Жара стояла неимоверная. И дернул же его Энтропиус отправиться в эту деосами забытую пустыню. Вернее, дернуло же его любопытство, которое вдруг узнало, что именно на границе пустыни Малех и Ледяных земель Фанк-Досс в одной из библиотек  Мердэнэй-Краусса находится интересующая его книга по ментальной магии. Книга была стара как мир, а потому в глазах Ворона имела ценность необычайную.
Сведения,  содержавшиеся в книге, были опасные. И не приведи деос попасть им в руки ненадежные. Ибо в прошлом шуму они наделали множество. Все стояли на ушах. И  Коалиция рас, и гильдии наемников, и   исследователи-одиночки.  Был перерыт каждый закоулок. Проверен каждый информатор, шпион и добытчик. Трусили всех, кто имел хоть какое-либо касательство к книге и сведениям которые содержались в ней. Трясла коалиция. Трясли наемники Ворона…
Напрасно. Книга словно сквозь землю провалилась. Ее не нашла ни Коалиция, которые особой мягкостью никогда не отличалась. И наемники Локхони упустили ее, хотя рыли землю носом, перевернув вверх дном весь Энтерос и прочие прилагавшиеся к ней тайные закоулочки.
Постепенно шум утих, и все позабыли о том, что послужило его причиной. Но не антик. Который теперь уже тихо и незаметно продолжал искать фолиант, спрятанный хранителем. И ведь нашел же хранителя. Отыскал его там, где и не предполагал найти. Ну, нашел и нашел. Убил. Только книги при нем не было. Да забыл потом, за многочисленными делами нынешними. До сего дня. Ибо всплыла книжица. Всплыла родимая. Да не где-нибудь, а в Мердэнэй-Крауссе. В библиотеке тамошней, что многие знания хранит и сберегает.
Вот и пришлось господину Локхони отправиться в земли дальние, солнцем палимые. Город отыскать да книгу заполучить, пока не попала она в руки чужие да непутевые.
И все бы хорошо. Бибилотеку нашел, с хранителем ее поговорил по душам. Вон теперь родня убивается, плач стоит, до небес долетая. Ну да не его это дело, что теперь родня делать станет. Пусть хоть поубивают друг друга, деля наследство-то жиденькое. И все бы хорошо. Да вот только не было оберегаемом им хранилище книжки  ценной да давно искомой. Исчезла родимая. Будто и не было ее вовсе. И увещевания не помогли, и пытки изощренные. Молчал хранитель. Лишь в лицо Ворону плюнул, рассмеявшись безумно. Но ведь всем известно, что упорны Первородные в достижении целей своих. И Локхони не исключение. Да переусердствовал малость. Совсем чуть-чуть, но и этого оказалось достаточно, чтобы несчастный испустил дух с торжествующей усмешкой на губах окровавленных. И унес с собою тайну кнги древней. Где искать ее теперь, одному деосу ведомо…
…И пришлось антиквэруму, именуемому Шейр Силвер Локхони, убираться из города. Ни с чем убираться. Да побыстрее, ибо зашевелились стражники. Искали видать что-то. Или кого-то. Лишь прихватил побрякушки, под руку подвернувшиеся. Для отвода глаз нужные. Да вот только закончилось везение-то. Мало того что с пути сбился. Так еще и заблудился в песках бескрайних, что расстилались до самого неба. А потом и вовсе забрел в таверну какую-то деосом забытую, названья  приметного, говорящего. Вот и сидел теперь Ворон в зале общем за столом дальнем, что у стены стоял, хмуро поглядывая на посетителей редких. Да вино кислое прихлебывая.

Одет: белоснежное свободное одеяние,  состоящее штанов свободного кроя, бурнуса, подпоясанного широким поясом и куфии, покрывающей голову; на ногах мягкие кожаные светлые полусапожки без каблуков.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и стянута в свободный хвост.
Аксессуары: на безымянном пальце правой руки платиновый перстень с черным камнем. Маскирует расу.

