Антор принадлежал к закрытому типу высших образовательных учреждений, что, помимо прочего, обязывало иметь в составе комплекса зданий два общежития: для студентов и студенток. Количество комнат позволяло заселить абсолютно всех учащихся, числящихся в списках, и как правило, по двое. «Значит, кому-то повезло пожить неделю в одиночестве», – лениво подумал трансдент, после того, как высказанное им предположение подтвердилось. На заселение Ревери, что неудивительно, тоже опоздала.
– Нет, не катастрофично, – отозвался Шерер, выдвигая боковой ящик стола. – Комнат хватает на всех.
Ящик изобиловал стопками бумаг, папками и прочими документами. Из общей кипы на стол перекочевали сшитые бумаги в твердом переплете: список тех, кто отсутствовал на заселении, а также перечень оставшихся свободными комнат. Шереру принесли их в первых числах, и данными трансдент был не слишком доволен. Распахнув папку на середине, трансдент смахнул с пожелтевших листов небольших чёрных пауков. Они быстро спрятались среди вещей на столе, словно свет представлял для них смертельную опасность.
– Тебе повезло, – изрёк, изучая список. – Остались комнаты, где живут по двое. Комендант общежития поселит тебя с кем-нибудь из первокурсников. Проблем быть не должно.
Но это для Шерера не проблема направить девушку невесть куда невесть к кому, он-то знает здесь всё наизусть и способен повлиять на любую шестерёнку в механизме. Посему особых сложностей он не видел.
– Сейчас у тебя первая по счету – лекция. Через двадцать минут начало, – откинувшись в кресле и перегоняя сигарету из одного угла рта в другой, трансдент колким и несколько равнодушным взглядом изучает новую студентку. Машинально снимает и надевает с безымянного пальца перстень. – Ты и так достаточно пропустила.
Усмехается, а в темноте карих глаз сверкает дьявольский огонь.
– Заодно найдешь свою группу, – о, что такое первая группа нынешнего первого курса, трансдент прекрасно знает, но лишить Ревери возможности получить хорошие знания, которые давали там, он не может. Что важнее: уровень преподавания или взаимоотношения между студентами группы? Для Шерера ответ был един: на первом месте знания. На взаимоотношения плевать, это же такая ерунда, которой он со своей харизмой не придавал никакого значения. Он даже не предполагал, что для кого-то это может быть проблемой. Поэтому подавленного состояния Ревери трансдент не заметил, ровно как и её молчания. Раз не задает ответных вопросов, за редким исключением, значит, всё понятно. Внимательностью к окружающим Шерер не отличался.
– Лекции читают в соседнем корпусе, – затягивается, держа сигарету на манер папиросы. – Я сейчас иду туда, так что прогуляемся вместе.
Выдыхая дым, рассматривает подбирающийся к фильтру огонёк. Мнением девушки трансдент не особо интересуется. Хочет найти корпус самостоятельно, скажет об этом. Но есть ли в этом смысл, когда велик риск снова заблудиться и, как следствие, опоздать? После очередного затяга тлеющий бычок опускается рыльцем в стекло пепельницы. Шерер с особым удовольствием тушит его, выдыхая сизые завихрения оставшегося в легких дыма. Взгляд задерживается на циферблате настенных часов. Минутная стрелка показывает без пятнадцати. Если продолжать разговор, девушка точно рискует опоздать на занятия.
– Пошли, красотка, – поднимается с кресла и поправляет цилиндр. – По пути покажу кабинет куратора.
Захватив со стола какие-то бумаги и принесенную папку с документами, выходит из кабинета, предварительно пропустив перед собой перийку. Секретарь продолжает сидеть на своем месте, безучастно перебирая какие-то бумаги. Очевидно, за время разговора Ревери с проректором его работа не слишком продвинулась.
– Можешь валить домой, я сам разберусь, – в привычной для себя манере отвлекает его Шерер.
– Но как же... Мне же нужно доделать, – пытается возразить секретарь.
– Я сказал, вали уже, – морщится фантазм, прикуривая и с щелчком закрывая крышку зажигалки. Секретарь, поняв раздраженно-злой и не терпящий возражений настрой начальника, суетливо собирает вещи и в следующее мгновение испаряется из помещения, бросив напоследок что-то вроде: «Спасибо». Шерер следует дальше, в тот самый коридор, откуда пришёл. Через несколько помещений и коридоров им попадается кабинет куратора первого курса, на чём фантазм акцентирует внимание Ревери безэмоциональным замечанием.
