Ночью вопрос: "Где ты?"
Утром вопрос: "Где я?" Почему нас нету?

Это был обычный вечер, каких в жизни Канты было тысячи и, по всему видимому, ещё столько же будет. Хотя нет, этот вечер был мрачнее и безысходнее предыдущих, как казалось антиквэруму. На этот раз он остановился у себя в квартире на несколько дней, и теперь в полумраке комнаты с занавешенными шторами сидел на кровати, забравшись на неё с ногами. Смотрел в пустоту прямо перед собой, о чём-то думая, а ему было что вспомнить за последнее время.
Тогда они вдвоем с напарником взяли на себя ту операцию, с которой не справиться и команде из десяти человек. Тогда было нереально опасно и сложно, каждый шаг с корнем вырывал нервы, запаянные в хладнокровие, но они оба не сомневались. Уверенность и команда из двоих - вот что спасло их тогда. Цель оказалась достигнута, у них всего пара ранений, ещё один отчёт в бухгалтерию организации и обоих отправляют на заслуженный отдых. Так они на следующий вечер, особо не договариваясь, оказались на пороге типичного клуба, ведь что ещё нужно, чтобы на самом деле отдохнуть? Компания из незнакомых лиц, алкоголь, бесчисленное количество приятелей и столько же расходуемых денег. А потом Канта, уже вусмерть напившись, нашёл глазами своего напарника в компании какого-то типа. Что тогда нашло на него, антиквэрум так и не понял, но он покинул злосчастное заведение тут же. Без истерик, без всяких сцен и выяснения отношений. Также молча на следующий день продолжил работу с Лореном, как будто ничего и не случилось. А тот и не спрашивал, он его в упор не видит, Канта знал. Почти с самого начала их знакомства знал, как только понял, что напарник воспринимает его исключительно другом, и никак иначе. А Мория и не возражал, а просто молча любил.
Что это за чувство Канта понял сразу, как только увидел эти угловатые черты лица, небрежные, словно развязные движения, осанку с прямыми плечами и ленивое напряжение сильных мышц под тонкой рубашкой. Всё это вместе с безбашенным, бесстрашным и невероятно дерзким характером. Одноглазый рыжий хам - так было проще охарактеризовать напарника. Таким он и остался. А ещё Лорен курил, много и часто, сигареты были его фетишем, а вот Канта сходил с ума от их запаха, который был ещё одной составляющей неизбежного образа полукровки.
Много воды утекло с тех пор, но одно осталось неизменно - это их взаимоотношения, как они установились в первый же день, так мало чем изменились. И это никак не задевало антиквэрума, это было предсказуемо.
Вот и теперь в этой заброшенной квартире на него нахлынули воспоминания, как всегда не вовремя. А ещё он, никак не ожидая от себя наивности, поддался одному из поверий городишки, который проезжал по пути сюда. Там существовало предание, что одинокий дух, когда-то потерявший все свои территории, бродит рядом с тем городом эделиров. Это был единственный город, где его встретили не несчастья, а вполне себе дружелюбный народ. И с тех пор редко, но случалось, что люди, потерявшие дорогого человека, находили его при разных обстоятельствах, но находили. А вот быль это, или явь, кто знает. Странно это получилось, да и Канта в сказки не верил, но отчего-то, проезжая мимо города попросил того духа, чтобы напарник обратил на него внимание, хоть немного, но чтобы увидел в нем не только друга. Казалось бы, чего сверхестественного, но для Канты это было чем-то нереальным. Но с того дня ничто не изменилось, увы..

Отредактировано Канта Мория (12.02.16 08:27:40)

Казалось, одиночество в этой квартире один на один с самим собой и своими мыслями должно продлиться вечность, и Канта не был бы против. Он привык, и такое положение дел его устраивало. Тяжёлые мысли настолько поглотили его, что он не услышал, что пришёл его напарник, не слышал, как тот остановился на пороге комнаты, но вдруг почувствовал до боли знакомый запах сигарет и ровно за секунду до того, как Лорен нарушил молчание. Может, если бы Мория не понял, что здесь кто-то есть, его бы передёрнуло от неожиданности, но вместо этого он спокойно повернулся в сторону напарника, не изменяя своего положения и останавливая на полукровке взгляд потемневших глаз.
- Пару часов, - собственный голос был как будто чужим, но слова, вопреки ожиданию, давались легко. Он врал: здесь Канта побыл не час, не два, не даже десять, а сутки, ровно с того самого момента, как последний раз виделся с Лореном. Вновь тот же непринужденный тон напарника и знакомое ощущение целостности себя захватило существо антиквэрума, когда рядом находится тот, кто больше, чем дорог, кто больше, чем просто близок. От этого становилось легче, но и одновременно невыносимо защемляло где-то в груди. Впрочем, это ощущение уже стало постоянным, и с недавнего времени продолжалось и в отсутствии Лорена. Не сводя глаз с напарника, Канта только хмыкнул в ответ на обращение к себе и хотел беззлобно усмехнуться, но угол губ болезненно дрогнул, превращая усмешку в ничего не значащий полуоскал. Как же, ведь напарник назвал его незатейливым "красотка" только потому, что красоту Мории трудно не признать, трудно не заметить, но для Лорена она ничего не значит. Так, всего лишь красивый цветок, который просто украшает интерьер комнаты. Мучительно хотелось отвести взгляд, чтобы не видеть до боли знакомого и уверенного в себе напарника, небрежно облокотившегося о дверной косяк в развязной и сильной позе. Чтобы не видеть прямой росчерк бровей, сломанную линию губ с зажатой в зубах сигаретой, хищный прищур и невыносимую темноту изумрудного глаза. Чтобы не видеть угловатые черты лица, перечеркнутого черной полосой повязки. Но Канта не отвел глаз, а продолжил прямо смотреть на Лорена, потом нахмурился.
- Ты-то что здесь забыл? - Спокойно спросил, окидывая его изучающим взглядом. - Ты вроде не ранен и... ничего не случилось, - Мория поднял глаза на напарника, тут же сталкиваясь с его прямым взглядом, и неимоверным усилием воли заставил себя не отвести взгляд. Когда это последний раз ему было так тяжело, что даже смотреть на Лорена нет сил? Видимо, не последнюю роль сыграли эти два часа, проведенные наедине со своими проблемами и мыслями. Канта неодобрительно поджал губы, прекрасно понимая, что это не укроется от напарника. Да плевать, это не имеет значения. Мало ли, что случилось у Канты, ведь если не сказал, значит, ничего особо важного. По крайней мере так должно быть, но вот так ли на самом деле...
- Начальство говорило, что на днях передаст архив документов для следующего задания. Тебе ничего не передавали? - Мория глянул на напарника, рассчитывая своим вопросом сбить начатую тему, которая ему не особо-то нравилась. Если Лорен что-то заподозрит, то это может очень плачевно закончиться, потому что ему не понять Канту, да и что, он сразу влюбиться в него, как только узнает? Чушь, такого не бывает и не будет, антиквэрум это знал. Но сегодня Мория был как ни когда близок к своему личному проигрышу, как никогда близок к тому, чтобы можно запросто заподозрить и раскусить его. Собственно, поэтому он и задал этот вопрос. Ведь, как они однажды говорили: мы напарники в первую очередь, да? Да, Лорен? Да, именно так. И менять Канта ничего не хотел - не сейчас, ни когда-либо. Пусть всё останется так, как было, так, как сложилось изначально.

Отредактировано Канта Мория (25.02.16 07:41:15)

