Амен посмотрел в позолоченную металлическую тарелку, поставленную ему на стол прислугой. Всматриваясь в её содержимое, он невольно исказил лицо в недовольной гримасе. Затем взгляд кошачьих глаз скользнул на слугу, который уже изображал виноватое лицо, наблюдая за реакцией своего господина.
- Что это такое? - строго спросил он, сжимая челюсти, от чего острые скулы и углы лица стали выражаться ещё сильнее.
- П-простите, сайеди? - неуверенно отозвался слуга, подающий еду.
Они были в обеденной комнате для господ. Конкретно - для господ самой правящей династии. Из высоких окон свет заливал комнату, отражаясь в позолоченных украшениях на стенах и текстиле, из-за чего помещения казалось ещё светлее. На полу и стенах были дорогие и яркие ковры, пестрящие красными и жёлтыми цветами, изредка с вкроплениями синего для деталей контраста на фоне однотонного интерьера. За длинным столом сидел не только Амен, но и его брат, который так же принимал пищу. Они предпочитал обедать и ужинать вместе, обсуждая многие вещи за столом, пусть это и не было принято в традициях.
- У нас недостаток добычи мяса. В основном поступает рыба из порта, а охотники приносят всё меньше и меньше, - отозвался Абен, намеренный утихомирить недовольство брата, - Слуги здесь не при чём.
Амен ещё раз посмотрел в свою тарелку. где среди кучки овощей - тушёных и сырых - лежал один маленький кусочек жареного на огне мяса. Раньше ему приносили огромные стейки, волокнистые и сочные, которыми он наслаждался от души. Он удручённо вздохнул и махнул слуге рукой, повелевая уйти и оставить братьев одних. Слуга откланялся и быстро покинул комнату.
- В чём проблема? У нас не хватает охотников? - Амен всё не приступал к еде, - Я ел рыбу всю прошлую неделю. И, кажется, позапрошлую тоже.
- Да, не хватает, - ответил Абен, который уже уплетал овощи с травами, - Животные претерпели массовое истребление. Мы не можем добывать сверх того, чем нам положено.
- Что это значит?
- Если мы будем убивать животных, способных к спариванию и рождению потомства, то нам вовсе больше не на кого будет охотиться. Естественный порядок вещей не должен прекращаться, ведь именно благодаря ему мы и питаемся, - Абен выдержал паузу, пережёвывая хрустящие сырые овощи, - К тому же, многие столичные охотники были убиты во время мятежа. Охотники из провинции платят налог, но по твоему же указу его понизили, дабы они могли прокормить в первую очередь свои семьи. Старые запасы провизии из дворца были выданы нуждающимся, оставшимся без кормильцев и крова. Ты уже забыл, какие указы выдал в первые месяцы принятия престола?
Амен снова удручённо вздохнул. Он принял власть в момент разрухи, вместе с народом отмывая улицы от пролитой крови, учинённой мятежниками из-за тирании прежнего правителя - отца Амена. Нехватка охотников, нехватка рабов на стройку, даже стражи по городу едва хватало, чтобы контролировать все улицы. Деятельность гладиаторских арен была временно приостановлена. В такое время игрища и зрелища были слишком большой роскошью, когда как более важные дела терпели нехватку рук и внимания.
- Да-да, - ответил младший брат, - Но я начинаю ощущать себя антилопой восточных саванн, каждый день жующей траву. Разве так питаются настоящие воины?
- Сейчас другое время, брат. Нам нужно перетерпеть это и приложить все усилия, чтобы вернуть Дакар в русло жизни. Сейчас не получится думать о воинской чести, славе. Внутренняя и внешняя политика строится на рационализме. Понимание этого приходит с опытом и мудростью. Кстати, о внешней политике...
- Не начинай. Я знаю, какую песню ты сейчас заведёшь. Старую и нудную песню, - Амен напряжённо потёр переносицу, прикрывая глаза, - И ты знаешь, что я не желаю это слушать и тем более идти у тебя на поводу.
- Браззавэлем правит хорошая женщина. Наос-ханум из династии Менум, я видел её ещё при правлении нашего отца молодой девушкой, - Абен не останавливался, игнорируя Амена - как он закатывал глаза, - Я бы мог устроить вам встречу. Ваш союз был бы политически выгодным в наше время. Поддержка Браззавэля...
- Замолчи, Абен, - строго и твёрдо прервал брата Амен, угрожающе глядя ему в глаза, - Я не собираюсь связывать свою жизнь с женщиной, которая не...
- Это взрослый мир, братец, - так же твёрдо и настойчиво ответил Абен, с тоном наставничества и старшинства в семье, игнорируя иерархический статус, - Это мир политики. Не будь эгоистом и подумай о людях, о которых ты поклялся заботиться. Если ты думаешь, что глава-архонт свободен во всём, то ты ошибаешься. Глупое малое дитя обладает большей свободой, чем правитель государства. В нашем с тобой мире нет места любви. Только строгий и рациональный подход, который принёс выгоду всему халифату. Приняв узы брака, ты бы показал своим примером для других поступать так же, это бы смогло поспособствовать повышению демографии в Дакаре. А ты прекрасно знаешь, время мятежа сгубило многих, особенно молодое поколение.
Амен, наконец, приступил к поеданию еды, недовольно насупившись.
- Я начинаю понимать, за что тебя ненавидел отец, - сказал он зло. Злее, чем хотел бы сказать.
Абен нахмурился ещё сильнее.
- Я не буду обижаться на твои слова, хотя ты говоришь колкости, недостойные твоих уст и моих ушей. Лишь потому что ты, в силу неопытности, не можешь принять тот факт, что жизнь правителя и жизнь обычного архонта сильно отличаются. Но ты поймёшь это вскоре и научишься идти на жертвы.

