была возможность. Что толку? Это не вернет к жизни моего сородича, к тому же, пусть и со скрипом, но я все таки признался себе в том, что Шейр мне понравился. И почему меня всегда тянет именно на таких личностей, которые превосходят меня в силе во много раз. Деладор, Энтропиус, теперь вот Шейр.  Наверно от того, что приятно осознавать, когда подобное существо с таким могуществом, оказывается в твоей власти, а еще от того, что не так то и просто заполучить этих горделивых самцов. И вкус победы от этого приятнее. Что ж, я никогда не выбирал легких путей для себя.
- Ладно, прости, что наставил на тебя свой меч. У меня были подозрения, что ты не тот, за кого себя выдаешь. - буркнул опустив голову - Я наверное ужасный принц, раз не могу злится на тех, кто убивает моих сородичей.
Вздохнув отвернулся к ворчащей старухе, собираясь уже предложить ей убрать, то что мы тут наплескали, но старуха сама справилась. Я лишь нахмурился смотря за тем, как ванна выплеснулась в окно и вернулась на место. Эта бабка владеет магией воды и видимо нечто вроде телекинезом? Хмм, если так, тогда по идеи ей должен противостоять огонь, вдруг защищаться придется. Но пока старуха не показывала признаков агрессии и лишь за стол пригласила.
Проследовав за ней, шлепая босыми ногами по дощатому полу, я уселся на скамью и посмотрел на еду, пахнет вроде вполне сносно, но кто знает из чего все это сделано. Ладно, хлеб и сыр я поем, а вот к мясу даже не притронусь, пока не буду знать его происхождение и к наливки тоже. Нет, уж спасибо, мне не хочется потом бродить по дому и ловить глюки.
- Эмм, а мне еще рано пить эээ спиртное, можно мне лучше воды или чаю? - улыбнулся, лучше конечно чаю, или молока теплого, самое то. Подняв голову посмотрел на Шейра, я поймал себя на мысли, что мне хочется схватить эти длинные волосы, отдернуть их назад и впиться в поцелуем в его губы. Чувствуя что от этих мыслей вспыхнуло лицо, я поспешно отвернулся и коротко помотал головой. Надо выкинуть все эти мысли из головы, не хватало снова возбудится.

Лицо Ранель покрывают глубокие морщины, косматые седые волосы создают у непосвященного несколько неряшливое и отталкивающее  впечатление. Добавьте к этому скрипучий, ворчливый голос, скрюченную старостью спину и шаркающую походку, и перед вами предстанет мерзкая старая карга, склочная и неуживчивая. Однако на самом деле расторопность, с какой она распоряжается в своем доме и на кухне, странно противоречит ее виду древней старухи. Ее сиплый, скрипучий голос перекрывает звон посуды, когда она начинает в очередной раз сетовать на свою горькую жизнь.
--------------------------------------------------------------------------
Конечно, старая ведьма слышала все от первого до последнего слова, произнесенного принцем и Первородным. Продолжая суетиться возле печи, Ранель  не подавала виду, насколько все сказанное ее интересует. А оно ее интересовало. И даже очень. Впервые на ее болото забрело столь могущественное существо, да еще в компании дриммейра, у которого сейчас на  шее болтался кулон с весьма необычным камнем, от которого фонило магией за целую милю. 
Но она не спрашивала. Лишь наблюдала и слушала, продолжая возиться у печи, водружая на огонь  пузатый чайник с ключевой водой. Еще было не время… Да и гости были очень непростыми…
- Кушайте, кушайте… – проскрипела  Ранель, опустившись на лавку напротив мужчин. – Еда хоть и простая, но  сытная. Она поможет вам  восстановить  потраченные силы.
Старуха  наполнила тарелку дриммейра и свою собственную плошку.   Некоторое время царила тишина, нарушаемая только стуком ложек да шорохом дождя за окном.
На просьбу принца   карга лишь усмехнулась, покачав седой головой.
- Вот как… - проскрипела она. – Ну хорошо, будет тебе чай.  Вон чайник как раз вскипел.
Она  поставила  на стол заварничек и  блюдо с мягкими домашними булочками.
- Кстати, как же вас все же угораздило оказаться на моих болотах,   красавчеги?  -   в цепких, удивительно ясных глазах  бабки светилось любопытство. – Обычно сюда никто не заглядывает по собственной воле. Дурная слава ходит об этих местах. Очень дурная…
Старуха выжидательно смотрела на своих гостей, не выказывая при этом совершенно никакого недовольства.
Ее время еще не пришло. Все должно развиваться своим чередом. Но…
Уже скоро…
Очень скоро ее ожидание завершится…

Шейр насмешливо фыркнул. Принц вел себя как… самонадеянный мальчишка. Впрочем, он и был мальчишкой. Едва переступившим порог совершеннолетия юнцом, который о многих вещах имел весьма смутное понятие. Конечно в какой-то степени  дриммейр был прав. Но с другой стороны именно благодаря его соплеменникам часть силы Первородных была высвобождена и  запечатана в телах этих… кхм… существ.
- Возможно, что так. – кивнул Локхони,  разламывая кусок душистого хлеба и собирая им остатки каши и мяса с краев тарелки. – А может, проснулись бы без вашего участия. Сейчас уже поздно строить предположения, Нирон. Все случилось так, как случилось. И не стоит оправдывать своих соплеменников. К тому же… ваше любопытство еще  никогда до добра не доводило. – он отправил хлеб в рот и запил его  кислым квасом. Отодвинув пустую тарелку антик продолжил. – Что же касается сил… Я никогда не чувствовал себя целым, твое высочество. Ты не представляешь, каково это просыпаться и понимать, что никогда не сможешь обрести  целостности. – он вздохнул, прислонившись спиной к деревянной стене.  Прикрыл глаза, гася вспыхнувшее в них раздражение. – Не стоит угрожать мне,  мой принц. Ты еще не стал самым могущественным. А мои соплеменники… все еще продолжают спать в своих «коконах». Нас слишком мало, чтобы мы могли представлять угрозу для твоего народа, Ниро.
Первородный не стал говорить о том, что часть из этих спящих давно уже погибла, не  сумев совладать с гнетом  печати и превратились в изнывающие от боли и ненависти остаточные сущности.
- Не всем  моим собратьям дано пробудиться. – прошептал он, наполняя чашку дымящимся чаем.
Тонкие ноздри затрепетали, втягивая аромат трав, которые были добавлены в напиток.  Отщипнув кусочек булочки, антик, бросил его в рот и запил маленьким глотком чая.
Он бросил взгляд за окно. За которым все так же  шелестел дождь, и слышались тяжелые вздохи угрюмого болота, которое словно замерло в ожидании. Ночь опустилась на  голодную топь, окутав все темным покрывалом. О том ,чтобы идти дальше не могло быть и речи.
Он не собирался спорить с мальчишкой, который мало что понимал в сложившейся ситуации. К тому же он слишком вымотался и, хотя старая карга и происходящее на болотах ему не  нравились, Первородному хотелось  поскорее добраться до постели и уснуть, наплевав на все опасности. Каша с мясом была сытная и Шейра неизменно потянуло в сон. Внимание его притупилось, а разум  окутала дрема, которая вскоре грозила перейти в глубокий сон, да и слвоа старухи теперь доносились до него словно сквозь толстый слой ваты.