И всё-таки Канта был прав - ничего не изменилось: напарник пришёл сюда только из-за миссии, приступить к выполнению которой им предстояло буквально через пару дней. Кажется, начальство говорило, что это задание отличается своей непредсказуемостью, но не может такого быть, чтобы они не смогли составить основной план действий и пару запасных. В общем-то, именно этим и предстояло заняться в ближайшие несколько часов. Эту работу Канта любил, и не только из-за того, что они с напарником понимали друг друга с полу слова, а план миссии составлялся словно сам собой. Нет, антиквэруму нравилось чувствовать Лорена рядом, совсем близко, когда обсуждение переходило за монитор компьютера и Канте приходилось со своими бумагами садиться рядом. Тогда, пытаясь вникнуть в суть печатных строк с всевозможными планами и графиками, он терял голову от близкого и терпкого запаха сигарет, от хриплых нот чужого словно раненого голоса, от ощущения себя единым целым с напарником, от ощущения себя нужным ему. Тогда он, пытаясь не потеряться среди водоворота ощущений, среди бесконечного потока информации, пестрящей фотографиями и печатными страницами, покидал своё место рядом с напарником и уходил из комнаты, топя ворох эмоций в терпком и обжигающе-горьком кофе. Нет, его запах не мог перебить запах сигарет, когда Мория возвращался и оставлял чашку среди разобранных по костям документов, но Канта и не преследовал эту цель. Этот горький запах вкупе со вкусом кофе не давал потеряться, ровно как и стальная нить ответственности за миссию, прошивающая сознание и впивающаяся в мысли, стоило только слишком сильно отвлечься. Нет, Канта ни в коем случае не страдал, он чувствовал себя живым, чувствовал себя почти что счастливым, находясь в четырёх стенах наедине со своим напарником. А для полного ощущения не хватало всего ничего - другого взгляда единственного изумрудного глаза: чуть более заинтересованного, такого, который ответит на внутренний пожар. Но Лорен не изменялся, а Мория уже не ждал.
На вопрос напарника Канта внутренне вздрогнул, тут же теряя ход собственных мыслей, но только холодная выдержка не позволила ему вздрогнуть по-настоящему. Он перевёл взгляд на одноглазого.
- Да так, - пожал плечами. - Вспоминал наши миссии, - хмыкнул, пряча настоящие эмоции за безразличием и типичным выражением легкого раздражения на лице. Это всегда работало, сработает и сейчас, Мория знал. Но самообладание едва не сдалось, когда Лорен произнёс следующие слова. "Как? Меня забыл? Разве...?" Но мысли тут же оборвались, стоило напарнику закончить своё предложение. "Вот как, значит. Я нужен тебе для задания. Ладно..."
- Ты куда-то опаздываешь, что тебе нужно быстрее разобраться? Дата миссии назначена на следующую ночь, поэтому мы точно успеем даже с самым медленным темпом работы, - Канта усмехнулся и кивнул напарнику, разрешая ему сесть за ноутбук. Да тот мог бы и не спрашивать, и так же знает, что здесь почти все вещи на двоих. К тому же Лорен привык работать за монитором, поэтому отказывать ему не имеет смысла. А вот Канта предпочитал более простой вариант - информацию в печатном виде. К тому же, ему было удобнее оставлять на полях пометки карандашом, да и просматривать такие страницы гораздо проще. Продолжая сидеть на кровати, обняв себя за колени, Мория молча смотрел, как принтер с шумом отпечатывает информацию на листах. Потом забрал внушительную стопку из рук напарника, буркнув что-то наподобие благодарности, и только покачал головой, заметив, как Лорен сбил пепел прямо на стол. Взял с тумбочки карандаш и, пролистав титульные страницы, уткнулся в документ. Попросту терять времени Канта не хотел, поэтому пробежав глазами всю информацию, приступил к её доскональному изучению. Начальство не врало: эта миссия относилась к такому типу, где существует только один план - импровизация, как сказал бы напарник. Мория нахмурился, стискивая в руке карандаш. Предоставленной информации было слишком много и буквально через пару десятков листов у Канты голова пошла кругом. Он поднял глаза на Лорена, который продолжал сидеть за ноутбуком, намереваясь начать обсуждение с ним и чуть не поперхнулся. Монитор был занят не документом, нет, совсем не им, а фотографиями какого-то типа. Белобрысого, смазливого типа! Мерзкий типаж - Мория оценил. Почти сразу же снова уткнулся в документы: говорить ничего не хотелось, но Канта уже чувствовал, как внутри поднимается какая-то страшная волна. Тёмная и поглощающая, сметающая всё на своем пути. Но Мория хотел дать напарнику шанс исправиться и таки вспомнить про миссию. Но эмоции, похоже, решили всё за него, а заданный вопрос совершенно выбил из колеи.
- Да, Лорен, я, блять, всё прочитал! В отличие от тебя! - Мория швырнул карандаш в другой конец комнаты и вскочил с кровати, сминая в руке стопку документов. - Сколько можно пялиться на эту тупую блондинку?! - он ткнул документами в сторону монитора, потом бросил их на пол. Листы тут же разлетелись по паркету, а основная стопка упала к ногам. - Тебе что, совсем плевать, мало того, что на меня, так ещё и на миссию?! - Канта совершенно не подбирал слов, они сорвались само собой. Эмоции обрушились на него удушающим водопадом, безвозвратно утягивая в свой водоворот. Нет, сейчас Мории тоже было плевать на миссию, он был движим исключительно ревностью и такой, что сознание раскалывалось от неё напополам. Все удержанные мысли, все сказанные слова - всё получило свой выход в этой истерике.
- Пошёл ты, - прошипел, сверкая потемневшими от бешенства глазами и чувствуя, как его буквально трясет от ярости. - Да пошёл ты, Лорен! - голос не подвёл: сказанные слова прозвучали почти криком, жестко и неотвратимо. Не раздумывая и толком не понимая, что он делает, Канта вылетел из комнаты, захлопнув за собой дверь и тут же бросаясь к выходу из квартиры. Ему было плевать, что на улице вовсю хлещет дождь и что стрелка часов приближается к двенадцати ночи. Надев сапоги и даже не подумав накинуть плащ, Мория открыл входную дверь. Замок поддался беспрепятственно, и Канта, что есть силы хлопнув дверью, бросился по лестнице вниз. Ступени казались бесконечными, от эмоций становилось совершенно невозможно дышать, а в горло, казалось, насыпали битого стекла. Задыхаясь, Канта толкнул дверь из подъезда, тут же оказываясь на улице. Дождь его не остановил, и офицер побежал по улице, чувствуя, как его одежда тут же стала мокрой и по волосам уже стекали холодные струи воды. Мысли, подстёгнутые шквалом эмоций, невыносимо выворачивали мозг, не давая места здравому смыслу. Ему было плевать, последовал Лорен за ним или нет, было плевать, что он скажет потом, и скажет ли? Ему было на всё это плевать, в сознании только настойчиво билась мысль бежать, бежать как можно быстрее, так, чтобы умереть от разрыва сердца, но не остановиться, чтобы оказаться как можно дальше от этого кошмара, чтобы не видеть никого и ничто. Но от собственных монстров не убежать.

Отредактировано Канта Мория (21.02.16 12:03:23)

Бесконечные улицы, переулки заброшенные дома и автобусные остановки, заливаемые размеренно падающим дождем, казалось, стискивали сознание в своих гранитных тисках. Город словно заснул, словно вымер на короткий промежуток времени, словно выпал из реальности. Гонимый своими собственными монстрами и терзающими душу эмоциями, Канта, не останавливаясь, бежал и бежал по улицами. Шаги отдавались в глухих переулках и тупиках, утопали в воде и окончательно замирали где-то в темных окнах заброшенных домов. Нежилая зона - вот куда попал Мория, ведомый лишь желанием оказаться как можно дальше ото всех: от людей, от пестрящих светом квартир, от улиц, заполненных транспортом, и от своего напарника. От Лорена Канта хотел оказаться дальше всех остальных, но и одновременно что-то невыносимо надрывалось внутри, гранича с невыносимой тоской. "Ты совершил непростительную глупость, так опрометчиво убежав из квартиры", - пытался донести здравый рассудок, но Мория был недоступен. Ревность продолжала служить разрушительным механизмом в этом безумном беге по городу. Канта уже начал задыхаться, пульс, отголоском бьющийся в висках, уже сдавался, но антиквэрум и не думал останавливаться. Стена дождя превратилась в какое-то наваждение, струи воды, стекающие по лицу, забирающиеся за воротник и холодом пронзающие уставшее тело, казались чем-то необходимым, но им никогда не потушить внутренний пожар, огненным вихрем сжигающий сознание до тла. Канта злился, он задыхался, он умирал от бешеной ревности.
Шагов напарника за собой Мория не слышал, не слышал он и как тот догнал его, а только почувствовал, как чья-то сильная рука схватила над локтем, вырывая из потока мыслей и эмоций и заставляя остановиться. "Лорен", - Канта не смотрел на него. Собственное имя, произнесенное вслух до боли знакомым, насквозь прокуренным голосом, прозвучало словно чужое, но сознание вздрогнуло. Нет, не от осознания собственной опрометчивости, а от ощущения напарника слишком близко. Непозволительно близко. Канта не сопротивлялся, не пытался вырваться и убежать, хотя невыносимо хотелось освободить руку, оттолкнуть Лорена от себя, сорванным криком выплеснуть эмоции и вновь остаться одному среди этих бесконечных улиц. "Нет, нет, Лорен, я не в своём уме, я безумен, на всю голову безумен, и причина тому ты, понимаешь?" Но мысли не стали словами, Канта промолчал и только медленно поднял глаза на напарника, тут же пересекаясь с ним взглядом. Сознание вздрогнуло повторно.
Сильное движение, толкающее в пустоту подъезда, и Мория оказался отрезан от мира захлопнувшейся дверью и своим напарником, оттеснившим его к стене. Тусклый холодный отсвет с улицы едва заметно выхватывал из сумрака знакомые угловатые черты перечеркнутого повязкой лица, опускался ниже, на прямые сильные плечи и терялся дальше, в царящей темноте. Чужие пальцы на нижней челюсти под горлом заставили на долю секунды выпасть из реальности и потерять любые связующие нити разговора. Канта чувствовал, как расстояние между ним и Лореном резко сократилось, и горьких запах выкуренных сигарет теперь впился в самый мозг, заставляя дышать через раз. Мория подчинился, подняв на напарника взгляд и теперь смотря прямо в его единственный глаз. Чужой взгляд обжигал, отрезвляя действительностью, и вместе с тем заставлял в который раз забыться, теряясь в дрожи собственного тела. Даже не пытаясь выровнять дыхание, Мория протянул руку вперед, тут же почувствовав под ладонью плотную ткань верхней одежды напарника, холод застегнутых пуговиц, чужое, тяжелое дыхание. Собственная рука дрожала, не то от долгого и изнурительного бега, не то от ещё бушующих эмоций. Это заставило прижать ладонь сильнее и скользнуть вверх, к воротнику.
- Мне нечего объяснять тебе... Лорен, - собственный голос прозвучал тихо, немного хрипло, в конце предательски сорвавшись. "Ты и так сам всё понимаешь, да? Ведь так?" - это отразилось в потемневшем взгляде синих глаз. Ощущение напарника в опасной близости заставляло терять голову, задыхаясь в собственных эмоциях, заставляло терять себя в собственных ощущениях, а унять дрожь становилось уже невозможно. Как будто первый раз он ощущал Лорена настолько близко, как будто до этого никогда не чувствовал этого невыносимого запаха сигарет, так, как будто первый раз потерялся в своей собственной любви, толком не осознав, что это за чувство. Канта только сильнее сжал чужой воротник двумя руками, чувствуя промокшую от дождя ткань. Он хотел бы опустить взгляд, сказать, что оказался не прав и что подобное больше не повториться, но собственный голос больше не подчинялся ему. Мория молчал, даже не чувствуя, как холод подъезда пробирается под рубашку, не слыша, как с не до конца промокших волос скатываются капли воды и падают на бетонный пол, разрезая тишину. Его сознание, казалось, задыхалось между этими стенами, изредка вздрагивая в агонии эмоций.

