Убить. Ей хотелось убить его. Размазать самодовольную улыбку по стенке, а из зубов сварганить самодельное ожерелье. Хоть гнев чуть притупился, когда рыжая околачивалась в зале ожидания, пожирая взглядом часы, позже Первородную разозлил даденгер, назойливо желающий познакомиться, за что получил оттоптанную ногу, полет носом в стекло и незабываемое времяпрепровождение с той, кто методично подпиливала  ногти, то и дело, желающая вонзить заостренную пилочку в медленно подступающие к коленям руки. Под конец путешествия девице все же удалось проделать задуманное. Конечно же, для мужчины совершенно «случайно».
На Вэлсадии Николорада была всего пару раз и то в детстве, когда Маралика кидалась за очередным толстосумом. Грустно выдохнуть, вспомнить горящие светлые глаза наставницы и сверкнуть зубами в сторону соседа, наглаживавшего раненную руку, Боунс превратилась в ищейку, сосредоточившись на ауре деоса. Она могла бы вполне доехать и на попутках, на полпути одумавшись и повернув обратно, но проделка бледнолицего не знала границ и слишком уж напоминала действия братца, фривольно распоряжавшегося рыжей в свое удовольствие.

«Мудак… И тот и другой… Я им что… животное какое-то. У меня ведь, в конце концов, душа есть. Вполне себе даже человеческая. Изверги… Бесят… Раз первый где-то опять шляется, хоть Лестеру мозг повыношу…».

Материализовав крылья, Первородная взмывает в воздух и пулей мчится по запаху к одному из особняков  деоса. Отойдя немного в сторону от описания, что творилось в голове антиквэрума, представляющего в тот момент больше котел с вскипевшим едким варевом, немного коснемся личности, к которой так торопилась мисс Боунс. Синовар Лестер  представлял собой влиятельного члена общества в технологическом мире. Уважаемый джентльмен и бизнесмен. Особь сильная, волевая и таинственная, что легко может меняться в зависимости от ситуации и собственных размышлений. Мирэли, как и любой другой гражданин Циркона, знала его с самого раннего детства. Видела на телевидении, слышала голос по радио, разглядывала фотографии – все не могло передать тех эмоций, когда Первородная впервые встретила того самого деоса страха и убийств. Нет, тогда он показал себя с другой стороны. Темной, уничтожающей, эгоцентричной. После своего поражения на арене, рыжая успела удрать от медиков, что приглядывали за ней, а может, изучали, пока антиквэрум была погружена в сон. В любом случае ей не хотелось оставаться в месте, где хотелось забиться в тихий темный уголок и стараться не шевелиться, чтобы никто не заметил. Страх всегда был внутри, она этого никогда не скрывала, по крайней мере, от себя, но никогда так сильно он не проявлял себя, как в тот раз. Как только действие астенктивного восприятия закончилось и чувства, переполнявшие малое пространство разума выплеснулись, захлестнув девушку до самого верха, ей казалось, что кошмары, насылаемые Вороном, стали более явными и реальными, нежели до встречи с Лестером, отчего Боунс трясло вдвойне сильнее, не отпуская ее дольше обычного.
Грузно приземлившись в последний раз взмахнув крыльями, Николорада была удивлена тому, что перед ней спокойно открыли ворота и предложили войти. Нахмурив рыжие брови, девица осторожно ступает во владения и тут же закатывает глаза.

«Богатенький мальчик… Черт, куда же на этот раз я вляпалась? А ну да. У меня просто выбора не было, хотя Маре бы понравилось».

Чуть усмехнувшись Первородная направляется  к дому, изредка осматриваясь, нет ли где бойцов или чего-нибудь механизированного, но кроме обычного входа, обычного интерьера и обычной лестницы глаз не выявил. В голове вертелись мысли об ошибке, но нюх антика никогда не подводил, вскоре учуяв аппетитный аромат еды. Нервно сглотнув слюну, рыжая на мгновенье вспоминает о жутком голоде, что уже давненько сигнализировал с помощью урчания в животе, но то было всего мгновение. Когда взору Мирэли предстает обычная комната, совмещенная с кухней, обычный стол и Лестер с обычным ужином и экраном рядом, девушка ничего лучшего не придумывает, как открыть рот от удивления.

