Ситуация, так недавно складывающаяся не лучшим образом, стала меняться, но угадать, что последует за этим и к чему приведет, было крайне сложно. Проще всего было наблюдать за происходящим, оказываясь в стороне, но такой возможности у Штейлеса не было, да и, если честно, он никогда к этому не стремился, однако оценивать что-либо максимально здраво, находясь при этом в центре событий, было весьма сложно, но не являлось чем-то нереальным и недостижимым. Стоило признать, что Лорен все-таки научился этому, но порой так хотелось просто исчезнуть или стать подобием невидимого никому призрака, просто наблюдая за другими и ничему не мешая.. Так хотелось. И даже сейчас Штейлес предпочел бы этому месту что-то более приятное, но выбирать ему не приходилось даже потому, что этого выбора вовсе не существовало. Но мечтать же никто не запрещал. Да и не мечтать даже, а так, просто подумать о том, что могло бы быть иначе, потому что Лорен был к этому, как минимум, вовсе не способен, видя лишь реальность, и не всегда приятную, откуда по сути выхода нету. Конечно, он не отрицал, что можно что-то изменить, и даже весьма удачно изменить, но какие-то основополагающие вещи так и останутся незыблемыми. Но какое сейчас Штейлесу было дело до мироустройства и до мыслей о нем, когда не известно, что будет с ним и ещё тремя персонами в ближайшие часы, а может, и минуты? Надо было что-то предпринимать — это без сомнений, но вот что? Разговор о возможном барьере наверху почти не имел смысла, ведь им его не преодолеть по причине того, что они все несколько ослаблены. И это мягко говоря, ослаблены. А если на чистоту, то они были в весьма плачевном состоянии, климбат и даденгер — особенно. Что касательно последнего, то Лорену казалось, будто он где-то его встречал раньше, ещё до того момента, как оказался здесь. Но вот где? Вопрос не из легких, тем более, если поставка крови в голову нарушена из-за вспыльчивости Мазуриданы и его желания убить саэтэруса. Однако, что Лорен мог точно сказать — даденгер поступил верно, когда начал осматривать помещение. Но попытка дотронуться до валуна могла закончится очень плохо, ведь даденгер не имел ни малейшего представления, что от этого может произойти. Понятно, что не рисковать нельзя, но не настолько же? А если с ним что-то случится, как, например, с климбатом? Ведь никто не сможет помочь.. Хотя, Лорен мог поспорить, что, если бы на него самого не напал Мазуридана, то вполне вероятно, что поступил также, как и этот даденгер, а сейчас ему оставалось лишь продолжать сидеть у стены, тщетно пытаясь уловить ход собственных мыслей, но, как назло, в голове всплывало совсем не то, что надо. И, смотря, как крылатый подносит руку к валуну, Штейлес почему-то думал о том, что лучше уж казаться базбашенным психом, который рискует своей жизнью, чем трусом, прячущимся за спины других. Но это были лишь мысли, причем мысли, касающиеся только мировоззрения Лорена, но ни коем образом кого-то ещё, так что все его выводы ограничились сейчас лишь едва заметной усмешкой, в какой-то мере даже одобрительной. Пока Штейлес смотрел на даденгера, рискующего получить за свои действия по полной программе, он внимательно слушал первородную. Ну как внимательно? Смысл слов он вполне понимал, но почему-то больше хотелось слушать только её звучание её голоса. В тишине этого помещения он звучал как-то особенно, по-другому, но, может, Кёри просто так казалось из-за недавней травмы? На самом деле Штейлес сейчас не обращал на боль внимания, ведь он никогда не придавал своим ранам какое-то значение и не считал, что это может обеспечить ему ощутимый проигрыш по силе и выносливости. Да, Лорен был в какой-то мере упрям и уверен в своих силах, но каким ему быть ещё, если от этих двух факторов очень сильно зависело, сломается ли он под ударами судьбы или нет? И вопрос Лорена о смерти был весьма кстати, ведь не известно, выберутся они отсюда или же нет, и кто знает, что их ждет? О том, что может умереть в любом месте, Штейлес знал и хоть и был готов драться за свою жизнь, все-таки не боялся смерти. Ответ Николорады заставил саэтэруса посмотреть на неё дольше, чем положено в таких ситуациях.
— Любимого, говоришь, — в голосе Лорена скользнули непонятные ноты, пожалуй, слишком непонятные, а в груди стало отчего-то горячо, хотя дыхание не сбилось, — Хм, интересная гарантия бессмертия, — Трансквэрум прищурился, удерживая взгляд на Николораде. От него не укрылось, как она дернула плечами и сразу же посмотрела на даденгера. "Не хочет об этом говорить. Ну, а на меня-то что нашло? Будто я даже не предполагал, что эта девушка кого-то любила. Да и какое мое дело?" — не стоило ему заводить этот разговор, но ничего не поделать, теперь Лорен ощущал, как его мысли начинают вращаться вокруг сказанного, ещё и ещё раз повторяя его, ища новые зацепки, подкидывая разные выводы и заставляя чувства бунтовать. А Николорада тем временем тоже подошла к камню, следуя примеру даденгера, с которым, кстати, ничего не случилось.