Отредактировано Канта Мория (23.02.16 13:35:08)

Действительность, казалось, застыла в невесомости, время замедлило свой бег, а Канта продолжал смотреть снизу вверх в единственный глаз своего напарника, изумрудный взгляд которого становился невыносимым. Вдох-выход. Медленный вдох и снова выдох, срываясь в конце. Лёгкие словно сдавливало, и каждый последующий вдох мог стать последним. А потом Канта почувствовал, как, подчинившись резкому движению сильных рук, оказался совсем рядом с Лореном, прижимаясь к нему и чувствуя сильное тело совсем рядом. Разница в росте была ощутима, и Канта мог бы спрятать лицо у того на плече, но вместо этого почувствовал на своих губах чужие, отдающие резким запахом сигарет. Он податливо приоткрыл рот, впуская, и ответил тихим, вымученным вздохом. Одна его рука оказалась закинутой напарнику за шею, и Канта обнял его, чувствуя под рукой длинные жесткие волосы и окончательно сокращая расстояние между собой и Лореном. Чужие ладони скользнули по его беззащитному телу, подчиняя, приручая, а Канта и так готов был отдаться им без остатка. Грубое и властное прикосновение к бедрам заставило задрожать всем телом, подаваясь навстречу жестким рукам. Как он оказался прижат к стене, Канта не помнил, а только ощутил силу чужого, горячего тела, прижимающего его к холодной штукатурке. Расстояние между ними отсутствовало совершенно. Мория судорожно выдохнул и сжал в руке пряди чужих волос. Сказанные напарником слова ворвались в сознание, резко возвращая из эмоций и ощущений и заставляя распахнуть глаза. Пытаясь отдышаться от недавнего поцелуя, Мория поднял глаза на Лорена. Он хотел бы ему ответить, хотел сказать, что полностью признает его, что всё это время и не принадлежал никому другому, но слова и мысли отказались подчиняться. Да и уверенность напарника не нуждалась в подтверждении - Канта всегда был только его. Вкус собственной крови, глухая, едва ощутимая боль от прокушенных чужими зубами губ, и Мория задохнулся тихим стоном. Он вновь подчинился, вновь принял поцелуй, жадно отвечая на него, словно пытаясь запомнить терпкий вкус чужих губ. Грубость напарника сводила с ума, его уверенность в себе сносила голову, с корнем вырывая всякий здравый рассудок.  Канта был болен им, он слишком долго болел, а теперь податливо плавился в этих умелых руках. Короткий звук разрываемой одежды и тело охватил холод подъезда, повинуясь резкому движению, рубашка соскользнула с плеч, и Канта предстал перед напарником в полуобнаженном виде. От осознания этого внутри тугими кольцами стало сворачиваться ощущение собственной беззащитности, и сознание медленно, но размеренно захлестнуло желание отдаться, без остатка отдать всего себя. Запустив пальцы в чужие, жесткие волосы и сжав длинные пряди, Канта ненадолго перехватил инициативу в поцелуе, уже ожидая ответного желания подчинить, но опомниться напарнику не дал. Оперевшись ему в плечи и силой оттолкнув от себя, повалил тем самым на холодный бетон пола, оказываясь сверху. Оседлав его бедра и придавливая своим собственным весом, едва заметно довольно усмехнулся, чувствуя Лорена под собой. От этого ощущения и осознания мнимой власти кружило голову и потолок грозился поменяться с полом местами. Непослушными пальцами Канта стал расстегивать пуговицы на чужом плаще, но не дойдя до конца, коротко рванул, распахивая верхнюю одежду и окидывая лежащего под собой напарника жадным взглядом. Вид Лорена впечатлял, ощущение его горячего тела даже через ткань брюк заставляло заходиться внутренней дрожью, а взгляд его единственного глаза стоил многого в этот момент. В ответ Мория лишь сильнее сжал его коленями и бедрами, давая почувствовать настоящее положение вещей, и, с силой прижав обратно к полу, откинулся назад. Запустив руку себе в волосы, снял с хвоста завязку и распустил его, давая длинным, холодящим прядям упасть на плечи и скользнуть на одну сторону, повинуясь движению. Канта склонился над напарником и, смотря в его глаз, задрал на нем тонкую майку. Тёмная ткань обнажила сильное тело с выраженным рельефом мышц и отчетливой угловатостью выступающих костей, чтобы через секунду с треском разорваться, подчиняясь силе антиквэрума. Пытаясь совладать с дрожью, предательски подчинившей тело, Канта сократил расстояние между собой и Лореном, скользнув к нему и накрывая его губы своими, но вместо поцелуя кусая. Отстранившись, скользнул губами вниз по шее, чередуя поцелуи с жесткими укусами, и провел ладонями по чужому телу, чувствуя под кожей напряжение мышц. Спустившись до пояса, медленно облизал пряжку и запустил два пальца за неё, расстегивая. Та поддалась, звякнув в темноте, и Канта, оперевшись одной рукой о подвздошную кость напарника, поднял на него потемневший от желания взгляд.

Отредактировано Канта Мория (23.02.16 19:54:50)

Наверное, было бы правильнее задаться вопросами, прежде чем как в омут с головой кидаться в собственные и в чужие эмоции. Но здравый рассудок Канты уже давно был не с ним, и покинул он его ровно тогда, когда Лорен разорвал неясность жадным и требовательным поцелуем. Их первым поцелуем. Почему он сделал это? Зачем? Почему не сбросил Канту с себя, когда тот непозволительно уселся на его коленях? Почему не оттолкнул от себя, когда Канта спускался по его телу поцелуями? Но Мория и не искал ответа. Сейчас границы сознания сузились до этого подъезда, до ощущения горячего тела под собой и непривычного, но завораживающего привкуса чужого желания. Такого непривычного, но сводящего с ума.
Ощущение чужих, жестких пальцев в своих волосах и короткий рывок вверх резко напомнили о настоящем положении вещей, возвращая Канту в реальность. Он поддался, ответив вздохом на это грубое движение, и не успел опомниться, как подчиняясь сильным рукам, оказался подмят под напарника. Крепкая хватка на собственном запястье, и без того скачущий пульс ускоряет свой бег, разгоняя ставшую невыносимо горячей кровь по венам и артериям. Взгляд глаза в глаза. Дыхание снова сбивается, становясь хриплым и вымученным. Вид Лорена заставляет содрогаться всем телом, ощущение его сверху вырывает из груди вздох, а взгляд единственного глаза подчиняет, гипнотизирует и заставляет задыхаться. От слов напарника Канта вздрагивает, смотря на него неверящим взглядом, но что-либо спрашивать бессмысленно, всё и так ясно. Собственные руки скользят по чужому телу, чувствуя под ладонями напряжение сильных мышц и их выраженный рельеф, поднимаются выше к плечам и замирают на ключицах.
- Ты... ты мне всегда нравился, - слова с толикой боли даются с трудом, а кислорода катастрофически не хватает. Канта хотел бы сто раз признаться ему в своей слепой и бессмысленной любви, в том, что всегда безумно хотел его, но вместо этого после произнесенных слов лишь молча пожирает глазами, не в силах отвести взгляд. Он уже давно не контролировал себя и теперь с каждым последующим действием Лорена всё больше и больше проваливался в пучину его сводящей с ума власти. Чужие ладони, коснувшиеся разгоряченного тела, заставили податливо выгнуться, подаваясь навстречу, а потом скользнули дальше, к поясу. Звякнула расстегиваемая пряжка, ткань брюк соскользнула с бедер, подчиняясь движению Штейлеса, и чуть задержавшись на лодыжках, вместе со снятыми сапогами оставила Канту полностью обнаженным. Он дрожал, не сдерживая себя и чувствуя как желание отдаться вкупе с осознанием собственной наготы диким сочетанием подчиняет разум. Да, Канта и Лорен были напарниками, и видели друг друга, пожалуй, во всех ситуациях, но именно так, именно таким Мория никогда не представал перед напарником: полностью обнаженный, с голодным взглядом и умирающий от дикого, почти животного желания. Никогда таким, как сейчас, Канта не видел и своего напарника: властного, дикого, как хищное животное, пугающего и вместе с тем невообразимо манящего, с бешеным огнём в единственном глазе. Объект мечтаний и его личная одержимость. От прикосновения чужих ладоней к бедрам Мория неосознанно вздрогнул и, подчиняясь движению, закинул ноги на чужой пояс, сжимая коленями сильное тело, чувствуя угловатость ребер и каждый вздох. Горячее дыхание обожгло шею, Канта податливо откинул голову назад, запуская руки в рыжие, жесткие волосы и сжимая их пряди между пальцами, но Лорен прервал его, и собственные запястья оказались прижаты к полу без возможности освободиться. Мория только вздрогнул в этом захвате и, выгнувшись, прижался к напарнику всем телом. А когда желание стало бритвенно-острым, Лорен взял его: жестоко, властно, глубоко, до слез в широко распахнутых глазах. До боли, до крика. Собственное тело напряженно выгнулось, содрогаясь, но Канта знал, так будет только хуже. Тут же накрыла новая волна боли, не позволяя толком выдохнуть. Он хотел бы схватить Лорена за плечо, останавливая, чтобы тот дал отдышаться, но не мог, поэтому бессильно откинул голову на холодный бетон, заставляя себя расслабиться. Шею обжег поцелуй, вырывая из груди тихий стон, по плечу тут же заструилась кровь. Останутся следы, но сейчас Канте было плевать на это. Он - собственность напарника, а расцветающие красным следы от грубых поцелуев лишнее тому доказательство. Ответная реакция тела не заставила себя ждать, распространяясь по телу волнами постепенно усиливающегося удовольствия. Канта глухо зарычал, отвечая на рык напарника, сильнее сжал его ногами, чувствуя под коленями грубую ткань плаща и двинувшись бедрами навстречу. Тело тут же отозвалось волной бешеного удовольствия, которое отразилось в потемневших глазах, и не могло не накрыть напарника. Он откинулся назад, прогибаясь и хватая воздух приоткрытом в беззвучном стоне ртом, тщетно пытаясь отдышаться и борясь с желанием вырваться из захвата. Он задыхался в пучине терпкого удовольствия, теряя голову от осознания себя в обществе напарника, полностью отдаваясь ему и срывая голос на каждом чужом резком движении.