- Здрастье, - слишком громко произносит Боунс, прервав разговор между деосом и незнакомцем, что пестрил на экране. Удивленные глаза бегают с одной точки в другую, пытаясь понять, где она и что вообще происходит. Несколько минут рыжеволосая не двигается с места. Контраст с первой встречей был столь сильным, что Николорада не знала, куда себя деть, а главное вспомнить, зачем пожаловала в апартаменты Его Темнейшества. – Какого черта?!
 
Только и смогла вымолвить Первородная, все же отмерев. Подойти к столу и легонько стукнуть кулаками дубовую поверхность. Телевизор, продолжавший вещать любовные интриги между героями, слегка сбивали Никки с толку, посему девица мотнула головой, сложила руки на груди и перевела взгляд на окно. – Мои дела тебя не должны касаться, ровным счетом и то, с кем я провожу время и как. – Сощурив зеленые глаза, Мирэли вновь оценивает взглядом Синовара.  – Мне глубоко побоку, кто ты и что собой представляешь. Будь хоть Властелином Мира, не вздумай так больше делать! – Шипение, сорвавшееся с уст, быстро сменилось на более спокойную речь. - Хоть я и недолюбливаю дриммов, я не желала тому парнишке зла, а он бедняжка получил от Фебриса сполна. И да, приношу глубочайшие извинения, что прерываю трапезу и разговор…

Последнее высказывание было произнесено отнюдь не из вежливости, что подтверждал тон и акцент на букве «Р». Глаза нещадно пожирали  небольшой десерт, но Никки старалась держать себя в руках, тем более в сложившейся ситуации. Неловкость. Слишком мягко сказано.

«Сложно поверить, но она антиквэрум... Серьезно?!» - Боунс закатывает глаза, но молчит по-прежнему находясь на дистанции. Если бы каждый пробужденный антиквэрум был похож на чудовище, Синистер пожалел бы об этом. Первородным было глубоко плевать, кто перед ним и что он собой представляет. Друг или враг - все на одно лицо или если быть точнее пища, которую необходимо в срочном порядке закинуть в желудок и в свое удовольствие продолжить охоту. Попытка съесть сереброволосого дримма малость да напомнила рыжей об извечном голоде, что когда-то переполнял разум, побуждая использовать животные инстинкты по максимуму. Либо ты их сожрешь, либо тебя сожрут. Выбор скромный и крайне ограниченный,  для тех, кто плавает в открытом космосе, но не здесь. Не в настоящем времени.

Сейчас она могла чувствовать, осязать, видеть и дышать, не задумываясь о голоде. Мирэли могла просто гулять по улочкам, могла наслаждаться лучами солнца, мягко ласкающих кожу,  в конце концов, могла ненавидеть и любить. И если второе чувство отнюдь не располагалось к Лестеру, первое - заставляло вспоминать, на что действительно была способна Николорада когда-то давным-давно.

»Стать сильнее, чтобы надрать ему задницу... А это идея».

- Хм... получается я не такая уж и бесполезная, раз ты принял меня в свои ряды, - более спокойно говорит Боунс, огибая пальцами край стола. - А господин Лелап довольно-таки милый, познакомишь нас как-нибудь?

Милота другого фэдэлеса заключалось в его антропоморфной внешности. Любила она необыкновенных созданий, не имеющих чересчур кукольный или до безобразия прилизанный вид.

- Разве я не могу навестить своего дорогого деоса без всякого повода? – лукаво интересуется Никки, подходя ближе. - Ах да... Я никогда бы этого не сделала, если бы не твоя выходка. И разве я похожа на ту, у кого есть сотовый?

