Энтерос |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Энтерос » БЫЛЫЕ ПОВЕСТВОВАНИЯ И ПРИКЛЮЧЕНИЯ » Warriors
|
|
Описание эпизода
Что будет если столкнуть между собой тирана, жаждущего власти над подчинёнными и ограничивающего их свободу, и бога свободы, который приходит стоит его упомянуть в своих речах?
Многие поднимают тему о хаосе и войне, о порядке и чести. Но кто-нибудь заводит разговор о свободе и независимости?
Отредактировано Левамодэниас (14.12.21 07:41:19)
Они.
Идут.
За тобой.
Войско бледного льва марширует строем, глаза их мертвенно мерцают в полумраке, сочатся кровожадной скверной, бессмысленные очи убийц с голодной ожесточенностью сверлят полотно густеющих сумерек, выискивая тех, кого сегодня беспощадный предводитель армии преподнесёт в жертву собственному бескрайнему эгоцентризму. Марш звучит ровно и четко, точно пульс древнего чудовища, в голове которого роится только один различимый постулат: кровь должна литься, черепа надлежит преподнести еретическим алтарям. И то была не воля отдельно взятых воинов, за них решал безграничный и подавляющий волю страх пред лидером. Его мимолетные прихоти решали все. И он это знает. Гордый собственной безапелляционной тиранией Хорус идет вперед четко упорядоченной дисциплиной толпы умелых солдат, которые по его приказу готовы были ринуться в кровавую бойню с любым врагом. Мятежный воевода возвышается могучей тенью, которую отбрасывает не столько его деспотичная жестокая личность... нет, силуэт воителя соткан из животного страха жертв, из горя и слез, из тьмы и безответной, глухой пустоты, клокочущей в груди трансдента. Кайлан хранит абсолютное безмолвие, лишь энергетическая корона шепчет разноголосым хором самые страшные и в то же время завораживающие разум смертных планы. Они там... убей, убей их всех... злобное шипение легиона ядовитых змей. Хорус привычно отвечает голосам кривой ухмылкой, обнажающей острые ряды акульих клыков.
Убивать просто. В какой-то степени даже скучно... по крайней мере, сегодня. Гораздо интереснее все то, что происходит до того, как бездыханное месиво изувеченных тел смешается с грязью под ногами. Длинный гибкий язык слизывает с губ хищную ухмылку, выдавая в бесстрастном лице могучего воина мрачное предвкушение. Пред взором засияли яркие огни одного из крупнейших городов клана... и, несмотря на позднее время суток, одна из площадей горела особенно ярко, но вовсе не свет многочисленных фонарей заставлял маленький участок суши сиять, подобно драгоценному алмазу... нет... главной и основополагающей причиной, по которой Хорус злобно ощерился, ядовито прищурив бесцветные очи, стал яркий огонь надежды, полыхающий в сердцах собравшихся, подобно пожару. Толпа завороженно слушала оратора, внимая каждому его слову, иногда слышались пылкие выкрики. Их глупая воодушевленность была отвратительна. Глупа и наивна. Бледный лев кривится, гнев вязкой тенью падает на лицо, заостряя и без того грубые черты.
Каждой твари отвратителен свет.
Хорус глухо рявкает в толпу воинов приказ, который солдаты подхватили гулким злорадным смехом.
Сегодня они не пощадят никого.
Сегодня Король черепов зубами вырвет надежду из негасимых сердец.
Сегодня - день, когда над горизонтом взойдет лишь смирение и безысходное отчаяние.
Смерть явилась.
УТРО НЕ НАСТУПИТ НИКОГДА.
- Какой замечательный день, - леденящий душу своим спокойствием голос Хоруса разноситься по площади, казалось он звучит из каждого укрытого тенью закутка, проникает под кожу и оседает там горькой копотью, - чтобы продемонстрировать, что бывает с теми, кто не умеет подчиняться.
Черная аура некромагии чумной отравой просачивается в воздух... в какой-то мере это было даже лишним, сам по себе Мятежник во главе войска бессердечных и закалённых в боях убийц уж сам по себе внушал опасения. Дышите, вдыхайте ужас глубже, познайте все грани отчаяния! Первый крик рассёк тишину, а затем отразился эхом в глотках всех, кто сегодня собрался дабы восславить стремительно ускользающую независимость. Паника - отличная почва для кровавой расправы, войско Хоруса уже ринулось в погоню, настигая беглецов, подобно тому, как охотник ловит истощённую усталостью добычу. Однако, Хоруса они не интересуют, бледно поблескивающие во мраки глаза уже нашли долгожданный трофей, недопустимый светоч неповиновения... того, кто посмел внушить скоту мысль о том, что и дозволено смотреть за пределы загона.
- Не бежишь? Как отважно, - хриплый голос звучит как-будто в другом измерении, его ничуть не заглушают вопли умирающих и безумный смех палачей, - и так глупо... не многие существа могут похвастаться подобной тягой к самоубийству, - мужчина чуть склоняет голову набок в праздном любопытстве разглядывая, и идя к нему сквозь бурлящую бойню прямо к сцене, где все еще находился нарушитель порядка, - что ты такое?
Кубики: критическая удача + сюжетное
Предсмертный ужас [Некромагия IV | IV] — некромаг может направить в противника волны ужаса, по принципу ментальной магии. Разница лишь в том, что некромаги воздействуют энергией смерти на сознание жертвы, погружая их в шоковое состояние на тематику смерти. Противник может почувствовать, что его заживо закопали в могиле или что он падает с огромной высоты, а земля уже близко. Утопление, подрыв на мине, переезд поездом: некромаг может заставить жертву испытать любую смерть, и чем она страшнее, тем лучше. Вполне очевидно, что это оказывает серьезный деморализующий эффект, а жертва слаба, то может даже умереть от разрыва сердца. Труднее всего некромагу будет с ментальными магами, умеющими закрывать сознание от чужого влияния, и с бессмертными существами, для которых многие ужасы не такие уж страшные. Зависит от психоэмоциональной устойчивости жертвы. Применимо два раза за эпизод.
Отредактировано Хорус (20.08.21 12:09:29)
Многочисленные крики резали уши. Многочисленные мольбы о помощи не давали покоя. Неумолимая головная боль застала деоса в самый неподходящий момент – он устроил рыбалку на берегу реки. Он наблюдал за мальками, плавающими в реке ближе к берегу, где много солнечного света. Левамодэниас слышал крики о помощи, мольбы о его приходе. Он ведь бог, а боги слышат и видят всё. Он часто приходил на зовы своих подопечных, кто жаждал свободы, кто жаждал быть вольным и независимым. Левамо скорчился от боли, хватаясь руками за голову. Крылья недовольно шелохнулись, словно пытались распахнуться и взмахнуть, чтобы взмыть в небо. Но головная боль лишала его координации действий. Она сбивала его с толку. Хотелось пробить себе голову чем-то тупым и большим, чтобы не слышать эти зовы. Крики врывались в сознание и звучали несвязанно, слов было не разобрать, но очень громко, словно в само ухо кричало тысячи и тысячи существ. Словно этих существ резали, мучили, пытали и поджигали заживо. Эти крики боли дурманили разум, затуманивали рассудок. Хотелось идти и помогать, но крики обездвиживали. Хотелось от них бежать, но они были в голове. Они были всюду. Остаётся только одно: прийти на место призыва и разобраться с проблемами, чтобы избавить созданий от мучений каким бы то ни было способом.
Чего Левамо точно не хотел, так это являться на планету Схаласдерон. По его мнению, это была самая кровожадная планета, не считая Субтэрналеса и Климбаха, по степени агрессии местных жителей. Он не хотел бы там появляться лишний раз, но раз его зовут, то нужно появиться. Это было чувством то ли чести, то ли долга. Но Левамодэниас не будет собой, если проигнорирует зовы своих подопечных, которые верят в него, надеясь, что он явится. Хоть они и не являлись традиционными или официальными фэдэлесами, но любому будет приятно, если про него не забывают. Деосу же было всё равно в чужую веру в него. Сейчас вера есть, а завтра нет. И смысл тогда обольщаться чужим словам?
Лёгкой поступью божество шагнуло за порог порочной планеты и наблюдало за всем происходящим. Многочисленные голоса вели его в город Рьюкан, в котором намечалась забастовка. Гражданская война, сулящая разруху, революцию и переворот. Ветер усиливался с каждым разом. Бог смотрел на людей: пугливых, загнанных и словно мёртвых внутри. В любой другой день бог бы просто вздохнул и ушёл обратно, просто показавшись на глаза, помозолив своим присутствием, но сейчас его что-то держало. Тело не слушалось, не хотело разворачиваться обратно и уходить куда-либо другой дорогой, оставляя смертных на растерзание хищных клыков судьбы. Дэниас не хотел бы, чтобы люди страдали, но они сами выкопали себе яму, выбирая своего правителя. Не хотите? Сражайтесь! Не желаете? Боритесь! Жизнь – это сплошная борьба за место под солнцем, и Левон это прекрасно понимал. Но понимали ли это трансденты, устраивающие забастовки? Они горланили, кричали и голосили. Они голосовали за свободу. Левамодэниас же просто явился на их призыв, не говоря ни слова. Его присутствие уже подбадривало народ, распыляло их азарт и тягу к воле.
Так будьте же свободны.
Его вороные крылья с крупными маховыми перями втянулись в бёдра, габариты начали уменьшаться. Левамодэниас не желал привлекать лишнего внимания к своей персоне, прячась за спины взрослых мужчин и женщин. Он спрятал все атрибуты расы: крылья, рога, неестественные размеры. Он спрятал всё, что могло бы его выдавать, как за что-то другое, кроме трансдента. Он спрятал всё, кроме одного. Ауры.