Отредактировано Экронлион (07.01.2017 15:59:24)

Вечер переходил в ночь, а Ворон все еще сидел за столом, уткнувшись в кружку да думал думы тревожные о пути завтрашнем да о том, как выбираться будет из пустыни жаркой. Ведь дороги-то он  не знал. От слова совсем. Да и спросить было некого. Хозяин заведения ему не понравился. Слишком скользким он был да пронырливым.  Так и норовил содрать денег побольше да на халяву, при этом чтобы самому не особо утруждаться.
И все же Первородному повезло, ибо успел он заполучить себе комнату на ночь, последней свободной оказавшейся. Так что это было все же удачей, особенно если учесть все те неприятности, что уже успели свалиться на его голову. Причем комната была самой большой да еще двухкомнатной. Ну прямо номер люкс, как сказали бы в  технологических мирах.
Пригубив вино, антик придвинул к себе тарелку со свежим жарким, намереваясь перекусить.  Да не успел, ибо снова скрипнула дверь, впустив в зал ее двоих заблудших  путешественников. Ими оказались мелкий мальчишка, судя по всему климбат и девчонка, соплеменница одного небезызвестного  сотрудника Коалиции рас. Оба прошли мимо его столика, выискивая самый дальний и темный угол. Таковой нашелся, чтоб и вовсе было удивительно, ибо сам Первородный сидел в таком же темном и пустынном углу.
«Видать сегодня мрачные и пыльные углы в цене, раз гостей так и тянет туда. Интересно, что это здесь забыла эта красавица? Да еще с мальчишкой-климбатом… такая милая… хорошенькая, так и просится  чтобы металлический ошейник обвил ее стройную шейку. Какая рабынька бы из нее вышла… особенно если ее чуток выдрессировать…»
Именно такие мысли бродили в голове  Ворона, когда к нему, бросая на него опасливые взгляды, приблизился хозяин забегаловки.
- Мой господин… - проблеял дримм, угодливо кланяясь мужчине. – У меня проблема…
- Правда? – насмешливо выгнул бровь Первородный. – А я здесь причем? Разве твои проблемы должны затрагивать меня?
- Но, господин… - вся спесь с которой Руис еще совсем недавно говорил с пери слетела с него, стоило ему приблизиться к антиквэруму. Теперь он был само подобострастие и учтивость. – Вон та госпожа желает комнату на ночь.
- И что? Сдай ей одну из свободных. – буркнул Ворон, уже догадываясь о чем пойдет разговор.
- Так последнюю вы и заняли .уважаемый. – прошептал дримм. – Но поскольку она большая и состоит из двух комнат… то я подумал…
- Что мы могли бы вполне разместиться там втроем,  хитрый пройдоха. И при этом ты собирался знатно нажиться на нас.
Руис побледнел, закашлялся, нервно вытер руки полой фартука и удрученно кивнул, не решаясь спорить со столь жутким гостем.
Шейр откинулся на лавке, прислонившись спиной к стене и задумчиво поглядывая на девчонку и мальца, устроившего прилюдные обнимашки. Да и тот субъект, что клеился к мальчишке, вызывал у Локхони не самое благостное впечатление.  Сейчас он отошел, но ведь стоит пери потерять бдительность, как она сразу схлопочет неприятностей на  свою красивую пятую точку.
«Ну что же. По крайней мере, ночь будет нескучная. Кто знает, как распорядится судьба….»
- Хорошо, пусть будет по-твоему, Руис. Я согласен разделить с ней комнату. – усмехнулся антик, поднимаясь со скамьи плавным, текучим движением. – Не гнать же ее прочь на ночь глядя. Ступай и сообщи ей, что ее комнаты готовы. Да запасной ключ передай ей. И не смей говорить о том, что у комнат есть еще один временный владелец.
Дримм поспешил удалиться, пока  гость не передумал. Подождав, пока хозяин обо всем сообщит девчонке, первородный поднялся.
Приблизившись, Ворон остановился и окинув взглядом обоих, вполне себе вежливо и учтиво проговорил.
- Ночи, господамы. – кривая усмешка исказила точеные губы. – Могу я узнать, что делает в этом деосом забытом месте столь прекрасная и юная особа. Да еще в сопровождении мальца, который определенно напрашивается на то, чтобы  его  выдрали розгами. Ищите проблемы, уважаемые?