Отредактировано Канта Мория (27.02.16 16:01:56)

Ему было хорошо, ему было чертовски хорошо, когда терпкое удовольствие терзало тело, полностью подчиняя себе. С каждым чужим грубым и сильным движением позвоночник пробивала судорога, заставляя судорожно выгибаться, подаваясь навстречу. Хотелось до сорванных связок стонать, да нет, кричать даже, хотелось сломать ногти, в агонии царапая чужую спину и плечи, и Канта не сдерживал себя, в экстазе удовольствия страдая под Лореном. Чужое, горячее и рваное дыхание опалило губы, возвращая в реальность, боль от чужих зубов укусила, вырывая из горла вздох. Неизбежный вкус крови отпечатался прямо в памяти, ровно как и вид напарника, пьяняще грубого, сильного и дикого, с пламенно рыжим волосами и небрежно упавшими на лицо прядями. Жестокий и жесткий поцелуй последовал незамедлительно, и Канта отвечает так же - жадно, нетерпеливо и грубо, до потери кислорода в легких. Из горла вырывается глухой стон, граничащий с рыком, когда по телу распространяется новая волна удовольствия. Мория вздрагивает, прогибаясь под Лореном и сильнее сжимая его бедрами, чувствуя жар чужого разгоряченного тела. Ледяной воздух вместе с вдохом ворвавшийся в легкие опять возвращает чувство реальности, но ровно до того момента, как Канту не накрывает снова. Он бьется на грани истерики, задыхаясь от собственных стонов, от чужого рыка, от резкой нехватки кислорода, задыхаясь от прошивающего тело удовольствия. А когда руки оказались освобождены от крепкого и сильного захвата, судорожно обнял напарника за шею, запуская пальцы в его жесткие волосы, и сжимая их в кулаке. Инициативу перехватить невозможно, да Канта и не собирается, а вместо этого, опустив волосы напарника, скользит ладонями по его плечами, по телу, спускаясь вниз и замерев на уровне подвздошных костей, угловатость которых сводит с ума. Собственные ногти незамедлительно впиваются, до крови и чужого вздоха, оставляя кровоподтеки и следы. Под ладонями чувствуется ток горячей крови Лорена, прямо под его бледной кожей. На чужой рык Мория отвечает полурыком-полустоном и в темп чужим сильным движениям двигается бедрами навстречу. Снова с головой накрывает удушающее и терпкое удовольствие, волнами и экстазом накрывая снова и снова. Собственное тело податливо выгибается, тесно прижимаясь к Лорену, так, что ощутим каждый чужой рваный вздох. Неизбежный запах сигарет впивается в сознание, отпечатываясь в памяти и становясь ещё одной причиной агонии, ровно как и горячие губы, обжигающие шею, а потом и ключицы. Горло уже почти окончательно сорвано стонами, но молчать невозможно, и теперь каждый стон дается с ощутимой толикой хрипоты. На чужое желание обладать Канта отдается полностью, теряя самого себя от ошеломительного удовольствия, которое тугими кольцами сворачивается где-то внизу и бьет по позвоночнику экстазом. Тело незамедлительно прошивает судорогой дикого оргазма, и Мория мучительно прогибается до боли в позвоночнике, до крови расцарапав ногтями тело и плечи Лорена и окончательно сорвав голос в полустоне-полукрике, который вторит глухому рыку напарника. В расширенных зрачках тонет темнота подъезда, скупой свет вместе с образом Штейлеса отпечатывается на синей радужке, а собственное хриплое дыхание кажется каким-то чужим. Ощущения как-то разом отпустили, и их место заняла теперь уже слишком ощутимая усталость. Тяжелый вдох-выдох, взгляд глаза в глаза и ладони сами ложатся на чужие плечи, чувствуя их ни с чем не сравнимую силу и угловатость. Прикосновение ткани плаща к полностью обнаженному телу кажется каким-то отчужденным, и Канта непроизвольно прижимается к напарнику всем телом, скользнув руками ему за голову, обнимает за шею. Всего несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, чтобы прийти в себя, и вдруг разом осознать всю ситуацию. Тепло Лорена рядом с собой, кажущееся жаром, не обманет. Усталость и бессилие в собственном теле служат ещё одним подтверждением того безумства, которое они оба совершили. И Штейлес тоже должен это понять. Мория едва ощутимо вздрагивает в его объятьях. Он не верит, не может поверить, что только что переспал со своим напарником. Но это так, и поэтому кажется чем-то нереальным и призрачным.
- Лорен, - срывается с искусанных губ и звучит вместо "это же невозможно". Но теперь Канта знает, что всё возможно, если очень захотеть и попросить об этом. И что будет дальше, он не задумывался. Да и не нужно это: всё останется так, как было, а может, и нет, кто знает. Время покажется, а пока...
- Нам надо вернуться, - теперь Мория чувствует холод подъезда, теперь его бьет ощутимая дрожь, когда он натягивает брюки, пряча взгляд за длинными прядями распущенных волос и челкой. Пальцы становятся непослушными, когда Канта пытается застегнуть пуговицы на рубашке, и не сразу понимает, что пуговиц-то нет. Приходится запахнуться и скрестить руки на груди, чтобы хоть как-то сохранить тепло. Он слышит, как тяжелая ткань плаща скользит по чужим плечам, как тихо звенят оставшиеся пуговицы и цепочки, и точно знает, что услышит металлический лязг зажигалки, выплевывающей огонек пламени. В горле комом застревает какое-то непонятное чувство, но Канта спихивает его на свое "не верю". Этого не может быть. Тяжелый лязг захлопнувшейся за спиной двери подъезда, и они снова на улице, но теперь Мория чувствует под плечом бок напарника, и ощущение грубой ткани плаща держит сознание в этом мире, не давая снова потерять себя, но уже в мыслях и эмоциях. А впереди их ждёт сложнейшая миссия.

Отредактировано Канта Мория (08.03.16 14:29:56)

Обычно за таким сумасшедшим и неожиданным сексом должны были последовать глупые разговоры, признания, удивленные и полные счастья глаза, но в случае напарников не было ни одного пункта из этой сопливой комедии, которая разыгрывается каждый раз при вышеуказанных обстоятельствах. Ну, или почти каждый раз. Вместо этого он шёл с ним бок о боком, не обмолвившись ни даже парой слов. И лишь молча вздрагивает, поднимает взгляд на Лорена, когда чужой шепот обжигает висок. Медленно кивает, а как только тяжелый и теплый плащ касается плеч, укрывая собой, в синих глазах отражается какое-то подобие благодарности. Наверное, со стороны Мория выглядит немного потерянным и даже беззащитным, но это пройдет. Это должно пройти. Напарник снова курит, горьковатый пьянящий запах сигарет снова дурманит разум, заставляя незаметно и неосознанно податься к Лорену. Но Канта всё-таки останавливает себя, ведь они подходят к зданию "Гильотины". Глупо, но оно находилось поблизости от квартиры Мории, и Лорен был чертовски прав, приведя сюда Канту. Они потеряли время в разборках, а значит, его осталось меньше, чем оба они рассчитывали ещё вечером. Впереди у них был ровно день на то, чтобы полностью подготовить план выполнения миссии и довести всё до боевой готовности. Это и много, и мало. Вдвоем они сработались настолько, что понимали друг друга с полуслова и в принципе им могло хватить и нескольких часов на подготовку, но ситуация отягощалась сложностью миссии. Но Канта был полностью уверен, что они справятся, ведь были миссии и намного-намного сложнее.
Немногим позже оба они оказываются в главном хранилище оружия. Здесь любое на выбор, начиная сильным магическим и заканчивая технологическим, вместе с злобным-огнестрельным. Канта идёт за напарником, и их шаги в полной тишине звучат как-то дико, но не привыкать. На слова Лорена кивает.
- Да, хорошо, - он следует за напарником, рука непроизвольно скользит по полкам. Пыль. Здесь везде пыльно, за исключением оружия. - Давай, как обычно: я остановлюсь только на паре пистолетов, а остальное всё холодное оружие. Ты - на огнестрельном. Думаю, с этим непосредственно на месте проблем возникнуть не должно, - "Мы так работали всегда, это наш по максимуму отточенный и выверенный до миллиметра план действий. В случае именно такого вооружения". Но Канта не сказал, а только поднял на напарника выразительный взгляд синих глаз. Он это подразумевал, и сложно было не понять его, тем более Лорену. Они понимали друг друга даже без слов.
Вот нужные шкафы - серьезное и по-настоящему страшное оружие именно здесь. Самое мощное и самое надежное. Пара коротких фраз, и Канта дергает тяжелый ящик на себя. Патроны, пули и снаряды выставлены аккуратными рядами по своим калибру и мощи. Они магические. Сильные магически, завалят любую магическую тварину. То, что надо. Далее выбор антиквэрума останавливается на двух пистолетах: не особо внушительных размеров, но с идеальной точностью, высокой скорострельностью и внушительной дальностью стрельбы. Канта всегда их брал с собой, возьмет и на этот раз. Ладонь привычно ложиться на рукоятку пистолета, тихий лязг вынутого из специальных подставок оружия, и оно привычной тяжестью оказывается в руке Канты.
- Подробнее о миссии, - взгляд в сторону напарника. - Наша цель, - обе руки оказываются на рукояти, Мория вскидывает пистолет привычным движением, прицеливается. Прицел отрегулирован идеально, остается только проверить на работоспособность непосредственно в деле, то бишь в специальном тире неподалеку. - Наша цель заполучить информацию о последней разработке компании, с которой та должна выступить на всемирной конференции. В результате этого компания-цель сойдет с дистанции. Это цель заказчика, - Канта развернулся к напарнику, держа пистолет теперь на расслабленной кисти и слегка наклонив голову набок. - Но у них есть и вторая цель - это та самая информация, но чёрт знает зачем, - фыркнул. - Пошли, нам надо проверить оружие.
Захватив с собой патроны к данной модели, Канта направился в сторону тира. Достав ключи и повернув их в замочной скважине, с усилием толкнул бедром дверь, открывая её - тяжелую из-за звукоизоляции и бронировки. Перед напарниками предстал большой зал, но стандартный для такого рода занятий. Хотя нет, не стандартный - здесь всё было, мягко говоря, на уровне. И Канте это всегда нравилось. Нравилось работать в такой качественной и спокойной обстановке вместе со своим единственным и лучшим напарником.