Аура божества слепила своей яркостью лазурного цвета, словно чистое безоблачное небо, освещённое яркими звёздами. Его аура олицетворяла ту же самую свободу. Его аура олицетворяла небосвод, в котором могли беспрепятственно летать птицы, простирая свои крылья. Его аура олицетворяла водную гладь, под которой могли своевольно плавать рыбы, змеи и прочая живность. Водная гладь, по которой бегали плавали водяные пауки и водомерки. Его аура олицетворяла независимость от земной поверхности.
Разноцветные глаза осмотрели местности и увидели дентов, гласящих за свободу, просто смотря куда-то. Левамодэниас посмотрел туда же и увидел карикатуру себя, а именно Левандиаса. Они нарисовали тощего вытянутого человечка на тёмном синем фоне, а сам человек имел яркие жёлтые контуры, от которого тянулись голубые пряди волос в разные стороны, словно они рисовали солнце. Солнце с телом человека на звёздном небе. Дэниас склонил голову набок, изучая данное творчество, но не понимал, почему именно этот облик. Его кто-то мог видеть в этом образе? Или кто-то из старшего поколения с ним пересёкся, бывший его фэдэлесом, потом начал травить байки своим детям, а те и поверили, после начали твердить про его существование? Так и утвердилась данная религия, о которой сам Левон и не знал даже.
Внезапно кто-то закричал на весь квартал. Левамо обернулся на вопль и видел, как люди начали разбегаться, что-то горланя, напрягая и срывая голосовые связки. Деос чувствовал, что напряжение со всех сторон начало спадать, стало светлее. Даже легче дышать становилось. Божество наблюдало за всем и не понимало происходящего: почему они убегают, почему они кричат. Но внезапно он услышал голос. Мужской, грубый. Но хорошо поставленный и с хорошей дикцией. Бог обернулся на него, думая, что это обращаются к нему.
Он увидел бледнолицего мужчину с пепельными развевающимися на ветру волосами. Высокого и хорошо слаженного. Незнакомец был одет в доспехи, словно рыцарь, выходящий сражаться с драконом. От него веяло тёмной энергетикой. Левамо использовал спектралис, чтобы изучить новоприбывшего. Трансдент. Божество вздохнуло и смотрело на существо снизу вверх, изучая его ауру.
Сам же трансдент мог видеть синевласую девочку, держащую в руках плюшевую игрушку.
[nick]Сафари Светча[/nick][icon]https://i.imgur.com/UVD1BeJ.jpg[/icon]
Отредактировано Левамодэниас (20.08.21 15:08:17)
Аура предсмертного ужаса, что вышла у Бледного льва на славу, все еще потрескивала в воздухе черными вспышками всепоглощающей пустоты, порождая в сердцах всех, кто окажется поблизости от трансдента неконтролируемую панику, сравнимую лишь с предчувствием безысходности скорой смерти. Их вопли сливались в единую симфонию поклонения страху... как же поздно поняли глупцы, что борьба лишь приумножит страдания:
Крольк попавший в пасть к волку должен смиренно обмякнуть и ждать пока прочные кинжалы клыков перетрут в труху хрупки хребет.
Добыча, что рискнет вырываться, лишь сделает смерть мучительной пыткой.
Вам не спастись.
Не вырваться из удушающей хватки льва.
Смиритесь.
И они покорно подчинялись, одни легли на землю, точно скошенные стебли пшеницы, а другие в ужасе пытались спасти жалкие жизни, встречаясь с ощетинившимся мечами строем воинов... куда им было тягаться с голодными до крови еретиками, которые почтут за честь умереть или быть убитыми? Невероятная, циничная жестокость. Здесь жизни отнимали не ради необходимости или славы, а просто так. Потому что одному страшному чудовищу не по нраву было слышать что-то помимо смиренной тишины. Отчаянный свет глупой надежды медленно меркнет, уже не вздымаясь к небосводу, подобно неудержимому пожару, и без него становится так холодно... пусто и даже печально. Блекнет все. Души, мысли, настоящее и будущее. Точно пришествие Короля черепов уничтожило все имеющиеся в природе оттенки, окрасив бескрайнее разнообразие жизни в красно-серую гамму.
Наверное оттого стоящая посреди площади девчонка с очаровательно-невинной игрушкой в руках смотрелась еще более неуместно. Одинокая маленькая синяя искра посреди океана мрака. Что забыла она в осквернённом городе? Платьице развивается под порывами пронизывающего до костей северного ветра, небесная лазурь волнистых волос, большие удивленно распахнутые глаза, что были высечены из самого сердца безоблачного небосвода... чистейшие очи ребенка взирали с каким-то осуждающим непониманием прямо на Хоруса. Девчонка, в отличии от всех остальных, не вопила. Не убегала в страхе. И это опять же оказалось мужчине не по душе. Само существование яркого светоча заставляло Воеводу оскалить клыки в брезгливом презрении. Привыкшие ко мраку твари испытывают подсознательную ненависть к недосягаемому для них свету, что лишний раз освещает сокрытые в колючей тьме отвратительные пороки души. Стальные мышцы под слоем беспощадной стали напрягаются, взгляд становится совсем уж недобрым, а в мыслях вертится лишь одно желание: вырвать проклятые синие сапфиры из маленькой черепушки и лопнуть в руках, словно спелые виноградины. Кайлана можно понять: чудовищам противна их сущность и невыносимо любое напоминание о собственном порочном уродстве.
- Не заставляй меня повторяться, девчонка, - он продолжает идти вперед, давя беспомощные тела раненых и покалеченных соплеменников, виновных лишь в том, что посмели надеяться на лучшее, - что. ты. такое?
Между ними остался всего лишь шаг. Но в то же время, их отделяет целая бездна... существа столь разные, что нахождение их рядом создавало логический парадокс в головах любого, кто решил ради любопытства понаблюдать за столь необычным знакомством. Тварь и светлячок. Тьма, готовая поглотить любую вспышку и искра, порождающая пламя. Они никогда не должны были оказаться рядом, ведь сама их суть противоречила существованию друг-друга.
Серебряные волны ауры трансдента рассеивались ореолом по силуэту его тела, сигналя о том, что перед богом находится опасное магическое создание, даже сильнее самого деоса. Изучая его сплетение энергетической паутины, Дэниас склонил голову набок и продолжал смотреть не в глаза мужчине, а на него целого, хоть это и трудновато делать, когда ты смотришь снизу вверх. Если Левамодэниас посмотрит прямо перед собой, то увидит бёдра трансцендента и ещё кое-что, но в этом не было нужды. Эти интимные места были неинтересны божеству, ибо он не видел в них ничего любопытного, разве что если бледнолицый снимет штаны и покажет содержимое. Но и это вряд ли заинтересует древнего.
[float=left]
[/float]Девочка приподняла руки, закрывая пол-лица своей игрушкой, словно боялась этого мужчину и его интонации. Она могла бы и заплакать, но только деос плакать не умел и не умел в целом проявлять свои эмоции, если только их имитируя. Неумело, неловко, нелепо, но имитировать. Возможно, даже не доиграет, а может, наоборот, переиграет. Левамодэниас не знал меры и не знает её до сих пор, ибо ему об этом никто не рассказывал и не учил, поэтому ему приходится учиться самому на своих ошибках, наступая на одни и те же грабли. «Все люди разные,» - в этом божество утверждается который раз: не первый, не второй и, возможно, даже не последний. Если одно действие с одним созданием может привести к одному итогу, то та же самая ситуация с другим существом закончится совсем иначе. У всех разный склад ума, у всех иные взгляды на мир. Но у Дэниаса мировоззрение не совпадает ни с кем, ибо у него этой точки зрения не имеется как таковой.
Сафари слегка опустила руки и выглянула из-под игрушки на бледного мужчину, который испепелял её взглядом и выжидал какой-то ответ на странный вопрос. Что можно ответить на возражение «что ты такое?». На этих словах у деоса случился разрыв шаблона, ибо он являлся живым созданием, а значит он «кто», а не «что». Но на вопросы принято отвечать, поэтому у Левамо шёл судорожный анализ вопроса и поиск подходящего на него ответа. Светча оглянулась по сторонам, словно искала ответ на его вопрос, и в итоге нашла: взгляд наткнулся на карикатуру облика Левандиаса. А карикатура – это «что», а на плакате нарисовано «кто-то» или «что-то», поэтому деос назовётся именно так, как его и ждут многие жители этого города. Оставался вопрос: а узнает ли его сам мужчина, который рычит громче зверя и скалится опаснее хищника? Дэниас посмотрел на бледного человека, который не был очень уж дружелюбно настроен, а значит тот ждал ответ.
- Левандиас, - произнесла девочка и продолжала держать игрушку у лица, словно эта Плюша поможет ему защититься от напастей и злого мужичка. Дэниас смотрел робко и немного испуганно, изображая провинившегося ребёнка, насколько это он мог делать, наблюдая за детьми и за их поведением.
Маленькие ручки протянулись перед деосом в сопровождении краткого хмыканья, словно предлагали подержать игрушку, как маленького котёнка. Левандиас предлагал взять свою игрушку в руки, словно хотел, чтобы бледнолицый её рассмотрел. А, возможно, деос расценил его вопрос именно в таком русле, что игрушка является предметом, и он назвал имя игрушки, вот и предлагал «познакомиться» с «чем-то», чтобы закрепить узы дружбы.
Но, зная Левамодэниаса, у бога ничего не бывает просто так.