Дакар встречал Шейлину ещё большей жарой и духотой, чем она могла терпеть вне его стен. Но, кажется, жители халифата чувствовали себя вполне комфортно в такой среде, учитывая их физиологию. Высокие песчаные здания, местами обрамлённые позолотой, похожие на вытянутые коробки с острыми углами плоских крыш, не давали хоть какому-то ветру разгонять жару. Плотные толпы архонтов брели по улицам с тележками, набитыми вещами, горшками и всякой всячиной, пригодной в быту или выставляемой на продажу. После пересечения главных ворот столицы, Шейлина могла увидеть много бедняков - архонтов, оставшихся без крова. Кто-то был с плачущими детьми, кто-то был одинок, в обнимку со своими оставшимися пожитками. Мимо них проходили караванщики и купцы, прибывшие в столицу, не обращая никакого внимания. Многие из них были беженцами из окружных поселений, где так же происходили бои мятежников с прежней властью, что лишило их прежнего уклада жизни.
Улицы патрулировала стража, поддерживающая порядок. Из серьезные лица и ровна стойка говорили о строгом подходе к несению службы. Однако у них пока не было причин, чтобы останавливать Шейлину и что-то выпрашивать у неё, от чего девушка могла свободно шагать по городу, страдая лишь от непривычного городского климата. Она могла увидеть, глядя вверх над шапками городских трущоб, как возвышается огромный дворец правящей династии, с сияющим над ним золотым диском, ярко блестящим в свете солнца. Он символизировал надежду, свободу и спасение, однако для обездоленных атлантов, оставшихся на улицах, это уже не имело никакого значения.
Посреди жилых домов, купеческих лавок, её встречали и зелёные тропические сады с фонтанами, бьющими водой, льющейся по трубам прямо из морских простор. Алхимики позаботились о том, чтобы нейтрализовать соли морской воды, бегущей по сети подземных труб, дабы вода в фонтане была вполне себе питьевой для всех, кто ощутил жажду, гуляя по улице. Хотя фонтаны, как могла заметить Шейлина, больше служили местом забав и игр для очень молодых архонтов детского возраста - столь малочисленных после кровавого переворота.
Обилие тропических растений - деревьев и кустарников - обогощало город кислородом, хоть жар яркой звезды и палил кожу, а в некоторых местах было ощущение сауны - вдыхание горячих паров буквально обжигало лёгкие неподготовленного гостя. Позолота зданий постоянно, как не повернись, пыталась слепить глаза яркими бликами. Однако, если присмотреться, то можно было заметить следы разрушений. Рабы, по пояс голые, под управлением надзирателей пытались восстановить дома, дабы утратившие кров снова могли вернуться под крышу родного дома.

Отредактировано Амен Сол (12.03.21 12:49:52)

- Ты хочешь от меня больше, чем я могу, - говорил Амен, ступая по мрамором выложенной дорожке дворцового сада.
Двое братьев выбрались наружу, желая подышать свежим воздухом, хоть для гостей халифата местную атмосферу сложно было назвать «свежей». Они шли вдоль кустарников с широкими листами, обрамляющими извилистую дорожку.
- Я от тебя ничего не хочу, - подчеркнул Абен, глянув на брата беглым взором, - От тебя хочет что-то весь халифат. Они хотят видеть надёжного лидера, который будет вести их родину в светлое будущее.
- Брат мой, меня учили быть воином. Убивать. Сражаться. Добиваться признания путём кровопролития, показывая своё превосходство. Отец не учил меня быть политиком, он не собирался уступать мне место так скоро. Он считал, что я должен достичь признания среди людей как воин, и воинская честь даст мне понимание, как управлять халифатом, - объяснялся Амен, шагая вперёд.
- Он пытался учить меня так же. Но я вышел из-под его гнёта, обретя свой путь. И ты мог это сделать, - Абен выдержал паузу, - Но сейчас это уже не важно. Ты должен учиться новому. И учиться быстро. На кону стоит весь халифат. И будь осторожен, до сих пор остались те, кто стоит против тебя.
Амен замолчал, обдумывая слова брата. Старший был прав, но он не понимал, что Амену даётся постижение новых уроков не легко. Сейчас он напоминал Фаеруна, но в другом ключе. Если отец требовал доблести в воинском деле, то Абен требует срочных достижений в политической стезе. Но ничего хорошего не бывает быстро и сразу, кроме наркотиков и интимной близости. И те оставят свои последствия.
- Как нам решать вопрос с охотниками? - перевёл тему Амен.
- Что не могут другие, сделай сам - есть такая поговорка, - ответил Абен, - Пойди на охоту и добудь еды. Я уверен, с твоими способностями бойца, ты одолеешь любого крупного зверя, которым можно прокормить трёх людей. Или одного тебя, учитывая твои пристрастия к еде, - он позволил себе усмехнуться.
- Ты сейчас серьёзно? - Амен остановился, разворачиваясь корпусом к своему брату. Тот поступил так же.
- Почему нет? - старший пожимает плечами, но лицо его полно уверенности в своих словах, -  Если ты считаешь, что роль правителя - просто сидеть на своём «троне» и пожинать лавры власти, то ты ошибаешься. Таких правителей охватывает праздность и полная наивная надежда на советников, приближённых и собственный народ. Это не поданные становятся паразитами государства, а он сам.
Амен вновь призадумался. Охота станет не только способом найти себе хорошей еды и помочь другим, но и небольшой тренировкой для разминки суставов и мышц. Как он взял власть в свои руки, так до сих пор даже на арене не бывал, даже меч в руки не брал.
- Я пойду возьму своё снаряжение, - с лёгкой улыбкой ответил Амен, наблюдая за реакцией брата.
Но тот был всё ещё невозмутим, кивая младшему. Значит, это всё же не было шуткой.
- Я останусь здесь. Проверю положение дел в доках, недавно приступили к работе новые рыбаки.

