Жизнь странным образом сталкивала Лорена со многими личностями, иногда не очень хорошими, иногда полезными. Большинство из них, правда, не оставляли никакого следа в душе информатора. Они были ни чем иным, как просто способом к существованию, иногда — теми, кто позволял неплохо провести время. Но в целом это были личности, почти ничего не значащие для информатора. С ними он сохранял дистанцию, не подпускал к себе ближе, чем положено, и таким образом мог оставаться в относительной безопасности. И эти встречи также не оставляли никакого следа, кроме необходимого вывода, остающегося в подкорке мозга. Однако к подобному типу встреч Лорен ни в коем случае не мог отнести тренировку с Ревери. Даже после того, как их пути снова разошлись, информатор не переставал мысленно возвращаться в тот день, прокручивая его в голове снова и снова. Нельзя сказать, что ему казалось, будто что-то можно было изменить, совсем нет. Он просто вспоминал то, что произошло, каждый раз натыкаясь на осознание того факта, что девушка все-таки простила его. А ещё она ясно дала понять, что не против ещё одной тренировки. Мысль об этом как-то успокаивала Лорена и давала мнимое ощущение надежды на ещё одну встречу, будто в следующий раз Штейлес сможет повести себя немного лучше и не поставит девушку под удар. Но если то, что произошло, ещё не худший вариант? Что, если при их следующей встрече случится что-то намного хуже? Информатор не хотел об этом думать, но мысли упрямо повторяли одно и то же развитие событий, будто другого исхода не могло и быть.
С момента второй встречи Лорена с Ревери миновало немало времени. За этот период информатор уже успел выполнить несколько нелегких миссий, на которые его отправлял Синдикат, и пару заказов от людей, жаждущих получить компромат на какого-либо своего врага или соперника. Все эти задания были выполнены без особых трудностей, но оставили какой-то неприятный осадок. Лорен устал от того, что происходило с ним последнее время, и теперь не видел даже выхода из сложившейся ситуации. Почти все деньги, полученные за выполнение заказов, ушли на сигареты, покупку необходимого оборудования и оплату квартиры, так что жизнь теперь была совсем не сладкой. Хотя она таковой Штейлесу никогда не казалась. И когда Лорен наконец-то освободился, то хотел остаться один на один с собой, чтобы просто подумать о жизни и решить, как действовать дальше. Но этого сделать ему не дал очередной приказ Синдиката. Теперь Лорен должен был в срочном порядке отправиться на Дизариас, на остров Корна. Всё бы ничего, но это место запомнилось Лорену из-за встречи с гуманоидом. И что-то подсказывало информатору, что в этот раз всё будет намного хуже. Детали задания Лорен выяснил после того, как прибыл в Синдикат. Его задачей было сопровождение фамильяра главы клана Дансенфэй, Деладора Агвареса. А этим самым фамильяром была Ревери. Когда Лорен услышал о том, что должен снова пересечься с ней, то не подал виду, будто знает девушку и что встречался с ней ранее. Синдикат не должен был об этом знать или даже догадываться. Цель посещения девушкой опасной зоны была проста: она должна была поймать десять животных, обитающих в лесу острова. Название этих зверей Лорен не запомнил, но факт того, что в их теле — кристалл, используемый для создания артефактов, не прошел мимо его сознания. Миссия самого Штейлеса заключалась в том, что он должен был сопровождать девушку и следить за тем, чтобы она не поймала больше, чем нужно животных. Вообще задание было не из сложных, но остров считался опасной зоной, а это напрямую значило, что встречи с опасными тварями не избежать.
Как только Лорен получил приказ отправляться на остров, он не стал терять время, вооружившись практически до зубов, он телепортировался на планету. Добравшись до места встречи он стал ждать девушку, очень надеясь на то, что она прибудет одна. Ему хотелось поговорить с Ревери, спросить, как у неё дела, да и вообще понять, что за время, пока они не видели друг друга, с ней не случилось ничего страшного. Вместе с тем он думал о том, как пери отреагирует на его появление. Будет ли ей все равно? И мысль о том, что, взглянув в глаза перийки, он не увидит там ничего, кроме полного безразличия к своей персоне, пугала Лорена даже больше, нежели предстоящая встреча с монстрами.

Рен непроизвольно дернула ушами, когда Лорен заговорил с ней. В его голове чувствовались теплые нотки. Он действительно рад ей? Серьезно? В душе фамильяра разлилось теплое ощущение счастья. Но она тут же одернула себя – не стоит так легко доверяться кому-либо. Даже если тебе это приятно! Она здесь на задании! Не расслабляемся!
На вопрос молодого человека, пери пожала неопределенно плечами и отвела взгляд, снова рассматривая пейзаж.
- Не задавалась таким вопросом, - голос был отстраненным, будто бы девушку не интересовали причины. Затем подумав, она добавила более заинтересованно, - Раз отправил, то скорее всего уверен, что я справлюсь. А что? Ты думаешь, что не смогу?
Спросила и снова посмотрела на Штейлеса, следя за его отражающимися эмоциями на лице. Он считает, что она совсем слабая и ничего не умеет? Нет, она не обижалась. Она, конечно, трезво оценивала свои силы. И даже удосужилась почитать тех про животных, что ей предстоит убить. Где обитают. И кого здесь можно встретить еще помимо них. Но чисто по-женски было немного обидно, что в тебя совсем не верят. Раньше, она бы не обратила на это никакого внимания, оставшись равнодушной к чужим словам. Но, может быть, теперь она реагировала так, потому что ей было не все равно? Или сказывались недавние изменения в ее жизни…
В общем, приготовившись следовать за Лореном, она добавила:
- Тогда отведи меня туда! Рассчитываю на тебя… - нет, все-таки вставила свои пять копеек, сделав акцент на своей беспомощности. И тут же укорила себя за это. Не похоже на нее – так резко реагировать на кого-либо. Это могло стать ее слабостью… За которую Деладор ее не похвалит.

Что такое охота, если не стремление одной души найти другую душу и полностью подчинить своей власти через смерть?