имя
[nick]Сафари Светча[/nick][icon]https://i.imgur.com/UVD1BeJ.jpg[/icon]
[indent] Где-то совсем близко ломаются с сушим хрустом кости, рвется жалкая смертная полоть, а закаленный магией метал злобно выплевывает снопы ярких искр, встречаясь с прочными доспехами и магическими щитами. Казалось сама ткань бытия насквозь пропиталась кровожадным желанием бойни... и вместо того чтобы присоединится к этому грандиозному единению порока, разинув в едином многоголосом хоре роты в безумном вое, Хорус стоял напротив какого-то нелепого создания и наблюдал за неловкими ужимками. Нелепое существо испытывало терпение Бледного льва, а это можно было расценить как величайшую в мире глупость, ибо Кайлан не отличался выдержкой от слова совсем. Его время было ценным ресурсом, голоса в голове не замолкая требовали больше крови, больше черепов... разговоры с этой козявкой не удовлетворят растущий голод безумия. Казалась еще секунда и он попросту уничтожит, стоящую перед ним девчонку, поддавшись азарту ревущих в экстазе воителей Леонэйм... но что-то его останавливало. Взявшееся из неоткуда убеждение, что терпение это то, что принесёт ему награду.
[indent] И его вожделенный приз не заставил себя ждать:
Букашка тянет пальчик, что был изящен и тонок, словно швейная игла, в сторону плаката, который через несколько секунд облизало пламя зарождающегося пожара.
Но того времени, что клочок бумаги находился в зоне видимости, Хорус успел как следует рассмотреть его содержимое. Еретики мало что знают о деосах... кроме того, что они - вожделенная жертва на алтарях. Однако, имена своих врагов Хорус знал лучше, чем любую из существующих молитв, он уже было начал бережно перебирать в памяти обрывки проклятых кличек ложных идолов, как девчонка сама дала ему значимую подсказку, представившись.
- О, - в этой протяжной гласной было столько мрачного предвкушения и безосновательной злости, что могло показаться, что девчоночка успела чем-то лично насолить мятежнику, - но ведь это имя тебе не принадлежит, так ведь? Как там тебя прозвали эти ничтожества? - воитель небрежно пнул чью-то отрубленную голову, делая вид, что вспоминает, хотя ответ на свой же вопрос жег ему язык уже не первую секунду, - кажется Левамодэниас.
[indent] Флегматичная, холодная злоба... она стелется единой гудящей сажной лавиной, погребая в своем белоснежном ледяном аду всех, кто слышал голос ренегата. Он бы мог убить ее просто так. Без всяких изысков разорвать тело ложного божества в клочья или сдохнуть в попытке удовлетворить свои кровожадные желания, но нет! В этот раз все будет не так просто. Дело здесь было как раз таки в том, что деос по словам его последователей покровительствовал такому понятию как свобода.
- Несуществующий бог, несуществующего явления, - цедит Хорус, оглядываясь по сторонам, - я превращу все твои идеалы в прах, жалкая дрянь, а после того как останется лишь пепел, то я уничтожу даже его.
[indent] Как ни странно, Бледный лев не вкладывал в свои спокойные слова ни капли угрозы... эта гневная речь была скорее похожа на обещание. Бесцветные очи устремляет взор на горящий город, наполнившийся криками. Он заберёт их свободу. Растопчет и разорвет надежду, навеки лишив иллюзий связанных с иллюзиями: никто в этом мире не свободен.
Даже сам Хорус.
Чудовищный размеров топор с яростным свистом сечет воздух, удар обязан был настигнуть плечо Левамодэниас, грозя перерубить тщедушное тельце наискосок. Но Хорус просто убирал помеху с пути, ем было наплевать увернется ли девчонка или нет, зато вот вторая атака была куда более целенаправленная и имела под собой прямой приказ: "Не смей перечить воле сильнейших, просто смотри. Подчинись или станешь первой, кто погибнет сегодня от моей руки".
Кубы ~
Страх убивает разум.
Как бы деоса ни старались запугать другие существа, они всегда терпели неудачу, потому что бог не должен бояться. Он бессмертен перед смертными, но другие бессмертные, как он сам, могли бы его уничтожить, приложив усилия. Возможно, только с помощью удачи и недалёкого ума, кой он делал вид, что с мозгами не в ладах, Левон и смог выжить в этом жестоком мире, как бы кто ни старался его убить. Дэниас не умел испытывать яркие эмоции, которые могли бы одурманить или затмить рассудок создания. Он не умел радоваться и бояться. Он лишь имитировал эти эмоции, припоминая, как это делают те, кому по-настоящему страшно, хорошо или больно.
Страх – это малая смерть, несущая забвение.
Левамодэниас также не мог забывать про разные взгляды на жизнь всех смертных и бессмертных существ. Дэниас не имел своей точки зрения, лишь используя логику и свою голову. Он мог рассуждать здраво, но не видел в этом нужды, пока ситуация не достигла пика и не стала критичной. Он просто клонил голову набок и наблюдал за выражением лица и сменой настроения трансдента, который сперва разговаривал со своеобразным тоном и неприятной слуху интонацией, которая не терпит отказов. Бог в теле девочки лишь рассматривал и изучал воеводу, который не принял знак во имя дружбы. Он не захотел держать игрушку, чтобы с ней познакомиться. Не хотите по-хорошему, будет по-плохому. А ведь Левамо был изначально хорошего о нём мнения, но он забыл, что Схаласдерон – это порочная планета, которая пропитана грехами смертных, словно все деосы первого и второго поколений долго жили в этих землях, впечатывая свои грехи в это место, а после ушли, как почувствовали свободу и свою добродетель. Сафари это было не понять, ибо у него не было ни греха, ни добродетели. К счастью ли, к сожалению ли, но деосов третьего поколения обделили в этой сфере.
Взгляды божества и трансдента пересеклись, девочка опустила руки, держа Плюшу за одну лапку. Отказались, так отказались, ничего страшного. Не захотели принять по своей воле, так заставим против. Нет, Светча не планировала тыкать игрушкой в нос, но что-то схожее произойдёт, ибо с игрушкой бог познакомит точно. Деос поднял голову и посмотрел на мужчину, который занёс оружие, чтобы разрубить маленькое беззащитное создание.
- Скажи имя моё, - произнесла девочка и наблюдала за действиями бледнолицего дента, который явно не желал более разговаривать и приступил сразу к действиям. И стоило полному имени донестись до ушей бога, так Левамодэниас не заставил себя ждать в ответ. Он кинул игрушку в трансдента, которая в полёте приобрела одного клона. И две Плюши лазали по мужчине, громко хихикая, как в фильмах ужасов, связанных с игрушками.
Я смотрю в лицо моему страху, я дам ему овладеть мною и пройти сквозь меня.
- Зря.
На месте Сафари стоял уже истинный облик божества, который уже сам смотрел на трансдента сверху вниз. Левамодэниас отошёл на один шаг и развернулся корпусом, а после резко ударил с разворота крылом мужчину в корпус. Драка, так драка. Божеству было не привыкать к сражениям различного рода. Он действовал по наитию: если собеседник принимает враждебный вид и вступал в бой, то деос поступит таким же образом. Он был подобно зеркалу, повторяя за визави все его действия, разве что слова не говорил. Он интерпретировал всю драку на свой манер, не призывая какого-либо оружия, хотя мог и облегчить себе ношу. И для верности бог вытянул руки перед собой, смыкая ладони и словно толкая воздух, преобразовывая воздух между сражающимся в более плотный поток, который должен был трансдента оттолкнуть и увеличить между ними расстояние.
[status]Say my name[/status][icon]https://i.imgur.com/hDV7vDO.jpg[/icon]
Отредактировано Левамодэниас (08.10.21 11:09:08)
- ДА! ДА! ДА!!!!
[indent] Восторг всего на секунду яркой искрой вспыхивает в ледяной бездне зрачков, но лишь затем, чтобы сгинуть в голодном омуте безумия воителя. Огромное божество уже возникло пред ним, стерев неуместный образ ребенка. Знал ли Левамодэниас, что сейчас он предал всему этому ужасу смысл? Жуткое таинство, что было доступно лишь Хорусу: его злокозненный ритуал, длящийся всю жизнь. Поклонение смерти. Поклонение битве. Поклонение легиону шепчущих где-то в глубине искалеченного сознания голосам. Добивать вопящий скот - скучно. Какой смысл в сражении, если на твоем пути нет противника, который может разжечь в промёрзшем темном нутре искры азарта.
Да, сделай меня живым вновь.
Исполни свое предназначение, ложный идол.
Принеси к моему алтарю больше крови, укрась мой трон новыми черепами...
- И сдохни.
[indent] Этот давящий повелительный приказ Кайлан произносит вслух, прерывая собственным голосом торжествующий хохот. Левамодэниас - воплощение свободы. Левамодэниас - покровитель независимости... его аура стелиться по объятой ужасом войны площади, подобно манящей лазури бескрайнего небосвода, наполняя пространство столь ненавистной для Короля черепов энергией деосов. Огонь ярости жжет гортань. Лютая, больше напоминающая смертельную патологию, ненависть покалывает где-то возле мертвого сердца, скребет изнутри кости, выламывает суставы больной одержимостью, что заполнила собой все мысли трансдента: он должен уничтожить. Сломать, подавить, унизить, растерзать на части! Осквернить очередную святыню, в который раз доказав себе и всему миру ничтожность ложных идолов, превознося при этом своих богов. Несуществующих. Но таких злых и голодных. И вот она: первая кровь во славу Бога Крови.
Смирись, Левамодэниас.
[indent] Лезвие Экстерпенатуса с громким лязгом соприкасается с укреплённым карбункулом телом деоса, высекая сноп яркий искр. Они освещают пространства всего на миг, выхватывая из полумрака тела сцепившихся соперников. Проклятая сталь рунического артефакта прочна: достаточно остра и крепка, чтобы на теле божества выступили первые багровые капли. Урон по противнику мог бы быть куда более ужасающим, если бы по мощному доспеху воителя то и дело не сновали маленькие существа-игрушки, отвлекающие его от битвы. Оба удара трансдента божество встретило собственным телом, контратакуя... не самая разумная тактика, но в то же время, игрушки-клоны доставляли мужчине достаточно проблем, чтобы его атаки не смогли покалечить деоса.
Смирись, Левамодэниас.