Он шёл сквозь город, облачённый в свои облачения - Регалии Пустыни, подаренные отцом в знак взросления юного воина. Голову и половину лица покрывала белая ткань, защищавшая от палящих лучшей яркой звезды. Он скрывал своё лицо сейчас, хотел оказаться наедине с самим собой. Народ был слишком занят важной работой, ведущейся и днём и ночью, посменно. Меч покоился в ножнах, повисших на поясе. Амен шёл быстро, не позволяя окружающим задерживать на себе взгляды. Он мог пробраться по крышам, обладая навыками акробатики и скалолазания, но предпочёл более лёгких путь - пройти главной улицей, через центральный вход в столицу.
Через плечо был перекинут лук, за спиной висел колчан с парой десятков стрел. За поясницей висел обычный охотничий кинжал.
Амен знал место, где можно поохотиться. Малый оазис, окружённый пальмообразными деревьями, где вода мутна, на дне выстланная клейким и рыхлым илом. Там обитают разные создания - от монструозных гиппопотамов, которых неверно считают мирными и не опасными созданиями, до аллигаторов, прячущихся на мелководье и ожидающих свою добычу у берега. А также, помимо тех, множество птиц, кружащих вокруг водоёма в поисках мелкой добычи в виде рыб и разных насекомых, выбравшихся погреться на солнышко. Об этом оазисе знали все, и здесь же когда-то юный глава-архонт охотился вместе со своим отцом, учась стрелять из лука.

Отредактировано Амен Сол (12.03.21 21:07:12)

[icon]https://i.imgur.com/OsvKS8F.jpg[/icon]
Крупный гиппопотам отделился от своей маленькой семейной стайки, чтобы напиться воды из водоёма. По виду - самец. Амен вспомнил слова брата - способных к деторождению зверей не трогать, а самочка сможет найти и нового самца для нового потомства. Охотник притаился за широколиственным высоким кустарником, вытягивая стрелу и прикладывая её к луку в положение, готовое к стрельбе.
Чтобы свалить такого исполина, полного мяса, жира и плотной шкуры, одной стрелы будет мало. Скорее всего всех стрел будет мало, и охотнику придётся выбежать из укрытия и собственноручно добить зверя, перерезая ему толстую глотку. Амену следует действовать быстро, пока никто другой не обгонит его - стайка аллигаторов может быть уже рядом, и едва гиппопотам окунёт свою морду в воду, как тысячи клыков выпрыгнут с прибрежных вод, блеснёт чешуя опасного пресмыкающегося, и его стайные соратники вопьются в плоть жертвы, казалось бы, не оставляя ей шансов. Но гиппопотам не столь безобиден, как может оказаться. Он не обычный звериный толстячок, предпочитающий нежиться на солнышке и попивать водичку из оазисов, иногда жуя травку вместе со своей семьёй.
Охотник провёл пальцами по плотному оперению стрелы. Он вспоминал себя совсем молодым, рядом с отцом, здесь же, на этом оазисе. Амен выпрямляется, высовывая голову и плечи из кустов. Жертва уже опустила голову, она отвлеклась, а значит не будет смотреть на какие-то кустики, кои сотнями или тысячами разрослись по всему оазису. Крепкая правая рука натягивает тетиву, удерживая стрелу. Амен поправил локоть, словно ощущая прикосновение отцовский руки к плечу.
«Рука прямая. Не завышай и не занижай её положение», слова отца мелькнули в голове, его же голосом, всё ещё сохранившийся в памяти.
Живот резко втянулся, воздух набран в лёгкие, грудь расширилась и замерла. Амен даже ощутил шлепок отцовской ладони по животу, и те же самые слова зазвучали у него в голове: «вдыхай глубоко, живот втянут, спина ровная».
Хищные глаза архонта прищурились, он прицелился. Три-два-раз - выстрел!