В природе есть свои законы жестко контролирующие баланс привычного бытия. В природе все взаимосвязано и каждый играет свои роли — добыча, жертва или охотник...круговорот смертей во имя «равновесия». Среди множества существ, существуют и те, кто играет в жизни природы значимую роль. Одни из них добры и благосклонны, другие безразличны и грубы, а третьи безмерно жестоки и их законы тотального контроля нерушимы. Они — духи природы, отвечающие за определенные территории и сферы влияния, извечные хранители природного баланса. Среди них можно встретить благоразумных и социализированных представителей вида, но есть «звери» дикие и жестокие, следующие лишь своим природны инстинктам. Даже у этого острова есть свои «хозяева» - четыре природных духа не отличающихся добротой к чужакам, а их методы тотального контроля приобрели дурную славу, охватившую остров Корн. Дух леса берет от проживающих животных свою дань, раз в месяц убивая кого-то из них и оставляя тушу на растерзание воронам. Эти птицы единственные, кто бесстрашно может передвигаться по лесу, они глаза и уши духа. Местные жители Дизариаса, та малая часть, что осталась верна древним традициям и приданиям, знают как нужно задобрить хозяев недобрых земель. Когда-то при входе в лес, выливали кувшин свежей крови животного, произнося определенные слова, с просьбой дозволения войти на нужную территорию. Прошли века и тысячелетия, традиции ушли, а духи остались. Живущие тысячелетиями и воспитывающие новые поколения подобно себе, передавая знания, духи помнят прошлые времена.
Чем дальше продвигались наши герои по лесной тропе и уходили вглубь леса, тем сильнее слышалось карканье воронов. Птицы прыгали по снегу окружив труп оленя и вырывали лакомые куски плоти. У бедного зверя было вспорото брюхо и лежавшие петлями внутренности пока были не тронуты ненасытными птицами. Вороны уже выклевали ему глаза и их пиршество началось сравнительно недавно. Перекрикивалась друг с другом и периодически пытаясь вырвать более лакомый кусок у своего собрата, черные птицы не сразу заприметили путников. Стоило лишь одному пернатому увидеть чужаков, как множество черных птичьих глаз устремилось на Лорена и Ревери. Взмывши в воздух черным вихрем и громко хлопая крыльями, вороны пронеслись меж наших героев. Задевая крыльями и пытаясь больно клюнуть, или выдрать волосы, птицы расселись на ветках деревьев не умолкая на секунду. Их злобное карканье слышалось всех сторон, столь агрессивное поведение птиц казалось странным и влекло за собой гораздо более серьезные последствия.
[abbr="float:left"][/float]Затем, впереди на тропе меж деревьев, начался самый настоящий «снегопад» из черных перьев. Они были похожи на вороньи, но только крупнее... закручиваясь в хоровод вперемешку с частичками снега из перьев явилось существо — хозяин леса. Природный дух местных земель именующий себя Корвероном. В  росте природный дух достигал около четырех метров и имел достаточно необычную внешность. Корвер и сам чем то смахивал на ворона, слово сошедший с сюрреалистического холста. Он казался «полым» и его внутрення сторона сияла ядовито - голубым цветом. Как только явился Корверон все птицы в одночасье смолкли. Наши герои не соблюли древнею традицию и хозяин леса поставит свои условия. - Вступивший на землю мою платит за это право и я пропущу лишь одного из вас, один принесет в жертву другого. Выбирайте кого из вас разорвут в клочья вороны! - голос хозяина леса отдавал эхом с «вороньими» нотками. Стоит сделать лишь один необдуманный шаг и Корверон лично расправится с чужаками. Как же поступить в этой ситуации? Пройти на пролом, попытаться договориться или нечто иное — это предстоит выбрать Лорену и Ревери.

По мере углубления в лес, Лорен начинал всё больше сомневаться в правильности того, что пошел сюда без напарника. Будет нехорошо, если Канте сообщат о смерти саэтэруса, в тот момент, когда он будет уверен в том, что Лорен в безопасности. Не хотелось после смерти быть предателем в его глазах. А был ли им Лорен? Вопрос спорный, но ощущение, что он предает своего напарника, почему-то не покидало информатора до конца, хоть порой и затихало где-то в глубине души. От этого осознания было несколько неприятно, но что сделано, то сделано, прошлое не вернешь. Также Штейлес не мог отделаться, от ощущения, что что-то должно произойти. Сначала лес казался совершенно обычным и ничего не предвещало беды, но, чем дальше уходили путники, тем яснее становилось наличие опасности. Карканье воронов говорило об этом слишком ясно, а неприятные предчувствия становились сильнее. Лорен уже собирался сказать о своих опасениях девушке, но они вышли к трупу оленя, которого клевали вороны. Как только птицы заметили чужаков, они взлетели и пронеслись мимо Штейлеса и Ревери, каким-либо образом пытаясь их задеть. Информатор инстинктивно сделал пару шагов в сторону, избегая птиц, которые спустя пару мгновений уселись на ветках позади. Нападать снова они явно не были намерены, и скоро стало ясно, почему. Появившееся существо было настроено решительно, что стало ясно по его словам. Немного повернувшись к девушке и бросив на неё недолгий взгляд, Лорен не сразу ответил ей, словно подбирал слова или взвешивал все за и против.
— Предупредить меня никто не мог, но я в курсе, что здесь обитают твари, похуже этой, — Информатор говорил тихо, но четко, так что Ревери без труда могла его услышать. "Или не похуже? Что, если это существо не просто местный хищник, а нечто посерьезнее?" — он прищурился, снова отворачиваясь, но не озвучил свои мысли, лишь окинул взглядом существо, появившееся перед ними. Сказать, что оно выглядело странным, — ничего не сказать. Однако Штейлеса больше беспокоил не внешний вид потенциального противника, а его намерения. И они были не такими уж хорошими. Ситуация до боли напоминала то, что случилось с Лореном и Ревери немного после их первого знакомства, во время совместного путешествия по пещере. Тогда тварь, появившаяся из ниоткуда, требовала жертву, и этот тоже, но с той лишь разницей, что здесь надо было решать самим, что делать, а также драться друг с другом. Информатор хорошо помнил, как тогда Канта отправил на съедение животного своего бывшего напарника, но здесь такое вряд ли удастся, ибо существо хотело совсем другого. Из-за разницы сил Лорена и Ревери исход был очевиден: у пери не было шансов, но Штейлес ни под каким предлогом не собирался покупать свою жизнь такой ценой. Это не только не было в его правилах. Такой вариант он никогда не рассматривал даже в самых опасных и угрожающих его жизни ситуациях, так что невольно начинал задумываться о том, что, оказывается, не на всё он готов пойти, чтобы выжить. Какие-то границы для него существовали, что было несколько странным. Нет, Лорен не считал себя подлецом и предателем, он им и не был, но ему всегда казалось, что, вступая в борьбу за свою жизнь и находясь в этот момент перед выбором, он будет выбирать только себя, но на практике все оказывалось иначе. Он очень часто жертвовал теми, кто не был ему дорог, но с дорогими ему личностями он поступал иначе. Порой Лорен даже сам себя не понимал, да и не хотел, наверное.
С существом стоило поговорить, хоть оно и было настроено слишком решительно, но не бывает так, чтобы из сложившейся ситуации не было выхода. Во всяком случае. попробовать стоило. Вот только тот факт, что почти сразу, зайдя в лес, они наткнулись на такого противника, несколько насторожил саэтэруса. Если идти дальше в лес, то будет только хуже, но имеющаяся сейчас проблема в виде существа-ворона была не такой уж легко решаемой. Тогда что будет ещё хуже?
— Послушай, хозяин этих земель, — Обратившись к Корверону, Лорен хотел усмехнуться, но вовремя подавил это желание, ибо сейчас это могло быть чревато. С природными духами, тем более настроенными таким вот образом, следует говорить уважительно, тогда только будет хоть какой-то шанс выжить, а именно это и было целью информатора, — Прости нас за то, что вторглись на твою территорию без твоего разрешения, но неужели нельзя заплатить каким-либо ещё образом? Ведь ясно, что из нас никто не сможет отдать воронам другого, ибо пришли мы сюда вместе и точно уж не за тем, чтобы делать плохо друг другу, в противном случае нашли бы другое место для этого, — Лорен чуть наклонил голову набок, словно примерялся для удара, тогда как на самом деле нападать не собирался. Что ответит ему Корверон, было не ясно, но его слова могли натолкнуть на правильные действия в дальнейшем.