Через пару минут декорации главного здания после очередной тяжелой двери сменяются на улицы в окружении многочисленных зданий института Антор, что раскинулся на огромной территории у самых гор Аудора, чьи высокие, покрытые льдом и снегом склоны видно даже отсюда, а пики вершин протыкают клубящиеся облака. Захватывающее зрелище, если б Шерер к нему не привык. Улицы между корпусами закованы в гранит, звук шагов по которому слышится особенно отчетливо в тишине утра. По мере приближения к соседнему корпусу, который, к слову, запрятан за множеством похожих друг на друга зданий, прохожих становится всё больше. В основном это студенты, но встречаются и преподаватели, а также обслуживающий персонал. Многие оборачиваются, перешёптываются, очевидно, появление проректора, да ещё с незнакомой девушкой, здесь большая редкость. Шереру же откровенно плевать, что личность новой студентки в сопровождении заместителя ректора может привлечь излишнее внимание публики. Ему плевать, как это выглядит со стороны, ему вообще плевать на мнение окружающих.
Очередному трансденту, по всему видимому занимающего важную должность, Каро салютует двумя пальцами от полей шляпы. Тот просит проректора задержаться. Шерер вскидывает бровь, смеривая его выжидающим взглядом:
– Чем обязан?
– Это касается нескольких студентов, которые пропали в...
– Ясно, – перебивает его фантазм, явно не очень довольный тем, что его отвлекают от сопровождения Ревери. – Зайди позже ко мне в кабинет. Мне нужно показать девушке дорогу.
Очевидно, дела в корпусе, где проходят лекции, не значились основной целью у проректора, как он заявил об этом Ревери раньше.
– Это срочно, – давит в свою очередь собеседник, непреклонностью тона давая понять, что никакое сопровождение девушки не может идти в сравнение с той информацией, которую ему нужно передать.
– Хорошо, – цедит сквозь зубы Шерер. – Мисс Фортиуан, – обращение к Ревери вместе со взглядом тёмных глаз. – До корпуса придётся дойти без меня. Он за поворотом, здание с высокими тёмными дверями посередине, не перепутаешь.
Из внутреннего кармана плаща достаёт карту – магический пропуск. Протягивает Ревери.
– На пару дней в твоём распоряжении, когда получишь свой – вернёшь, – по тону понятно, что возражений Шерер слышать не хочет. – Постарайся не особо светить, что это мой.
Фыркает, усмехается, прищуривая темные глаза, в которых скачут дьявольские искры. Догадывается ли перийка, что вместе с этим пропуском в её распоряжении любые двери этого института? Собеседник Шерера смотрит на разворачивающееся действо широко распахнутыми глазами, и его можно понять. Каро, в свою очередь, тоже догадывается, что эта небрежность к собственным вещам и по отношению к правилам когда-нибудь его погубит. Но не сейчас.
– До встречи, – в знак признательности приподнимает шляпу за поля, как и тогда, при знакомстве. Дальше Ревери придётся идти одной, ибо проректор вместе с настойчивым собеседником скрываются по направлению к каким-то корпусам. Появившись внезапно, Шерер также внезапно исчез.
Если следовать указаниям, данным проректором, то искомый корпус предстанет перед взглядом всего через несколько минут пути. И ошибиться в том, что это именно он, нельзя, даже ориентируясь не только по высоким мрачным дверям. К корпусу ведёт широкая мощеная дорога, которая в свою очередь примыкает к большой площади прямо перед зданием. Сюда из прилежащих улочек и основной улицы стекаются студенты и студентки, особо спешащие в виду скорого начала лекций. Само здание величественно и грандиозно, высокими стрелами башен устремляется ввысь, вся его архитектура словно стремиться к небу. Оно лишено, как и многие здания института, помпезности и излишней вычурности, что делает его внешний вид индивидуальным и по-своему мрачным. По бокам, окружая площадь, к нему примыкают другие не менее величественные и замысловатые постройки. Если говорить о студентах, коих здесь великое множество, то основная масса представлена, как того опасалась Ревери, богатыми детками особо влиятельных родителей. Дорогая одежда, вычурность, шумные компании, магическая аура – всё это выдает крайне противоречивый слой обучающихся, находящих смысл существования не столько в науках, сколько в противоборстве взглядов и мнений.
Здесь, на площади, ещё царит легкий полумрак, спрятанный от восходящих лучей за гранитными стенами зданий, но в корпусах светятся окна, что явно говорит о том, что институт уже живёт наукой и готов делиться со студентами силой знаний.