Одет: белоснежное свободное одеяние,  состоящее штанов свободного кроя, бурнуса, подпоясанного широким поясом и куфии, покрывающей голову; на ногах мягкие кожаные светлые полусапожки без каблуков.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и стянута в свободный хвост.
Аксессуары: на безымянном пальце правой руки платиновый перстень с черным камнем. Маскирует расу.

Отредактировано Экронлион (02.01.2017 22:53:28)

Первородный, склонив голову к плечу, с нескрываемым любопытством наблюдал за потугами мальчишки казаться сильнее и страшнее, чем он был на самом деле. Выглядело это забавно, но Ворон не сбрасывал со счетов то, что парнишка действительно мог оказаться гораздо сильнее и могущественнее. Так что антик, хоть и казался расслабленным, был насторожен и тщательно следил за каждым действием вертлявого щенка, который вдруг воспылала к девушке любовью неземной, а именно банально уцепился за нее,  постаравшись вжаться в нее как можно сильнее.
«Какой забавный мальчег. Того и глядишь схлопочет неприятностей на свой девственный зад. И кто же тогда будет виноват, а? Уж, наверняка, весь мир, но только не ты, маленькое отродье.»
Краем глаза Локхони заметил, как служка, держа огромный поднос с зажаренной тушей, поспешил к лестнице,  ведущей  в комнаты постояльцев. Определенно  прислужник торопился исполнить заказ незнакомки.
«Отлично. Надеюсь, он не разбросает кости по всем комнатам моего номера.»
- Вы правы, сударыня. Такое встретишь не часто. И в особенности в столь отдаленном месте. – улыбнулся Первородный, окидывая пери изучающим взглядом. Девчонка была симпатичной. Ее можно было даже назвать красивой. Светлые волосы. Длинные подвижные ушки.  Бархатная кожа. Она выглядела невинной и незапятнанной. – И все же даже здесь, нужно быть осторожным, моя леди. Даже такое место не гарантирует встречи с бандитами и отбросами, жаждущими поживиться чужим добром.
Жест девушки, которым она коснулась растрепанной шевелюры мальчишки, был великолепно понят Вороном. Да и без этого  было ясно, кто причина остановки в столь странной таверне. Имея на руках этого вездесущего мальца, передвигаться через пустыню было весьма сложно. Паренек задерживал девушку, которой теперь было необходимо искать подходящие места для ночлега и привалов.  Он был обузой, которую невозможно было бросить.
- Папаша… - гибкое, поджарое тело антика, закутанное в пустынные одеяния, содрогнулось от хохота. – Ну ты и загнул, паренек… Папаша… Я еще слишком молод, чтобы носить сей занимательный титул. – Отсмеявшись, Ворон выпрямился, чуть повернув голову и вперив в разговорчивого щенка отсвечивающий алыми сполохами полночный взгляд. – Впрочем, какое тебе дело до моих целей. И вообще нехорошо перебивать старших.
Девушка-подавальщица принесла заказанный   Первородным ужин, и мужчина, более не проронив ни слова, вернулся за свой столик. Локхони сказал все, что хотел сказать. А дальше пусть девчонка уже сама думает. Чай не маленькая уже, раз путешествует одна и без сопровождения, да еще с нагловатым мальчишкой за компанию.
Занявшись свежим жарким, Первородный приготовился ждать дальнейшего развития событий. А в том, что они последуют, Ворон ничуть не сомневался.
Вечер и ночь обещали много интересного.

Одет: белоснежное свободное одеяние,  состоящее штанов свободного кроя, бурнуса, подпоясанного широким поясом и куфии, покрывающей голову; на ногах мягкие кожаные светлые полусапожки без каблуков.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и стянута в свободный хвост.
Аксессуары: на безымянном пальце правой руки платиновый перстень с черным камнем. Маскирует расу.