Рен вздохнула. Значит Лорен о таком не слышал. Хм, и даже похуже?
Снова повернувшись к духу, девушка внимательно рассмотрела его. Если Штейлес пытается конструктивно разговаривать, значит не стоит недооценивать этот субъект. К мнению и настроению сопровождающего ее саэтэруса она, интуитивно, прислушивалась и даже, можно сказать, добровольно подчинялась, как к более сильному и мудрому существу. Ну а если быть точнее, она наивно доверяла ему, относясь к нему как к кому-то близкому человеку, при этом не осознавая этого. Для несведущего фамильяра дружеские отношения были в новинку и может быть она допускала и допустит еще много ошибок на этой почве, пытаясь найти свое место в социуме, но сейчас ее путь был таков.
Нужно подобрать слова, чтобы дух от них отстал. Рен пришла к такому выводу. Если это «его земли», позволит ли он убить несколько выборочных животных? Пери сильно сомневалась в этом. Ведь если ему признаться честно, а он запретит – как тогда им быть? Поэтому, она попыталась начать издалека.
- Уважаемый, - она запнулась на слове «хозяин», потому что для нее это звучало бы как минимум странно с ее уст, - Не знаю, как вас величать, простите. На этой планете я впервые и не знакома со здешними традициями и обитателями. Меня зовут Ревери. Если ваше желание таково, что традиции должны быть соблюдены, то может быть, мы вдвоем с моим спутником убьем кого-нибудь здесь, - она сделала ударение на последних словах, - в вашу честь.
А вот вопрос духа про их намерения дальнейшие Рен проигнорировала, не зная что ответить, но надеясь, что это можно списать на то, что они сейчас пытаются ответить на первый заданный вопрос Корверона. И уже дальнейший ответ можно будет построить, исходя из того, что он им сейчас скажет.
Поэтому, пери замолчала, сосредоточенно ожидая пока заговорит дух, одновременно прокручивая в голове, варианты развития событий и к чему сейчас нужно готовиться. При этом, стоя рядом с Лореном, ей не было страшно и у нее было стойкое ощущение, что рядом с ним ей ничего не угрожает. Хотя, может быть нужно было обсудить с ним стратегию разговора, прежде чем что-то предлагать? Об этом пери взволнованно подумала лишь после того, как обратилась к "хозяину". Но теперь уже ничего не изменишь. Диалог начат...

Дух, все с тем же пристальным вниманием, следил за непрошеными гостями и за их словами. У него была прекрасная возможность воспользоваться Лореном и Ревери в своих интересах и кто знает, может от них живых будет больше толку чем от разорванных на части туш. - Имя мне Корверон — хозяин леса, третий хранитель острова Корн. Я могу отступить от древней традиции  если вы выполите мое поручение! Ступайте на южную часть острова в заснеженную пустошь и достаньте голубой кристалл. Его найти не сложно, он зависает над снежной гладью и мерцает голубым свечением. Принесете мне кристалл и я не потребую с вас кровавой платы. Вороны следят за вами! - Природный дух тут же рассыпался на облако черных перьев, что постепенно развеялись в окружающем пространстве. Похоже, у наших путников не останется иного выбора, как выполнить просьбу Корвера. Видимо у его есть весомые причины, по которым он лично не может забрать кристалл себе, а тут подвернулась такая возможность...
Заснеженная пустошь — грубо говоря обычная поляна, пустое место без леса засыпанное снегом. Всегда кажется, что снега там больше всего, но звери и птицы не забредают на это место. Теперь наших героев при перемещении по лесу всегда будут преследовать вороны, так местный дух следит за Лореом и Ревери, если он посчитает, что они нарушили условия сделки, то весь лес встает против них. Возможность территориального подчинения, управления деревьями и прочими природными элементами - одна из самых занятых способностей духов природы.

В какой-то мере Лорен почувствовал себя странно по причине того, что дух никак не прокомментировал его слова, а также не стал уточнять причину, по какой двое путников ищут на его территории каких-то животных. Будь Штейлес на месте этого духа, то точно спросил бы об этом, потому как недостаток информации и есть основная причина ошибок, результатом которых бывают не лучшие последствия. Конечно, Корверон, по всей видимости, уверен в своей силе, да в этом и сомневаться не приходится, ведь он природный дух, который находится на своей территории, и что ему могут сделать два путника, которые даже не знали о его существовании? Конечно, ничего. Но не всё же не стоит быть уверенным в чем-то на все сто процентов.
Имя, названное духом, ни о чём не говорило Лорену из-за того, что он о нём никогда не слышал, но в последующих словах Корверона было то, что стоило отдельного внимания и пары минут мысленных рассуждений. Во-первых, дух подтвердил, сам того не зная, предположения Штейлеса о том, что он не единственный владелец острова, а это могло значить то, что между духами была либо война за территорию, либо какие-то иные столкновения. А ещё это значило то, что и Лорен и Ревери могут случайно оказаться на территории, принадлежащей другому духу, который, вполне вероятно, не будет столь благосклонен к незваным гостям. Но теперь они знали о традиции острова, так что это поможет им избежать проблем. Правда, где границы территорий духов Лорен не знал, а, когда хотел спросить об этом у Корверона, того уже и след простыл: дух, поставив свои условия, исчез, будто его нисколько не интересовало мнение спутников на этот счет, и тем самым он дал им понять, что он и вовсе в нём не нуждается, ведь у них нет другого выхода. Выполнить желание духа было не сложно, тем более Лорен не хотел, чтобы лес стал против них. При таком раскладе они не то, что не выполнят задание, но и не выберутся отсюда, а вернуться надо было, да не с пустыми руками. Информатор знал, что будет лично отчитываться перед начальством о выполнении задании. И такая перспектива нисколько не радовала. 
Выслушав слова Ревери, Штейлес ответил не сразу, сначала лишь прищурил глаз, смотря в сторону, словно собирался с мыслями и оценивал сказанное:
— Да, другого выхода нет, а проблемы нам не нужны, — кивнул, соглашаясь, — Видимо, если он отступает от традиции, ему очень нужен этот кристалл, но меня настораживает то, что мы не единственные, кто за всё время существования острова, попадал сюда, не зная о традиции, и неужели никто не мог достать ему кристалл? Возможно, он тут недавно появился, но в этом я сомневаюсь, — Лорену хотелось бы узнать, что такого в этом кристалле и зачем он вообще нужен, но, даже, если бы дух ещё не скрылся из виду, он не спросил бы об этом. В крайнем случае, если будет возможность, он сможет сам узнать при помощи специальной пентаграммы. Однако вся ситуация была противоречива, и это заставляло снова и снова повторять в уме слова духа. Они Штейлесу категорически не нравились. Дальше оставалось определить направление, что Лорену было не трудно по причине того, что он знал местность.
— Ладно, стоять тут можно бесконечно долго, надо идти на юг, куда он сказал, — с этими словами информатор направился в нужную сторону. Заблудиться он не мог, ну или вероятность этого была минимальна по причине того, что он слишком хорошо умел ориентироваться на местности, а многолетний опыт этому только способствовал. Специфика работы, что поделать.
"Вредный? Уверена в этом?" — Спросил у Ревери по ментальной связи, и, чуть обернувшись к девушке, улыбнулся ей, — "Не худший вариант, на самом деле. Хотя, об этом я смогу сказать, только, когда мы доберемся до кристалла, а пока будем считать, что нам повезло, что Корверон нас сразу не прибил. Но духи бывают коварны, это да," — продолжая идти в нужном направлении, Штейлес, тем не менее, не выпускал девушку из виду, потом чуть притормозил и позволил ей поравняться с ним, — Готова к сложностям, которые нас ждут?