Отредактировано Канта Мория (12.03.16 21:34:22)

Подготовка и проверка оружия - стандартные действия при подготовке боевой операции, здесь у Канты и Лорена не должно было возникнуть проблем, но всё же пропустить эту по сути формальность Мория позволить не мог, ни себе, ни напарнику. Ведь пусть доступ к этому хранилищу только у них, но кто знает, может их собирается подставить та же Гильотина? Поэтому лишняя проверка никогда не помешает. Стреляли по целям они одновременно, и в центре цели каждого одновременно появлялись следы от сверхточного попадания. Перезарядка оружия, доля секунды на прицеливание и грохот выстрела. Потом смена пистолета, и снова оглушительный выстрел из-за замкнутого пространства. Канта стрелял, держа пистолет двумя руками, а вот Лорен с одной руки. Морию это всегда восхищало, восхитился он и на этот раз, но отвлекаться дольше положенного себе не позволил. Они и так потеряли слишком много времени, а это недопустимо. Наконец-то в помещении прогремел последний выстрел, и наступила звенящая тишина. Канта тоже, положив пистолет на место перед собой, снял наушники и, держа их в одной руке, другой поправил слегка растрепавшиеся волосы.
- Да, ты прав. У нас есть и вторая цель: мы должны провести террористический акт с целью уничтожения улик, - Мория положил наушники рядом с пистолетами и повернулся к напарнику, скрестив руки на груди. - Разумеется, жертв не будет - наша цель только улики. Ну, а там уж как получится, - пожал плечами. Бесспорно это было жестоко, но иного выбора у наёмников не было. Жалость - это точно не про них.
- Ага, у меня тоже всё в порядке, - кивнул Канта на вопрос напарника. В принципе, можно было и не проверять, но осторожность и тщательная подготовка не позволили Мории так поступить. Далее им следовало подготовить и собрать всё вооружение, которое они возьмут, и туда входит всё, что может потребоваться на задании. Сложная, чрезвычайно ответственная и кропотливая работа, которую Мория не особо-то любил. Он любил другую часть подготовки - разработка плана действий и пошаговый план. Точнее, несколько планов. Тогда-то Канта в полной мере мог ощутить, что оба они - прекрасные напарники, и что за всё время совместной работы смогли сработаться даже не на сто, а на двести процентов. Непосредственно сбор, подготовку и разработку планов в основном проводили в другом помещении, поэтому Мория, забрав свои пистолеты, вышёл из тира, предварительно бросив напарнику ключи, мол, сам закроешь двери. Почти рядом, за несколькими поворотами находится другое помещение, что-то наподобие конференц-зала, но в простой, военной обстановке. Здесь ряды железных столов, с лавками по обеим сторонам от каждого, центральный проход, ведущий к возвышающемуся подобию трибуны, откуда начальниками ведётся собрание или конференция. В остальное время здесь собираются элитные наёмники с целью обсуждения миссий. Вообще, место для этого не предназначенно, но так уж повелось. Но чаще здесь никого нет, как сейчас, например. Тихо и пусто. Пусть и близилось утро, но всё же. Хотя им обоим не привыкать - все миссии они обсуждали и прорабатывали в абсолютной тишине пустых помещений. Так и на этот раз. Подойдя к одному из столов, Канта положил на него пистолеты, патроны и катану, которую мысленно призвал. Её тоже стоило бы проверить перед заданием. Следом отправился плащ напарника, который Мория снял ещё в тире, стопка пустых листов и найденный в кармане карандаш. Сам Канта, перекинув ногу через скамью, сел на неё верхом, как на коня, и, подперев голову рукой, с несколько секунд наблюдал за Лореном.
- Давай по порядку: сначала мы разрабатываем план, а потом, ориентируясь на него, собираем вооружение, - заведя руку за голову и запустив пальцы в синие пряди, Мория собрал распущенные волосы на одну сторону, так просто было удобнее работать. Выудив из вещей карандаш и пару листов, положил их перед собой и сидящим рядом Лореном. На скамье, кстати, он так и остался сидеть в том же положении.
- Так вот, план здания, - на бумаге через пару минут появился этот самый план, с точностью воспроизведенный по фотографической памяти антиквэрума. Следом в схемах, сопровождаемым устным объяснением, стала появляться вся информация, касательно задания. Ну, почти вся, Мория, хоть и прочитал тогда весь документ, запомнить смог не всё, что и понятно. Прочитал-то он всего один раз. Но основная и самая важная информация у них была. В общем, самым сложным во всей этой миссии Мория видел проведение террористического акта и последующее отступление. Но подходящие и выигрышные варианты по-любому были.

Отредактировано Канта Мория (13.03.16 22:16:08)