Одет: темные штаны из оленьей кожи на шнуровке и свободного кроя темная рубашка с широкими рукавами; ворот рубашки распахнут; босиком
Грива длинных иссиня-черных волос свободно рассыпалась по плечам и спине, челка волнами спадает до ключиц.
В ухе серьга-подвеска с черным бриллиантом, ограненном в виде капли.

Вредная старушенция, на мой вопрос о расе она так и не ответила. Подозрительно все это. Она точно не человек и ни кто-то из слабомагических рас, Шейр тогда бы смог определить это. И она выглядит как старуха. Ох, у меня уже голова начинала болеть от всего этого, поэтому я не стал продолжать спор с Шейром. Все равно останусь при своем мнении. Да, может дриммэйры и делали ужасные вещи, в результате чего страдали другие существа, но покажите хоть одну расы без греха. Везде есть и плохие и хорошие. А то, что там ученые творят, так из-за этого винить всю расы не правильно. В этом плане нам не понять друг друга. Так что лучше было остановится, чтобы не поссорится окончательно.
Допив свой чай, я отодвинул чашку и хмуро проследил за старухой. Странно что я даже не могу уловить ее магический потенциал.
Когда мы оказались в комнате, я посмотрел на кровать, то что спать на ней будем вдвоем я уже догадался, но мне совсем не хотелось спать в этом странном доме. Что если мы уснем, а она нас прирежет. Нет, может быть Шейр так просто и не умрет, он все таки антиквэрум, а вот я точно к праотцам отправлюсь. Такое чувство, что она только и ждет, когда Шейр свалится, а тот как на зло выглядел сонным. Но учитывая что он не мало сил потратил, оно неудивительно.
- Ты ложись спать, а я посторожу, - обернулся к антиквэруму, прислонившись ухом к двери и прислушиваясь - Не хочу засыпать в доме этой страной старухи. Что если она на утро кашу из меня сварит? - шмыгнул носом, но тут же сжал кулак - Хрен ей, а не кашка из королевской тушки.
В принципе мне можно было не особо бояться, если будет угроза, то Ронин защитит меня или разбудит. А ведь это идея! Так я и отдохнуть смогу и стражник у нас будет. Я не в курсе есть ли у Шейра альтер-эго, а так бы в пару поставить. Ронин конечно сражаться вряд ли сможет, но успеет разбудить в случае опасности.
- "Эксплуататор!" - недовольно проворчал Ронин, без труда зная, о чем я думаю.
- "Да ладно тебе, я устал и спать хочу, нет гарантий, что не усну. Вдруг эта старая карга в еду что подсыпала."
- Шейр, я кажется нашел нам стражника, - повернувшись, улыбнулся, весело блестя огоньком в глазах. В следующею минуту я использовал способность Материализация альтер-эго, перед этим призвав свое оружие, правда пришлось использовать меч Нобле, так как Дефонсорис отойдет Ронину. Получилось правда со второго раза. Но поскольку эту способность я изучил недавно, то были еще лаги с ней. и тем не менее, со второй попытки, рядом со мной появился парень, на полголовы выше меня и значительно шире в плечах, но тоже с белоснежными волосами, правда длинными и с мечом в руках.
Выдохнув, я обтер лоб и посмотрел на Ронина, потом на Шейра.
- Шейр, это Ронин, мой альтер-эго, только ты с ним не разговаривай, он еще язвительнее меня, - приподнял руки, направляясь к кровати, альтер-эго лишь фыркнул на мое замечание - А, да и лучше его не трогать. Я только не давно изучил эту способность, поэтому Ронин еще не стабилен и может исчезнуть.

А голышом то зачем опять? Я и сам не заметил, как на лице снова вспыхнул румянец и знакомое тепло стало подниматься в теле. Того раза в ванной мне явно было мало, но я постарался отогнать все эти мысли. Благо что слова Шейра, отрезвляли.  И совсем не обязательно быть таким.
Насупившись я посмотрел на Ронина, тот так и стоял, где появился, а он лишь со скучающим видом изучал пространство комнаты, благо что молчал.
- Да-да, только вот с болота нас бы тащить пришлось, а учитывая вид в котором ты был, это не реально, а тут мы сами пришли, - развел руками подходя к кровати, прикинув, я все же не стал снимать штаны, а только рубашку стащил. А иначе мне точно не до сна будет, если мы оба голышом уляжемся.
- И я не говорил, что ночевать на болоте лучше, чего ты сразу вредничаешь? - буркнул, забираясь на кровать - Просто эта старуха странная, меня напрягает, что нельзя определить ее расу. Эй! Шейр! - потряс антиквэрума за плечо, стоя на четвереньках, на кровати - А может она планетарный дух или кто-то вроде того? Планетарные духи, они же ведь сильные, да? А внешность менять могут? - усевшись на колени, задумался, приложив палец к губам. Ну если эта старуха так ловко может скрывать свою расу, значит она довольно сильная, ну не деос же в конце концов. Не так много в мире существ, которые способны меня свой облик.
- Чего? - возмутился и снова покраснел, от последней реплике Шейра - Можно подумать, я бы позволил! И вообще, смотри, как бы я руки распускать не стал! - возмущенный до предела, резко плюхнулся на кровать, отвернувшись от антиквэрума и накрывшись пледом с головой, но скорее для того, чтобы скрыть смущение - Спокойной ночи! - буркнул обижено из под пледа. Подумаешь! Деловой какой, думает если понравился мне, так теперь все можно что ли? вот уж фигу, не на того напал.
Обида моя правда не продлилась и дольше двух минут. Тихо выдохнув, я приоткрыл плед и высунув нос, полуобернулся глянув на антиквэрума. Все равно было как-то тревожно. Повернувшись обратно. я закрыл глаза, думал не смогу заснуть, но как ни странно, сон сморил меня уже через пять минут.