Отредактировано Лорен Штейлес (12.02.2017 14:10:09)

Задавая девушке вопрос о степени её подготовки к сложностям, Лорен, конечно, хотел получить ответ, ведь именно он мог стать решающим фактором в выборе тактики. То, что им надо делать, информатор знал, но это было несколько приблизительно и очень отдаленно напоминало план. Изначально предполагалось разбираться со всем на месте и сразу решать, что делать и как действовать дальше. Вообще в приказе, отданным Лорену Синдикатом, ясно значилось только то, что он должен проконтролировать, чтобы не было убито больше существ, чем положено по договоренности, то есть десять. Остальное умалчивалось или не имело значения. Будь на месте Ревери кто-то ещё, Штейлес выполнял бы только свою задачу, но с этой девушкой он так не мог. В первую очередь это касалось того, что он считал нужным и обязательным обеспечить ей безопасность, ведь не известно, какие твари обитают на этом острове. И ещё он должен был предупредить Ревери, чтобы была постоянно начеку, но, глядя на то, как она наслаждается их прогулкой по лесу, не мог этого сделать. Вместо этого он сам следил за ситуацией и контролировал верное направление, при этом прекрасно понимая, что спасать себя и кого-то ещё сложнее, нежели только себя. Но пока опасностей не наблюдалось, да они и не были на тропе, где охотятся наиболее опасные хищники. Ни он, ни перийка не должны были заблудиться и оказаться там, где им будут совсем не рады. Встреча с Корвероном наложила не очень приятный отпечаток на дальнейшие мысли информатора, и он не мог отделаться от ощущения, что что-то идёт не по плану. Хотя голоса птиц, чьими глазами за путниками следил дух, смолкли где-то вдали, оно его не покидало. Может, дело было в том, что дух больше ничего не сказал, а потом вот так странно исчез. Возможно, причина была и в другом.
Мысли слишком занимали разум саэтэруса, поэтому он не сразу услышал, что девушка обращается к нему. Точнее, его мозг зафиксировал факт того, что она задала ему вопрос, но вот его смысл не сразу дошёл до сознания Лорена. На то, чтобы отвлечься от наблюдения за окружающей обстановкой и вникнуть в суть сказанного перийкой ему потребовалось несколько секунд, так что его молчание могло показаться не более, чем попыткой обдумать ответ.
— Обманул? — Переспросил информатор, хотя прекрасно услышал то, что говорила девушка, — Но тогда зачем ему всё это? — Штейлес лениво пожал сильными плечами. Его вопрос не требовал ответа, скорее был задан сам себе для того, чтобы направить мысли в верную сторону. Тот факт, что Ревери казалось, будто за ними уже никто не наблюдает, очень уж не понравился офицеру. Хорошо, что пери поделилась с ним этой мыслью. Девушке хотелось доверять, и он верил её словам, так что сейчас у него не было сомнений, что её ощущению есть причина. Причём весьма явная, но не для них. Лорен знал этот остров на основе документов, которые попадались ему, но вот всего предугадать он не мог. Ведь сколько существует тварей, которые не оставляют никого в живых, а отсутствие информации о таких хищниках не означает того, что их нет.
— Спасибо, что сказала, — дальнейшие мысли Штейлес предпочел оставить при себе, чтобы лишний раз не говорить о том, как плохо находиться в диком лесу лишь вдвоём. Вообще он тоже начинал ощущать, что Корверон за ними не следит, но почему же? Неужели здесь есть поблизости тот, кто опаснее этого духа, и тот не хочет с ним связываться? Эта мысль не нравилась Лорену, но он иногда отличался чрезмерным преувеличением степени сложности проблемы. Но все-таки чаще всего он смотрел на складывающиеся не особо благополучно ситуации более здраво.
Продолжая свой путь теперь уже в сторону их изначальной цели, Лорен следил за тем, чтобы с Ревери всё было в порядке и чтобы она следовала за ним, а то мало ли, отвлечется на что-нибудь и заблудится. Конечно, девушка не была рассеянной, но бдительность ему терять не стоило. Он это делал на автомате, не давая себе отчета, точно так же, как и следил за тем, чтобы на них никто неожиданно не напал. Одновременно ему нужно было анализировать слишком много информации, поэтому следующий вопрос перийки застал его несколько врасплох. Он и не ожидал, что она спросит о чем-то подобном сейчас, пока они выполняют весьма важную и, возможно, опасную миссию. Но ему не хотелось отмахнуться от слов пери и заставить её замолчать. Такого желания у него точно не было, тем более интуиция подсказывала, что никого опасного поблизости нет. Так что поговорить на тему, предложенную девушкой, он мог без каких-либо трудностей.
— Весьма неожиданный вопрос, — улыбнулся перийке, давая понять, что нисколько не против продолжить разговор, — Свобода для меня.., — Лорен задумался. А, правда, чем для него была свобода? Ведь он потерял её только тогда, когда оказался в Синдикате, и причем он очень четко это осознал. Почти что в один момент. Но чем она была для него? Ответ было крайне трудно сформулировать, ведь, если подумать, он мог делать, что хочет и сейчас, когда служит "Чёрному Трибуналу," то есть в его жизни по факту ничего не изменилось, но вот стойкое ощущение ошейника на собственной шее, вот что не давало ему воспринимать мир, как раньше, — Ты, наверное, ждёшь точного ответа на вопрос? Типа, скажу, свобода — это, когда ты можешь делать что хочешь и пойти, куда хочешь, но я вряд ли смогу так сказать, — Информатор остановился и, обернувшись к девушке, посмотрел ей прямо в глаза, — Для меня принцип свободы в том, что я могу быть убитым только, допустив собственную ошибку, а не потому, что так написано у кого-то на бумаге. Если точнее, то, свобода, это когда меня никто не держит за поводок. Но я опять не понятно изъясняюсь, — Лорен чуть виновато усмехнулся, — А почему ты спрашиваешь?