[indent] Бледный лев широким дугообразным прыжком отделяет себя от противника. Его движения кажутся слишком стремительными и легкими, для существа, облаченного в столь массивную броню. Однако, усиливающие движения энергетические сервоприводы, сводили весь дискомфорт на нет. Хорус скалится, его лицо вновь искажает усмешка... окружающее пространство, повинуясь воле некромага начинает умирать: испускают дух тяжело раненые бойцы, растения в трескучей агонии ссыхаются, даже пару боевых зверей падают на землю, начиная биться в конвульсиях... клоны игрушки в последний раз издают какой-то сдавленный писк и распадаются на чистую энергию: черный дым призрачным вихрем собирается у ног чародея, закручивается в спираль, проникает темными лентами под доспех. Сила наполняет могучее тело воителя, после чего Хорус издает оглушительный рев, способный свести с ума любое слабое магически существо. Ударная волна проклятия разящим кольцом разлетается в стороны, грозя доставить огромные проблемы тем, кто под нее подставится.
Смирись, Левамодэниас, ты обречен.
[indent] Хорус следит за противником издалека: за его движениями, эмоциями. Кажется, воитель даже начинает любоваться, но это не более, чем видимость. Чудовища не могут оценить грацию. Им не познать прелесть гибкости и эстетику мастерства. Зато взгляд бесцветных глаз трепетно подметит любой изъян. Каждую рану. Даже самый незначительный жест боли бессмертного. Король черепов способен воспринимать лишь низменную составляющую битвы. И ему становится мало. Жизненно важная потребность доставить богу страдания почти тут же конвертируется в цепочку пугающе точных действий. Выстрел из Ластгана с расстояния 10 метров... прямо туда, где должно биться сердце. Иронично. Пытаться в первую очередь уничтожить то, чего лишен сам. И лишь после того, как волнующий запах пороха отравил собой воздух, трансдент вновь метнулся вперед, плотно сжимая рукоять Экстерменатус обоими руками, намереваясь собрать очередной трофей: руку, ногу, крыло, а может голову?
Крик «Банши» [Некромагия, IV | IV] – способность некромага впитать в себя жизненную силу окружения, вытянуть часть силы из ничем не защищенного противника (по согласованию с соигроком или мастером игры), растений и окружающей земли в целом. Радиус не более десяти метров, но особо сильные некромаги способны увеличить предел в несколько раз. Когда некромаг поглощает энергию, растения начиняют вянуть, а мелкие животные и птицы могут упасть замертво. Чтобы начать поглощение нужно сделать глубокий вдох, а после жизненная энергия преобразуется в магию смерти, создавая ударную некромагическую волну. Она вырывается из тела некромага с оглушительным криком. Крик способен отбросить противника расколов его магическую защиту, если противник слабее и на противнике не было никаких щитов, то его тело может быть подвержено некромагическому поражению, на коже возникают очаги некроза и гнойные язвы. Снимается действие крика «Банши» противостоящими некромагии способностями и целительной магией. Всего поглощенной жизненной энергии из окружающего пространства хватит на одно применение крика, но поглощать энергию можно два раза за эпизод. Второе поглощение можно начинать на территории, где не применялась некромагия.
Крики радости и восторга не произвели на бога никакого впечатления. Ему было всё равно: кто вдохновится, кто бесится, а кто упадёт в обморок. Деос не думал ни о чём и ни о ком, даже о тех смертных, кто желал его видеть воочию, а кто желал его смерти. Например, как бледнолицый мужчина. Левамодэниас даже его имени не знает, зато все знают имя бога свободы. Имя того, кто заточает всех в тюрьмы своего разума или освобождает из какого-либо заключения. Можно подумать, что сам бог независимости обустроил все тюрьмы Энтероса, в которых и решают за других, оставлять им свободу или заключить их в четырёх стенах. Как бы это не было иронично и логично, но Левамо этим не руководил и не управлял всеми этими манипуляциями, как бы не хотел этого сделать.
Лязг металла больно ударил по ушам, удар пришёлся на грудину, что и поспособствовало тому, что деос никудышно завалился на бок и попытался защититься от атак трансдента энергетическим барьером, но концентрация была испорчена, а внимание перемещено не туда, куда требовалось. Но энергетическая магия не хотела отзываться на его мольбы и во второй раз, когда Дэниас захотел отобрать его оружие себе, используя магнитную основу. Противник оказался довольно проворным созданием, но Левамодэниас не придавал этому никакому значения. Он наблюдает, смотрит и созерцает, но любоваться пока ему было не суждено, ибо голова была забита немного другими мыслями.
Если и говорилось о том, что страх должен пройти сквозь существо, то не настолько буквально. Дэниас отвлёкся на крики людей на заднем плане и не услышал выстрел, пуля которого стремилась прямо в грудину богу. Обернувшись обратно, Левамо дёрнулся, слегка согнув спину в другую сторону, выпрямляя её и приподнимая грудь. Сердце. Горячая кровь, льющаяся из аорты, хлестала из прочного «панциря» доспеха деоса и лилась на земли. Дэниас не умел испытывать боль. Он не умел испытывать страх. Видимо, многолетняя жизнь, которая была настолько многогранна и пуста одновременно, сказывалась на эмоциональном строении божества. Освободитель приложил руку к груди и посмотрел на лужицу вязкой субстанции на ладони, которая утекала у него прямо из-под пальцев, оставляя после себя липкий красный след.
Левон уже не обращал никакого внимания на все телодвижения прыткого трансдента, который метался из угла в угол, прыгал туда-сюда, мельтеша перед глазами и мозоля своим видом. Огромная мозоль на пятке, которая доставляет много проблем. Водянистый пузырь, который достаточно проткнуть, чтобы вылить всю воду из мозоли, чтобы ускорить регенерацию тканей. Левамодэниас медленно вздохнул и положил руку на грудь, склонив голову, словно в повиновении перед смертью. Дыра в грудной клетке начала светиться лазурным светом, затягивая пропасть и останавливая кровотечение. Медленный взгляд в сторону мужчины, и рука резко вскинута перед самим богом, отрывая от себя лазурного цвета нити, чтобы обвить трансцендента и получить его свободу в свои руки.
[status]Say my name[/status][icon]https://i.imgur.com/hDV7vDO.jpg[/icon]
Марионетка — от хозяина вырываются магические тонкие нити, едва видные в воздухе, с иглами на конце и мчатся к противнику. Они «пришивают» его части тела, делая противника подобием марионетки, а хозяина заклинания — кукловодом. Данная способность может сработать только на персонажах ниже или равных уровню персонажа. Данная манипуляция может сработать только один раз за эпизод.
Фрилору [Хилерство, I | I] — пентаграмма простого типа, заключающая в себе элемент энергии. Появляется на теле хозяина и увеличивает его регенеративные способности в два раза, сроком на два поста. Может быть применена по желанию хозяина на каком-либо другом существе. Срок «перезарядки» пентаграммы составляет около одного часа.
Отредактировано Левамодэниас (19.10.21 10:55:59)
ослепительный свет свободы
желанная пища для темноты
[indent] Медный привкус крови оседает на режущей кромке акульих клыков, как только мужчина делает вдох полной грудью. Аномально длинный язык почти что с трепетом скользит по губам смакуя привкус чужого страха. Чудесно. Кайлан никогда не мог по достоинству оценить истинную красоту, но сейчас готов был поклясться, что картина услаждающая его голодный взор - прекрасна. Из раскуроченной раны на груди ложного божества струятся тягучие потоки крови, беспомощно разбиваясь о покрытую пеплом каменную кладку площади, Хорус торжествующе наблюдает за тем, как под ногами деоса расползается багровое пятно, прославляющее порочную религию Короля черепов. Кровь для бога крови. Тихо шепчет воспалённое сознание, насытившись чужими мучениями. Теперь ужасающим покровителям безумия трансдента нужны были новые жертвы, а их покорный слуга особенно рьяно поспешил унять голод призрачных голосов.
[indent] Однако, Левамодэниас упрямо отказывался проявить покорность, рука божества мягко прикрыла собой ранения, а после поле битвы озарил яркий свет целительный магии. Опасная рана, повинуясь лучам лазурного свечения начала стягиваться, почти полностью сводя на нет кажущееся смертельным повреждение. Воитель злорадно скалится, глядя на это действо, не мешая божеству зализывать раны. Трусливые твари. Все до единого. Они не могут приять боль и смерть с честью, но их глупая борьба - лишь продлит мучения.
- Как это мило с твой стороны... ты решил подарить мне возможность разорвать твое сердце еще раз?
[indent] Глумливое злорадство обычно не свойственно Кайлану, но его патологическая ненависть к ложным божествам была столь сильна, что он не мог сдерживаться. Такое поведение - недостойно война, сказал бы ему Родрик. Но в то же время, кто может запретить сильнейшему делать то, что он действительно желает? Иррациональная злоба находит пищу в следующих действиях божества: тонкие лазурные ниточки быстрее разряда молнии впиваются в доспехи, а может быть и в саму кожу, мешая движениям. Что же... деосу стоило быть осторожнее со своим явно безумным соперником... плен. Неволя. Рабство. Служение. Покорность. Как ни странно все эти слова отражали недалекое прошлое Бледного льва как нельзя лучше. Страшный рев, чем-то напоминающий недавний вопль банши, заставил блажащие строение задрожать в ужасе пред яростью, что готова бросить вызов само жизни. Отчаянная страсть к свободе и лютая, накопленная многими столетиями ненависть к своим господам.
Никто.
Никто не смеет ему указывать.
