
Номинальная столица расположилась в одном из самых удобных и выгодных мест на планете — там, где ее не смогут накрыть шторма с моря, как Алджир, не утопит в болотах, как Боншуа и не грозит сжечь магматическим выбросом, как Луанду. На Биорторусе это уже существенное, неоспоримое преимущество — ухитриться образовать город там, где его не может уничтожить агрессивная природа. Синдирию даже не затопляет в начале сезона дождей — пригородные поселения и те лишь слегка подмачивает, основной фронт продвигается на северо-запад, в чуть более остывающие области.
Скари не нравится сырость — кобылица дала понять это сразу и радикально, едва не откусив пальцы конюшему управленцу, когда тот еще в Дуале седлал ее для путешествия. Какой порядочной лошади вообще может нравиться, когда под ногами хлюпает, а вода через каждые двадцать минут заливает глаза?
Хёскульдр не то чтобы сильно ее понимает — вода никогда не была чем-то особенно важным. Для возделывающих неплодовитую землю — может быть; в конце концов, сложно что-то вырастить, если твоя почва — это песок, но в защитных и атакующих мероприятиях ливни большой роли не играют. А то, что неприятно — можно и проигнорировать.
Праздник сезона дождей — благодатное время для титанов. Это жизнь и обновление, время штормов, буйных вспененных рек, смытых морем пляжей, счастливых детей и хлещущих по улицам потоков, начисто смывающих пыль, грязь и копоть. После него города Гэвесиуса чисты, как вдовья слеза, и свежи, как прохладный бриз, а о проблемах ненадолго можно позабыть — некоторые вовсе могут отдохнуть только в это время.
Балионтар похлопывает кобылу по шее, на что та отвечает недвусмысленным фырканьем и жмет уши к затылку. Невероятно капризная девочка.
Делегация Дуалы прибыла несколько раньше, чем планировалось, и их так и не смогли встретить как полагается. Дипломаты не слишком такому обрадовались, но воины, их сопровождавшие, сделались подозрительно веселы, чем вызвали недоумевающие взгляды архонтов-целителей. Чтобы понять преимущество раннего прибытия, нужно иметь хоть сколько-нибудь военный опыт: можно расположиться на пока не занятой гостями территории, выяснить все почти первыми и оставить далеко за собой остальные делегации, особенно если им придется передвигаться по размытым дорогам, а не через портал.
— Доброго дождя! — выкрикивает кто-то так, что едва можно разобрать. Кони встряхивают мокрыми гривами, позвякивая уздой, и с криками пролетают птицы, а затем...
Преображенный город распахивает объятия; после ворот, которые еще не успели украсить к празднику, свежие улицы кажутся жизнерадостно-пестрящими. Тенты, ленты, магические купола от жизнетворного дождя, витиеватые золотые узоры, смеющиеся женщины, пышущая повсюду растительность, мельтешение и музыка. Перед цокающими по мостовой конями расступаются неохотно, иногда кидаясь почти под копыта; дети, ощущая вседозволенность, дергают то за ремни, то за конский волос, чтобы тут же отбежать — благо, лошади терпеливые и холеные.
Делегация движется к центру, где празднества уже начинаются — никто не станет дожидаться гостей из всех городов. Скари подгарцовывает, чуть резковатой рысью проходя мимо чужих лошадей, и Хёскульдру приходится придержать ее.
Абсолютно такой же праздник, как и тысячу лет назад, только тогда лужи были грязнее, а народу меньше. Архонты сумели оправиться от основных последствий войны, хотя она все еще сказывается на быте и жизни, даже практически восстановили прежнюю численность — правда, для этого им понадобилось больше пятисот тысяч лет, но да кто считает такие мелочи...
Делегатов встречают у дворца, больше похожего на мощно укрепленную касбу, и меч остальным воинам и дипломатам больше не нужен. В списках разумное оружие не фигурирует — более того, титаны всегда едва понимали, как к нему относиться, как к предмету или как к сородичу, — а убить гостя другого города равносильно чуть ли не смертельному оскорблению. Поэтому пока что можно отправляться на все четыре стороны.
Оставляя лошадь в конюшнях, Хёскульдр тщательно запоминает конюшего в лицо — чтобы знать, чьего господина вызывать на дуэль в случае чего, а затем удаляется обратно в город.
Тесные ряды лавок — приправы, ткани, слоновая кость, магические ингредиенты, мелкие артефакты, драгоценные камни...
Драгоценные камни — алые и синие, как закат, в сияющих серебром и скользящих золотом оправах, витые и мрачные, будто заключившие в себя стихии. Темный рубин — как кровь на клинке, со смазанным бликом посередине.
Торговец вскидывается и что-то кричит, когда Хёскульдр разворачивается, явно намереваясь уйти с камнем без оплаты.
— Пусть владеющий драгоценностями не беспокоится, — голос меча предельно спокоен. — Властелин халифата Дуала позаботится о возмещении.
[icon]https://i.imgur.com/d9qgiuI.png[[/icon]