Когда Лорен остановился, он не рассчитывал, что девушка обгонит его и окажется впереди. В принципе в этом ничего плохого не было, но, если честно, информатор не любил пропускать вперед себя того, кто мог бы оказаться под ударом возможного противника, который мог неожиданно появиться из засады. Если говорить честно, то многие мысли, действия и поступки Лорена при выполнении любой миссии диктовались сугубо соображениями безопасности, как собственной, так и того, с кем он работал. Наверное, поэтому со стороны Лорен мог показаться напряженным и угрюмым, словно ему что-то категорически не нравится, но на самом деле он не мог позволить себе вести себя как-то иначе. Если бы он на все сто, или хотя бы девяносто, процентов был бы уверен в том, что в ближайшее время ничего не случится, то тогда бы он вел себя так, что никто и не догадался бы, с какой целью он тут. Но их двоих окружал дикий лес, полный опасностей, так что любое неверное действие могло повлечь за собой необратимые последствия. Нельзя сказать, что Лорен придавал миссии слишком большое значение, но за то время, которое он на протяжении своей жизни потратил на выполнение заказов, он научился правильно оценивать степень риска и выстраивать план действий. Сейчас он отвечал за жизнь пери, хотя ни ей, ни кому-то ещё никогда не признался бы в этом. Это было какое-то странное чувство, которое заставляло его категоричнее, чем обычно, оценивать свои действия, фильтровать слова и вообще полностью контролировать ситуацию. Он ненавидел, когда что-то шло не по плану, а сейчас боялся, что это случится.
— Ну какое же ты животное? — Почему-то от произнесенных перийкой слов в груди информатора неприятно кольнуло. Это было напрямую связано с мыслью о том, что Ревери не просто так пришла к такому выводу.
"Что было с ней до того, как она познакомилась со мной? До того, как оказалась сейчас на этой тропинке?"
Почему-то Лорен не сомневался, что у девушки богатый жизненный опыт, и, скорее всего, у неё все складывалось не особо счастливо. Может, Штейлес чувствовал это на каком-то подсознательном уровне, почти никак не связанным с выводами, которые обычно делаются на основании достаточного количества фактов. Дальнейшие слова девушки заставили информатора снова задуматься. Все-таки с Ревери было интересно вести беседу даже по причине того, что ее взгляды на жизнь слишком отличались от его. И ее эмоции. Ее хорошее настроение, которое имело место быть сейчас. С Лореном такого не случалось. Ему бы покурить, поспать, получить деньги за выполненный заказ, но вот, чтобы получать наслаждение от прогулки по лесу, куда попал по приказу Синдиката — это нет. Однако это отнюдь не значило, что Лорен не любил природу и ее красоту. Нет, совсем наоборот, однако сейчас ему было не до этого.
Штейлес поспорил бы с девушкой по поводу того, кто может жить, как ему вздумается. Если разобраться, то Ревери, связанная, как она выразилась, магическим контрактом, в каком-то смысле была более свободной, чем какой-либо житель планеты. Тех существ связывали по рукам и ногам законы, собственно, с Лореном было тоже самое, а вот пери должна была подчиняться только тому, кому принадлежала. Так что, это с какой стороны посмотреть.
— Понять, может, и не смогу, но попытаться-то можно, — И несколько грустно усмехнулся вслед убегающей девушке. Вот её свобода. Она даже в том, что пери смогла позволить себе все высказать Лорену, позволить вступить с ним в этот диалог. Её свобода была понятна, ясна, и так красива и невинна, что информатор вдруг на секунду осознал, как ему далеко до такого же состояния. А если честно, то ему никогда этого не испытать. Он так и остался стоять на тропинке там же, где девушка его оставила, но, как только Ревери скрылась из виду, он сорвался с места и бросился за перийкой. Первое, что гнало его за ней — чтоб она не наткнулась на какого-то, кто может ей навредить, да даже, чтоб не попалась на глаза тем, кто мог так же, как и они охотиться. Второе — чтобы не оставлять ее одну, ведь все-таки они пришли сюда вдвоём. Мысли проскакивали в голове, а мозг молниеносно фиксировал все детали местности, которая сменялись вокруг бегущего вперед саэтэруса. В конце концов Лорен, так же, как и Ревери налетел на неожиданное препятствие в виде обрыва, но информатор успел вовремя среагировать и вместо того, чтобы упасть вниз, он резко поменял свою траекторию, но силой энерции его продолжало тянуть вперёд, так что, единственное, что он все-таки мог сделать, — это откинуться корпусом назад, таким образом позволив себе упасть на спину, но остаться на краю. В течение нескольких минут он так оставался неподвижно лежать на земле, раскинув руки, пытаясь восстановить сбившееся дыхание и смотря наверх, туда, где скрылась теперь уже крылатая перийка.
"Ловкая она. И быстрая," — с долей восхищения подумал информатор. Потом устало прикрыл единственный глаз, не без удовольствия отмечая, что в голове нет никаких мыслей. Для него это была редкость. Вместо них сейчас был какой-то приятный вакуум, сквозь который пробивался шум леса, и этот шум четко отпечатывался в подсознании, чтобы надолго остаться в памяти одним из немногих моментов, которые поистине были дороги Штейлесу, как воспоминания.
Вставать не хотелось. Может, подождать, пока Ревери вернется? Ведь не улетит же она на другой край леса, бросив его здесь? Почему-то в этот момент, Лорен подумал о том, что, пожалуй, он слишком беспокоится за пери, в то время, как она весьма сильная и очень решительная девушка, на которую можно положиться. Ее надо не оберегать, а давать ей возможность показать себя, почувствовать себя равной ему, несмотря на разницу в силе. Что-то у них было общее. Так что Лорену нужно было пересмотреть и поменять свое поведение. Думая об этом, он совсем не собирался вставать. Ну, а зачем, когда и так хорошо? Необходимость выполнения миссии отошла на второй план, но ненадолго, однако этот момент Лорен не хотел портить привычными его мозгу просчетами вариантов развития дальнейших событий.