На словосочетание  «моя сучка» Никки лишь поморгала глазами, прикусив нижнюю губу, чтобы не рассмеяться во весь голос. Сучкой, может быть, она и была как в прямом, так и переносном смысле, но уж точно не его, хотя развеивать иллюзию Синовара, девица не стала, пытаясь не улыбаться слишком широко. Имя же другого деоса заставило улетучиться улыбку в мгновение ока. Послушно сев на стул - все во имя еды, дразнящей обоняние Первородной все это время - рыжая с особым вниманием выслушала мужчину. Она догадывалась, что бледнолицый ранее водил «дружбу» с деосом хаоса. Не зря же он так сильно его недолюбливал. Слова Лестера подтвердили слухи антиквэрума, потому ей стало немного спокойнее, что ее деос такими плохими вещами не занимается, во всяком случае, она о подобном не слышала или не хотела слышать, глубоко внутри эгоистично переживая за свою душонку.

- Возможно, он более харизматичный, чем ты или добрый? Например, предлагает помощь, а не выбор между смертью и вступлением в орден, м? - сделать несколько глотков и мило улыбнуться, стараясь не думать о встрече с розоволосом. Не дай боже, еще ревность взыграет из-за того, что у девицы некоторое время витали мысли по поводу вступления в орден к Энтропиусу. Ведь мужчина спас ее от морского чудовища, имевшего грязные мыслишки на счет рыжеволосой и отчасти благодаря Энтро, она сидела в кресле и ожидала чего-то шедевриального от шеф-повара в лице Терезы.
Прикосновение к плечам заставляет вернуться в реальность, отчего антик слегка подается вперед. Лестер был прав отчасти. Всю свою сознательную жизнь, она хотела избавиться от бродяжнического образа, но так и не изменила его. Хоть в ее биографии и был случай, когда она могла войти в элиту общества дриммэйров.

- Полегче, змееуст, если не хочешь сегодня остаться без языка, - насмешливым тоном произносит Никки, отклоняя голову в бок. Она прекрасно знала о регенерации, но кто сказал, что Мирэли не сможет вырывать язык хоть каждый день. - Все это, конечно, прекрасно звучит: монстр, сломать и вытащить наружу - но, что если я не хочу этого? И нет, тебе нельзя вставить свое слово про то, что тебя это не волнует или не устраивает, -  ловко выскочив из-под рук деоса, пока его когти не пились ей в плечи, Первородная подхватывает бокал и садится на край стола, оказываясь напротив Синовара. - Теперь мне не так важна жизнь дримма, как своя собственная, поэтому… Допускал ли ты тогда, когда вербовал, что я откажусь? Потому что я могла это сделать. Есть я, нет меня. Всем плевать, - театрально вздохнув, рыжая делает несколько глотков и устремляет зеленый взгляд на мужчину. - Впрочем, мне необходима защита и доказательства того, что ты единственный, кто заблагорассудится меня убить. Врагов у меня немного, но они имеют место быть. Плюс не шибко мне бы хотелось раньше времени могилу себе рыть, - серьезный тон, мог значить, что ей действительно важна часть некого «договора», который она пыталась провернуть с Лестером. За свою жизнь  Мирэлиаликс не боялась давно. Во-первых, страх смерти слился с ней воедино еще пятьсот миллионов лет назад, во-вторых, она не раз была при смерти, попадая в передряги большие и маленькие, когда внутренний голос во всю орал: «Ну, наконец-то ты сдохнешь!»; в-третьих, у нее были не оконченные дела с Вороном, которые волей не волей нужно было когда-нибудь решить, потому бросать вызов какому-то деосу да к тому же деосу убийств для нее было вполне обычным делом. - И вообще, вроде уже не молод, неужели, до сих пор не смог поймать какого-нибудь антиквэрума и изучить нашу расу вдоль и поперек? Может быть, тебе даже попался бы более чудовищный и послушный экземпляр, чем я.

Что-что, а чесать языком девица любила. И неважно кто был ее собеседником и что он мог сделать. Когда дело же касалось ужина, ей было приятнее всего быть с кем-то рядом, слышать и чувствовать его присутствие. И хоть Синовар внушал Первородной некий страх, он тоже мог вполне сойти за компанию.