[indent] Окружающее пространство, как по щелчку пальцев наполнилось густой тьмой, а в радиусе трехсот метров очертился магический круг проклятых рун. Они святятся порочной злобой, но даже злым чарам не сравниться с пугающей гримасой ярости, исказившей лик воителя. Хорус с Левамодэниас находились внутри зоны безмолвия... страшное проклятие не позволит свету царствовать, лазурные нити беспомощно опадают на землю, рвутся, точна паутинка под порывами ветра. Дальше будет лишь тьма. Только смерть. И свобода для единственного, кто этого заслуживает. Для меня. Деос больше не сможет исцелять себя или творить свою богомерзкую магию, зато бледный лев в силах показать ложному идолу сколь сильна бывает ненависть сломленных солдат.
- Излечил одну рану? Тогда исправь-ка это!
[indent] Злобно бросает Кайлан в сторону бога, на теле которого вскоре должны начать расцветать все ранения, что бессмертный получал за всю свою долгую жизнь. Рука древней крови - одно из опаснейших умений некромагов, но этого Хорусу показалось мало и на изящном изгибе запястья материализуется небольшая черная руна, что почти сразу начинает растворяться, грозя отравить божеству свободы кровь.
Безмолвие [Некромагия от 9 баллов, V | V] – с девятого уровня умений некромаг способен наложить на область радиусом до 300 метров эффект магической «немоты», запрещающее врагам (и, увы, себе) использовать любую иную магию, кроме самой некромагии. Способность эффективна в применении против более слабых оппонентов, на врагов равных по уровню сил относительно некромага сработает с вероятностью 50/50, выше по согласованию с соигроком или мастером игры. Можно использовать только один раз за эпизод. Безмолвие исчезнет само спустя час после применения, если выйти за радиус действия проклятой зоны, то негативный эффект снимается.
Рука древней крови [Некромагия, V | V] — жуткое, но очень редкое заклинание, доступное только некромагам с 10 уровня умения и выше. В отличие от предыдущего навыка, позволяет магу «вскрывать» и заставлять кровоточить все когда-либо нанесенные раны. ВСЕ. От детских разбитых коленок до хирургических разрезов. Можно использовать три раза за эпизод.
Хур'алас [Некромагия от 9 баллов, V | V] – способность самых искусных магов, требующая глубоких познаний и опыта, максимальное использование за эпизод два раза. После произнесения заклинания «In uthenera na revas» на части тела противника возникает миниатюрное черное клеймо из проклятых слов. Затем структура медленно растворяется, проникая в кровь, если не успеть нейтрализовать действие чар некромага вовремя. После этого, некромаг на время получает доступ к контролю над телом, управляя им точно послушной марионеткой. Самый верный способ освободиться от нежелательного воздействия – нейтрализовать яд любым возможным способом (способность артефакта, противостоящая некромагии магия, исцеление), если же существо не может оказать сопротивление по каким-то причинам, то контроль может сохраняться до трех игровых постов, после чего стоит разорвать связь, чтобы не заработать магическое истощение.
Была бы воля у бога свободы, он бы всё это закончил мановением руки, в одно мгновение. Какая ирония. У бога независимости нет воли над шествующими событиями, которые набирали с каждой секундой больше и больше оборотов. Мог бы Левамо, он бы испугался, как и простое смертное существо. Но что такое «смерть» для бессмертного? Этого ему не понять, ведь он только впадает в «спячку» на сто лет, хотя он этого не любит, очень не любит и не любил никогда. Бывали случаи, когда он обрубал свою жизнь под корень самостоятельно по своей прихоти, но всё равно возвращался и исполнял чужие прихоти. Это тратит силы и время, которые божество ценило и ценит до сих пор. Сто лет – для смертных огромное количество лет, для божества – сущие копейки, капля в море, которые он даже не почувствует.
Дэниас не мог сказать точно, каких людей он не может терпеть, ибо все рождаются такими, какими их создал Демиург. Тот самый Отец, которого не видели даже сами деосы, хотя считали того неведомого своим праотцом, прародителем. Божество могло бы прикрыть глаза, если бы они были видны за своим платком, за которым скрывается лишь нос. Никто не видел истинные глаза бога свободы, которые могли отражать собой полноценную свободу и независимость. Возможно, они были настолько яркими от цвета энергии, что многие начинали слепнуть. Возможно, там скрывались червоточины, которые переходили в ту дыру в середине головы, через которую и дует сквозняк, что воплощает собой свободу слова. Это не мог сказать даже сам Левамодэниас, ибо он не хотел об этом говорить.
- Нет, - коротко и понятно. Олицетворяющий свободу залечил полностью своё ранение и почувствовал лёгкость в движениях, когда сердце забилось вновь своим быстрым ритмом, которое отдавалось в висках. Платок, который приоткрывал нос, слегка колыхнулся от сильного сквозняка, который проводил своими движениями буйный и бурный трансдент, не желающий поддаваться той зависимости, что давал тому сам бог. Бог независимости делает смертных зависимости. Судьба – та ещё шутница, да только проблема – чувство юмора желало лучшего.
Все крики и вопли не пугали бога независимости, вызывая в нём лишь усталость, пренебрежение и небольшую долю раздражения. Но Левамодэниас славился терпением и терпимостью, кою мог проявлять очень долгое время. Многие даже удивлялись тому, как он так может долго терпеть. Но пусть бегут те глупцы, что решили довести самого деоса до белого каления, ибо он нагревается очень долго. И остывает тоже… Левамодэниас пока не мог чувствовать той самой границы, которая могла пересечь то раздражение и злость, что вызывал тот трансдент, который спровоцировал его на драку, а точнее не спровоцировал, а заставил защищаться. Древний не может стоять сложа руки, ибо он зачастую или имитирует, или повторяет. Он хоть и выглядел невозмутимым, но внутри была абсолютная пустота, которая не вызывала ни долю сомнения или страха. На него могут воздействовать разве что магией, которую он и собрался заблокировать по отношению к себе. Он не хотел принимать судьбу, какая она есть. Ведь он независим от любых решений этой суки, которая решила завладеть над самим богом свободы. Он свободен. Он волен над своими действиями и желаниями. Над чужими в том числе.
Грузный взмах крыльями, пыль поднялась, и листья, что лежали на земле, разлетелись в разные стороны. Деос успешно смог защититься от той жути, что кралась к нему украдкой и незаметно, желая забрать его волю и жизненные силы. Но этому не бывать, ибо древний возжелал ответить своеобразной симпатией, а именно «взаимностью». Он всегда повторял за своими визави, в том числе противниками. Если его жизнь отбирают, то сам Левамодэниас отберёт и чужую, что он делал. Бог свободы и независим волен даже над жизнью и душами уже ныне мёртвых. Дэниас снова тяжело взмахнул крыльями, поднимая столп пыли, и протянул руку к трансденту, чтобы иметь волю над его жизнью уже в другом плане, а именно пропитать его жизненными силами уже свои. Рука свободы. Рука помощи. Рука крови. Рука тянется к чужой крови, впитывая её в себя и пополняя свои запасы. Если бы у Левамодэниаса хватило опыта над жизнями мёртвых, то он бы испытал свои навыки над мужчиной, который и хотел испытать бога на прочность. Какая прелесть, однако. Но не бывать этому.
[status]Say my name[/status][icon]https://i.imgur.com/hDV7vDO.jpg[/icon]
Некромагическое отрицание [Некромагия, I | I] – способность, работающая подобно ментальному щиту, но против враждебной «прямой» некромагии, такой как «Рука смерти», «Рука крови» или «Могильный ветер». В зависимости от разницы уровня сил, развития некромагии у атакуемого и защищающегося и от схожих факторов можно как полностью обнулить вражеские усилия, так хотя бы ослабить эффект в той или иной степени. Никак не защитит от непрямого воздействия некромагии: от удара поднятого скелета нужно обороняться другими способами. За эпизод можно использовать столько же раз, какой уровень сил у персонажа: персонажу с пятым уровнем сил за эпизод можно активировать умение пять раз. Доступна уже на первом уровне развития некромагии.
Рука смерти [Некромагия от 2 балла, I | I] — воздействие, аналогичное предыдущему, но направленное на конкретное существо. Действует намного быстрее воронки, для воздействия жертва должна находиться в прямой видимости от некромага. Доступно со второго уровня умений. Можно использовать три раза за эпизод.
неудача
Предсмертный ужас [Некромагия IV | IV] — некромаг может направить в противника волны ужаса, по принципу ментальной магии. Разница лишь в том, что некромаги воздействуют энергией смерти на сознание жертвы, погружая их в шоковое состояние на тематику смерти. Противник может почувствовать, что его заживо закопали в могиле или что он падает с огромной высоты, а земля уже близко. Утопление, подрыв на мине, переезд поездом: некромаг может заставить жертву испытать любую смерть, и чем она страшнее, тем лучше. Вполне очевидно, что это оказывает серьезный деморализующий эффект, а жертва слаба, то может даже умереть от разрыва сердца. Труднее всего некромагу будет с ментальными магами, умеющими закрывать сознание от чужого влияния, и с бессмертными существами, для которых многие ужасы не такие уж страшные. Зависит от психоэмоциональной устойчивости жертвы. Применимо два раза за эпизод.
Отредактировано Левамодэниас (23.10.21 22:59:44)
[indent] Удивление на мгновение заставило сосредоточенные на жажде крови мысли встрепенутся и заметаться внутри черепной коробки, подобно рою жалящих насекомых: признаться честно, Король черепов не ожидал от деоса того, что он так легко сумеет защититься от двух сильнейших некромагических проклятий... Однако, никогда не стоит кормить свою гордыню ложными ожиданиями и делать большие ставки на один единственный ход. Битва это - бесконечность действий и решений, ее невозможно завершить так элементарно. Война не терпит тщеславия, ослеплённые светом высокомерия гордецы - легкая добыча для беспристрастных и равнодушных к заслугам клинков. Одна случайная пуля, не вовремя сделанный выпад, единая ошибка и несокрушимые титаны могут быть обречены пасть от руки простого солдата. Хорусу срочно нужно было заковать стремительно гниющее в объятиях жгучей ярости сердце обратно в ледяную темницу сдержанной злобы. Его противник имел за плечами целую бессмертную жизнь, и за это время встречал колдунов куда искуснее, чем сам Хорус. А значит Левамодэниас заведомо обладал преимуществом, которое Хорусу стоило признать. Неважно насколько в данную секунду силы трансдента превосходят возможности деоса, бесконечность опыта, знаний и мудрости, подкрепленные сталью собранности - сглаживали любые перепады и даже обращали силу Хоруса против него же самого.