Локхони развалился на лавке, лаская чуткими пальцами полированную табачную камеру длинной трубки, которую  раскурил вернувшись за свой стол. Время от времени он подносил трубку ко рту, затягиваясь и чувствуя, как легкие наполняются ароматным дымом, с примесями редких трав. Новый вдох наполняет легкие густым дымом. Резкий, немного вязкий вкус катается на языке, царапая горло. Но это ощущение проходит, когда Шейр делает вторую, а потом и третью затяжку, наполняя легкие до отказа, чуть задерживая дыхание, чтобы в следующее мгновение  медленно выдохнуть сизое облачко. Горечь и приторная вязкость сменяется истомой, лениво растекающейся по телу, которая в свою очередь волнами мурашек, прокатившимися по спине мужчины.
Он не притронулся к мясу, лишь медленно цедил дорогое вино, ненавязчиво наблюдая за девчонкой и климбатом,
дождаться  их. А потом… Антик улыбнулся, предвкушая новую встречу.
Непроницаемый, слегка затуманенный  легким наркотиком,  входящим в  табачную смесь, которой была заполнена трубка, взгляд Первородного скользил от одного посетителя к другому, не задерживаясь и никого не выделяя. и лишь тонкий слух Ворона улавливал обрывки разговора гостей соседнего зала.
«Хотите позабавиться, господа. Мило. И с кем же вы хотите провернуть столь подлую шутку, а? Хотя нет, постойте. Я сейчас догадаюсь. Конечно же, пери. Она мила, красива и совершенно безобидна. Не так ли? А мальчишка… ну что мальчишка. Подумаешь еще один мелкий монстр. На него и внимания-то не стоит обращать. Все же, не зря я пришел сюда…. Совсем не зря.»
Какой-то бродячий менестрель тронул струны своей лютни, и зал наполнила легкая и звонкая песня, разбив нахлынувшую пелену нервозности и тревоги. Локхони раздраженно качнул темноволосой головой. Мелодия не подходила тому спектаклю, что сейчас разыгрывался перед его глазами. Слишком стремительная. Навязчивая. И безвкусная. Но гостям она нравилась.  Где-то в дальнем углу грохнула о стол деревянная кружка, и грубый, пропитый голос подхватил балладу, коверкая слова. К нему присоединились товарищи, так что вскоре разухабистая песенка растекалась по залу, сминая тишину.
Шейр смотрел, как накачавшийся алкоголем эделир приблизился к столику, за которым сидела девушка и малец.  Вязкий дурман трав, добавленных в табак, растекался по жилам приятным теплом, заставляя кровь бежать медленнее, а в темных глазах гася мрачный алый огонь.
Именно поэтому Ворон не торопился   на помощь, предпочитая  позицию стороннего наблюдателя. К тому же, как он успел узнать, хозяин был скор на расправу, так что девчонке помогут и без него.
А вот кружками швыряться не стоит! И уж тем более пятнать чужую одежду!
Эделир, получивший внушительный тычок черенком метлы в морду, отшатнулся, делая несколько шагов назад, и оказался рядом со столиком Первородного, который ловко  подставил тому подножку. Зацепившись о вдруг возникшее на его пути препятствие  несостоявшийся кавалер, взмахнув руками, с оглушительным грохотом рухнул на пол. Краем глаза проследив за перемещением пери и мальчишки, Локхони ловко щелкнул по деревянному боку кружки, отправляя ее в стремительный бег по залитой пивом столешнице. Посудина протарахтела по столу и соскользнув с его края, четко впечаталась в харю забияки, звонко треснув того по лбу.
- Прошу прощения, уважаемый, - сконфужено проговорил антик, поднимая растерянный взгляд на хмурого хозяина. –Я совершенно не хотел причинить ему вреда. Видать парень изрядно перепил, раз запутался в собственных ногах.
Дриимэйр понимающе кивнул и велел двум вышибалам вышвырнуть выпивоху из таверны. Похоже спать ему придется прямо на улице. А ночи, как успел узнать Первородный, славились низкими температурами.
Локхони выждал еще некоторое время, потом поднялся. Небрежно бросил на стол несколько монет, расплачиваясь за ужин, и направился к лестнице. Шорох одежды, тихие шаги по скрипучей лестнице, скрежет ключа в замочной скважине, когтистые пальцы, проворачивающие ручку. Ворон улыбнулся, прижмурив полночно-алые глаза, предвкушая…
«Ну, что, поиграем, красавица…» - распахнув дверь, Локхони шагнул в комнату.