Натянутая до предела тетива была отпущена. Он метил выше - так, чтобы попасть в цель с тридцати метров. Он хотел попасть прямо в голову. А точнее - в глаз, чтобы пробить мозг зверя и умертвить его быстро. Но доли секунд наблюдения за траекторией полёта стрелы дали Амену понять, что попадёт он куда-то в бок зверя - в голень задней правой ноги, вызвав у него лишь кровотечение из-за зазубренного наконечника стрелы. В туше гиппопотама было много крови, и пока он не падёт от бессилия, успеет ещё километр пробежать. Если бегать, значит, бегать.
Охотник бросился из кустов, прямо к своей жертве. Стрела успела вонзиться раньше, зверь вскрикнул, протрубив своим гигантским горлом звук опасности. Его маленькая семейка - малыш и его мамочка, резко встрепенулись. Их маленькие складчатые ножки выпрямились, и вприпрыжку они стали убегать. Они не бросались спасать своего сородича - отца ребёнка. Самочка стремилась защитить и увести от опасности исключительно своего маленького гиппопотамчика, а отец уже выполнил свою работу при зачатии. Значит, его можно бросить в имя защиты потомства.
Отец семейства скакал медленно, семеня своими маленькими ножками, одна из которых была ранена - мышцы прорезаны, из раны струилась кровь, через щели в зазубринах наконечника стрелы. Он продолжал реветь гортанным гласом, но Амен уже мчался со всех ног к нему, закинув лук обратно через плечо. Он вынул кинжал из-за поясницы, беря его обратным хватом. Нужно было лишь несколько ударов по горлу, и не позволить жертве себя ударить, ибо толчок гиппопотама будет ощутим как удар всем телом о кирпичную стену, а если ты упадёшь и он начнёт тебя бодать своей огромной мордой с кучей толстых жевательных зубов - тебя просто зароют в землю и переломают все кости. Даже такой зверь в ярости был силён и опасен, и умел пользоваться своей массой тела в бою.
Но Амен думал лишь о предвкушении того, как вернётся с этой тушей в город, даруя всем нуждающимся огромное количество свежего мяса. Он топал по песку, взбивая его с каждым шагом во время стремительного бега.

кубик

Отредактировано Амен Сол (13.03.21 09:24:55)

[icon]https://i.imgur.com/OsvKS8F.jpg[/icon]
Песок под ногами был мягкий и рыхлый. Иного ожидать не стоило - это своего рода пляж посреди пустыни. Взбиваемый твёрдыми шагами архонта, песок норовил забраться в сапоги и куда только нельзя. Амен следил за дыханием, на каждые два шага - акт вдоха и выдоха, полной грудью, словно спортсмен. Выбравшись на открытую местность на песке, он снова ощутил палящее солнце.
Нога за ногой, ровное движение. Для жителя пустыни бегать по песку не было проблемой. Гиппопотам в припрыжку пытался убежать, маленькими складчатыми ножками перебирая одну за другой. Амен рассчитал момент для прыжка, чтобы оказаться на спине зверя, добраться до его головы, обхватить шею и несколькими резкими движениями перерезать её.
Шипение. Громко и агрессивное шипение. Архонт сразу понял, что услышал рядом аллигатора. Пресмыкающееся бросилось из воды, когда рядом с ней ступил Амен, желая мощными и длинными челюстями, усыпанными острыми зубами, впиться ему в ногу. Охотник так сильно был занят добычей, которую срочно нужно было нагнать, что не успел среагировать, как брызги воды разлетелись во все стороны, а в их потоке бросилась вперёд чешуйчатая тушка крупного аллигатора. На Биорторусе многие звери были крупнее, чем хотелось бы.
Но тихий свист стрелы не позволил зверю закончить начатое. Едва его челюсти раскрылись во время броска, а толстый язык был готов вкусить сладкий вкус крови и мяса, как его голову пробила острая разящая стрела. Амен от удивления на миг раскрыл глаза; мельком глянул, откуда был выстрел, однако не увидел рядом совсем никого. Но разбираться у него сейчас не было времени - гиппопотам всё ещё пытается сбежать, пользуясь моментом замешательства архонта.
Амен бросился на свою жертву, догоняя её. Он вцепился крепко, удерживаясь верхом на толстом гиппопотаме. Тот пытался прыгать, брыкаться, метаться из стороны в сторону, лишь бы сбросить своего навязчивого «ездока». Амен умел кататься на лошадях, верблюдах и даже саванных моа, с широкотазым гиппопотамом он справится не хуже. Проползая вперёд по обезумевшему от страха и боли животному, он обхватил его толстую шею руками, нанося охотничьим острым ножом режущим атаки по шее.
«Раз! Два! Три!..», он считал про себя число ударов, которые нужно нанести огромному зверю, чтобы прорезать его шкуру, прочные мышцы и добраться до самой глотки сквозь толщу жира.
Рука уже окрасилась тёмно-красной артериальной кровью. Она брызгала на песок, горячая и полная жизни. Томный рёв гиппопотама стал прерываться хлюпающими звуками. Он задыхался, захлёбываясь собственной кровью. В конце-концов, зверь стал заметно сбавлять обороты, жалобно и беспомощно мыча, ощущая наступающую смерть. Спустя пару секунд, гиппопотам потерял способность управлять своим телом, и упал без каких-либо движений. Лишь мышцы в лёгких спазмах подёргивались, но глаза уже становились стеклянными.
Амен спрыгнул с туши, стараясь отдышаться. В вены разбухли от сильного потока крови, накачиваемым сильными сердцем. Он слегка побагровел в лице от напряжения. Наблюдая за лежащим телом, Амен убедился, что добыча действительно мертва, прежде чем сел перед ней на колени, готовый начать разделывать.
Он осмотрелся вокруг, помня о том, что кто-то помог ему. Взгляд бегал по окружающем его кустам и песчаному берегу. Вокруг больше не было других зверей - предупреждающий гул гиппопотама оповестил всех вокруг об опасности.
кубик