В спальне царил полумрак, который вскоре сменился тьмой, когда ночь  полностью вступила в свои права. Лучина догорела и с тихим шипением погасла, лишь тонкая струйка ароматного дымка поднималась к деревянному потолку. В спальне царила тишина, нарушаемая лишь ровным дыханием спящих мужчин и шорохом пледа, когда кто-нибудь из них начинал ворочаться, устраиваясь удобнее.
Ночь близилась к середине, когда по деревянному полу комнаты вдруг заклубился сизый туман. Он свивался в причудливые фигуры, постепенно заполняя собой все пространство. Неожиданно тишину нарушил жалобный плач. Можно было подумать, он всего лишь примерещился, и это всего лишь очередная проказа уснувшего болота. Но спустя некоторое время звук повторился. Теперь уже гораздо ближе. Безутешные рыдания, смешанные с шорохом торопливых шагов приближались. С каждым мгновением они становились все громче и отчетливей. А вскоре послышался шелест просторного одеяния.
Плач плыл над туманом, проникая в спальню, то затихая, то раздаваясь вновь.
Жалобный.
Безнадежный.
Отчаянный.
Он приближался, сопровождаемый тихим шелестом ткани. Словно кто-то невидимый приближаясь к окну комнаты ,в которой находились антик и дриммейр, безутешно стеная.
Казалось вокруг избы повисла тишина, нарушаемая лишь редкими всхлипываниями. Вот в клубах стелющегося тумана мелькнула размытый силуэт, укутанный в летящую ткань, шелестевшую от каждого движения.
А через мгновение тот же силуэт возник правее и ближе, скользнув мимо Ронина, неподвижно стоявшего у стены. Но тот даже не заметил незнакомку, продолжая неподвижно стоять у стены.
Потом чуть левее.
Сейчас уже можно было рассмотреть стройную женскую фигурку. Просторное одеяние колыхалась при каждом шаге. Длинные волосы укрывали плечи, падая на лицо и скрывая глаза. Она плакала.
Ронин пошевелился, и девичья фигура замерла, оглядываясь по сторонам. Постояв так пару минут, она скользнула вперед, пока не остановилась перед кроватью, на которой спали антик и принц.
- Ты мне поможешь? – всхлипнула девушка, коснувшись тонкой  рукой плеча Нирона. – Пожалуйста, помоги мне! Пожалуйста… Они убьют меня… - худенькие плечи вздрогнули, когда новые рыдания сотрясли незнакомку. – Убьют… Как убили моих брата и маленькую сестричку… И меня убьют…  - она вскинула голову, всматриваясь сквозь завесу из волос в лежащего на постели дриммейра. – Ты же поможешь мне? Поможешь?

Девушка всхлипнула, поднимая на дриммейра заплаканные глаза. робкая улыбка тронула ее губы. Когда  юноша, проснувшись. Шарахнулся  назад, тотчас же упершись спиной в грудь антикверума. она даже вытерла ладошкой заплаканные глаза, из которых продолжали капать слезки.
- Ты же поможешь мне, правда? – прошептала она, глядя на принца умоляющим взглядом. – Поможешь спасти их?  - она  всхлипнула, не удержавшись. – моих родных… сестренку маленькую… маму… и братика…
Незнакомка покосилась на дриммейра, потом на стоявшего у стены альтер-эго. Этот парень пугал ее, она даже сделала пару шагов, увеличивая расстояние между  собой и этим странным неподвижным юношей. В глазах на мгновение отразился страх.
Девчонка шагнула назад, поманив за собой жестом тоненькой ручки. В огромных прозрачных от не пролитых слез глазах  застыла мольба.
- Пойдем со мной… пожалуйста… – прошептала она, переводя взгляд с застывшего у стены Ронина на спящего антика. – Только ты… прошу тебя… -  гостья сделала  еще один шаг к двери, всколыхнув клочья тумана, ползущего по полу. – Только ты можешь помочь мне…
Где то за окном ухнула ночная птица и девушка испуганно пискнула, подскочив на месте и обернувшись на звук. Успокоившись, она снова повернулась к дриммейру.
- Ты же пойдешь со мной? Правда? – слезы закапали из ее глаз. – Я не справлюсь одна… пожалуйста… пойдем…
Девушка умоляюще смотрела на принца,  медленно перемещаясь к двери.

Девушка вытерла рукавом слезы, продолжавшие течь по щекам и робко улыбнулась. Склонив голову к плечу она наблюдала за тем как дриммейр сначала сел,  осторожно спустив ноги на пол,  которые сразу же окутали  завихрения прохладного тумана, а потом встал. Потом перевела встревоженно-испуганный взгляд на застывшего у стены альтер-эго. На мгновение в  огромных глазищах незнакомки отразился страх ,но  она  тотчас же успокоилась, едва  Ронин исчез.
- Хорошо... - прошептала она, - Я постараюсь.  Но моим родным все еще нужна помощь... - она шмыгнула носом, готовая снова разреветься. - Поторопись, прошу тебя...
Она отвернулась, сделав еще пару шагов к двери. Потом замерла в нетерпеливом ожидании. На лице ее отразилось беспокойство, смешанное со страхом.
- Кто я? -   прошептала она. - Эссенция. Но я слишком слаба,чтобы спасти моих родных... Идем...
незнакомка метнулась к двери, распахивая ее настежь и выбежала сначала в большую комнату, а потом распахнув входную двери, оказалась на улице.
Пронзительно вскрикнула ночная птица ,и эссенция, тихо ойкнув, шарахнулась в сторону. Заплаканное личико повернулось к принцу, а ручки сложились в умоляющий жест.
- Пожалуйста... идем со мной... Там.. - она махнула рукой в сторону болот. - Там мои родные... мой братик... сестренка...  они не справятся... не смогут спастись... если ты не поможешь.
Девчонка легко запрыгала по мшистым кочкам, направляясь в глубь болот. Сделав несколько шагов, останавилась, оглядываясь, чтобы проверить, идет ли за ней  дриммейр.

Девчонка перескакивала с кочки на кочку, уводя принца все дальше от избушки, в которой остался антикверум и старуха. Она не торопилась отвечать на его вопросы, сосредоточившись на том, чтобы не  соскользнуть с мокрой кочки и  ледяную болотную жижу. Лишь иногда оборачивалась, чтобы проверить, следует ли за ней дриммейр.
После очередной порции вопросов, она все же остановилась и повернулась к юноше. Девушка покачивалась на шаткой кочке стараясь удержать равновесие и не упасть в болото.
По миловидному личику снова катились слезы, а в огромных глазах застыл испуг.
- Я не могу...  не могу сказать.. - всхлипнула она. - Он... он запретил мне....  запретил....
Он  сложила ладошки  перед собой в умоляющем жесте.
- Пожалуйста... - девчонка покачала головой. - Нет... твой друг не сможет помочь... Только ты... Именно ты сможешь...   Не спрашивай почему... я не могу объяснить...
незнакомка развернулась и ловко перепрыгнула на соседнюю кочку.  А потом на следующую. Избушка осталась далеко позади, и теперь перед принцем расстилалось лишь болото, над которым клубился сизый туман. Он обвивал немногочисленные хилые стволики крохотных деревьев,  росших на  редких островках и упорно тянувшихся вверх в тщетной надежде выбраться из плотной завесы тумана.  Болото вздыхал о ухало, злорадно посмеиваться над замершими на  шатких кочках принцем и девчонкой. Оно ждало, тревожно застилая  все вокруг плотной пеленой тумана,  свивавшегося в причудливые фигуры.
Где-то тревожно вскрикнула птица, но тут же умолкла,  подавившись липкой тишиной, накрывшей болото. Она давила на уши,  заставляя тревожно озираться по сторонам, заползала под одежду, пробегая по спине  сотнями холодных мурашек. Она тревожила и заставляла нервно озираться по сторонам.
- Куда веду? - переспросила девчонка, в голосе которой сквозило торжество. От былого страха и слез не осталось и следа. - Скоро узнаешь. - она  последний раз оглянулась на принца и  проговорила. - Я сделала как вы велели, господин. Я привела мальчишку.  Теперь вы отпустит  моих родных?
Она говорила в никуда и обращалась ни к кому. Но ответ пришел.
Мгновенно.
Жуткий, торжествующий хохот разорвал тревожную тишину, сминая  плотный покров тумана ,стелющегося над болотами. Он шел ни откуда и слышался ото всюду одновременно.
- Отпущу, крошка!!! Отпущу!!!
Тяжелый, удушающий покров тьмы окутал принца и девчонку, подхватил их, закружив в воздухе. Резкий хлопок открывшегося портала и через мгновение уже ничто не напоминало о том, что еще совсем недавно на двух шатких кочках стояли дриммейр и перепуганная девушка в  свободных одеждах.