На слова напарника, касательно положения Мории на скамейке, антиквэрум лишь усмехнулся, ведь он знал, что Лорен оценит. Можно даже сказать, специально так сел. Соответствующий взгляд Штейлеса заставил на секунду выпасть из реальности, а и без того скачущий пульс теперь стал отдаваться в висках. Однако внешне Мория остался таким же относительно непроницаемым.
- Уверен, что тебе нравится? - Канта опасно прищурился, недвусмысленно усмехаясь и окидывая взглядом садящегося рядом напарника. Ну, как рядом - их разделял угол стола. Воображение тут же услужливо подкинуло возможный исход событий, будь у них чуть больше времени: вот он поднимается со своего места, сокращает расстояние между собой и Лореном, скользнув по угловатым плечам ладонями, садится на чужие колени, с силой сжимает бедрами, чувствуя грубую ткань чужих брюк и силу гибкого тела напарника. А потом толкнул бы его на скамью, оседлал и отымел бы так, что горло сорвал бы не только он сам. В результате зрачки непроизвольно расширяются, в горле застревает вздох, а пульс подскакивает непозволительно высоко. Но Канта умеет держать себя в руках, поэтому спокойно, насколько это возможно в его ситуации, продолжил свой многословный, но логичный и упорядоченный рассказ о предстоящей миссии. Молчание со стороны напарника было привычным делом - Лорен сначала выслушает его от и до, а потом выскажет своё мнение. Стоит ли говорить, что из них двоих стратегом был именно Штейлес? Чрезвычайно острый ум, потрясающее логическое мышление и огромный жизненный опыт сделали своё дело - миссии по планам Лорена получались всегда блестяще выполнены. Канта же больше специализировался на сохранении контроля непосредственно во время выполнения задания, а также служил второй точкой зрения на все спорные и не очень моменты. Запасной вариант и страховка. Ну, и быстро запоминал гигантские объемы информации, которую потом мог выкладывать напарнику и во время подготовки к миссии, и во время самой миссии, то есть в любом положении и в любое время дня и ночи. И сейчас это буквально спасало положение, в которое они оба попали: банальная нехватка времени. А ещё Канта был радистом, ну и отчеты после тоже были всегда под его руководством.
Наконец, Мория закончил свой рассказ, и за работу взялся напарник: уверенно и четко, ни на йоту не сомневаясь в своих способностях и вообще возможностях. Это всегда поражало, потому что было именно так - Лорену нечего сомневаться в себе. В результате пара основных планов, пара запасных и ещё пара для непредвиденных случаев с множеством оговорок и замечаний в письменном виде. Потрясающе. Впечатляет. Канта даже вскинул брови, а потом поднял взгляд на Штейлеса.
- Да, ты чертовски прав, - кивнул. А ведь напарник и вправду верно говорит, эта миссия с множеством подводных камней и ещё слишком много недосказанностей, даже несмотря на обилие информации, предоставленной Гильотиной. Пересекаясь с Лореном взглядом, Мория вдруг отчего-то опускает глаза вниз, и взгляд падает на исписанные и исчерченные листы бумаги. Подчиняясь повысившейся концентрации адреналина в крови, сердце ускоряет бег. Напарник окликает его, Канта поднимает взгляд. Собственное имя, оно звучит так, так... так необычно, словно Лорен никогда не обращался к нему так. А впрочем это правда, именно так он не обращался к нему ни разу за всё время. Чужие пальцы скользят по линии распущенных волос и замирают в длинных прядях, прикосновение заставляет непроизвольно вздрогнуть и утонуть в вихре нахлынувших эмоций. Канта, подчиняясь движению чужой руки, подается навстречу. Терпкий привкус чужих губ отдает хорошей толикой горечи и совсем немного шоколадом, но это просто спутанные ощущения антиквэрума нещадно шалят в воображении. Ему всегда нравилось, что губы после недавно выкуренных сигарет отдают шоколадом, но только в случае с Лореном это поистине доводило до экстаза, заставляя стонать через поцелуй. Он отвечал ему жадно и ненасытно, задыхаясь в ощущениях и податливо принимая поцелуй. Кислород в легких стремительно опустился до отметки ноль, но Канта никак не мог оторваться от таких пьянящих и невыносимых губ. Но потом отстранился, повинуясь чужому движению. Почти сразу же в мозг ударило осознание ситуации: Лорен сам, сам только что поцеловал его! Дышать стало невозможно совершенно, и Мории даже показалось, что кровь непозволительно прилила к лицу. Поэтому на предложение Штейлеса он кивнул сразу и охотно. Почувствовав, как ладонь скользнула по горлу, судорожно сглотнул и непозволительно резко вдохнул. Но спустя мгновение Лорен сжимает уже его плечо уверенным жестом, и это заставляет сомнения и переживания по поводу миссии отойти на второй план. Да вообще любые сомнения.
- Конечно справимся, - "Не иначе да, Лорен?" - говорит взгляд. - Договорились. Я надеюсь на тебя, - поднялся со скамьи, чувствуя, как ноги подкашиваются и почти не слушаются, ну вот что за реакция на какой-то поцелуй? Канта даже разозлился на самого себя. Но это не просто поцелуй, ведь так? И не "какой-то". Лорен сделал это совершенно осознанно, но мысли, что он может играть его чувствами, не возникает совершенно. Штейлес не такой. Поэтому это повод задуматься и задать правильные вопросы. Но Канта, дабы не задавать эти самые вопросы, захватив с собой плащ Лорена, быстро покидает помещение. И плащ взял с собой, просто потому что спать-то придется в лучшем случае на диване, а ни о каких одеялах не может быть и речи, так что верхняя одежда напарника была бы очень кстати.
Оказавшись в соседнем помещении и закрыв за собой дверь, Канта подошел к изрядно потрепанному дивану, сел на него, оперевшись локтями об колени, запустил обе руки в волосы. А ведь Штейлес чертовски прав - Мория устал. И устал не только сейчас, устал вообще, но ни разу не устал любить. Можно сказать, именно любовь к напарнику и держала его на том уровне живого, на котором Мория сейчас находился. Безучастный взгляд синих глаз вдруг задержался на плаще, который лежал на коленях. Движимый своей личной слабостью, Канта взял его в области воротника и прижал к лицу, медленно и жадно вдыхая до боли знакомый запах: запах сигарет вкупе в неповторимым запахом самого Штейлеса. Лично для Канты умопомрачительное сочетание. Воспоминания сразу же унесли на свои далекие горизонты, и он смог оторвался далеко не сразу, а только когда от эмоций стало совершенно невозможно дышать. Отняв грубую ткань от лица, медленно вдохнул и выдохнул, приходя в себя, положил плащ на диван, снял сапоги и лег, накрывшись тяжелой тканью сверху. Даже несмотря на то, что Канта считал, что заснуть он не сможет, сон напал почти тут же, утянув Морию в мир грез и сновидений ровно на час. Спал он, в общем-то спокойно, если бы в конце очередного сна ему не показалось, что его душат. Словно чьи-то жесткие и непозволительно сильные руки сжимают горло, напрочь отрезав поступление кислорода и не давая даже пошевелиться. Канта проснулся тут же, буквально вырвавшись из чудовищного по своей реальности сна, и тяжело дыша, уставился расширенными зрачками в темноту. Ему казалось, что он кричал, но черт знает. Надо будет спросить у напарника. Откинув плащ в сторону, надел сапоги, застегнув их, и поднялся с дивана. Захватив с собой плащ, вышел из комнаты, направляясь в помещение, где находился Лорен. По пути сделал себе кофе, напарнику не стал, потому что тот точно не будет - у него сигареты. Толкнув дверь, зашёл в помещение, поставил чашку на стол и сел напротив Лорена. Тот проверял и собирал оружие. Курил. Потрясающий запах его сигарет снова увлек Канту на границы собственного сознания. Взяв чашку за края, Мория поднёс её к губам, отпил, горький напиток обжег горло, а в запах сигарет вплелся ещё один неповторимый запах - запах кофе. Голову дурманило от этого сочетания, где третьим, почти незаметным компонентом был запах железа и масла - от огнестрельного оружия. А Канту вело от угловатых, небрежных и точных движений напарника, в руках которого разобранное по частям оружие было живым произведением искусства. Страшным и притягательным одновременно. И ему не оставалось ничего, кроме как сидеть и зачарованно следить, как Лорен разбирает, проверяет и вновь собирает пистолеты, револьверы и, конечно же, свои Ингрэмы. Перехватив его взгляд, Канта кивнул на чашку кофе.
- Будешь? - Мягко усмехнулся, пододвигая блюдце с чашкой ближе к нему. Отчего-то, глядя на напарника, нестерпимо хотелось забрать у него подожженную сигарету и затянуться самому, выкурить в один затяг, чтобы в мозгах всё покачнулось, а потом вернулось на свои места. Чтобы дым сигарет наконец-то стал частью и его легких, и чтобы в памяти потрясающе ярко отпечаталась действительность, которая Канте чертовски нравилась. Он ощущал себя живым почти полностью.

Отредактировано Канта Мория (16.03.16 16:44:49)