«И что я тут забыла? Нет, серьезно, могла бы просто кому-нибудь навалять в близлежащем баре или обворовать кого на худой конец, хотя…».

Запах еды раздражал обоняние сильнее с каждой минутой, отчего Первородная в предчувствии знатного ужина отгоняет укоряющие себя мысли, облизывает губы и коротко выдыхает. Деос был видимо в хорошем расположении духа, потому и не накинулся на Никки, мол, как она смеет так разговаривать с Его Темнейшеством. Мечты о тупом бабьем скандале благополучно провалились, потому медленно, но верно перешли к более приятным размышлениям, заставляющим  пустой желудок недовольно заурчать. Очередная попытка угадать по запаху, что же такое готовит Тереза, обрывается смехом, ужасно режущим слух. На мгновение рыжая широко распахивает глаза, слегка подпрыгнув на месте, но тут же прикрывает их, мотнув головой в сторону и недовольно пошевелив ушами.

«Этот старикашка еще и обзывается… Эх… Завести, что ли блокнот для прозвищ и прилагательных, которыми меня одарят в следующие разы, хоть какое-то развлечение будет».

Если бы перед ней был не деос, а скажем тот же Рави, она бы давно обожгла его холодным взглядом, зарядила оплеуху, а затем темпераментно высказалась бы по этому поводу, но перед рыжей не было огненного духа, потому нужно было срочно менять тактику. Наклонить голову в бок и коротко улыбнуться  – все, что смогла придумать голодная антик, не желающая лишать себя ужина, да и всего остального, например того же языка порой болтающего слишком много.
Что же касалось слов Лестера о розоволосом, тут девушка могла согласиться. Энергетика у деоса хаоса была бешеной и неоднородной, отчего Первородная так и не решилась воспользоваться его небольшим «подарком», включающим в себя призыв. Встретиться с ним еще раз не очень-то хотелось, тем более жизнь ее была куда более важной, чем утоление любопытства в данном направлении. В какой-то мере, находясь в одном помещении с высшим существом по силе, она считала свой недавний поступок глупым и безрассудным. Влететь в одну из резиденций Синовара и читать ему лекции? Серьезно?! Ладно, он пропустил это мимо ушей, а что бы в таком случае сделал бы Энтро?
Повествование же бледнолицего об убийствах собратьев, о цели и отсутствии сумасшествия, толкнуло Боунс на сравнение деосов с антиквэрумами. Как и вторые, Божества не имели родственников кроме братьев и сестер, так же устраивали бойни ради получения силы и большинство из них были лишены примитивных чувств, ставящих их расу много выше других. Отличие было лишь в том, что у антиков преобладал животных инстинкт и ярость, деосы же изначально обладали разумом, потому могли ставить цели и обдуманно распоряжаться силами.

- Путь? Дай угадаю, хочешь стать сильнее и могущественнее других деосов? – Никки пристально смотрела на мужчину, пытаясь понять, угадала ли она или нет. - И собираешь ты фэдэлесов только потому, что хочешь поскорее дойти до конца намеченного пути и стать властелином.  А что будет, когда достигнешь своего?

Жуткая ненависть, повлиявшая на и без того темную ауру Синовара, по отношению к деосу хаоса могла сказать о том, что Лестер не слишком-то сильно продвинулся по своему пути, как предполагала Первородная, благодаря тому же розоволосому сумасшедшему. Вопрос о том, что произошло между ними не был задан, так как имел, скорее всего, такой же ответ, почему Первородная ненавидела своего брата. Только, если Мирэлиаликс не уступила Ворону, более вероятно, что Энтро победил Синистера, а тот просто убежал, поджав хвост. Было ли ей жаль мужчину? Нет. Разборки между сородичами были обычным делом, плюс ей не особо- то и хотелось испытывать к экземпляру, что находился перед ней, ничего положительного. В данный момент.
Высказывание же о физиологии, Боунс и вовсе пропустила мимо ушей, а вот фраза «почти ко всем» заинтриговало рыжую.