Пожалуй, Лорену слишком редко удавалось вырваться из душного плена улиц городов, где проживали представители различных рас. Даже, когда это и случалось с ним, то никогда не было времени на то, чтобы просто насладиться природой, её красотой и спокойствием, ведь его миссии, которые он выполнял либо один, либо с напарником, сводились к поискам артефактов в таких местах, где опасно было даже думать о чем-то другом, кроме возможного нападения, поэтому эта прогулка по лесу вместе с Ревери кардинально отличалась от всего того, что случалось с информатором ранее. Да, им нужно было найти животных, убить из них десять особей, но в этом не было смертельной опасности, да даже в самом лесу тоже, если разобраться, было не столь опасно, как Штейлесу казалось. В каком-то смысле он был параноиком и всегда думал о самом худшем, разумно полагая, что именно благодаря таким взглядам на происходящее, он до сих пор жив. Но даже не смотря на это, все-таки он чаще рисковал, действуя по наитию, так как планирование действий всегда лишь теория, а вот на практике приходилось принимать решения на месте и по ситуации, а это нередко было причиной весьма нежелательных последствий.
Сейчас же, пока Лорен лежал на самом краю обрыва, куда не сорвался, только благодаря своей скорости реакции, он ощущал себя оторванным от всего, что тяготило его в последнее время. В какой-то момент даже начинало казаться, что все эти проблемы, имевшие место быть, его теперь не касаются, будто это происходило не с ним, а с каким-то другим саэтэрусом, который тоже работает на Синдикат. Под головой чувствовались жесткие камни, в единственный глаз били лучи света, но они не слепили его, а, наоборот, красиво освещали окружающий лес и делали его несколько загадочным. Словно в его тени были спрятаны какие-то тайны, но ничуть не опасные, и это манило и привлекало. Вздохнув, информатор закрыл глаз, отдаваясь физическому восприятию окружающего. Теперь он не видел, что было вокруг, но отлично знал, что слух его не подведет. К тому же, пока Лорен лежал на земле, то находился в относительной безопасности, ведь его не было видно издалека, а любое приближение нежелательных гостей он услышит намного раньше, чем мог бы это сделать, если бы стоял. По земле звук распространяется намного лучше, чем по воздуху, и в этом был его выигрыш.
Тихий свист воздуха, рассекаемого крыльями, коснулся слуха информатора, но Лорен не открыл глаз. Он знал, что это возвращается Ревери. Он так и предполагал, ведь девушке не нужны проблемы, которые могут возникнуть, если она потеряется или окажется слишком далеко от саэтэруса. В общем-то Лорен тоже этого не хотел. Когда перийка приземлилась, Штейлес удосужился открыть глаз и, на доли секунды задержав взгляд на верхушках деревьев, возвышающихся над ним, перевел его на девушку, которая сейчас сидела рядом на земле. От внимательного информатора не могло укрыться то, что Ревери дрожит, поэтому он понял, что она замерзла намного раньше, чем пери сказала об этом сама.
— Ну и кто тебя просил так делать? — Лениво проговорил саэтэрус, словно девушка потревожила его покой, а ему не хотелось шевелиться, однако в его голосе не было неудовольствия или же возмущения. После сказанного он снова посмотрел наверх, словно в момент, когда перийка приземлилась и тем самым обратила на себя его внимание, он потерял важную нить собственных мыслей, и теперь пытался её найти, ни на чем толком не концентрируясь.
Спустя несколько секунд Лорен сел. Со стороны могло показаться, что он счёл поиск утерянных мыслей бесполезным, и теперь у него есть дела поважнее. Серьезное выражение его лица не поменялось, но в глазу сверкнул едва заметный тёплый огонек, которые ясно давал понять, что ругаться Штейлес не намерен. Да и к чему ему это было, ведь пери сама знает, что лучше так не поступать. Все-таки она не первый день на свете живёт, а разговор по душам слишком легко перечеркнуть очередным возмущением, касающимся дисциплины. Да, может, в этом Лорен и был занудой, но таким его сделала жизнь и общество, с которым ему приходилось иметь дело.
Сняв с себя кожаную куртку, под которой была только майка, Лорен накинул её на плечи перийки, снова, как тогда, после тренировки, чувствуя её обманчивую хрупкость. В этом было что-то неуловимо притягательное, ведь он отлично понимал, что эту девушку не сломать. Может, физически это реально, но вот как-то ещё — это вряд ли. Почему-то в этом информатор был уверен с того самого момента, как в первый раз увидел Ревери, и никогда не повергал это сомнению. Отдав девушке свою куртку, он достал пачку сигарет, зажигалку и закурил. На последствия было плевать, если честно. В каких-то исходах он был уверен почти на сто процентов, поэтому сейчас не сомневался в том, что их не обнаружат. По крайней мере в ближайшее время — точно.
— Так это и есть для тебя свобода? — Информатор надеялся, что девушка поймёт, что он имеет в виду, — Да, кстати, забыл спросить: ты не против? — Лорен приподнял руку, в которой держал сигарету, и этим жестом намекал на то, что не против ли она того, что он курит в её присутствии. Всё-таки не все это любили, а ругаться из-за этого не хотелось. Ну и да, надо быть вежливым, хотя, кому легче от этой вежливости и любезности? Не в его это стиле.