— Ну и что вы там узнали? — Лорен хмыкнул, раскуривая сигарету и выпуская изо рта густой дым, — Как ощущения? — Вполне возможно, что Штейлес и сам подошел бы, но сидеть на полу ему больше нравилось, так как головокружение после недавней травмы ещё не прошло, а упасть, едва поднявшись на ноги, Лорен не хотел, к тому же горло нестерпимо болело, поэтому информатор говорил с некоторым трудом, однако произносил слова четко и понятно. Он знал, что через какое-то время это пройдет, а время у него еще было, ведь им всем надо решить многие вопросы, например, куда идти, в какой ход? Но от этого хода мыслей Лорен отвлекся, едва глянув на климбата, который сидел прямо на полу на расстоянии вытянутой руки от Лорена. А ведь ещё когда Николорада не отошла к валуну, Штейлес перехватил её взгляд, направленный на Мазуридану, и теперь начинал его понимать. Что было в нем? Желание помочь? Пожалеть? Защитить? А Лорен не стал тогда мешать Первородной понять, что ей делать, лишь ожидая того, что она все-таки предпримет. От него не укрылось и то, что она скрестила руки на груди, хотя было видно, что через силу, будто не хотела приближаться к климбату. А что? Вполне верно. Это монстр, который ещё несколько минут назад хотел убить Лорена, причем жаждал этого и был настроен весьма серьезно. А сейчас? Сейчас это ребенок, напуганный и одинокий, который не привык, что кому-то бывает дело до него. Для него норма, когда от него шарахаются в сторону и убегают, боясь обернуться, а, если и вступают в схватку, то с четким намерением убить. "В жизни этого ребенка было что-то, кроме боли, желания убивать и первобытного страха? Страха не на уровне разума, а на уровне тела, когда сознание пробивает холодом, ползущим прямо по позвоночнику лишь в момент, когда смерть смотрит в глаза? А ведь он видел её.." — Лорен продолжал, не отрываясь, смотреть на Мазуридану, но так, что тот не чувствовал этого взгляда. В душе шевельнулась какая-то скрытая боль, будто Лорен увидел в этом климбате отражение себя, но таким же ребенком, каким он был много лет назад, потерянным, ненужным и одиноким, когда весь мир был против него, а надо было бороться за себя, за свою жизнь, чтобы не умереть, молча глотая слезы и видя перед собой красную пелену крови. Крови собственного брата.. Лорен закрыл глаз, пытаясь отогнать видение, но почти сразу открыл, и перед ним — пещера, Николорада, даденгер и климбат. А в руке — тлеющая сигарета.
— Иди сюда, — Быстрым, но аккуратным и ловким движением Лорен притянул климбата к себе, приобнимая того за плечи, а по венам и нервам саэтэруса в этот миг скользнул будто бы огонь, ведь информатор прекрасно понимал, что реакция Мазуриданы будет непредсказуемой, но Штейлесом двигала слишком призрачная, но поражающая своей силой надежда, что климбат все-таки такой же ребенок, как и тысячи других, пусть и со сломанной судьбой, — Тише, тише.. Успокойся, всё будет хорошо, — И Лорен был уверен в том, что именно так и будет. Вот так просто хорошо, ведь не помирать же им здесь? Но подсознательно он был готов к тому, что климбат разозлится, вырвется и снова нападет.. Ведь его право.
В квесте будет использоваться официальная система боя, если Вы играете исключительно по базовой, то Мастер определяет эффективность Ваших атак и проч. Квест требует активной игры, допускается размер усредненного поста в 10 – 15 строк. Минимальная динамика: 1 пост на третьи сутки, если Вы не поспеваете, очередь переходит к другому.
[/float] Кошмар, ставший явью, или явь, превратившаяся в кошмар? Уже и не разобрать в бесконечном круговороте одних и тех же серых низких темных проходов, что грядой тянутся впереди и отзываются позади гулким эхом, от которого по хребту пробегает холодок, а сердце норовит убежать в пятки. 
[/float]
[/float]
Пути назад нет. Игра с новым графом имеет отчётливый привкус крови, но к счастью для Сибиллы, она успела его полюбить. Вкус в смысле. Не графа. Неожиданно пришедшая в голову мысль отразилась на лице сдержанной улыбкой. Для стороннего зрителя Сибилла довольно любуется своим нарядом в зеркале... 
Ревущая толпа вскидывается в едином жесте, и чудится в нем нечто зверье, подбирающееся ближе, как будто жажда крови мгновенно сплотила зрителей в единое существо. Дух его несется по кругу арены, пролетает по рядам архонтов — вслед за ним поднимается вой многих и многих глоток... 
Кабинет Эйдалона был очень небольшим, тем более для его персоны. Обставлен он был очень по простенькому, и можно сказать был пустоват. Это объяснялось тем, что граф не считал его «своим» кабинетом и резиденцией. Помещение было скорее инструментом и очень часто, по договоренности с главой гильдии... 
Взгляд скользит по списку данных полученных от проверенного источника, предположительно в одном из дальних секторов Энтероса есть целый планетоид состоящий из редких алмазов наделенных свойствами во много раз увеличивающих ценность камней. По всем параметрам слишком затратная находка несмотря на редкость... 
Но он не мог, точнее — не был уверен в том, что это безопасно для него самого... иные миры таят множество опасностей, и главная из них вовсе не смерть от рук неведомой опасности, а невозможность вернутся обратно. Как бы то ни было, у Инвиктуса имелось слишком много дел, чтобы бросать их недоделанными... 
Нура пожала плечами. Арена не очень-то ее интересовала, даже в более ранние времена. Необходимость появляться там, отрабатывать удары и стрелять по мишеням, да и что уж там, периодически выступать, демонстрируя новоприобретенные навыки, не слишком её воодушевляла... 
Внизу, в некогда заброшенном тёмном подвале во всю кипела работа по установке оборудования. Порой девушка чувствовала под ногами лёгкую вибрацию, исходящую из-под земли, — результат интенсивного труда техников и учёных, что занимались созданием научной лаборатории... 