Одет: белоснежное свободное одеяние,  состоящее штанов свободного кроя, бурнуса, подпоясанного широким поясом и куфии, покрывающей голову; на ногах мягкие кожаные светлые полусапожки без каблуков.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и стянута в свободный хвост.
 

Отредактировано Экронлион (03.02.2017 23:34:37)

Локхони поднимался не торопясь, старательно делая вид, что рассматривает деревянные балки, украшенные затейливой резьбой. Он давал время девчонке и  климбату первыми войти в  комнату и устроиться там, оттягивая предстоящее веселье. Точеные губы антика тронула едкая усмешка, когда он представил, как вытянется лицо пери, когда та узнает, что ей придется ночевать в одной комнате с тем, кому совсем недавно невольно испортила ужин.
«Впрочем… Она всегда может покинуть мои комнаты и отправиться спать на конюшню. Или же вообще в пустыню.»
Если все сладится, то игра предстояла весьма занимательная и Ворон,  остановившись на площадке, довольно уркнул,  прижмурив свои бездонные очи. 
Странный шум, а потом последовавшие за ним удары достигли тонкого слуха Первородного еще когда тот находился на третьем этаже. Вопль перийки, недовольный возглас кого-то из постояльцев, сменившийся пронзительным визгом насторожил антиквэрума, который теперь скользил по ступенькам совершенно бесшумно, продолжая  тщательно прислушиваться к происходящему этажом выше. Изящные ноздри раздувались, отфильтровывая множество запахов и выделяя лишь один нужный: приятный аромат самой пери, смешанный со специфическим запахом мальчишки-климбата, тянувшийся невидимой лентой по лестнице  на самый верх.
«Что же ты учудила на этот раз, дорогуша? Может, я зря позволил тебе разделить  со мной  комнаты, и тебя стоило отправить спать на улицу вместе с твоим щенком? Или я все еще могу надеяться на то, что у нас получится весьма занимательная игра? »
Локхони шагнул в коридор и сразу замер, жадно принюхиваясь. Пахло мускусом, возбуждением и страхом. Он бегло окинул взглядом пустой коридор, криво усмехнувшись, когда услышал  глухой удар, а затем хриплый вскрик. Насладившись приятным ароматами,  Шейр двинулся к своей комнате, попутно скользя взглядом по закрытым дверям. Трансдентиху он обнаружил почти сразу. Дамочка сидела на полу, привалившись плечом к стене. Пышная грудь тяжело вздымалась, сорочка бесстыдно задралась, обнажая стройные бедра и пучок гибких щупалец, прикрывающих интимное место. Она смотрела перед собой остекленевшим взором, словно все еще находилась во власти  какого-то кошмара.
- Какая прелесть… - мурлыкнул Локхони, склоняясь над трансдентом. – И что же мне с тобой сделать, красавица?..
Когтистые пальцы  очертили контур скул, тронув пересохшие губы, и опустились вниз, приласкав бархатную кожу шеи и хрупких ключиц. Задержавшись на груди дамочки, Шейр царапнул кончиком когтя бутон соска, усмехнувшись, когда по телу дамочки прошла волна судорог. Более  не задерживаясь, его пальцы соскользнули вниз, легко подцепляя тонкую ткань сорочки, и погрузились в переплетение влажных щупалец, росших между ног дента. Ворон огладили их, чем вызвал новую волну судорог у незнакомки, и, выпрямившись, шагнул назад, лишая  ее своей ласки.
- В другой раз, красотуля… - похотливо улыбнулся антик, шагнув к двери своей комнаты и проворачивая ключ в замочной скважине. – В другой раз…
Он скользнул в комнату и встретился с настороженными глазами перийки.
Она боялась. До дрожи в коленках.
О страхе кричали бездонные озера глаз, сейчас смотрящие в глубокий колодец холода его взгляда. Локхони видел этот страх и беспокойство, купаясь в нем, словно в целебном источнике, черпал его из ее глаз, смакуя, как изысканную, редкую сладость, приносящую несказанное удовольствие. Это и было удовольствием, пьянящим, как старое, столетиями выдерживаемое вино из роскошных виноградников, как ласки, бесстыдные и откровенные, когда тело плавится в любовной истоме, наполняя жилы огненным ядом.
«Ты боишься, драгоценная… Боишься, что тебя вышвырнут на улицу на ночь глядя.. Правильно боишься. Я не знаю,  что ты учудила  некоторое мгновение назад, но уверен, что хозяину заведения это не понравится»
- Вы дрожите… кхм… сударыня, – сочувствующая улыбка приподняла уголки точеных губ Первородного. – Я пугаю вас?
В богатом интонациями прохладном голосе Шейра, расцвеченном сочувствием и озабоченностью, сквозила легкая усмешка. 
- Неужели я настолько страшен? – захлопнув дверь, Локхони, сложив руки на груди, привалился плечом к косяку. – Или, быть может, я кого-то напомнил вам, милейшая? Вы же расскажете мне, не правда ли? – он помолчал. – И кстати, поведайте мне, что же произошло с дамой-трансдентом из соседней комнаты. Она выглядит так, словно… кхм… встретилась со своим самым страшным кошмаром.