***
Принц находился в роскошном зале, окутанном полупрозрачной снежной завесой, которая постоянно двигалась, то открывая, то пряча остовы древних статуй, что замерзли в ее ледяных объятиях и теперь являли собой печальные памятники людскому безрассудству.  Тяжелые сосульки свисали с потолка и  сложной лепнины, которой был некогда украшен зал. Обледенелые гобелены на стенах, слишком хрупкие, чтобы выдержать вес существа, любого, которое бы вздумало коснуться их.
Хрустальный трон, созданный из первозданного льда, окутанного мириадами колючих снежинок, что взметались ввысь по первому жесту, чтобы сожрать очередную жертву. Высокий мужчина, закутанный в черную мантию, наблюдал за озиравшимся по сторонам принцем.

Ну все, мне все это начинает надоедать. Одни сплошные загадки и больше ничего. Я хмурился все больше, раздражало и то, что девчонка на вопросы не отвечает, и это чавкающее болото, и эта сырость и холод. Не надо было идти, я все больше чувствовал что совершаю очередную глупую ошибку. И вот когда я решительно встал на кочке, собираясь сказать что дальше и шагу не сделаю, пока мне все не объяснят, как девушка к кому-то обратилась. Я тут же призвал свой меч, сжав его в руке и готовый атаковать, на всякий случай материализовал крылья, так как драться если что придется в воздухе. Кочки не надежные, да и не возможно так проводить полноценную атаку балансируя на кочках, чтобы не свалится. Но я и рта открыть не успел, чтобы спросить, что все это значит, как раздался хохот. Сложно было определить откуда он идет, я завертел головой, подняв меч, чтобы узнать откуда пойдет атака. Но ее не было, меня просто окружила тьма. Я понятия не имел что произошло, только ощутил прыжок в портале, а когда тьма развеялась, то оказался уже совсем в другом месте. Словно бы попал в ледяное царства. Поверить сложно, что такое место существует в нашем мире. Как будто запихнули в гигантский холодильник, и я как на зло в одной тонкой рубашке. Эх, ну почему так? Я же холод переношу плохо. Что еще за место такое? И этот противный хохот снова.
- Аа, все, меня достало! Поджарю до хрустящей корочки! - я сжал рукоять меча, начиная злится по настоящему, но по ходу им мало было по издеваться надо мной. Они еще и заложников взяли, или он. Я только теперь заметил странного чувака в балахоне. А рядом с ним в странных сооружениях висели та самая девчонка и Шейр. Он то откуда здесь взялся? Вообще ничего не понимаю.
Последней каплей моего и без того не безграничного терпения, стало это самое "выбирай". Я опустил голову, потом глубоко вздохнул мысленно успокаивая себя, иначе точно спалю тут все к чертям собачьим. Потом резко снял злосчастный кулон и показал его мужику в балахоне.
- Твоих рук дело? Забирай! - я бросил кулон под ноги странного типа - Слышь ты отмороженный на всю голову, какого хрена я тут должен выбирать? Ты меня по ходу вообще не знаешь, иначе таким вопросом не задавался бы. Я не собираюсь играть по твоим правилам, но если тебе так нужно, то выбор очевиден, я выбираю Шейра. И не смей лапать его! - тыкнул в сторону типа мечом - Он мой антиквэрум ясно тебе, так что руки убрал от него! А эту девчонку я знать не знаю и уговор у нас был лишь на спасение ее семьи. Так что давай отпускай х, или я твое снежное царство в огненное превращу! Может я и принц, но далеко не сказочный, чтобы девиц спасать, тем более тех, кто заманивают меня, а главное моего друга в ловушку. Я далеко не такой благородный, как ты думаешь. Иногда могу быть и жестоким. Шейру я умереть не дам, он по моей вине попал во все это, а значит я защищу его любой ценой! - на этих словах я перехватил меч и кинулся в атаку на этого чокнутого типа. Такое было редко, но когда меня доводили настолько, что пересекалась черта, я действительно становился жестоким. По мне может быть и не скажешь такого, но Ронин научил меня много и показал мне многое. В том числе я часто думал и подобной картине, чтобы было если бы на одной стороне весов была бы моя семья, а на другой все дриммэйры и мне пришлось бы выбрать. В этом случае я бы выбрал дриммэйром, потому что я принц и мой долг защищать моих подданных. Здесь же случай был иной, но все так как я и сказал, Шейр попал в эту историю по моей вине и я не позволю ему погибнуть. К тому же он мне понравился, пусть и был антиквэрумом. И потом, я все же надеялся спасти и девушку тоже, надо только победить этого чертового маньяка, или хотя бы вырубить его. Уверен что это будет не просто, но я же тот еще упрямец, а потому не сдамся.

Отредактировано Принц Нирон (17.07.2017 18:34:12)