Он отделял огромную толстую шкуру от мышц. Нужно было выпотрошить огромную тушу. Внутренностей у такого зверя будет немало, и все они столь же большого размера. Амен много раз бывал на охоте, поэтому кровавый процесс разделывания и свежевания ему не приносил дискомфорта. Главное быть аккуратным и осматриваться, пока иной хищник не пришёл на зов свежей крови, запах который уже распространялся по округе. На Биорторусе звери были всегда голодными - найти добычу среди пустыни это настоящий праздник, особенно если наткнуться на оазис с мирно пасущимися травоядными.
Амен снял большой мешок с поясницы, распутал его и раскрыл в полный размер - в него бы три архонта влезло. Он не собирался прямо сейчас разделять мясо, отделять шею от вырезки, мясо с голени, и брюшко отдельно. Он хотел просто расчленить тушу, вытащить все потроха какие сможет, отделить голову от туловища, и всё остальное. Для этого требовалась хирургическая точность. Огромный запас жира гиппопотама мешал пониманию того, где у него находятся сочленения костей конечностей к костям туловища. Надрез связок давался не легко.
Отсоединив ногу, кровь из которой хлестала на песок, Амен потащил её к развёрнутому широкому мешку. Встав на ноги, развернувшись, он смог обнаружить незнакомку. Он прищурился, вглядываясь в неё - она тоже разбиралась со своей добычей. И её добычей, как могло судить зрение архонта, был как раз аллигатор. Видимо, тот самый, которого подстрелили в момент нападения. Амен посчитал нужным подойти и поблагодарить за помощь, он бы не хотел выковыривать зубы ящера из глубоких ран, вместо погони за более крупной добычей.
  - Ханум-айжан! - окликнул он её, обращаясь к ней как к титаниде высокого сословия, даже не зная, кто она такая.
Но Амен считал, что это будет хорошим тоном начала разговора.
Он оглянулся назад, проверить, не желает ли кто-то выйти из обрамляющих оазис кустов, полакомиться мёртвым гиппопотамом, пока его заслуженный добытчик отвлёкся. Никого не заметил.
Приближаясь к незнакомке всё сильней и сильней, Амен начал замечать, что её телосложение не очень походит на атлантское. Они была ниже ростом и худая - на взгляд архонта. Хоть доспехи и придавали её телу некоторый объём, но Амен успел представить себе, как она должна выглядеть без них.
Он не снимал маски и головного убора перед ней. Говорил сквозь ткань, обмотанную вокруг нижней части лица. Только зелёные миндалевидные глаза были видны, обрамлённые чёрной подводкой - в Дакаре нередко мужчины высокого статуса пользовались подобной косметикой, как и различными аксессуарами. Но знает она об этом или нет, Амену невдомёк.
- Твоя работа? - обратился он к ней, вытирая окровавленный нож о гладкую белую ткань завязанного пояса.
Амен указывает движением головы на мёртвого аллигатора.
- Хороший выстрел, - выдал комплимент, улыбаясь сквозь маску; о его улыбке говорили поднявшиеся уголки глаз, - Я должен сказать спасибо. Не думаю, что успел бы на него среагировать до укуса. Может, мне стоит отблагодарить тебя? У меня есть золото. Или я могу отдать часть туши гиппопотама в знак признательности. Там на всех хватит.
Он указал большим пальцем через плечо.
Охотничий нож был убран обратно за поясницу, очищенный от крови зверя. Хотя работа с разделыванием была ещё далека от завершения. Одну руку архонт положил на торчащее из ножен навершие эфеса родного меча, кой свисал с пояса вниз. Это было чем-то вроде типичной воинской стойки - ровная осанка, рука на мече, голова гордо поднята как по стойке смирно. Он стоял перед ней во весь рост - два метра, широкие плечи отбрасывали большие тени, а позолоченные элементы его одеяний поблёскивали на солнце. Они же и выдавали в нём не простого архонта, а хоть немного состоятельно, раз смог позволить себе носить золото на одежде.

Отредактировано Амен Сол (13.03.21 19:23:50)