- Почему не ко всем? Они чересчур страшные и опасные или ты просто стесняешься, что в твоей когорте появился «бесполезный» фэдэлес? – усмехается Первородная, ставя бокал на стол. Любопытство было превыше всего. Оно распространялось не только на других фэдэлесов, к которым не стоило обращаться, но и на время ожидания… Нетерпеливо облизнувшись, Николорада выглянула из-за стула на кухню. Тереза по-прежнему была вовлечена в сериал. – А сколько еще осталось до полной готовности?

Живот вновь забурчал вместе с заданным вопросом. Глаза вновь пробежались по убранству кухни и столовой, плечи невольно подпрыгнули.  Может быть, кто-то и привык жить в подобной роскоши, но Первородной было не совсем уютно находиться в помещении, которое было больше, чем  вся ее квартира. Поглощенная в свои мысли, неосознанно представляя масштабы комнат и внутреннюю отделку своих убранств, Никки неспешно прошлась вдоль стола, осознав, наконец, что он действительно сделан из дерева, и не просто первого попавшегося, а из многовекового и редкого.

- Кхм… неплохой домик, - только и смогла ответить девушка, переключив свое внимание к огромному окну, демонстрирующему панораму города.   В таких случаях говорят «отпала челюсть». Что ж, у рыжей она действительно бы отпала и навсегда затерялась. Дикая, словно не от мира сего, девица касается ладонями «прозрачного» стекла, со всем интересом разглядывая внешние владения Лестера и городской пейзаж.

- Синовар…, - окликает Мирэли деоса, по-прежнему завороженная видом. - Какой бы я была бы, если бы ты нашел меня во время распечатывания? Хотя нет, скорее всего, знаю ответ, растил бы из меня монстра, каковой хочешь сделать меня сейчас…

Возможно, тогда бы она не утруждала себя в зарабатывании денег, не стала бы воровать и ввязываться в неприятности, не путешествовала бы по миру, набивая шишки, не встретилась бы с Мараликой… Сложив руки на груди, рыжая опустила расстроенный взгляд вниз. Смогла бы она променять маленькую квартирку на роскошный особняк? Нет, но вот Мара бы, не раздумывая, сделала и была бы счастлива оказаться в гостях у подобной личности как Лестер. Вдруг Первородной становится холодно. Страх медленно окутывает ее, лишив какого-либо желания отведать  наивкуснейшего ужина. Жизнь медленно сменяла один путь на другой, уводя девушку от бродяжничества, метания от одного отеля к другому, поисках невесть чего и бегства от самой себя. Сейчас перед ней раскрылась новая дверь, возможность стать более сильной, взрослой и… безжалостной? Но почему же ей так страшно переступить через порог?

- Могу я остаться на ночь? – не до конца покинув свои мысли, осторожно произносит девушка, будто ей за вопрос могут ударить в потдых.