Одет: белоснежное свободное одеяние,  состоящее штанов свободного кроя, бурнуса, подпоясанного широким поясом и куфии, покрывающей голову; на ногах мягкие кожаные светлые полусапожки без каблуков.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и стянута в свободный хвост.
 

Отредактировано Шейр Локхони (15.02.2017 10:58:50)

- Что мне нужно? – насмешливо переспросил Локхони, продолжая рассматривать пери.
Она боялась.  Он это видел и ощущал. Будучи хищником, очень древним и беспощадным,  антиквэрум никогда и ни с чем не спутал бы это щемящее чувство беспомощности и ужаса, охватывающее жертву, когда та вдруг понимает, что бежать некуда и что ее жизнь сейчас оборвется.
А пери понимала это столь отчетливо, что  Ворону не составляло особого труда считать все обуревавшие ее эмоции. Нет, он никогда не был эмпатом, но всегда мог с большой вероятностью сказать, что чувствует его собеседник, всего лишь внимательно понаблюдав за его  жестами, мимикой и движениями. А еще запах…
Тонкие, чувствительные ноздри Первородного едва заметно подрагивали, улавливая сотни ароматов, кружащихся в комнате и отфильтровывая те, которые ему четко рассказывали о состоянии стоявшей перед ним девчонки.
«Такая маленькая… Боится до умопомрачения, но старается не показывать охватившего ее ужаса. Похвально. Но все же… нам придется разделить эту комнату, дорогуша. Как бы ты ни хотела обратного.»
Он чуть вскинул голову, повернув ее в сторону дверей ванной комнаты. Усмехнулся, уловив шум льющейся воды. Мальчишка все еще плескался, тщательно смывая с себя слизь щупальцев трансдентихи.  Наверное, для климбата это было омерзительно. Сам же Ворон ничего ужасного в случившемся не видел и при других обстоятельствах он вполне мог провести нынешнюю ночь в объятиях дамочки-трансдента. Это могло быть даже интересно и незабываемо. Но не в этот раз. Сейчас у него игрушка куда интереснее трансдентихи с щупальцами в интимном месте.
- Итак, что же мне нужно.. – задумчиво протянул Локхони, не спеша освобождать проход. – Если скажу, что мне нужно всего лишь спокойно выспаться, вы же мне не поверите, не так ли? Однако это так и есть. По большей части. – тихий, бархатный голос Первородного был полон урчащих переливов и очень напоминал кошачье мурлыканье. – Правда, боюсь, что не смогу освободить эту комнату, как вы того, несомненно, хотите.
Бездонные, непроницаемые черные омуты скользнули по стройной фигурке пери, которая сейчас невозмутимо поедала лежавшего на блюде поросенка.
- Знаешь, а твой брат гораздо нахальнее…  Он не боялся меня… - задумчиво протянул Шейр, стянув с головы куфию и небрежным жестом швырнув ее в свободное кресло. – Впрочем это сейчас неважно. Гораздо важнее то, что это моя комната, сударыня. И я снял ее гораздо раньше вас. Так что, как вы правильно заметили, оставить вас в покое я не могу, как бы вам этого ни хотелось. – он снова посмотрел на пери. – И что будем делать, красавица?