Архонт позволил себе усмешку. Она обратилась к нему в ответ как к женщине.
«Точно чужачка», подумал он про себя, не сдерживая ухмылки.
Но она хотя бы попыталась и высказала уважение к незнакомцу.
Он снова осмотрел её. Маленькая. Для маленькой чужачки маленькая добыча - подумал он, глянув снова на разделанного аллигатора.
Амен кивнул ей в знак согласия, получив ответ на своё предложение. Он развернулся, ступая обратно к туше гиппопотама, которой уже успел разворошить внутренности. Кровь выливалась наружу, уже появилась багровая лужа, пропитывающая песок. Впрочем, кровь для Амена не имела никакого значения, самое главное - это мясо, жир и возможно кости, если кто-то из них умеет что-то делать. И зубы - для алхимиков.
- Откуда ты? - обратился он к ней на ходу, не глядя назад, - В Дакар редко заходят гости. Хоть вид у тебя и загорелый, но мускул и роста до архонта не хватает. Не прими на свой счёт.
Он снова склонился над телом поверженной добычи. Вновь вынул нож и принялся терзать им окровавленную плоть, отделяя кость от кости, перерезая суставы. Слышался громкий чавкающий звук хлюпающей крови, рвущихся мышц, а следом за ними шёл звук треска - рвутся сухожилия. Мускулы архонта интенсивно напрягались, когда он отрывал части тела, чтобы сложить их в мешок.
- Если поможешь, то управимся быстро и дотащим тушу до города. Кстати, можешь сложить свою добычу в мой мешок, я помогу всё донести.
Он косо посмотрел на неё хищным взглядом, даже немного ехидным. Ему была интересна её реакция на выданное предложение.
- Я не вор. Как почётный охотник, я знаю правила: чья добыча, у того и право, - он повторил слова отца. прозвучавшие впервые в детстве Амена, на охоте.
Затем он вновь принялся раскрывать брюхо гиппопотама, с помощью физической силы раздвигая ему суженные на концах рёбра. Это нужно было, чтобы брюшная полость была как можно больше открыта, дабы вытащить из неё всё лишнее, что не пойдёт ни на продажу, ни на еду для народа. Хотя мельком он глянул на зверька, который был вместе с незнакомкой. Его экзотичность привлекала Амена и давала ему повод для любопытства.
- А твой маленький друг всеядный? Если он хочет, то может съесть все внутренности этой туши. Печень и желудок пойдут на еду, а вот кишечник - тут метров шестьдесят, - говорил он, вытаскивая длинный кишечник, отдел за отделом, - Им только зверей кормят.
Амен не слукавил, кишки действительно были примерно такой длины. Как очень длинный и толстый канат, с помощью которого можно спускаться с гор. Он вытаскивал его долго, а тот всё никак не заканчивался. И при этом всё сильнее и сильнее нарастал отвратительный запах внутренностей зверя. Амен лишь поморщился, но продолжал, не подавая виду неприязни.
Внутри всё выглядело как кровавая органическая масса, вся выглядевшая абсолютно одинаково. Но Амен как-то разбирался в этом, хотя внешне, взглядом зеваки, трудно было бы разглядеть хоть что-нибудь - просто груда красного мяса и прочей плоти, наваленной друг на друга внутри туши.
Туша лежала на боку, и пока Амен наматывал кишечник, откидывая его немного в сторону - ибо он и правда был невероятно длинным - разбираясь в кучке массы под брюхом, архонт случайно ухватил нечто продолговатое, посчитав это очередной частью кишок. Дёрнув за это, оно не двигалось, и присмотревшись, Амен понял, что это был пенис зверя. Он был сантиметров пятьдесят, не менее.
Рука Амена сразу отпустила половой орган добычи, а сам архонт выругался на своём языке.
- Отрежь ему голову, - попросил атлант, - Там уже есть глубокая линия на горле, осталось только прорезать мышцы и отделить звенья позвоночника. Мясо из шеи одно из самых лучших.

Амен позволил утащить зверю всё, что он хотел. Хотя немного разочаровался, что тот не станет есть кишки. Девать их куда-то надо, а оставлять здесь - будет некрасиво. Архонт ещё раз посмотрел на всю тушу - она весила не меньше тонны, и её как-то требовалось тащить на своих плечах. Он выдохнул, посчитав, что разберётся с этим, когда закончит с разделкой.
- С Блакскрала? - переспросил он, удивляясь, - Понятно.
Он даже не знал, где это. Да и не хотел обременять себя сими знаниями.
Она заговорила про своё трагичное семейное положение. Амен помолчал несколько секунд, пока его руки усердно работали.
- Сожалею, - томно ответил он, что-то ещё промычав под нос, - Дитя без родителей...
Он погрузился в себя. Подумал о своих родителях. О сцене с мёртвой матерью, когда нашёл её в своих покоях, окровавленную. Затем отец - жестокий, яростный. Мёртвый. Обезглавленный своим сыном-предателем. Архонт некоторое время плавал в воспоминаниях юношеской жизни рядом с живыми предками. А затем вновь пришло ощущение, что теперь ничего этого нет. И никогда не будет.
Он сложил остатки в мешок, а затем и самую крупную часть - выпотрошенное тело, с торчащими острыми рёбрами, перетянутыми мышечными волокнами и толстой жировой тканью. Амену становилось жарко.
- Закончили, - выдохнул архонт.
Он вернулся к мешку, соединил четыре конца, завязывая его на несколько прочных узлов. Материал мешка был достаточно плотным, чтобы не позволить текучей крови просачиваться сквозь него, оставляя след. Попытавшись поднять и оттащить немного мешок с тонной свежей плоти, Амен страдательски захрипел. Кажется, он немного переоценил свои силы.
- Кхм... - призадумался архонт, почесав подбородок, - Будет проще использовать магию.
Амен отпустил завязь мешка и подошёл к нему ближе. Прикоснувшись к нему, он обратился к внутренним резервам магии, пропуская сквозь свою длань потоки навитонов, воздействуя на тяжёлый объект. Энергетическая магия окутывала мешок пузырём, который должен был игнорировать гравитационное поле и облегчить ношу архонту. Однако что-то явно пошло не так - то ли заклинание сотворил неверно, то ли объект оказался слишком тяжёлым для сил Амена. В любом случае, мешок с добычей так и остался по-прежнему тяжёлым. Глава-архонт вздохнул, разочарованный своей неудачной попыткой.
- Значит, по-старому, - заключил он, вновь хватая завязь в крепкие руки.
Потянув за мешок, чуть сгорбившись, он ощутил как тяжесть мало-помалу поддаётся. Он сделал шаг, затем другой, утягивая на себе огромный мешок. Архонты воистину были сильны, тем более те, кто посвятил свою жизнь совершенствованию тела и готовности к любому тяжёлому физическому труду, к которым Амен и относился.
- Идём, - томно проговорил он, напрягая все мускулы тела, - Не будем терять времени.
Дорога в медленном темпе до города может занять у них до часа, если не больше. Крупный мешок оставлял за собой глубокий след на песке. Для Амена это станет ещё одним испытанием. Он вспоминал слова брата: «тебе придётся чем-то жертвовать ради других». Если эта ситуация не то,  о чём говорил Абен, то что тогда?