Чертов чокнутый псих ускользнул и мой меч почему то врезался в грудь Шейра. Я даже отступил на шаг изумленно захлопав глазами, как так могло получится? Даже если он был рядом, у меня хорошая реакция, я бы успел затормозить, в конце концов я же не новичок с мечом. Но клинок все равно почему-то столкнулся с грудью антиквэрума. Изумление сменил испуг, по инерции выдернув меч, я отшатнулся и шлепнулся на пол. Меч выпал из рук и тут же исчез. Словно зачарованный я смотрел на рану в груди и как с нее капает кровь. Убил? Нет, я не мог убить, просто не мог. Сознание не хотело воспринимать сей факт, Но алая кровь была тому подтверждение. Убил! Убил! Убил! Поражал не сам факт того, что я убил Шейра, а именно факт об убийстве. Во взгляде застыл шок. Что там говорил этот псих я не слышал, просто уставившись в одну точку, на кровавые пятна на полу. Разве могу я убить антиквэрума со всей его мощью? Бред! Это невозможно же!
Хотелось встать и просто уйти, не важно куда, просто идти и идти пока силы совсем не покинут, но я не шелохнулся по прежнему сидел на полу. Было как-то странно пусто в душе, словно все чувства разом исчезли. Я с силой зажмурился, сцепив зубы, потом снова призвал свой меч, открыв глаза зажал лезвие в одной руке и резко резанул ладонь. Обожгло болью, и я посмотрел на теплые ручейки крови, которые стекали по руке. Боль, как доказательство жизнь.  Если я ее чувствую, значит еще живой. Впрочем я это сделал, чтобы привести себя чувства, в момент сильного потрясения, я терял контроль и тогда Ронин овладевал моим телом. Возможно оно и было бы к лучшему, но я не хотел вешать свои проблемы на альтер-эго.
- Чего ты хочешь? - голос прозвучал тихо и глухо, а я по прежнему смотрел на свою рассеченную ладонь - Я не понимаю что я должен выбирать и зачем я вообще здесь. Я даже не понимаю где это здесь? - собственный голос казался каким-то далеким - Я всех хочу спасти, но я не понимаю что мне надо делать. Как можно сделать какой-то выбор и думать головой, когда не понимаешь что происходит вообще? - сжав пораненную руку в кулак, я поднялся, не обращая внимания на капельки крови капающие на пол.
Как исправить? Если бы я знал, я бы сделал этот, но я же ведь не целитель, чтобы исцелять. Магия исцеления мне не дается, но можно попробовать снова.
Я подошел к Шейру и приложил свою окровавленную руку к его груди, почти рядом с раной, затем закрыл глаза и сосредоточился призывая пентаграмму Эктара. Удивительно, но в этот раз она сработала с первого раза, но я не знал насколько она может помочь.

Броски - Бросить кубики

Я зажмурился от крика и отшатнулся. Пентаграмма хоть и сработала, но пользы от нее не было никакой. Отступив еще на пару шагов, я медленно осел на пол, на колени уперевшись рукой в пол. Почему ничего не получается? Почему я не способен никого спасти? Потому что огонь не может никого защитить. Он способен лишь разрушать, сжигать, уничтожать, но не спасать. Не поддающийся контролю, неукротимый, огонь внушает страх, неприязнь. Таким же был и я. Моя сила служит лишь разрушению. Но, я сам выбрал этот путь и пройду его до конца, как бы тяжело не было, не отступлю. Даже если это означает всегда быть одному.
Мотнув головой, я сжал руку в кулак и посмотрел на этого чертового маньяка. Почему я не могу просто убить его? Я бы даже не чувствовал сожаления, хотя и не хотел убивать в принципе. Вытерев рукавом слезы и размазав по лицу чужую кровь, я поднялся на ноги и сжал в руке меч.
- Прекрати это! - крикнул, снова зажмурившись - Прекрати его мучить! Не трогай его! Я и так в твоей власти, чего ты еще хочешь? И я вовсе не хотел тебя убивать, когда кинулся с мечом. Я хотел лишь вырубить тебя, чтобы освободить Шейра. - добавил уже тише. Голова шла кругом от всего этого, то болото, то эта странная старуха, а теперь еще и не понятный тип, который издевается не понятно за что? Я уже оставил попытки понять что тут вообще происходит. Меня злила эта безнаказанность с которой он творил что хотел, но я угомонил свой пыл, чтобы не повторить свою ошибку.
Кристалл? Зачем ему нужен этот кристалл? А вдруг он обладает могуществом и в последствии этот маньяк натворить не мало бед? И в виноват в этом буду я. Ну почему нет никакой альтернативы?
Закусив губу, почти до крови, я посмотрел на кулон у своих ног. Если бы я только не стал тогда соглашаться на предложение фейри, отказался бы, ничего этого не было бы. мы и дальше с Шейром гуляли на праздники и не вляпались во все это. Нет, уж, я один во всем этом виноват, Шейр тут не причем, он попал сюда из-за меня, так что и расплачиваться я должен один. Я обязательно спасу его, чего бы это не стоило.
Наклонившись, я поднял кулон и одел его обратно на шею.
- Хорошо, я достану тебе этот кристаллы и ты освободишь Шейра, но вернешь его в целости и сохранности, таким, какой он и был, до того, как ты притащил его сюда, - я перевел взгляд на портал. не понятно зачем мне в компанию эту девицу дали, не похоже что от нее будет прок. Может быть она должна следить за мной, чтобы я не сбежал? Ну так я и не собираюсь этого делать, я слово дал, а значит сдержу его.
- Как мы потом вернется обратно? - обернулся к незнакомцу, уже стоя возле портала, не хотелось бы тратить время на путь обратно. Надо поспешить и управится как можно скорее. На первый взгляд вроде бы ничего сложно, просто пойти и забрать кристалл, но я был уверен в том, что  на самом деле все будет гораздо сложнее.
Вздохнув, я вступил в портал, мельком глянув в сторону Шейра и мысленно передав ему, чтобы он меня ждал, я обязательно вернусь.

Терпеть не могу когда меня заставляют делать что-то против моей воли. Внутри меня все тут же начинало противится этому, желание бороться возрастало в разы, безграничное упрямство тут же вспыхивало со всей своей чудовищной силой. И только Демиург знает как тяжело мне было сейчас справляться с ним. И не потому что я такой строптивый и непокорный, просто подчинятся такому типу, как этот не хотел. Но приходилось мирится от чего я еще больше злился. А еще бесило непонимание всего происходящего. Но сейчас лучше об этом было не думать, надо спасти Шейра, чего бы это не стоило. Наверное кто-то посчитал бы это странным, что я так стараюсь чтобы спасти антиквэрума, который убил одного из моих сородичей, но об этом я не думал, мне просто хотелось его спасти, вот и все. Мне не нравилось втягивать других в свои проблемы, но по неволе все кто оказывается рядом со мной ввязываются в них. Как будто на мне проклятье висит. Если бы я был достаточно сильным и имел возможность защитить тех, кто попал в неприятности оказавшись рядом со мной, то было бы не страшно, но я пока не достиг такой силы, хотя для моего возраста я развиваюсь очень быстро. Многие из моих сородичей достигают того же уровня, что и я лишь к зрелым годам. Конечно в моем случае это еще благодаря тому, что я подавил в себе зерно трансдента и стал фэделесом, но и это было не легко. Энтропиус вполне мог отказать мне, но не стал этого делать, интересно почему? Хотя мысли этого хаотичного деоса все равно ведь не поймешь.
Обернувшись перед порталом, я посмотрел на Шейра, закусив губу, потом в каком-то не ясном пока порыве, я подбежал к нему и приподнявшись на носки, тепло коснулся мягкими губами его окровавленной щеке. Плевать мне что там скажет этот маньяк и на его насмешки тоже плевать. Развернувшись, я прошел к портал и глубоко вздохнув скрылся в нем.
Оказавшись по ту сторону, я сразу же выдернул свою руку из руки девушки. Мне было плевать, что она заманила меня в ловушку, но я не мог простить ей того, что Шейр тоже оказался в это втянут. Конечно я тоже виноват, что пошел за ней, толком ничего не узнав, но я же ведь от чистого сердца хотел помочь ей, а она просто подставила меня.
Осмотревшись я глянул вверх, потом на лестницу и молча проследовал к ней.  И почему нужно лезть по ним, мне было бы проще долететь, на что мне крылья, как не для таких случаев? Но пришлось подниматься седом за девчонкой, правда пришлось убрать меч, чтобы держатся за выступы. Жар от лавы меня не пугал, в конце концов моя стихия огонь, так что жару я переносил стойко и почти без напряга. Единственное что было сложно, так это дышать, но дриммэйры могут некоторое время выдерживать не благоприятную атмосферную среду, так что терпеть можно. В конце концов, если станет станет совсем нестерпимо, то я попробую очистить воздух вокруг нас, чтобы легче было дышать, впрочем это только в крайнем случае. Так что я продолжал лезть вперед, хорошо что одежда была простой и достаточно широкой, не стесняло движений. Думаю жара и тяжелый воздух это наименьшее из препятствий, с чем придется столкнутся. Хотелось поскорее добыть этот кристалл и вернутся, поэтому я едва удерживал себя, чтобы не подгонять девчонку. А вдруг ее специально послали, чтобы она меня тормозила иначе зачем мы используем лестницу, когда этот пусть можно было преодолеть намного проще. У меня не было причин доверять ей и уж тем более тому типу. И все о чем я мог сейчас думать, это как спасти Шейра. Плевать на эту девушку и на ее хозяина, главное это спасти того, кто сейчас страдал из-за меня.