Как неоднозначно, однако, прозвучало слово «всех», отчего по телу девушки невольно пробежал холодок, а сердце на мгновение упало в пятки. Конечно, он имел в виду только деосов, а не всех существ Энтероса. По крайней мере, Николорада полагала, что ему будет выгоднее помыкать слабыми существами, готовыми выслуживаться и выполнять различного рода действия без каких-либо пререканий. Первородная хлопала ресницами, стараясь причислить себя в эту саму когорту, но все-таки прекрасно понимала, чем может обернуться полное неподчинение. В голове пестрили всевозможные образы тех, кто когда-либо попадался на ее пути, и ни от одного существа еще не исходила столь мощная энергия. Собрата рыжая никогда не брала в счет, выделяя его в отдельную категорию «Кошмары», не знающую ни меры, ни границ. Если Экронлиону преграждали путь, он со всем пренебрежением отдавал приказы, не разбазаривая время на казни жалких созданий, раз и нет человека, два и нет еще одного, три – несколько трупиков уже сформировали арт-объект, ставший достоянием его величия. Антиквэрум знала, брат не посягнет на ее жизнь, ведь Ворону намного интереснее было подбрасывать свою мышку вверх и ловить ее тушку острыми коготками, изредка подставляя мягкие подушечки лап, но вот, что собой представляло божество, в чьи тиски Боунс угодила….
Нервная улыбка растягивает губы.  В голове наматывает круги маленькая копия Никки, нервно смеясь и приговаривая «как же хорошо, что я нахожусь по одну сторону баррикад с Его Ворчливостью». Ей еще предстояло узнать, кто такой этот Синовар Лестер и что необходимо для того, чтобы удовлетворить его потребности, но пока Мирэлиаликс оставалась всего лишь маленькой оборванкой, еще не знавшей, во что именно ее персона успела ввязаться, в очередной раз поведясь на провокацию. Пути назад не предвиделось, словно обретя метку его ордена, Первородная сожгла все мосты прошлого, обретя в итоге неизвестность, пугавшую ее все больше, хоть недавние события, подтертые альтер-эго, то и дело проскальзывали из-под плотной темной материи, скрывающей безумные глаза деоса хаоса, что затеял игру с антиком некоторое время назад.

- Кхм… Вазгул? – удивленно вскидывает голову Боунс, высвобождаясь из своих мыслей. – Я, конечно, много с кем дел провернула, но такого не знаю, - чутье подсказывало, что в будущем ей придется столкнуться с этим именем, а может быть и самим Вазгулом, но пока ее волновали мысли куда проще, чем еще один фэдэлес деоса смерти. – Открою тебе маленькую тайну. Антиквэрумы не могут залететь, подобно лигрумам или буланимам. Так что не боись, дедом раньше времени не станешь.

Пошевелив ушами, Николорада закатила глаза, цокнув и переведя взгляд на панораму города, где желтые огни смешивались с холодным голубым, разбавляя заледенелый цвет теплым оттенком. Воспоминания о Маралике заставляют ее грустить, но запах еды увлекает Первородную от плохих мыслей раньше, чем полились слезы и очередной град самобичевания, режущий тонкую материю души в клочья.

- Монстром я никогда не стану, не хочу забирать у тебя законную должность, - девушка морщит нос, поправляет рыжую гриву и вновь переводит взгляд на Лестера и Терезу, что до этого роптала на кухне. - Выглядит божественно вкусно. Умираю с голоду, - от прикосновения к плечу Боунс чуть дольше уделяет черноволосой внимания, вспоминая об их первой встрече, не замечая соблазнительных слов мужчины о подарке. Правое плечо, невзирая на отсутствие уродливого шрама, жалостливо ноет, отчего Мирэли на мгновение хмурит брови, затем окрув глаза от удивления.  - Серьезно?! Ты никогда не ходила в клуб? Хм... Сколько вы оба пребываете в техномире? С его зарождения? - рыжая вновь настраивается на свою обыкновенную волну, забыв о переживаниях и о прочей пурге, забивающей голову, удостоив вниманием аромат и соблазнительный внешний вид блюда. Подходя к ужину вплотную, антик втягивает дурманящий запах носом, облизнув пересохшие губы. - Хорошее место, чтобы развлечься и оторвать лакомый кусочек от... кого-нибудь. Богатого и не слишком умного. Кстати..., - Боунс нехотя отрывает зеленые глаза от ужина, метнув хищный взгляд на Синовара. - Что ты там говорил о доме, м? Всегда мечтала поселиться на Схаласдероне..., - девушка неспешно проходит до своего места, после садится и залпом осушает бокал с алой жидкостью. - Прекрасное место в отличие от этого искусственно-созданного мирка, - едко усмехнувшись, Мирэлиаликс ставит  прозрачный хрусталь на стол, отчего по зале разлетается тонкий мелодичный звук, затем более радушной улыбкой глядит на Терезу. - Отведаем твой шедевр? И я с удовольствием схожу с тобой в клуб.