Сидя напротив напарника, Канта молча смотрел, как тот справляется с огнестрельным оружием, как разобранные детали снова соединяются в одно целое, повинуясь отточенным движениям сильных рук. Помогать же Канта не спешил, потому что Лорен точно успевал, да и время сейчас не особо поджимало, хотя всё очень относительно. Собраться-то они точно успеют, даже несмотря на то, что ещё надо переодеться, вооружиться и не забыть погрузить взрывчатку, которая хоть и магическая, то есть намного мощнее, но места занимает тоже немало. Подперев голову рукой, Мория также молча наблюдал, как напарник отпивает горячий кофе, и едва заметно усмехнулся на его слова.
- Зачем на чистовик-то? - Чашка снова оказалась в руках и теперь приятно согревала руки. Оказывается, здесь было достаточно холодно, а Мория и не заметил, да и холод напал только теперь. - Хотя... эти планы и записи мы предоставим в отчёте, ты прав. Чистовик точно необходим, но позже, - медленно кивнул, не сводя глаз с Штейлеса, потом опустил глаза на аккуратно исписанные небрежным почерком листы с ровными, чёткими линиями схем. Не долго думая, забрал листы со стола, быстро пробегая глазами по строчкам и быстро фиксируя эту сжатую информацию в голове. Позже точно пригодится, а вот с собой брать планы совсем не стоит - времени не будет, к тому же Мория и так превосходно помнит любые объёмы любой информации, так что проблем возникнуть не должно. Но на одном прочтении Канта не остановился, а прочитал план ещё раз, но вот третий раз сделать этого не дал напарник, выхватив из рук Мории злополучные листы. Антиквэрум только хмыкнул, послушно отпуская стопку бумаг и поднимаясь из-за стола, попутно захватив с собой уже пустую чашку. Пошёл следом за Лореном в соседнее помещение, где находилась необходимая боевая одежда. Переодеваться пришлось друг при друге. Нет, Канта бы плевал на это, потому что за всё время совместной работы видел напарника, пожалуй, во всех ситуациях и видах. Но теперь он банально завис, как только тонкая майка, задираемая наверх, обнажила угловатое тело с выраженным рельефом сильных мышц. Мория, уставившись на Лорена с несколько секунд, почти сразу же спохватился и предпочел отвести глаза, пока его голодный и жадный взгляд не заметил напарник, хотя, кого он обманывает? Предпочел переключиться на то, чтобы собраться самому. Переодевался быстро и чётко, в общем, привычно отточенно, но напарник всё равно опередил его. Канта уже застегивал брюки, затягивая низкий пояс на последнюю дырку в силу своей природной худобы, когда Лорен обратился к нему. Канта забрал с вешалки свой тяжелый плащ, накидавая его на плечи.
- Нее, план не нужен. Некогда им пользоваться будет, - запустив пальцы под волосы, достал их из-под воротника, и только сейчас вспомнил, что-таки забыл в том подъезде тогда ленту для волос. Мысленно выругался, хотя, черт с этим. - Да, хорошо, я сейчас спущусь.
Лорен ушёл, а Канта, быстро найдя вторую ленту, чёрную, собрал волосы в высокий хвост и стянув их этой самой лентой, стал собирать оружие. Два пистолета с двух сторон на пояс под плащ, катана в ножнах с собой с левой стороны поверх плаща, пара ножей, кинжал за голенище высокого сапога и, разумеется, взрывчатка на поясе сбоков и сзади. Нет-нет, живых существ Мория взрывать не собирался, но если подвернутся охранники - это сугубо их проблемы. Спустился вниз, где уже ждал автомобиль, открыв дверь, сел рядом с Лореном и бросил на него беглый взгляд. Тот курил, как и всегда впрочем. Канта сидел близко от него, слишком близко, так, что чувствовал чужое бедро вплотную к своему, но старался не обращать на это внимания. Вдруг почувствовал, как напарник обнимает его. Обнимает, прижимая к себе. Сил да и желания сопротивляться нет совершенно, поэтому Мория подаётся к нему, прижимаясь и чувствуя тепло чужого тела. Не будь здесь водителя, Канта бы позволил себе слабость положить голову на плечо напарника, но нельзя. Ни в коем случае нельзя. И разговоривать тоже нельзя, потому что никто не знает, на кого на самом деле работает тот же водитель. Да Канта и привык вообще никому не доверять, кроме Штейлеса.
Автомобиль останавливается. Дальше пешком. Как только за Кантой захлопнулась дверь, машина трогается с места, исчезая на дорогах и оставляя напарников наедине. До здания добираются быстро и без проблем. Оно предстает перед глазами угрожающей махиной, но вдвоём им нечего бояться. Должно быть страшно вовсе не им, а тем, кто находится внутри этого сооружения. Как известно, не бывает ничего идеального, работающего без ошибок и осечек, а им вдвоём это только и надо. Поэтому чтобы попасть в здание, Канте пришлось вскрывать единственный магически не защищенный ход - через вентиляцию. Благо телосложение позволяло, поэтому Мория не без помощи Лорена аккуратно скользнул в темноту расстояния между стенами, даже не порвав свой плащ, потому что тот был сшит из прочной и плотной ткани, что в подобных случаях было очень кстати. Здесь было темно и тихо, но черт с тем, что темно. План здания Мория знал наизусть, поэтому проблем как не должно было возникнуть, так и не возникло. Вторая решётка вентиляции дальше по ходу стены вела в аккурат в необходимый блок, который напрямую сообщался со вторым блоком - главным. Оказавшись в помещении, Канта тут же засек двух охранников, которые пока не успели засеч его. Даже не доставая оружия, Мория бесшумно оказался прямо около них, и вот тут один обернулся...  Стремительным движением Канта вырубил одного охранника, судорожно потянувшегося к кнопке тревоги, отправив в глубочайший нокаут, и тут же молниеносно возник около второго. Напал сзади, но этот, тварь, оказался готов. Короткая схватка и здоровенный мужик успевает взять Канту в захват, вбивая лицом в какую-то железную панель, на что антиквэрум отзывается шипением и вздохом, но молчит, в противовес противнику, который уже успел обозвать. Из них двоих Канта по-любому быстрее, поэтому даже не паникует. Быстро уходит их захвата, выскользнув из ручищ, рассчитанных сугубо на силу. Охраннику не поспеть. Короткий замах и удар в скулу, по силе совсем не соизмеримый с телосложением Мории. Противник оказывается на полу, и тут Канта замечает третьего. Третьего гада, который ещё даже не обернулся! От поверженного охранника уходит перекатом через спину, оказываясь тем самым за спиной третьего. Тот также непонимающе оборачивается и, получив удар сапогом с разворота, отправляется вслед за остальными. Теперь чисто. В общем-то гладко сработано, что даже их проникновение замечено не было. Да и Лорен уже занялся камерами в помещениях, так что на запись Канта точно не попал. Связав охранников и вколов им хорошую долю снотворного, Мория встречается с напарником около входа в главный блок. Сейчас они редко перебрасывались необходимыми фразами, а в течении всего времени работали молча, зная, что каждый из них должен делать. Дверь перед ними оказывается открыта карточкой одного из недавних противников, и теперь наемники оказываются в помещении, где находится их цель. Охраны здесь пока нет, но это не повод не торопиться и растягивать миссию, а наоборот знак работать побыстрее. Ведь чем с меньшим количеством они столкнуться, тем, разумеется, лучше. Да, и тревоги пока нет, но самое сложное впереди - это захват секретной информации, и он в основном на Штейлесе. Мория в качестве прикрытия, он знал.

Необходимая информация, которая так нужна заказчикам Гильотины, наконец-то у них. Конечно, стоило отдать должное Лорену, который быстро справился со всеми системами защиты сервера, и смог быстро добыть именно то, что требовалось. А Канта в который раз почувствовал гордость своим напарником. Но как верно ранее сказал Штейлес, задание только с виду кажется совсем не сложным, ведь чего там - проникнуть таким профессиональным наемникам в здание, пусть и надежно защищенное? Но проблемы, оказывается, заявляют о себе, когда их совсем не ждешь. Ну, или почти не ждешь. Слова Лорена звучат приговором, но только в первую секунду, во вторую Канта уже знает, что им делать.
- Дай мне её, - не дожидаясь ответа, Канта выхватил у Штейлеса из рук флешку с секретными материалами и убрал её за голенище сапога. Это - самое важное, что у них есть, поэтому нужно всеми силами не попасться самим, чтобы носитель не оказался найден и перехвачен. - Сначала мы доведем миссию до конца, а потом уберёмся.
Другого выбора у них просто нет. Если провалят операцию, не доведя её до конца, то им можно даже не возвращаться. И пусть их и убьют в этом случае, но сначала будут пытать, стараясь выбить всю-всю информацию о проваленной миссии, ведь никто на слово не поверит, да и печатным страницам отчетов тоже. И будут допытываться ровно до тех пор, пока оба они не сдохнут, ведь рассказывать-то напарникам будет нечего, потому что им скрывать от Гильотины нечего. Поэтому наемникам по сути ничего не остается, как продолжить выполнение миссии. Пусть группа захвата и окажется под стенами здания с минуты на минуту, но время у них обоих по-любому ещё есть: ведь пока боевики доберутся до этого блока?
- Давай за мной, - а ведь Канта не зря тогда снова и снова повторял план этого чёртового здания, где от одних переходов и закоулков можно сойти с ума. Но Мория не только не сошёл, но ещё и запомнил все детали наизусть. И сейчас он точно знал, что ближайшая цель - это достичь коридора, который по периметру окружает весь соседний блок. Именно по этому периметру они должны взорвать соседнее помещение, внутренние стены которого просто не выдержат взрывной волны такой мощи. И не зря именно соседнее, потому что это поможет создать иллюзию того, что наемниками нужен был этот блок. И именно в нём находились всевозможные материалы и информация, которые многие организации собирались поднять на воздух, поэтому эта псевдо цель была идеальным вариантом, дабы пустить расследование по ложному следу. Бежать до соседнего блока пришлось через извилистые коридоры, так как прямые пути и двери оказались заблокированы системой безопасности. Дело дрянь, в общем. Но вот, наконец, необходимый коридор предстал перед напарниками. От того места, где они оказались, он отходил в две противоположные стороны, огибая блок по периметру и соединяясь в противоположной стороне. По идее, именно там напарники должны были встретиться, как рассчитывал Мория, а оттуда уже проще сбежать из здания.
- Лорен! - Окликнул напарника, поймав его за плечо. - Встречаемся в противоположном конце блока, минут через двадцать-тридцать, - по логике, этого должно было хватить, чтобы быстро обежать периметр, по пути подготавливая взрывчатку, ну и, разумеется, устраняя возможных противников. Самое главное, не налететь на на самом деле серьезную группу захвата, которая явно уже оцепила здание - свидетельство тому сирены на улице и попытка вести переговоры. Но Мория плевать хотел. У них с напарником совершенно другие цели, они, черт возьми, не могут сдаться! И Канта ещё не собирался умирать, не так быстро и так просто.
Отпустив плечо напарника, не оборачиваясь, побежал по своей стороне коридора. На всякий случай отстегнул от пояса катану и сбросил с плеч тяжелый плащ, оставшись в облегающей черной майке без рукавов. Так бежать стало легче. Через метров двести первая остановка - здесь в стене кроется заряд взрывчатого вещества, заботливо подготовленный работающей здесь до них группой подготовки. Слаженная работа, надо будет потом поблагодарить ребят Гильотины за такую чисто подготовленную базу для миссии. Опустившись на одно колено около небольшой вентиляции, Канта открывает её решетку и запустив руку вниз, достает провода, ведущие прямо к заряду ВВ. Отстегнув от пояса магическую взрывчатку с механизмом детонатора несколькими отточенными движениями прикрепляет её к проводам и отправляет её к заряду, вниз. В результате этого при взрыве ударная волна уничтожит и все магические предметы, находящиеся в помещении. Буквально вбив решетку вентиляции на место, забирает с пола катану и, поднявшись с корточек, легко срывается в быстрый бег на короткую дистанцию до следующего заряда. И так по всему периметру, но ровно до тех пор, пока не налетел на боевиков. Быстрое движение, и меч покидает ножны, чтобы в следующую долю секунды впиться в плоть самого ближайшего врага. Другие бросаются в атаку, пытаются взять в кольцо, но Канта знает - им не успеть, пусть среди них и достаточно сильные магические твари. Лязг клинка, бульканье крови, свист рассекаемого лезвием воздуха, снова лязг и на этот раз предсмертный хрип, следующий лязг сопровождается звуком прорубленного черепа. Пять трупов, но у Мории нет времени их считать. Стряхнув с катаны кровь и вытерев её об одежду одного из убитых, Канта снова продолжает свой путь по коридору. А потом снова взрывчатка, детонатор, провода, бесконечный коридор, выстрелы, противники и вражеская кровь, тяжелыми каплями стекающая по лицу. Канта вытирает щеку рукавом, смотрит на время. Десять минут. Он здесь всего десять чертовых минут, а это уже кажется бесконечным! Главное, успеть отбиться, не дать себя ранить, и не дать засечь, где кроется взрывчатка, и кроется ли вообще. Хотя у боевиков свои сведения и не менее точные. Через ещё пять минут бесконечной гонки по такому же бесконечному коридору Канта получает пулю в плечо. Ожигает боль, антиквэрум шипит, но его это сильно не останавливает. Почему-то больше беспокоит Лорен, хотя Мория уверен в нём даже не на сто, а на все двести процентов. Но всё равно переживает, и так каждый раз. Каждый, чертов раз. Почти не сбавляя скорости, Канта, наконец-то, на полном ходу врывается в небольшое помещение, соединяющее эти два злополучные коридора между собой. С минуты на минуту, если всё хорошо, должен появиться Лорен, но у Мории нет времени его ждать. Пол здесь покрыт плитками, под одной из которых находится искусно замаскированный механизм приведения в действие. Канта опускается на колени, попутно пытаясь выровнять дыхание. Необходимая плитка находится почти сразу же, а под ней готовый к наведению датчик цели. Теперь надо соединить все провода, а потом ещё те, со второго коридора. Потому что датчик запрограммирован: как только цепь замкнется, то взрыв прогремит ровно через четыре минуты. И найти этот самый датчик здесь невозможно - мощная маскирующая магия в помощь, хотя Мория был уверен, что среди боевиков найдутся опытные маги, но не найдется времени. "Ну где же ты, Лорен? Где?" - почти на грани истерики бьется в голове, но Канта умеет держать себя в руках, ещё как умеет. Толкнув плитку на место, быстро отступает куда-то за шкафы и, положив ладонь на рукоять катаны, замирает в относительной тишине. У него всего один вариант - если напарник не вернется через установленное время, то идти за ним. Не иначе. Но Мория слишком уверен в своем Лорене.