Пока я поднимался по лестнице, то хмурился с каждым разом все больше и больше, поглядывая на спину девушки. Мне не понятны были ее мотивы поступков. Если она действительно хотела спасти своих родственников, то могла бы сразу все рассказать. Я бы понял и придумал бы что-нибудь. Мне все равно что она втянула в эту историю меня, я бы простил бы это и не вспомнил, но я не прощу ее за то, что она втянула и Шейра. Если бы он просто оказался в плену, это еще куда не шло, но то, что с ним делал тот чокнутый маньяк было ужасно. Если бы я только мог, я бы забрал его боль и раны себе. Но я этого не могу сделать и все что мне остается это снова следовать в неизвестность. На мне словно проклятье висит и все кто окажутся рядом оказываются втянуты в неприятности, и вынуждены страдать. До тех пор, пока я не обрету силу способную защитить тех кто мне дорог, мне лучше быть одному.
- Что? - слова девушки заставили отвлечься от мрачных мыслей и я округлил глаза - Заманила на болото? Постой-постой! Хочешь сказать, что ты та самая старуха? Фигеть! - я аж остановился ошарашенный, мне как-то не досуг было думать откуда взялась эта девчонка, а оказывается она та самая старуха. Вот же черт! Чувствовал подвох, чувствовал, что зря мы пошли за ней. Тогда понятно, почему Шейра так быстро вырубило, наверняка что-то подмешала в еду или напитки, а может и чары какие применила.
- У меня есть один вопрос, который мучает меня с тех пор, как я оказался здесь. Почему кулон который я выбрал в антикварной лавке, перенес нас сюда? Это тоже твоих рук дело или твоего хозяина? И еще один вопрос, кто ты на самом деле такая и твой хозяин? Теперь уже полагаю нет смысла скрывать. Ни я, ни Шейр не смогли определить твою расу, да и с твоим хозяином так же.
Поднявшись на узкую площадку я осмотрелся и выдохнул горячий воздух из легких. От жара тело покрылось капельками пота и теперь рубашка не приятно липла к телу, я бы и вовсе ее снял, но если будет битва, сражаться полуголым, как-то не хочется. Волосы тоже намокли и липли к затылку и лбу. Впрочем для меня лучше жар раскаленной лавы, чем холод и слякоть болота.
Я невольно поморщился, когда девчонка коснулась моей руки, но я не выдернул ее, хотя желание было велико. Я не люблю ложь, потому что вырос во дворце, а там постоянно лгут. Так что ложь я терпеть не мог больше всего, поэтому сам старался не врать, впрочем у меня и выходило не очень. Так как я был эмоциональным, то у меня все чувства тут же отражались на лице. В очередной раз я убедился, что женщины самые искусные лгуньи, никто с ними не сравнится в этом и потому верить им опасно. Но хотя я это и понимаю, все равно каждый раз попадаюсь на уловки и хитро расставленные сети. Не даром мой учитель говорил, что если мужчину и может кто сгубить с легкостью, так это женщина.
Снова вздохнув, я прошел следом через портал. Оказавшись по ту сторону, глянул вниз. Ох, чудненько очередная лестница, сплошная физическая нагрузка, а ведь я так толком и не поел. Но делать нечего, пришлось спускаться.
- Стражи? Это те, которые статуи что ли? - я остановился и замер на первой ступеньке ведущей вниз - Испытание? Вся моя жизнь с момента рождения, с этой печатью антиквэрума это испытание, - выдохнул тихо и печально, но тут же упрямо блеснул огоньком в глазах и сжал руку в кулак  - Ну раз оно есть, значит я его пройду. Я спасу Шейра, ясно?! Даже если мне свою жизнь отдать придется, но я его спасу. Я не дам ему умереть.
Испытание или нет, все равно не было выбора, мне надо получить этот кристалл, а значит надо идти вперед. Я не могу повернуть назад. Пусть я и не принц из сказок, а Шейр не принцесса, и я далеко не великий герой, а просто упрямый мальчишка, но все таки я сын Императора. И если я не смогу спасть одну единственную жизнь, то какой из меня принц. Так что я продолжил спускаться, очень надеясь, что испытание которое предстоит пройти, это не очередная головоломка и не загадки, в них я не особо силен.

Мм, так значит это тот маньяк так все устроил, что мы видели старуху. Какой же силой он обладает, что смог так правдоподобно нас обмануть. Ладно меня, но Шейра. Это говорит о том, что он достаточно силен, такое влияние на других может оказывать только деос. Неужели этот странный тип деос? Нет, не может быть. Плохо верится, хотя если подумать, я ведь других не встречал, кроме Энтропиуса. Странно все это, но может подождать. Даже если я и разгадаю эту загадку, то она мне ни чем не поможет.
Вздохнув, я продолжил спускаться с лестнице, снова этот жаркий воздух, который едва ли не обжигает легкие. Может он поэтому меня и послал, что сам не может выносить жар. Пока что терпимо, так что можно пренебречь.
- Хозяину лавки, я и так претензии предъявлю, мне просто интересно откуда твой хозяин узнал о нашем появлении, что послал тебя. Все это выглядит очень подозрительно.
Ладно, надо оставить все посторонние мысли и сосредоточится на другом, тем более что мы уже достигли подножья. Но шагу не успел ступить, как тут же возникли стражи.
Я опустился на колено и склонил голову, но не из-за страха, а в знак почтения. Возможно они бы и испугали меня, но страх за Шейра превышал все остальные и ни о чем другом я просто не мог думать.
- Простите нас доблестные стражи, за то, что мы нарушили ваш покой. Меня зовут Нирон Таон ди Ревель, принц Империи Торис, на Эвилариуме, я прибыл сюда, чтобы получить кристалл, который лежит в пещере. Я и мой спутники оказали на болотах по моей вине и теперь ему грозит смертельная опасность. И чтобы спасти его, мне нужен кристалл. Прошу вас, доблестные стражи, позвольте мне забрать его. Если для этого нужно что-то сделать, я сделаю, только скажите что.
Договорив свою речь, я поднял голову в ожидании ответа. Стараясь унять волнение от того, что уходит время. Я едва ли не реально слышал тиканье часов. Нет, я должен успеть, обязательно, по другому не может быть.