- Недурно... - ядовито выплюнул мужчина, поудобнее прихватывая меч, - для жалкого червя!
[indent] Воевода злился, очевидность этого факта была неоспорима, само существование Левамодэниас заставляет мужчину мучительно загибаться от приступа неконтролируемого гнева . Поэтому воитель не гнушался оскорблений и тем более не жалел сил, чтобы втоптать божество в липкую кровавую грязь площади. Лицо дента перекашивает безумный оскал, но в нем можно было угадать нотки веселья, ведь деос решил применить против него чары некромагии, относящиеся к базовым проклятиям. Новая уловка? Какой-то грозящий обернуться подлостью трюк? А может он просто решил поиздеваться... Кайлан делает жест рукой, рассекая пространство наискосок, его проклятая энергия сталкивается с наложенными Леви чарами, практически полностью сводя их на нет. Но все же, неприятная, прохладная слабость коснулась раскалённых битвой мышц прохладными пальчиками. Злит. Его это до невозможности злит. Бледные очи полыхают дьявольским советом преисподней. Вскоре злокозненное действие Безмолвия подойдет к концу, вернув богу Свободы возможность исцелять себя, но пока вокруг все еще царствует смерть, чем жестокий трансдент поспешил воспользоваться. Искусственный страх не тронул огненное инферно бурлящее в груди Леонэйма, его губы зашептали новый черный наговор. Проклятые руны загораются вокруг противников: кричат, воют, шепчут, стенают от лютого голода... Гул голосов тысяч мертвецов грозит обрушится на деоса, временно лишив его зрения и слуха.
[indent] Но Хорус не желает ждать хоть какого-то эффекта. Нетерпение толкает его веред к крылатому существу, в пружке Экстерменатус меняет форму, обращаясь массивным двуручным молотом. Тяжелый. Украшенный шипами, которые призваны были дробить даже самые прочные органические кристаллы. Попадание такого типа оружием не грозит отсечением конечности, но боль которую подарит он будет воистину незабываема, тем более Бледный лев целился не уда-то а прямо в грудную клетку божества, намереваясь воплотить свою угрозу в жизнь и на этот раз покончить с упрямо бьющимся сердцем противника куда более жутким способом: пронзив его осколками раздробленных ребер и грудины, расплющить или попросту лопнуть, словно перезрелый плод.
Некромагическое отрицание [Некромагия, I | I] – способность, работающая подобно ментальному щиту, но против враждебной «прямой» некромагии, такой как «Рука смерти», «Рука крови» или «Могильный ветер». В зависимости от разницы уровня сил, развития некромагии у атакуемого и защищающегося и от схожих факторов можно как полностью обнулить вражеские усилия, так хотя бы ослабить эффект в той или иной степени. Никак не защитит от непрямого воздействия некромагии: от удара поднятого скелета нужно обороняться другими способами. За эпизод можно использовать столько же раз, какой уровень сил у персонажа: персонажу с пятым уровнем сил за эпизод можно активировать умение пять раз. Доступна уже на первом уровне развития некромагии.
нет в карте
Язык мертвых [Некромагия от 9 баллов, V | V] – способность некромага окружить себя светящимися письменами наподобие кругового щита, на границе которого возникают строчки магических символов. Обычно письмена издают нечленораздельные звуки, шепот или крики. Язык мертвых является проклятием, посмотревший на письмена подвергается некромагическому воздействию на органы зрения и слуха, ослепляется на один игровой пост и слышит «гул мертвых», опасно для существ ниже по уровню силового могущества некромага и не владеющих способностями, противостоящими некромагии. Сила проклятия прямо пропорциональна силе создавшего его некромага. Особенность проклятия в том, что предотвратить ослепление (когда органы зрения временно «умирают») возможно, если совсем не смотреть на письмена, что довольно проблематично. Не действует против других некромагов и считается достаточно сильной ослабляющей способностью, действующей в полную силу на противников равного уровня. Применимо не более одного раза за эпизод. Необходимо иметь скилл «руны».
Отредактировано Хорус (28.10.21 14:03:57)
Никто не мог сказать с полной уверенностью, что у бога были и есть глаза, которыми он смотрит на окружающий мир. Никто не мог сказать, что он всё слышит и понимает, как тому подобает истинному высшему существу, которое прожило не один миллион лет в этом материальном пространстве. Верхнюю часть лица скрывал простой что ни на есть платочек, через который можно было увидеть прямой нос и тонкие синеватые губы. Вся кожа была его бледной, как у мертвеца. На ощупь его кожа была тоже, как у мертвечины, - холодная, податливая, словно из резины, а также сухая. Сухая, как его чёрствый разум и бесчувственное сердце, которые неспособны на яркое проявление эмоций. Левамодэниас не чувствовал ничего. Абсолютная пустота внутри, которая не могла показать ни единой эмоции: ни горя, ни радости, ни злости, ни обиды – ничего.
Так и со своим свойственным нейтралитетом к смертным существам Дэниас не реагировал на оскорбительные слова, которые сыпались из уст трансдента. Левамо может отреагировать на его фразы лишь тогда, когда прозвучит вопрос или обращаются именно к нему с именем или каким-либо прозвищем, которое может знать и бог, и другие, кто будет призывать того явится. Божество отреагировало снова на те поползновения в свою стороны от мужчины, который использовал некромагию, чувствуя и понимая своё превосходство. Так тому и быть. Левамо не будет стоять в стороне и будет защищаться по-своему, как тому подсказывает рассудок, шепчущий на своём странном языке. Дэниас опустил голову и применил отрицание некромагии на умение трансцендента, который хотел лишить бога всех чувств, чтобы достичь своей победы. Но нельзя ослепить того, кто и так ничего не видит. Нельзя оглушить того, у кого не было ушей. Деос свободы ориентировался на вибрации воздушного пространства, чтобы использовать их в свою пользу. Дыра в голове, знаете ли, была не просто так.
Мёртвые были везде и всюду, так и Левамо решил воспользоваться случаем, чтобы набрать себе армию против бунтаря, который никак не унимался. По его лицу было понятно, что тот жаждет битвы. Жаждет крови. Жаждет смерти бога свободы. Деос бы с радостью уступил, но и просить, того, надо уметь. Но просьбы в его сторону никакой не следовало, поэтому бог не будет так легко сдаваться. Он хотел призвать Суть себе на помощь и поднять мертвецов с земель, но не получилось. От рук вырвалась едва заметная лазурная струйка и тут же расплылась в воздухе, словно молоко в воде. Энергия испарилась. Дэниас принял это как свойственное ему, что он не очень хорошо обладал магией мёртвых, которые и без того оказывались свободны. Нельзя иметь свободу над тем, кто уже оказался на воле от бренного мира.
Голова склонилась и посмотрела в сторону дента, который бежал навстречу судьбе. А сам Левамодэниас был готов принять свой удар, но не желал так легко поддаваться, поэтому он попытался увернуться. Но не хватило пространства для манёвра, крыло слегка раскрылось, но не преградило путь молоту к божественной грудной клетке. Мощный тупой удар прошёлся по груди Левона. Слышался громкий треск и скрежет. Нагрудник треснул и лопнул множеством осколков в разные стороны, подобно накалённому стеклу. Поломались рёбра, впиваясь своими остриями в бьющееся сердце, протыкая своими лезвиями лёгкие бога. Деос обессиленно упал на колени, крылья распростёрлись по земле, подобно пледу. Тёмное одеяло вороных перьев лежало на земле и трепыхалось теми крупными перьями и хлопьями, витающими в воздухе. Из груди лилась кровь, а сам Дэниас спокойно сидел и склонил свою голову вниз, смотря на землю, в жесте, что он готов принять и второй удар. Удар палача, терзающего самое свободное существо в мире.
[status]Say my name[/status][icon]https://i.imgur.com/hDV7vDO.jpg[/icon]
завершается бой, все должно быть нарядно
ослепляют доспехи серебром авангарда
[indent] Исключительная жестокость. Она не являлась чем-то необыкновенным для смертных солдат, их отношение убийству и самой смерти спустя десятки отгремевших сражений постепенно начинает искажаться... их хрупкая человечность иссыхается, грубеет и мир блекнет. Сегодня ты, а завтра они. Все честно, справедливо и невероятно линейно. Нет никаких альтернатив, мирные пакты и договоры тлеют в урогане взаимной ненависти, а обреченные маршируют вперед. Туда, где будущего нет ни у кого. Жизнь более не прекрасна. Жестока и отвратительна, а все остальное - лишь причиняющая муки иллюзия, напоминающая о давно забытом прошлом. Омерзение. Вот все, что испытывал Кайлан, когда его тусклый и бессмысленный взгляд, падал на что-то противоречащее сформированным войной мировоззрению. Неверные подлежат уничтожению. Идеальный солдат, отрешенный и безразличный ко всему, кроме сражений: идеально эффективное орудие раздора, душу которого уже никогда не тронут сомнения и сожаления по поводу содеянного зверства. Когтистая рука со стальной решимостью сжимает эфес тяжелого двуручного молота.
Деос пал на колени.
Из раздробленной грудины алыми лентами вытекали кровавые потоки обильно орошая площадь.
Мелкие осколки кристаллических костей поблёскивали в потоках, точно вкрапление сырых драгоценных камней.
- Сражайся.