Шли, как и ожидалось, долго. Амен смотрел только вперёд, особо не отвлекаясь на свою спутницу. Он думал только о том, насколько большую пользу принесёт его поступок. Он успел взмокнуть, под палящим солнцем и тяжесть, кою тащил за спиной. Песок был мягкий, рыхлый, скользкий. За каждой парой шагов следовал рывок. Какое-то время Амен старался использовать магию, чтобы усилить свои физические показатели и позволить мускулам отдохнуть, наполненным мистической силой.
Он дошёл до центральных врат, где их вновь встречала стража, состоящие из нескольких групп. Страж, как и полагается, остановил охотника.
- Стой, - солдат не узнал главу-архонта, и Амен посчитал, что это хорошо, - Что в мешке?
Страж указал острием длинного копья на груз охотника. Амен отдышался, в горле сильно пересохло. Он даже ощутил радость, что наконец-то смог остановиться и расслабить натруженные руки.
- Туша бегемота. Добыча охотника. Дар главе-архонту. Моя спутница помогла мне, - он кивнул в сторону девушки.
- Хочешь сказать, что вы вдвоём убили целого гиппопотама? - недоверчиво заговорил солдат, косо глядя на них двоих.
- Угу, - прохрипел Амен; его хрипота помогала скрыть свой настоящий голос, который остальные могли узнать, - У неё аллигатор в мешке.
Страж потыкал копьём в мешок. Нащупал что-то мягкое и хлюпающее, да и запах от туши стоял соответствующий. Подумав ещё пару секунд, солдат махнул другому.
- Давай сюда телегу! - крикнул он, - Большой груз!
Затем он снова повернулся к двум охотникам и выдал усмешку. Но одобрительную усмешку.
- Хорошая работа. Дакар будет вам благодарен, - говорил он от лица всего города, - Доставьте тушу в телеге до дворцовых складов, там получите свою награду.
Амен учтиво поклонился стражу и заметил, что несколько других архонтов уже закидывают мешок в тележку. Он посмотрел на свою спутницу, отряхивая руки.
- Отдохнёшь в городе, прежде чем возвращаться домой?
кубик