Натянутые до предела нервы отпускает, когда в проеме двери антиквэрум видит Лорена. Значит, правильно, что не сомневался в нём. И плевать, что всё-таки напарник задержался на минут пять - вина тому большее количество боевиков на его пути и больные лёгкие. Поэтому Мория ничего ему не говорит, понимая, а опустившись на корточки, замыкает два звена цепи между собой. Теперь коридор поднимется на воздух ровно через четыре минуты. Канта подчиняется, когда Лорен буквально тащит его к выходу из этой комнаты, потому что у них чертовски мало времени, которого, разумеется, нет, чтобы перевязать раненое плечо. Напарник отпускает, и Мория снова впереди, потому что только он помнит эти коридоры наизусть, пусть только один раз увидев на их план на бумаге, теперь он знает, как будто проводил здесь очень много времени. И его феноменальная память спасает их снова - ровно через четыре минуты они оказываются в других блоках, на значительном расстоянии, когда, кажется, прямо за спиной стены начинают складываться, как спичечный коробок, под давлением моментально полыхнувшего взрыва. Оглушительный грохот раскалывает голову напополам, а надвигающийся удар взрывной волны выбивает землю из-под ног, грозя со всего маху кинуть вперед прямо на пол. И Канта отчетливо чувствует, как напарник, оказавшийся сзади, сбивает его с ног и по инерции отправляет на пол, с силой прижимая и надежно закрывая собой. Ударная волна обрушивается следом, проходит прямо над ними, звон осколков впивается в мозг отголоском, и жар раскаленного воздуха опаляет своим смертоносным дыханием. И Мория теряет сознание, или ему только так кажется? Но кругом чернота, подтверждающая это и никак не собирающаяся отступать. Приходит Канта в себя ровно тогда, когда напарник оказывается рядом. Он не узнает его, а только чувствует, как сильные руки поднимают с пола. Хочет ему что-то сказать, но язык не слушается совершенно. Судорожно впивается пальцами в чужое плечо, чувствуя под ладонью грубую ткань плаща. Отдаленно чувствует, как оказался посажен на пол, и под лопатками чувствуется холод стены. Мория ровным счетом не понимает, как оказался здесь, что всё это значит, почему везде полыхает огонь, от жара которого нестерпимо хочется пить. Но вместо этого его буквально выворачивает наизнанку, и хорошо хоть желудок оказался пустым. Голова раскалывается напополам, во рту чувствуется железный привкус крови, а всё полуразрушенное помещение идёт кругом, так что Мория даже не понимает, в каком положении он находится. С трудом фокусирует в расширенных зрачках напарника, теперь он узнал его. Протянув руку вперед, впивается в чужой воротник, притягивая к себе.
- Сейчас... е... ещё пару... минут, - слова даются с трудом, последнее сопровождается кровью из носа. Мория утирает её рукавом, смотрит куда-то через Лорена. Свет прожекторов нещадно бьёт в глаза и из-за расширенных зрачков режет своей ослепительной яркостью. Канта приходит в себя через несколько минут, не без помощи Штейлеса поднимается с пола. Их пока ещё не нашли, но это лишь вопрос времени и бдительности. Дальше возможности, чтобы думать о своем скверном самочувствии, нет. Впереди их ожидают ещё несколько групп боевиков, которые также, как и предыдущие отправляются к праотцам. Теперь они вдвоем, а значит, работают настолько отточенно и слаженно, что можно только позавидовать. И даже несмотря на то, что Морию недавно контузило от взрыва, он не подставляет своего напарника, обеспечивая ему надежное прикрытие. "Только бы выбраться, только бы..." - вертится в голове, а ведь осталось совсем немного. Совсем. И вот на пути снова очередная группа захвата, и их количество намного больше. Они тоже работают слаженно, но напарникам нечего терять, в отличие от них, разве что друг друга. Теперь на кон поставлена не только собственная жизнь, но и успешность всей миссии - и чтобы её завершить, они должны вырваться из этого замыкающегося кольца. Мория прибегает к собственной магии, шипит призыв способности, яркий свет которой разрывает огненные всплески пламени. В бульканье крови тонут отчаянные крики противников, кто-то даже пытается сопротивляться, но Канта тут же оказывается рядом, подсекая врага прямо по горлу. Кровь тяжелыми каплями падает на лицо, Мория приземляется на пол на корточки, и собственное самочувствие как-то разом резко ухудшается. Чёрт. Магия точно была лишней, он же ещё совсем не отошёл от взрыва. Снова подташнивает, земля грозится поменяться с полом местами, но не время отдыхать. Снова противник, и Канта буквально бросается ему навстречу, краем глаза замечает Лорена, который уже вот-вот разобрался со своими противниками. Неплохо. Последний взмах катаны, и чей-то предсмертный хрип. Мория видит своего напарника, видит, как он сокращает расстояние. Они справились, они их всех уничтожили! Теперь осталось добраться до внешнего кольца, окружающего здание, найти там брешь и убрать окончательно. Но сознание прорезают раздавшиеся словно не откуда выстрелы. Здесь не может быть того, кто стреляет! Не... может... быть. Автоматная очередь. Прямо с противоположной стороны. И ни одна пуля не попала к Канту. А вот напарник, как на замедленной киносъемке, падает, словно подкошенный. Мория не успевает понять, куда именно его ранили, лишь запоздало понимает, что по-подлому - в спину. И он видит ту тварь, но убраться ей не успеть. Пистолет молниеносно оказывается в руке, щелчок предохранителя и грохот выстрела. Мерзавец с простреленной головой затихает за углом, но изменит ли это что-то? Расстояние, разделяющее Морию от напарника, кажется бесконечным, когда он срывается со своего места. Оказывается рядом, падает на колени и видит море крови, которое расползается по разбитой плитке. В глазах темнеет, в голове поднимается звон, а нервы стягивает в настолько тугой ком, что дышать невозможно совершенно, да и вообще кажется, что больше вдохнуть Мория не сможет. К горлу подступает истерика, когда он опускает глаза на тело и ногу напарника. Кровь, везде кровь, настолько много красного, что Мории кажется даже небо цвета крови напарника. Он стискивает зубы, чтобы не кричать, силой заставляет себя отключить все эмоции, и наконец-таки взять ситуацию под контроль. Дрожащими руками достает бинт, предназначенный для остановки сильных кровотечений, достает жгут, перетягивает им бедро напарника чуть выше места раны. Ну, как раны, если у него сбоку бедра и выше по пояснице одна сплошная рана. Руки моментально становятся скользкими от крови, а кровь горячая. Лорен ещё живой. В подтверждение тому и его сбитое, тяжёлое и хриплое дыхание. Да, он и не умрет! Канта ему не даст этого сделать. Отточенными и привычными движениями перетягивает бедро уже бинтами, как вдруг понимает - а кровь-то алая. Арктическим холодом бьёт по позвоночнику, от лица отливает кровь, концентрируясь тянущей болью прямо за грудиной.
- Лорен..., - срывается с искусанных губ. Нет-нет-нет! Он не даст ему умереть, не даст! Ни в коем случае! Ровные и тугие ряды бинта стягивают уже угловатое колено напарника. Мория прекрасно помнит эти слегка выступающие кости, вкупе с сильными мышцами бедра, но теперь они все разнесены автоматной очередью. Руки утопают в крови, она не собирается останавливаться, даже несмотря на жгуты и бинты. Отдаленным отголоском в сознание впивается рокот двигателя вертолета, короткие команды приближающихся сюда боевиков. И их много, настолько много, что справиться не предоставится возможным. Тем более в одиночку. Мория, бинтуя уже поясницу напарника, не смотрит ему в глаза, но потом всё-таки поднимает на него взгляд. Чужой, изумрудный цвет единственного глаза тонет в расширенных зрачках синих глаз. А Канте просто плохо, и самообладание держится на каких-то ещё оставшихся помостах, грозя вот-вот разразиться истерикой.

Отредактировано Канта Мория (20.03.16 12:39:24)