Одет: ] белоснежное свободное одеяние,  состоящее штанов свободного кроя, бурнуса, подпоясанного широким поясом и куфии, покрывающей голову; на ногах мягкие кожаные светлые полусапожки без каблуков.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и стянута в свободный хвост.
 

Ворон насмешливо фыркнул на слова  ушастой девчонки. Надо же, она не имеет против! Какая наглость! Как будто он собирался  спрашивать ее разрешения. Скорее наоборот, это пери и ее мальчишка должны были спрашивать Локхони о том, согласен ли он разделить с ними номер, ведь изначально-то комнаты были сняты антиквэрумом, еще задолго до того, как в нижнем зале появилась пери и ее климбат.
Первородный качнул головой, приподняв уголки губ в едва заметной улыбке. Тонкие косички, в которые были заплетены его волосы  с мягким шелестом перетекли ему на грудь, но мужчина, казалось даже не заметил этого. Лишь привычным, небрежным жестом когтистых пальцев смахнул с глаз пряди длинной челки.
- Неправильный ответ, драгоценная. – урчащие переливы низкого, глубокого голоса теперь стали громче. Шейр урчал, предвкушая скорую игру. – Ты опоздала, дорогуша, я успел снять  этот номер раньше. Что же касается тебя и твоего мальчишки… - острый коготь постучал по подбородку, словно бы антик раздумывал над неким важным вопросом. – Я всего лишь решил позволить вам  разделить этот номер со мной, о чем и сообщил хозяину гостиницы.
Хмыкнув, Шейр отлепился от косяка  и прошел к столу, опустившись в соседнее кресло. Устало откинувшись на спинку, Первородный вытянул ноги, скрестив их в лодыжках, и прикрыл глаза. Некоторое время он не шевелился, предоставляя девчонке возможность обдумать сказанное.
«Если решишь сбежать. То это будет самой большой глупостью в твоей жизни, дорогая. Дриммейр едва ли станет останавливать тебя. А за дверью гостиницы… тебя уже поджидают.»
Он не стал говорить пери о том, что когда направлялся к лестнице, слышал краем уха, как перешептывались дружки незадачливого ухажера, решая, как выманить строптивую девчонку на улицу.
- Твоего соплеменника, дорогуша. – проворчал Локхони, приоткрывая глаза и бросая короткий взгляд на девушку. Чуткое ухо уловило нотки заинтересованности, однако Ворон не торопился продолжать. Вновь опустив тяжелые веки, он, казалось, погрузился в сонное оцепенение. – Так будет правильнее… вряд ли  вы являетесь братом и сестрой в общепринятом понимании,  - добавил  антик спустя пару минут.
Послышался шорох отворяемой двери и через мгновение Шейр имел удовольствие лицезреть  мальчишку-климбата, появившегося на пороге ванной. Парнишка был хмур и подавлен, что, впрочем, было неудивительно. Ворон, хмыкнув на его слова,  проводил его пристальным взглядом до свободной комнаты.
- Какой предусмотрительный малыш. – едкая усмешка расцветила губы Первородного, явив влажно поблескивающие кончики острых клыков. – Подумать только! Он решил спать один… Как предусмотрительно… И столь же безответственно…
Подождав, пока за пареньком, - да какой он к деосам паренек! -  закроется дверь антик перевел взгляд на напряженно застывшую в кресле девушку, на лице которой отчетливо проступило любопытство смешанное с надеждой. Ворон прекрасно понимал охватившие ее чувства, ведь пери  были столь же редки, как и представители его собственного народа.
- Брата, соплеменника… - кивнул Ворон, после чего вновь откинул голову на спинку кресла и прикрывая глаза. – Он явился ко мне в замок, и чтобы добиться сотрудничества с моей стороны, не придумал ничего лучшего, как начать меня шантажировать. – он раздраженно хмыкнул. – Признаться, я вообще был удивлен тем, что власти Нонтенгара выдали ему разрешительные бумаги на посещение священного острова…

Одет: ] белоснежное свободное одеяние,  состоящее штанов свободного кроя, бурнуса, подпоясанного широким поясом и куфии, покрывающей голову; на ногах мягкие кожаные светлые полусапожки без каблуков.
Грива длинных полночно-черных волос заплетена во множество тонких косичек, и стянута в свободный хвост.