Испытание, про это я уже знал, но какое именно испытание будет, этого я не предполагал, а когда услышал, то лучше бы я загадки разгадывал. Ошарашенно распахнув глаза, я уставился на стражников. Внутренне я готов был ко многому, но не к такому. Убить? Поэтому ее и послали со мной? А еще ее слова, что никто не прошел это испытание, и она как доказательство того.
Поднявшись с колен, я призвал свой меч и сжал его в руке, затем медленно повернулся и посмотрел на девушку. Она испуганно жалась у подножья. Странное какое-то испытание, почему я должен ее убивать? Потому что она будет знать какие-то там тайны кристалла? Что за бред? Поэтому тот ублюдок и говорил, что я должен выбрать между ней и Шейром. И мне не спасти обоих, как ни старался бы.
Сильнее стиснув в руке меч, я опустил голову и зажмурился. Я не могу, просто не могу. Черт! Руки дрожат и словно свинцом налились. Я только что едва не убил Шейра, а теперь ее? Я думал, что лишь тот, кто достоин, может получить кристалл, так получается любой убийца этого достоин. а я нет?
Мне надо спасти Шейра, но и убивать я не хочу. Если бы она была воином и это произошло бы в равном бою, тогда другое дело, но я не хочу становится убийцей. А Шейр? Если он узнает какой ценой был спасен, он будет с презрением на меня смотреть и возненавидит. Но даже не в этом дело, я бы все вынес и презрение с ненавистью и проклятье убийцы, но я не понимаю, почему испытание такое легкое? то есть не так много на свете людей, которые так бояться убить другого, как я. Почему же другие не смогли, ведь эта девушка жива.
Мотнув головой, я подошел к девушке и схватил ее за руку, дернул к себе, сильно, но не грубо, а после обнял, так крепко и в тоже время нежно, словно хотел защитить.
- Мой меч, никогда не станет убийцей. Он служит защите, а не убийству. К тому же, если всего лишь нужна ее кровь, чтобы открыть завесу, то убивать не обязательно. - с этими словами, я поднял свой меч и резанул по ладони девушки, а после обернулся к стражам - Если этого не достаточно, я отдам свою кровь. Если вам так нужна чья-то смерть, то заберите мою жизнь, я отдам ее, как только спасу своего друга. Я не стану жертвовать жизнью беззащитной девушки, чтобы исправить свои ошибки, это не правильно. - опустив голову, я закусил губу и сжал кулон на шее. Если я не могу пройти это испытание и получить кристалл, нужно найти другой способ, чтобы спасти Шейра. Только я не знаю какой, зато точно знаю, что другие не должны расплачиваться за мои провалы и ошибки.

Что? Пройдено? Я не поверил сначала и думал, что мне послышалось, поэтому так и замер в ступоре. Я уже было собрался придумать что-то другое, чтобы спасти Шейра, правда не знал  пока что именно. Но я не собирался убивать, потому что это было не правильно. Менять одну жизнь на другую, я не Демиург, чтобы иметь право на это. Я на многое был способен, но убийцей я не стану. Не для того я меч в руки брал и изнуряю себя тренировками и боями.
Наверное я бы так и стоял в ступоре, если бы девушка не коснулась моей руки. Очнувшись, я поклонился стражам и прошел через врата, обернувшись на них. Но если другие не прошли испытание, почему же тогда эта девушка до сих пор жива? Мне хотелось спросить об этом, но времени и правда не было. Странно, вроде бы на путь ушло не больше двух часов, а у меня в запасе сутки, так почему же огонек в кулоне становится ярче? Или тут время течет по другому?
Мотнув головой, я поспешил за девушкой, не время сейчас думать об этом. Тот стражник сказал чтобы я мудро распорядился кристаллом и мне совсем не хотелось отдавать его в руки такому, как тот чокнутый псих. Я думал об этом с тех пор как шагнул в портал. Что если кристалл будут использовать во зло, тогда он принесет много бед. Если бы только был шанс как-то иначе спасти Шейра.
Вздохнув, я отозвал свой меч и шагнул в пещеру. Едва мы пересекли черту, как ослепительное пламя окутало пространство. Я не вольно зажмурился, так как этот странный огонь резал глаза. Он не походил на тот огонь, который я использовал, да и вообще на огонь не походил. Понадобилось почти минута, прежде чем я смог привыкнуть к этому ослепительному сиянию.
Впереди был тот самый кристалл, только почему-то совсем не походил на него. Выслушав наставления, я снял с шеи свой кулон и подошел к камню, больше напоминающей сгусток огня. Только вот жара или тепла я от него не чувствовал. Скорее наоборот, что-то пугающе холодное и неприятное. Очередная не понятная магическая хрень. Наверное так бы приблизительно выразился бы Симбер.
Покусав губу, я поколебался несколько секунд, все еще сомневаясь, что нужно ли отдавать этот кристалл. Чувствую, что потом я буду сожалеть об этом, но если не спасу Шейра, то отчаянье будет гораздо сильнее сожаления. Так что выдохнув, я поднял кулон и аккуратно поднес его к странному сгустку пламени, так чтобы они коснулись друг друга. Если даже я и совершаю очередную ошибку, то она будет лишь моей и Шейр тут не причем. Я сам расплачусь за то, что совершаю сейчас. Пусть это и будет трудно и даже невыполнимо, Шейра это не должно коснутся. Сейчас нужно спасти его, а о будущем, я подумаю когда оно наступит.
"Пожалуйста, Демиург, помоги мне спасти его. Я не так часто тебя прошу о чем-то. Мне большего не надо, только помоги его спасти, а с остальным, я справлюсь сам." - мысленно обратился к Богу, хотя и не особо рассчитывал, что он меня услышит.

