А знаете, что на самом деле забавно? Нет, ни самонадеянная улыбка на прекрасной и мягкой линии губ, ни насмешливый взгляд, которым одарила его наглая и такая хрупкая на вид женщина, ни даже пропитанные желчью слова, колющие не хуже острых игл, пропитанных ядом, а та реакция, те движения плеч и тонких ладоней, что Верллиану посчастливилось наблюдать.
Когда охотник загоняет жертву в угол, то она ведет себя по-разному, в зависимости от заложенных в процессе эволюции инстинктов. К примеру, травоядное животное сжимается в маленький беззащитный комок или, если посмелее, царапает непредназначенными для битв когтями ту злосчастную стену, отгородившую путь к свободе, к жизни. А что же происходит, если жертвой становится хищник? Тот, кто привык чувствовать на острых клыках горячую кровь, сочащуюся из изуродованного тела, вгрызаться в горло обидчика и пожирать остатки мяса, превращая врага в кровавое месиво, и безумно улыбаться мысли, что этот ублюдок больше никогда не посмеет перейти дорогу. От врага осталась только вонючая и никому ненужная лужа дерьма! Загнанный и окруженный со всех сторон хищник скалится, в его глазах отражается крайняя степень призрения и неконтролируемая ненависть. Он бездумно нападает на охотника, бросается, подчиняясь природной злобе, даже если тот держит в руках пушку и шансы на победу ничтожно малы. Инстинкт защищать свою жизнь любой ценой свойственен каждому живому существу, но в особенно агрессивной форме он проявляется только у сильных мира сего.
Именно это сейчас и наблюдал архонт. Мужчина с упоением смотрел как ладонь уверенно обхватывает рукоять меча, как лицо госпожи Ферлос меняется с откровенного презрения до ехидной и безумной ненависти, как на переносице появляются морщинки, а каждая мышца ее тела напрягается как струна. Она в любую минуту готова броситься на собеседника и, взмахнув мечом, заставить слететь голову Верла с широких плеч, окрасить свою лавку в раскаленный красный цвет смерти (правда, в руках у нее не меч, а посох, но кому есть до этого дело, когда фантазия работает на полную?). Ливетта была абсолютно очаровательна и невероятно красива в этот момент. Под этим обжигающим взглядом Дрэйванс почти чувствовал, что холодная сталь касается его шеи и входит в плоть, разрывая мышечную ткань, словно острый нож в мягкое масло. Все тело охватила мелкая дрожь, но не ужаса, никак нет, предвкушения, животного желания увидеть и почувствовать больше этой ярости!
Реальность происходящего перестала чувствоваться так остро, перед глазами яркими красками вспыхнула картина распластанной на операционном столе этой гордой, независимой женщины, ее душераздирающие крики, стоны и мольбы. Ох, особенно последние, слышать столь унизительные речи из наглого рта – музыка. Ее мраморная кожа в алых разводах, звонкий голос уже давно сорвался, поэтому из горла вырываются только хрипы вперемешку со всхлипами, а глаза, почти кукольные, не видят нечего, кроме мужчины, подарившего столько адской боли, что смерть стала казаться не злой старухой с косой, а доброй подругой.
Верллиан глубоко вздохнул и запустил широкую ладонь в длинные волосы, прогоняя наваждение и пелену с глаз. Вернуться обратно в пахнущую лекарствами и травами лавку было несложно, архонт не переступил грани дозволенного, затерявшись в собственно мире, но ведение настолько глубоко засело в его сознание, что узкие зрачки расширились, а бледные губы растянулись в излишне широком оскале, обнажив ровный ряд зуб и слегка выступающие клыки. Нездорового цвета кожа, сероватая с тенями под глазами, слишком резко сочеталась с загоревшимися ярким блеском фиолетовыми очами. Признаться, зрелище было отталкивающие, все-таки не каждый день увидишь, как порядочный архонт живьем сдирает с себя маску добродетельности и наигранного сочувствия, обнажая перед собеседником всю свою правдивую суть.
- О, - воскликнул он, едва сдерживая смех, - я многое хочу от Вас услышать, - Верллиан театрально взмахнул руками, - как Вы думаете, госпожа Ферлос, много ли среди архонтов перестраховщиков? Много ли паникеров и как далеко они могут просчитать дальнейшие ходы?
Мужчина выждал небольшую паузу, как будто действительно ждал ответа он новой знакомой, но вскоре продолжил:
- В моей семье есть привычка все фиксировать, особенно, когда ты предполагаешь, что из-за некоторых сведений от тебя могут попытаться избавиться. И когда я говорю «все», то и имею ввиду абсолютно все, вплоть до конкретных фраз, попыток шантажа или договоренностей, - голос мужчины сочился ехидством и насмешками. - Вы умны, даже очень, отличный манипулятор, раз умудрились обдурить половину коалиции рас, не чураетесь избавляться от негодных, но, вот незадача, если связываешься с архонтами, то потрудись убрать мусор, который остался после грязных делишек. Вы наследили, Ливетта Ферлос.
Пришла пора сделать ход слоном. Их разговор действительно стал напоминать шахматы – те же ходы, те же фигуры, но только в этой партии на кону стаяла не только жизнь, но и репутация, цели и планы. Мужчина аккуратно достал из-за пазухи отцовский дневник и скрупулезно его пролистал, не теряя при этом бдительности и не сводя с глаз с женских рук.
- Настолько сильно наследили, что отпечатки ваших миниатюрных ножек не отмываются даже умелой ложью, - пожал он плечами, - сколько же интересного написал старикан. Прям находка для коалиции! - наглая усмешка резко пропала, ее место заняли нахмуренные брови и серьезный, почти деловой взгляд, - Вы же понимаете, что я снял копии? Все-таки мы, архонты, больше перестраховщики. Не надо смотреть на меня таким самонадеянным взглядом, словно я сейчас нажил себе больших неприятностей. Давайте смотреть правде в глаза, госпожа Ферлос, - не призывая меч, не двигаясь с места и смотря на женщину уверенным взглядом без тени страха и сомнений, он протянул руку, положив ее себе на грудь, слегка кланяясь, отдавая дань манерам, - если я и увяз в столь неприятной ситуации по самую макушку, то и вы в точно таком же дерьме.
«Ваш ход, Ливетта».
Отредактировано Верллиан Дрэйванс (24.04.16 13:14:41)