[indent] Хорус приказывал самому богу. Точнее... он вовсе воспринимал Левамодэниас как нечто древнее, но далеко не священное... но все же, даже ударившийся в ересь Король черепов кристально четко осознавал, что каждый представитель расы деосов олицетворяет вполне себе конкретный аспект бытия или как любили повторять адепты культа: ложные истины. Существует лишь один путь и одна правда: трактат кровавых истин Хоруса. И первая из них являлось основополагающей... лишь сильнейший может быть свободен в выборе. Левамодэниас же источал из себя злокозненную вдохновляющую ауру, провоцируя безвольный сброд на мятежные мысли. И за это он должен быть уничтожен. Амнистия недопустима, как и жалость к поверженному врагу. Обычно Кайлан обходился без театральности и будь перед ним обычный соперник, трансдент давно бы нанес точный смертельный удар и пошел дальше, даже не удосужившись обернуться на труп. Но данная казнь грозила стать показательной.
- Не можешь? Тогда твоя жизнь станет дивным подношением Богу крови.
[indent] Мертвые тела, которыми уже обильно кишел весь город, конвульсивно задергались, начиная разваливаться на отдельные куски мертвечины. Плоть и кости погибших в честном сражении воинов, были осквернены некромагическим проклятием... теперь трупы чьих-то друзей и братьев были лишь полезным материалом для изготовления алтаря. Огромное, обтянутое ластящимися волокнами оголенных мускулов строение ощетинилось белыми клыками точащих в стороны ребер, черепа сложились в бессмысленный узор, точно кирпичи, возвышая кровавый шпиль до самых небес. Было не совсем ясно как нечто нелепое и уродливое вообще могло прославлять хоть что-нибудь помимо безумия Бледного льва, однако сам мужчина с трепетом взирал на свое творение, впервые за бой улыбаясь. Еретическое святотатство Хоруса дало Левону несколько секунд на передышку, совсем ничтожное время, но в теории деос смог бы при желании подняться на ноги и приготовится защищать свою жизнь.
[indent] Для казни был избран топор, деос Свободы может слышать как орудие палача лязгнуло лезвием о камни, высекая одинокую искру. Раздались тяжелые шаги и скрежет, мужчина тащил Экстерминатус за собой, не давая жертве возможности как-то проигнорировать надвигающуюся смертельную угрозу. Тяжелый замах. Бледный лев вкладывает неимоверную мощь в каждый из двух ударов, намереваясь не только покалечить, но и толкнуть бога на самую грань смерти.
Фалон’Дин [Некромагия от 9 баллов V | V ] – способность некромагов при помощи энергии смерти манипулировать останками умерших и придавать им самые разнообразные формы. Два раза за эпизод некромаг может создавать различные структуры при помощи останков существ, что некогда погибли в месте проведения битвы, для этого нужно быть в радиусе 50 метров рядом с останками (для VI – 1 километр, VII – 100 километров,VIII – 500 километров). Это могут быть костяные клетки, острые копья, выросшие из земли шипы, мосты из костей, все, на что у заклинателя хватит фантазии и энергии. Полезна как в бою, так и для мирных целей. Мощность и масштаб возможных манипуляций зависит не только от силы и опыта некромага, но и от самого места, чем больше трупов, тем больше материала для манипуляций. Некоторые искусные чародеи способны даже создавать целые города и замки на месте кладбищ, но это требует значительны затрат времени и некромагической энергии.
Казалось бы, спектакль окончен. Обнажены лезвия, клыки и когти врага, который стремительно надвигался и норовил убить бога, отправив того в столетнюю спячку, но не всё так гладко, как может показаться. Деос точно не был намерен «спать», ибо за эти сто лет он мог бы драться примерно ещё раз сто, если по драке в год, облететь планеты ещё по кругу три, чтобы познакомиться с новыми людьми, которые то и дело, что рождаются и умирают. Жизнь очень скоротечна, тем она смешнее для бессмертных существ, которые уже давно потеряли счёт времени, а ценность такому ресурсу и подавно. Но не сам Левамодэниас. Он ценил своё время и силы, что он тратил на какие-либо достижения. Так и сейчас: божество не было намерено тратить свои силы впустую и готов спасти свою жизнь, чтобы не потерять сто лет на новые встречи и знания, которые может привести «столетка».
[float=left]
[/float]Слышался странный грохот и шум. Левамодэниас обернулся в сторону шуршаний и увидел, как трупы собираются воедино. Мерзостного запаха стало ещё больше, он стал более концентрированным. Любого другого создания, особенно смертного, уже давно бы вырвало от такого «аромата», но не Левамо. Он не умел реагировать на различные вещи. Левон, например, не знал, что такое тошнота. Да, неприятно. Что-то странное каким-то непонятным образом щекочет нос и сводит челюсть. И что с того? Это можно стерпеть, а дальше уже привыкнешь. Как и сейчас: деос начал терпеть дискомфорт и инстинктивно действовать, чтобы спасти свою шкуру. В ладони начало загораться лазурное пламя, которое должно было помочь залатать все раны и остановить кровотечение для дальнейшего сражения, но исцеление отозвалось неохотно, а то и вовсе погасло, стоило шевельнуть рукой. Вот попытка и окончена.
Периферийное зрение уловило мелькающую тень, а в лицо задул кроткий ветерок, приподнявший платок, закрывающий глаза. Не стоило даже смотреть наверх, чтобы понять, что было не так. Левамо не стал смотреть на своего противника, а лишь опрокинулся назад, делая уворот от первого выпада трансдента, которому всё было мало для того, что завершить бойню. Тому, видите ли, черепа и кровь подавай. Ему мало мертвецов, что лежали на земле? И вот топор промелькнул перед самым лицом, чудом не задев нос. Долго раздумывать над последующими действиями не пришлось – Дэниас слегка приподнялся. От трансцендента пахло свободой мысли и действий. От него прямо несло независимостью ото всех. Дент сам по себе, ему было плевать на мнения остальных смертных. Бессмертных тоже. Возможно, поэтому бог ещё не ушёл с поля битвы, а сражался с ним, наблюдая и изучая своего соперника. Дэниас не страшился и не стеснялся поражения или трусливого побега. Инстинкт самосохранения есть у всех (кроме белобрысого), и от него зависит жизнь всех смертных существ.
- Нет, - твёрдо прозвучало слово из уст бога, после чего тот снова увернулся от второго сокрушительного удара. Припав к земле и откатившись в сторону, прижимая к себе крылья, деос не заметил, как легчайшее движение острым лезвием оружия мужчины задело платок, царапая поверхность. Левамодэниас не почувствовал боли или какого-либо дискомфорта на этот счёт, поэтому проигнорировал своё ранение.
Бог приподнялся на руках и раскрыл крылья в знак готовности бороться за свою жизнь и свободу дальше. Нельзя было сказать наверняка, что его удерживало на это поле брани: любопытство, честь, азарт или простое безделье. Божество посмотрел на бледнолицего. А на землю, впитываясь в неё и скрываясь за трещинками сухой почвы, капнуло что-то алое. Из платка начала течь кровь тоненькой струйкой.
[status]Say my name[/status][icon]https://i.imgur.com/hDV7vDO.jpg[/icon]
Отредактировано Левамодэниас (10.12.21 12:31:49)
[indent] Делая выбор, всегда нужно задумываться о последствиях... печальное настоящие наматывает длинную нить прошлых ошибок, обрастая все новыми и новыми поводами окрасить действительность в черно-белый цвет. Виток за витком. Виток за витком... нити путаются, делая будущее неопределенным. Божество должно было с первых секунд понять, что его противник - чудовище. Беспринципное и пугающе кровожадное, оно не будет танцевать вокруг, стараясь высечь яркие искры славного геройства на алтарь победы. Монстрам не к лицу узорные лавры венца воинской славы. Хорус просто убийца... вооруженный до самых зубов поставщик злокозненного горя, который служит своему безумию с такой неистовой верностью и самоотдачей, что этот акт неестественной преданности становится похож на болезнь. Воитель яростно рычит, раскалённое до бела бешенство испепеляет любые принципы.
Он обещал своим богам жертву.
И они ее получат.
Цанхараш асхаар ра'шанар
Кровь для бога крови, черепа для трона черепов...
- Ты смеешь отказывать мне? - тихий голос похож на дуновения ветра с кладбища: тихий, пронзительный, преисполненный какого-то аномального спокойствия, - отказывать нам?
[indent] Мужчина тягуче-плавно, как в замедленной съемке, многозначительно склоняет голову набок, жестом демонстрируя свое недоумение, ибо по лицу понять его настроение было попросту невозможно. Он казался отстраненным от всего, буквально мертвым... изнутри. Однако, кипящую внутри него скверну никак нельзя было охоркретезовать как нечто гиблое, напротив - его черная душа взвилась смертоносным вихрем низменных желаний. Безумный воитель слышит шум, визг тысячи раскрытых в едином голодном вое ртов, требующих от него выполнить священный долг. Убить врага. Убить всех. Кайлан с упоением слушает выворачивающий на изнанку шум, точно любимую мелодию, ведь над всем этим дьявольским ревом подобно ледяной скале высилось его собственное кровожадное желание. Безумию совсем не обязательно шептать воителю ядовитые наговоры, он и сам жаждет смерти божества столь рьяно, что сердце сжимается каждый раз когда он представляет как мертвое тело Левона тает в лучах восходящего солнца. Улыбка призрачной тенью ложится на испачканное брызгами крови лицо Хоруса, для которого сопротивление деоса - услада. Ах, как удобно было бы списать аномальную кровожадность на безумие.
Это не я.
Это все они.
Но увы, Кайлан имел достаточно смелости, чтобы признать: грехи творятся руками смертных, его руками... н и только он виновен во всех горьких трагедиях, и он же будет ответственен за то, что будет происходить дальше.
- Придется преподать тебе урок о том, как это глупо... пытаться одержать победу над своей судьбой.