Я снова зажмурился, когда кристалл ослепительно вспыхнул. Но вспышка была мгновенной и я почти сразу открыл глаза. Повесив кулон обратно на шею, я смотрел как преобразовывается камень. Когда же он упал мне в руки, то я невольно дернулся под его тяжестью. Ослепительное сияние исчезло, зато появилась лава и откуда только взялась? Может этот кристалл удерживал бурлящею лаву, а теперь та рвалась наружу? Тогда скорее всего произойдет извержение. Огненный поток съедал тропинку и надо было торопится. Прижав кристалл к себе, я побежал следом за девушкой, но она внезапно остановилась.
- Что? - я не совсем понял ее слова. Что же мне тогда делать, если я кристалл не отдам, то тот маньяк не освободит Шейра, а если отдам, то случится что-то плохое? Черт! Снова выбор и очередная головоломка. Кроме того, я понятия не имею как разрушить магический кристалл. Вряд ли мой меч сможет разбить его. Даже обычный кристалл разрушить сложно, потому чаще всего его и используют на различном производстве, а уж магический и подавно. Пока я об этом думал, то не успел схватить девушку, которую поглотила лава. Я лишь вытянул руку, чтобы схватить ее, но не смог, зато брызги лавы обожгли руку. Прошипев от боли, я закусил губу, вроде не очень большие ожоги, но сильные. Жар от огненной реки становился сильнее и уже опалил мне кончики волос. Дорожка исчезла прямо на глазах. Но боль от ожогов, принесла злость.
- Черт! Вот уж в огне я никогда не погибну! - крикнул, и материализовал берсерк, огненные крылья распахнулись за спиной. Я использовал берсерк, как раз для того, чтобы лава не опалила мои крылья, ведь при взмахе, я по любому задену бурлящий поток. А так, огонь не может причинить вред огню. Так что я не стал ждать и взмахнув крыльями поднялся в воздух, рванул стрелой к выходу. Благо что мой не большой рост, позволял маневрировать даже в узком входе в пещеру. Я пока не знал что мне делать с кристаллом и понятия не имел как его разрушать, но больше я конечно волновался за Шейра. Его спасти надо, а остальное все потом. Жалко было конечно девушку и бесило то, что я не успел ее спасти. Неужели я вообще не способен спасти кого-то, неужели мой удел только разрушать и сжигать, но не спасать? Почему так?

Фуух, успел, в самый последний миг успел! Все же я видимо везучий, или упрямство помогло в очередной раз. Жаль только, что я не смог спасти девушку, действительно жаль, но видимо у нее судьба такая и от нее не убежишь.
Портал вывел меня обратно в ледяной замок, слишком резко выкинув, так что я не удержавшись упал на пол. Но кристалл я крепко прижимал груди.  Едва услышал знакомый противный голос, как тут же подскочил и крепче стиснул кристалл в руке. Я помнил последние слова девушки, но так и не смог решить эту загадку. Там, у стражей мне повезло выбрать верный ответ, а тут, я не знал какой путь верный.  Вернее я знал, что кристалл надо уничтожить, но как мне тогда Шейра спасти?
Чертов злодей приближался и потому я резко отскочил назад, решение надо принять сейчас или будет поздно.
- С какой стати я тебе должен его отдавать, у нас был уговор, ты получишь камень, только тогда, когда вернешь мне Шейра живым и здоровым. А я этого не вижу! Так что я не отдам его тебе!
Зачем ему кристалл, что ему даст, если он получит его и пропитает его кровью Шейра? А главное что мне делать? Та девушка сказала уничтожить кристалл, но я не знаю как.
Короткий взгляд на камень в руке и затем я резко размахнулся и ударил кристалл об пол. Поскольку я не был уверен подействует ли на него моя магия, то решил попробовать разбить его самым примитивным способом, хотя и не был уверен, что это тоже поможет. Но так быстрее всего.
Проклятье, не знаю что правильно, а что нет, я же не специалист по кристаллам и понятия не имею как их уничтожить. Что если не выйдет, кристалл отскочит и этот злодей схватит его. Что ж тогда, лучше подстраховаться, пусть я и не уверен что поможет, поскольку не знаю сил этого чокнутого маньяка, но это то немногое что я могу.
- Триплих! - я призвал защитный барьер фэделесов, но создал его не на кристалле и себе, а на Шейре. Даже если этот злодей силен, все же понадобится несколько секунд, чтобы разрушить барьер. Я стал намного сильнее, а значит и барьер тоже. Но я очень надеялся, что кристалл все же разобьется.

Сердце колотилось в груди с бешеным ритмом, настолько сильным, что это отдавалось болью. Время, с того момента. как я замахнулся кристаллом чтобы разбить его, понеслось с тем же ритмом что и сердце. Я не успевал воспринимать события, либо мой мозг просто тормозил из-за сильных переживаний и в связи с этим вызванного стресса, либо время действительно ускорилось. Вот закричал злодей, так громко, что даже заложило уши, я испуганно шарахнулся назад, не зная то ли хвататься за меч, то ли плюнуть на все и кинутся к Шейру. Вокруг него возникла темная воронка, затягивая в себя. Я не понимал что происходит. Впрочем это чувство было с самого начала. как мы попали на болото.
Воронка набирала обороты затягивая в себя антиквэрума и подбираясь к злодею. Понимая что и мне не укрыться от этого странного портала, я зажмурился и весь напрягся. А дальше короткая карусель и темнота, которая меня поглотила.
Очнулся я от того, что слышал чей-то пищащий голосок и кто-то хлопал меня по щекам. Под веки забирался солнечный свет и я невольно поморщился. Все тело ныло и налилось свинцовой тяжестью, голова гудела, а еще немного подташнивало. Открыв глаза. первым что я увидел знакомый потолок магазинчика и солнечные зайчики от окон прыгали по потолку.
Услышав другой голос, я повернул голову посмотрев на Шейра и тут же очнулся подскочив. Едва не сшиб фэйри, когда рванулся к антиквэруму и шлепнувшись на колени рядом с ним крепко обнял. Крепко, но осторожно, помня. что ему сильно досталось.
- Прости! Прости, я не хотел! Правда не хотел! - тело трясло, голос дрожал, но я сдерживал слезы, правда пришлось с силой зажмурится - Я не хотел чтобы кто-то пострадал. Если бы я знал что тебе так сильно достанется и тебя в путают во все это, я бы не пошел за той девчонкой. Прости! Я... если нужно забери мою энергию, чтобы восстановится. Или я отведу тебя в отель, тебе нужно отдохнуть. Моя магия исцеления не сработала и Триплих, он тоже не защитил. Прости! Это я во всем виноват, дурацкий кулон, мне не следовало его брать. я ничего не смог в итоге сделать, ни тебя защитить, ни этого злодея победить! Меня бесит собственная слабость и не способность принимать правильные решения!
Отпустив Шейра я уселся на полу, закрыв глаза запястьем и вытирая все же проступившие слезы. Негоже принцу показывать слезы на людях, но переживания и нервное потрясение было слишком сильно.
- Прости, тебе было так больно, а я ничего не смог сделать! Гхх! - сжав кулак, ударил им об пол и стиснул зубы, чтобы успокоится, но меня словно прорвало. Очень больно и обидно, когда ты стараешься сделать что-то, защитить кого-то, но у тебя не хватает на это сил. сколько бы я не старался, сколько бы не тренировался, во скольких боях бы не побывал, результат не меняется. Но даже имея такой результат, я никогда не думал о том, чтобы все бросить.
- Прости, я сейчас успокоюсь. Просто я сильно испугался за тебя и переволновался, - это я произнес уже поспокойнее, по крайней мере дрожи в голосе уже не было, однако тело все еще трясло.