Продолжая сидеть на земле рядом с девушкой, Лорен смотрел куда-то вдаль. Они вдвоём сейчас оказались на самом краю обрыва, и это ощущение высоты давало ложное впечатление, будто они оказались на самом краю света. Нет, впереди не было густого тумана или облаков, к которым можно было бы словно прикоснуться, стоит лишь протянуть руку вперед. Перед ними не было того, что могло действительно подтвердить это красивое и обманчивое впечатление. Но с этой высоты им открывался потрясающий вид на гористую местность, покрытую лёгкой туманной дымкой и тёмно-зеленым бархатом леса, а каменные вершины были достаточно плоскими, так что не перекрывали небосклон и горизонт, который в месте соприкосновения с небом вспенивался светло-фиолетовыми облаками. С одной стороны открывающейся картины горы и обрыв, на котором сейчас был Лорен и Ревери, образовывали собою края ущелья, которое темнело на поверхности земли несколько уродливым шрамом. От всей этой картины захватывало дух, и хотелось тут оставаться до тех пор, пока не потемнеет, а красота станет невидима. Может, только тогда от созерцания её будет возможно оторваться. Но Лорен отлично знал, что время не терпит, и им надо продолжать путь, но тем не менее ему очень хотелось остаться тут на максимально возможной время. Он мог зафиксировать эти горы на фотоплёнку, но почему-то не делал этого. А причина этому была слишком проста: оставшаяся на плёнке картинка не будет настолько реальной и яркой, однако она могла передать ощущения, которые Лорен испытывал сейчас. С одной стороны, это отличная возможность оставить воспоминания, но, с другой — Штейлес никогда не использовал свой фотоаппарат для этого. Для него он был средством для фиксирования чужих пороков, чужих прегрешений и всей той информации, которую можно было продать. Это было средство Лорена к существованию, его инструмент, который помогал зарабатывать, но никак не то, что могло быть связано с чем-то хорошим. Точно так же, как киллер никогда не использует свой либо пистолет, либо нож для каких-то других целей, кроме тех, которые касаются его работы.
Горький привкус горячего дыма во рту заставляет Лорена едва заметно поморщиться, этот привкус дыма, который обжигает горло стал настолько  привычным для информатора, что он мог бы не обращать на него внимания, если бы это не было его зависимостью. Даже сейчас, когда это противоречило правилам, он позволил себе курить в лесу, опрометчиво полагая, что это не приведет к нежелательным последствиям.
А время медленно текло вперёд, и могло показаться, что прошла целая вечность, хотя минуло только пара минут, и, наоборот вместо пары часов будто пролетело только несколько секунд. Лорен слышал всё, что сказала ему девушка, но он молчал в ответ на её слова, будто и не собирался отвечать. Он не хотел, чтобы она чувствовала себя виноватой, не хотел с ней ссориться и не хотел, чтобы эта их совместная миссия сопровождалась его собственными недовольными комментариями. Он отлично знал, что Ревери не будет перечить его словам, но её молчание с лёгкостью могло стать немым упрёком, который Лорен не сможет спутать ни с чем. Информатор был слишком требователен к себе, тем более, когда это касалось взаимоотношений с тем, кто ему был дорог. К Ревери он испытывал слишком странные чувства, чтобы он мог их как-то охарактеризовать, но среди них не было места ничему негативному. Это был лишь третий раз, когда их жизненные пути снова пересеклись, но Лорен прекрасно понимал, что успел за этот небольшой промежуток времени привязаться к перийке всем своим сердцем, в котором в принципе не могли существовать никакие возвышенные и тёплые чувства. Ревери была для него загадкой, девушкой, душу которой хотелось узнать лучше, и он всегда хотел увидеть в её глазах эмоции, не скрытые ничем.
В последний раз затянувшись, Лорен достал изо рта сигарету и, затушив её о ближайший камень, щелчком отправил окурок в сторону.
— Ладно, хватит тут сидеть, — легко поднявшись с земли, саэтэрус отряхнул одежду от приставшей пыли, — Я знаю тропы этих тварей. К ним и пойдём. Я могу лишь предполагать, где их стая сейчас находится. Мы сейчас недалеко от них, — С этими словами Штейлес направился в нужную сторону, однако, отойдя на несколько шагов, остановился, чтобы подождать девушку, и обернулся к ней.
— Кстати, — щёлкнул пальцами, словно концентрируясь на мысли, которую хотел донести до Ревери, и словно привлекая внимание, — Куртку можешь оставить себе, чтобы не холодно было.
Ожидая девушку, Лорен незаметно призвал своего питомца, обитающего в перстне, который Штейлес всегда носил на безымянном пальце левой руки. Змея материализовалась на некотором расстоянии от самого Штейлеса и Ревери среди деревьев, и, тихо скользнув в чащу леса, скрылась по направлению к нужной путникам тропе. Перийка не могла заметить змею, так как та двигалась совершенно тихо, а Лорен намеренно никогда не афишировал наличие у него такого питомца.

[mymp3]http://mboxmp3.com/u/865d8accce3b.mp3|музыка для пейзажа[/mymp3]
Реакция собеседника заставила Рен задуматься. Точнее, ее отсутствие. Проигнорировал? Не интересно? Или сменил деликатно тему? Заинтересованно посмотрев на молодого человека, девушка пошевелила ушами, словно прислушиваясь.
«Интересный» - первое что пришло на ум пери, неосознанно охарактеризовывая саэтэруса.
Как Лорен считал Ревери интересной, так и она считала его таким же. Он был сдержан и молчалив. Задумчив, но внимателен. В таком компании пери было одновременно комфортно, но в то же время, она чувствовала некоторое непривычное чувство. Приходилось все время приглядываться к Штейлесу, прислушиваться к его интонациям или смотреть на брошенные им взгляды. Она все время ожидала, что он сорвется на нее. Покажет сдерживаемые чувства. Но этого не было. Было лишь спокойствие и некоторая деликатная отстранённость. Непривычное ощущение.
Рен привыкла ощущать некоторое осуждение со стороны окружающих. Ведь от нее буквально разило аурой ее хозяина. Она не была климбатом, но в силу тесного сплетения их с Кватро магических структур, было заметно, что пери связана со столь опасными для общества существами. Во всяком случае, для более сильных существ, что хорошо разбирались в аурах, это было сразу заметно.
Для Рен это не имело никакого значения. Пусть осуждают. Пусть ненавидят. Или даже завидуют. Да, завидуют.
Пери оставалась и остается до сих пор предметом желания для многих. Преданный, самодостаточный фамильяр ведь на дороге не валяется… Вот только многим она теперь не по зубам. Если тогда, пару веков назад, Кватро присвоил ее себе – убив… То теперь, такой исход маловероятен. Теперь Рен могла и сама убить. А еще хуже – пленить… Пленить, сделав источником подпитки своего измерения, привязанного к артефакту. Сделать соседом того монстра, что жил там… Рен до сих не поняла, что же ей с ним делать… Эту проблему она откладывала в долгий ящик, не желая пока сталкиваться со столь жестоким испытанием. Она сомневалась пока, что готова к подобному… Правда, об этом почти никто не знал. Лишь пара существ была посвящена в столь жуткую действительность. Как и то, что Рен является владельцем магической тюрьмы – измерения, закрепленного за ее артефактом.
Рядом с Лореном же, пери чувствовала себя необычно. Словно бы ее сильная, но в тоже время истерзанная испытаниями, душа отдыхала. Что вообще никогда не случалось. Всегда в напряжении. Всегда в раздумьях. Всегда в ощущении подвоха и опасности…
Рен даже не хотелось язвить рядом со Штейлесом. Показывать свою злобную натуру. Она ощущала спокойствие и при этом игнорировать его перийке совершенно не хотелось. Забавно. Фортиуан даже стало несколько смешно – она саму себя не узнавала.
Встав с земли и отряхнувшись, Фортиуан с некоторой толикой грусти снова посмотрела вдаль. Да. Они здесь не для того, чтобы полюбоваться пейзажем. И не для личных бесед. И тем более не для выяснения отношений. Они здесь по делу. По делу, сделав которое, они снова расстанутся. Каждый вернется в свой мир. Об этом было как-то грустно думать. Почему? Рен не знала. Они принадлежали совершенно разным мирам. И лишь случайность соединила их на этот недолгий момент. И перийка была даже рада, что ей на помощь прислали именно Лорена. Потому что, встретиться с ним вновь пери было приятно. А такую эмоцию по отношению к кому то, Рен испытывала редко. Очень редко.
Сняв с себя куртку, она протянула ее обратно хозяину.
- Нет, забери. Мне смотреть на тебя холодно. Я уже в порядке. Спасибо, - спокойно сказала она, в несвойственной ей теплой манере. Был бы тут ее Ааз, поржал бы над ее кроткостью.
- Ты их уже встречал? Что это за звери? Они очень опасные? – в таком же тоне продолжила разговор она. Не сказать, что она беспокоилась. Слабой Рен себя не считала. Да и с ней Лорен. Просто ей было любопытно. Да и поговорить о чем-то хотелось.
Пери даже и не думала, что у них не получится.
- Если честно, я лишь вскользь ознакомилась с их описанием. Как-то времени не было, - с некоторой досадой в голосе добавила, рассматривая свои сапоги. Надо же, ей даже стыдно. Нет, все же очень хорошо, что здесь нет ее фамильяра – он бы умер от смеха.
Постепенно, дорогу, что выбрали пери с саэтерусом, начал застилать туман. Мрачный лес, стал казаться еще более недружелюбным и словно бы каждая тень теперь давала воображению напридумывать невесть чего. Но Рен пока не чувствовала приближения опастности и потому просто шла следом за спутником, пребывая в своих думах. Все равно, выслеживать живность она не умела, целиком доверяя это ответственное задание Лорену, который заверил ее, что знает куда идти. И она ему верила. А чего не верить то, если у них задание такое?
Следов она, кстати, не заметила. Толи задумалась глубоко. Толи туман слишком навязчиво скрыл столь важный факт. Но когда послышались явные звуки битвы, перийка насторожилась. Дернув ушами, тем самым стараясь сильнее прислушаться и понять, что происходит, она присела.
Нет, ну знаете. Когда идешь в полной тишине, окруженный романтикой пейзажей и пребывая в своих мыслях, а тут вдруг слышишь какую-то возню, явно свидетельствующую о том, что романтика кончилась – думаю, любой опешит.
«Это они?» - осведомилась она у Лорена ментально и посмотрела на спутника вопросительно. Она ожидала его дальнейших указаний, потому что он то знал наверняка, что им нужно делать. Наверно.