[indent] Хорус терял человеческий облик так стремительно, что создавалось впечатление, что кто-то намного более злой и могущественный, чем сам трансдент, когтями вырывает из него ненужные фрагменты личности: восхищение чужими навыками - в мусор, честь - лишний придаток, разум - только мешает, азарт сражения - слишком непостоянен. Осталось ли что-то кроме примитивной алой пелены гнева, через которую было так трудно рассмотреть красоту гордо расправленных крыльев? Гартанур вспыхивает алым цветом, формируясь вокруг правой руки божества, стремясь исполосовать магическим воздействием плоть до самой кости, воитель делает шаг назад, рисуя топором в воздухе защитную восьмерку, нельзя было позволить противнику уйти... только не сегодня. Крылья. Точно. Идея раздается в бурлящем потоке ярости, а тело послушно исполняет задуманный план. Хорус воистину огромен, когда его тело облачали тяжелые доспехи: от подобного порочного союза стали, плоти и механизмов не ожидаешь увидеть грации и скорости, однако, воитель с невероятной проворностью оказывается рядом с Левамодэниас, его горячее дыхание почти можно ощутить кожей... но боль настигает бессмертного первой. Лезвие стального топора светлее вспышки молнии, оно с гулом режет воздух, хруст, и вот оно уже красное.
Крылья свободы - отличный трофей.
Прекрасный.
Лучший.
[indent] Но Кайлан пока не хочет ими любоваться, магическая энергия трансдента цвета беспощадной стали вновь завертелась в причудливом урагане, обволакивая тело деоса. Зоргротан в его исполнении всегда порождал на редкость омерзительных чудищ, и этот раз был не исключением: огромным многоголовый дракон лазурного цвета сотряс своим ревом сами небеса, он был глумливой уродливой насмешкой над самой сутью созидания. Теперь чудовище - еще одна проблема Левамодэниас, с которой он обречен будет бороться, если конечно выживет... ведь Кайлан уже без колебаний прихватил угрожающе гудящее от резонанса энергий оружие двумя руками, готовый прочертить четную роковую линию в пространстве, отделяя голову божества от его плеч.
Кубы
Индустрас-Абсолют - успех, Зоргротан - успех, рубим крылья - успех (привелегия описания результата), рубим голову - успех
[В] — Высокая – разница настолько огромна, что у сильнейшего может появиться возможность убить в первом или втором посте слабейшего, применять не более 7-ми раз за эпизод.
использование привилегии для отрубания крыльев
Гартанур [Энергетическая школа, атакующая магия, III | III] — разрывающая печать, очень сильная и опасная магическая структура. Гартанур следует создавать на какой-либо части тела противника как руну, по размеру печать довольно большая, диаметром целых два метра, но при материализации она словно обворачивает нужный биологический объект, который следует повредить. После того, как Гартанур обвернула собой конечность, обычно это рука или нога, она буквально разрывает ее, выглядит все довольно странно, словно кто-то подобно мяснику режет тело ножом с неаккуратным рубчатым и кривым лезвием, от чего раны больше похожи на тракторные борозды, ошметки мяса разлетаются подобно каплям воды. В идеале печать разрывает мышцы до кости и на этом прекращает действие, в среднем Гартанур надо две секунды, чтобы разорвать часть тела более слабого существа до кости, в зависимости от расы это время может увеличиться в сотни раз. Для разрывания тела антиквэрума печати надо около четырех постов. Использовать печать можно лишь один раз за эпизод, но сразу на пяти персонажах, Гартанур имеет красный цвет и сложную структуру. Призывается мысленно, в среднем нужно пять секунд, чтобы печать полностью сформировалась на теле жертвы.
Зоргротан [Энергетическая школа, ослабляющая, материя I | I] – одна из древних печатей, составленная Энтропиусом – деосом беспорядка и войн ещё во времена первого этапы Великой межрасовой войны. Сила печати зависит от создающего и используется для ослабления противника и создания дополнительной угрозы. Если удаётся запустить печать, она проецируется на враге и начинает с бешеной силой вращаться, высасывая магическую энергию из врага. На это уходит время в зависимости от уровня магической энергии (VII и выше – 0.5 секунд, VI – 5 секунд, V – 10 секунд, IV – 1 минута, III – 10 минут, II – 20 минут, I – 60 минут). После того, как печать поглотила энергию, она начинает формировать из неё монстра. Как правило, размер монстра редко превышает 3 метра в холке, но у сильных магов (от VI) бывают твари и покрупнее – до 10 метров. Главная угроза, что исходит от твари – это зубы, когти, щупальца и тому подобное, в зависимости от его облика, а он уже зависит от фантазии создающего, но при должной удачи (от 2 до 6 на кубике по официальной боевой системе), тварь может обладать одной способностью жертвы – той, что у жертвы развита лучше всего. Если у жертвы развита способность к энергетической магии, то монстр может сам атаковать ударными волнами, если стихийная огненная магия, то он может метать из пасти файрболы. Сильный маг (от V уровня) может создать до 5 монстров в час (можно увеличить количество по договорённости с соигроком и в зависимости от резерва сил мага), исчезают они спустя 60-520 минут, в зависимости от силы создающего, либо разлетаются на частицы от мощной вражеской атаки.
Только сейчас до затуманенного сражением разума божества начала доходить саднящая боль в районе головы, а именно на платке, когда кровь уже прекратила течь, царапина запеклась, но сильный ветер начинал раздражать оголённые нервные окончания. Что значит эта боль для настоящего бессмертного создания, когда он пережил целую войну и ему отсекали голову на протяжении все жизни несколько десятков раз? Деос ценил свою свободу и жизнь, но он не ценил именно то достижение, когда можно было воскреснуть спустя сто лет. Если Левон имел такое умение, как воскрешать из праха и пыли, то думал, что многие так должны уметь. Но многим жизнь дана только одна, и почему так происходит, Дэниасу не понять.
Слишком много шума в последнее время. Третье тысячелетие всегда вызывало слишком много суматохи, суеты и рутины, что и заставляло бога свободы странствовать по планетам туда-сюда и обратно, а он и не против. Он был против того, что ему обрезали крылья. Во всех смыслах этого слова. Он хотел увернуться от сокрушительного удара по единственному месту, которое создавало богу образ грациозного и элегантного существа, - это его крылья. Пара взмахов стальных лезвий по хрупким костям Левамодэниаса, и они с громким хрустом разрубаются, перья разлетаются во все стороны, а кровь нахлынула на земли ручьём. Птица в клетке. Её лишили тех частей тела, при помощи которых она выживает и передвигается. Бог свободы резко дёрнулся в сторону, поддаваясь тем сильным ударам, которые заносили всё тело бессмертного за собой. По инерции. По наитию. Освободителю было чуждо думать о последствиях, поэтому он действовал по велению своего сердца и дуновению ветра, который уносил его вороные перья прочь с поля брани.
Одурманенный запахом крови Дэниас боролся с желанием встать против своих убеждений и нарушить своё слово, данное старшей сестре Тонантос: «Не убей. Не вреди». Освободитель хоть и был похож разумом на ребёнка, но он мыслил и понимал всё, подобно взрослым людям. Отчаянное бессилие настигло деоса, стоило тому увидеть свою уходящую магическую энергию лазурной струйкой, исходящего из его тела. Всё тело налилось свинцом, голову начало мутить, головокружение, сопровождающее звоном в ушах, выводило из колеи. Освободитель не желал сдаваться, но всё валилось из рук вон плохо. Его силы всё забрало одно лишь умение. Фрилориум зарубцевал кровоточащие обрубки, что оставались после крыльев. Последнее, что видел перед собой деос, - это монстр, которого породила сама аура божества. На заднем плане маячил Суть, стоящий и смотрящий, словно в издёвку.
Независимость, кою желал применить Левамо к своему фамильяру, и та решила отречься от своего властелина. Рука медленно приподнялась, ярко голубое свечение больно резало глаза, но на этом всё и завершилось. Ещё один хруст, брызги крови, и голова древнего свалилась с его плеч и покатилась к ногам трансдента, подобно заслуженному трофею после долгой и тяжёлой битвы. Некоторое время застывшее тело, окоченевшего на месте, бога независимости стояло с вытянутой вперёд рукой, пока малейший сквозняк не начал стряхивать пепел с тела бога.
Туловище обезглавленного божества упало наземь, после чего треснуло во многих местах, словно это было не тело разумного существа, а хрустальная ваза, падающая с высоты и разлетевшаяся осколками калённого стекла в разные стороны. Так и явил себя Унесённый Ветром глазам Схаласдерона, пока ветер, единственный его спутник на протяжении следующих ста лет, не оставил после себя лишь маленькие частицы праха.
[status]Say my name[/status][icon]https://i.imgur.com/hDV7vDO.jpg[/icon]
Смертельной схватке
Наступил конец.
Упал он как в припадке -
Погиб свободы гонец.
Вы здесь » Энтерос » БЫЛЫЕ ПОВЕСТВОВАНИЯ И ПРИКЛЮЧЕНИЯ » Warriors
Было ли это время сном, беспамятством или чем-то средним между ними неизвестно, но на краткий миг Ордалион увидел свет портала и ощутил прикосновение нежной руки Ширли, которое исчезло вместе с этим светом. В этот момент он дернулся, просыпаясь... читать дальше
— Достаточно игр и глупой болтовни… — казалось, Нефертум потерял всякий интерес к творящейся вакханалии. Его не пугали массовые потери своих последователей, к слову, совершенно бессмысленные. Не пугала и очная тавка, где превосходящие силы были далеко не на его...читать дальше
Он был здесь редким гостем, но гостем, несомненно, запоминающимся, поскольку помимо красивой внешности имел извращенный вкус и набитые деньгами карманы. В посещении мест, подобных этому, Рагнар не видел ничего зазорного или смущающего, поскольку все... читать дальше