Отредактировано Ревери Фортиуан (02.04.2017 18:23:40)

Зловещий лес, остро ощутимое присутствие угрозы, стремительно надвигающаяся мгла - всё говорило о крайней неприветливости данного места. Мрачные земли были не рады чужакам, и первые признаки беды уже слышались за деревьями. Поэтому первый и, наверное, главный вопрос, который стоило решить охотникам за глусунами: стоит ли приближаться? Ревери вполне разумно не стала совершать необдуманных действий и позволила сделать выбор саэтэрусу. Полукровка же решил рискнуть и узнать, что происходит за стеной тёмных деревьев, окутанных зловещим, тяжелым туманом. Что ж, кто не рискует, тот не пьет шампанское. Иногда, чтобы победить, необходимо совершить безумный поступок, но можно ли назвать безумным принятое Лореном решение? Ведь и он, и Ревери вооружены, опытны и достаточно сильны, чтобы составить конкуренцию возможным противникам.
Зловещие силуэты деревьев с кривыми руками-ветками, казалось, неохотно расступались перед путниками. Звуки происходящего становились всё отчетливее, пока не сложились в одно-единственное: кто-то кого-то жрал. Жадно, взахлеб и не обращая внимания на окружающие обстановку и ситуацию. Чем ближе подходили Ревери и Лорен, тем яснее вырисовывалась картина. Вот из общего шума и яростной возни стал слышен поросячий визг, причем явно принадлежащий нескольким существам. Вместе с визгом были слышны крики, больше похожие на истеричные вопли человекоподобных существ, а всю какофонию чудовищных звуков завершал тяжелый, утробный рык, следующий в перерывах между хлюпаньем и чавканьем.
Может, всё же стоит передумать? Ан нет, деревья расступились слишком быстро, являя взору то, что привлекло внимание путников своим странным шумом и следами глусунов, ведущих именно сюда. Небольшая поляна, ограниченная кольцом деревьев и подступающим к ним туманом, была плотно утоптана и залита густой, почти чёрной в мраке сумерек жидкостью. Нетрудно догадаться, что это была кровь, причем в чудовищных количествах: она пропитывала землю, тяжелым запахом наполняла воздух, множеством капель застывала на стволах и ветках деревьев. Само пространство поляны заполняли глусуны, мечущиеся, визжащие, но не разбегающиеся. Они явно были кем-то атакованы, но по каким-то причинам держались вместе и не убегали. Очень скоро из месива свиных тел вырвался вепрь. Гигантский монстр, больше похожий на чудовище, нежели на свинообразное, с загнутыми клыками и маленькими, узкими светящимися глазками. [abbr="float:right"][/float]Мощное тело животного держалось на таких же мощных, коротких ногах. Разбросав в стороны всё ещё сопротивляющихся глусунов, оно вцепилось в самого ближайшего. Чудовищные челюсти подобно жерновам перемололи сухо и коротко хрустнувший скелет. Монстр был голоден, о чем помимо кровавого пира свидетельствовали его маленькие, налитые кровью голодные глаза. Пищей ему служили те самые глусуны, на которых Ревери и Лорен собирались охотиться, но вот что было странным: сожрав не один десяток свинообразных, он продолжал свирепствовать. Если в эти мгновения проанализировать ситуацию и зациклить внимание на деталях, то станет ясно - вепрь не трогал спины глусунов. То есть поедал все части, кроме позвоночника и прилежащих к нему частей. Второй странной деталью могла показаться сама шерсть животного: темно-красная, словно слипшаяся и, что главное, шевелящаяся. Или показалось? Третьей деталью была энергетика вепря, которая исходила от него удушающими, тяжелыми волнами угрозы, опасности и... страха. Чудовищного страха. Помимо этого создавалось впечатление, что энергетика отдаёт запахами мертвечины, могильной земли (если знать, какой этот запах), пыли и высохшей крови. Ни уровень силы монстра, ни его принадлежность к какой-либо расе было невозможно узнать из-за ясно присутствующего магического блока, или же какой-то аномалии. Воздух над поляной обладал каким-то странным, тонким запахом.
Живых глусунов вокруг вепря осталось не так-то много, что свидетельствовало о том, что монстр очень скоро начнёт искать новую жертву. Во всяком случае именно так поступают бешеные хищники, гонимые вперёд ненасытным чувством чудовищного голода. Однако свои коррективы в происходящее внесла оплошность, допущенная саэтэрусом. Никотиновый дым, распространяющийся от тлеющей сигареты в зубах полукровки, не мог остаться незамеченным, даже несмотря на то, что перийка и трансквэрум находились с подветренной стороны. Подожженная сигарета обладает слишком едким и быстро распространяющимся запахом, что среди тонких запахов леса сродни пушечному выстрелу или большому объему свежей крови. Огромные, чёрные ноздри вепря жадно втянули потоки воздуха, принесённые ветром, и монстр замер, повернувшись в сторону незваных гостей. С его загнутых наверх клыков стекала дымящаяся кровь вместе с мелкими ошметками плоти. Морда была перемазана в красной жидкости, а устремившиеся в сторону местонахождения Лорена и Ревери злые глазки были лишены зрачков. Глаза светились желтым светом. Чудовище, очевидно, почувствовало новую добычу, и теперь до атаки зверя оставались считанные мгновения. У пери и полукровки не так-то много вариантов действий, ведь вепрь почти напал на их след.