Амен проследил за тем, как повозку загружают добычей. Солдаты еле справились, затаскивая мешок по двое.
Начинался закат. Звезда Биорторуса пряталась за горизонтом, и планета заливалась багрянцем, окутывая им прежне голубой небосвод и откидывая алые блики на золотистый песок. Температура уже понижалась, жара уходила, даруя жителям пустынь долгожданный отдых, лёгкую прохладу, гонимую ветерком, и повод выйти на улицы для отдыха на более-менее свежем воздухе. Амен расправил натруженные плечи, поиграв ими; он размял шею, делая несколько глубоких вдохов и выдохов. Да, он устал, и хотел как следует отдохнуть, расслабиться в кровати, принять ванную, порезвиться во дворцовом бассейне, тем более когда вода уже немного остыла и прекратила напоминать кипяток.
- Узнаешь во дворце, - ответил он девушке, доставая флягу с водой с пояса.
Амен сделал несколько глотков, наслаждённо простонав. Остальное содержимое он вылил на себя, задрав повыше голову - потоки воды текли по его одежде, коже, падая на песок. Он выдохнул с пребольшим удовольствием. Намокший, он куда ощутимее чувствовал лёгкую прохладу ветерка, мелькающего среди барханов.
- За аллигатора тебе дадут гроши, - пояснил он, закончив свой порыв удовольствия, - За бегемота нам дадут увесистый мешок золота. Поделим его честно. Тебе хватит вернуться домой и обеспечить себе жизнь на какое-то время.
«Мне не нужно золото», подумал он про себя, «Ей нужнее. Я знаю, какого это - жизнь без родителей. Может, так я сделаю действительно полезное дело».
- Всё готово. Идите во дворец, на входе вас встретит правительская гвардия и сопроводит внутрь, - отчитался солдат, а затем вернулся к своему посту.
Амен кивнул ему. Зачарованная тележка тронулась вперёд, и двигалась она с таким грузом в разы быстрее, чем Амен с мешком за плечами. Другие архонты расступались перед ними, освобождая дорогу. Многие купцы уже сворачивали свои лавки, готовые уходить домой к ужину и постели. Детей стало так же меньше - взрослые загоняли их обратно к жилище. Только некоторые из старших оставались на улицах, довольствуясь вечерней погодой после трудового дня.
- Дакар сейчас не в лучшем своём виде, - он говорил со спутницей, - После недавнего мятежа, город страдает. Я.... Я надеюсь, что глава-архонт быстро разберётся с этим и всё вновь вернётся на круги своя. На него многие полагаются.
Он сам верил своим словам. Он старался мыслить так, как мыслят его подданные. И так, как говорил Абен. Родной брат намного лучше понимать ситуацию в халифате, намного лучше понимает народ и его потребности. Умеет видеть то, чего Амен ещё не смог разглядеть. Он куда более достойный правитель - мудрый, опытный, знающий стратегию ведения политики. Но он не хочет нести на себе это бремя, предпочитая оставаться закулисным героем, наставляющим главу-архонта.
- Что... Что случилось с твоими родителями? - он не знал, можно ли задавать такой вопрос в открытую, но рискнул, поддавшись любопытству, - Прости, если этот вопрос неуместен.
Они подбирались ко дворцовому входу. Перебравшись через длинную придворцовую площадь, где стояли статуи и скульптуры прежних правителей и великих деятелей Дакара. Статуй Абена и Амена среди них ещё не было. В их традициях принято ставить памятники лишь посмертно, когда великий архонт уже ушёл на покой, оставив своё наследие и память в умах народа.
Здесь было гораздо чище, чем на остальных улицах Дакара. Песка куда меньше, дорогим шлифованным белым камнем выложена площадь, обрамлённая аккуратно стриженной зеленью. А посреди площади стоял крупный фонтан, где две высокие и прекрасные, с пышными формами и атлетично сложенные титаниды в лёгких струящихся одеяниях, скрывающих лишь грудь и интимные места, стояли близко друг к другу, поднявшие вверх какую-то сферу, из которой и струилась вода вниз, протекая по бугристым мышцам женщин, их округлым грудям и складках на их облачении. Амен засмотрелся на них, проходя мимо. Слишком уж скульптуры были прекрасны и привлекательны, вызывая даже некую зависть для мужчины.
- Стой. Зачем идёте во дворец? - дворцовый гвардеец, охранявший с несколькими другими солдатами. главный вход, остановил охотников.
- Дар главе-архонту, туша бегемота на его кухню, свежее мясо для правителя от меня и моей спутницы-охотницы, - ответил Амен, делая голос на тон ниже, ибо гвардия его точно узнает, даже если лицо будет сокрыто.
Как и прежний раз, этот солдат недоверчиво посмотрел на Амена.
- Открывай мешок, - приказал солдат, и Сол смиренно повиновался, отмечая про себя, что они хорошо несут службу, за что будут вознаграждены.
Амен отошёл к заднему борту тележки и потянул на себя завязь мешка. Развязав его, он раскрыл перед солдатом содержимое. Тот всё внимательно осматривал - каждую мелочь, тыкая копьём во всё подряд на проверку подлинности. Когда дотошное изучение "дара" закончилось, солдат повернулся к своему коллеге гвардейцу и утвердительно кивнул ему.
- Вас сопроводят до склада. Главы-архонта сейчас нет на месте, но награду свою вы получите. Ступайте, - он кивнул головой в сторону входа, возвращаясь на пост.
Им дали спокойно пройти вместе с тележкой. Двое гвардейцев заняли места во главе процессии и в конце её, сопровождая охотников с добычей и внимательно контролируя их действия. Они были вооружены крепкими длинными копьями и высокими щитами, а сами облачены в крепкие позолоченные доспехи, символизируя тем самым почётность своего звания дворцовых гвардейцев. То были тренированные и высококвалифицированные воины, показавшие свои навыки на арене много раз. Воины, достойные дворца династии Сол.
По ходу внутри дворца их так же встречали другие солдаты, несущие караул уже внутри помещений. Всюду была абсолютно чистота - никакой песок не должен был проникать в правительственные палаты и залы, а обилие золота радовало глаз. Висели ковры, полупрозрачные цветастые тюли, испещрённые вышитыми узорами. Орнамент покрывал огромные колонны, держащие высокие потолки, уходящие далеко вверх, словно столпы, на коих держится небосвод. На стенах изредка стояли высокие окна, а где-то на верхах потолки разрывались широкими кругами, сквозь которые так же попадал свет внутрь. Сейчас же помещения заливал багрянец заката, приятно сочетающийся с красным коврами, тюлей и золотым орнаментом интерьера.
Однако всё равно оставалось стойкое ощущение, что залы были пустыми. Кроме солдат там никого и не было. По крайней мере, охотники никого не встречали по мере своего продвижения сквозь дворец.
Внезапно ведущий гвардеец остановился. Он развернулся к остальным и поднял руку, закованную в металлические пластины, вверх, призывая всем встать на месте.
- Дальше мы сами. Сейчас вам принесут вознаграждение, вас сопроводят обратно и можете быть свободны, - проинформировал гвардеец, а затем ушёл куда-то через высокую арку.
Амен тяжко выдохнул. Он начал расстёгивать тугие наручи, наконец-то позволяя рукам отдохнуть. Ослабил пояс, подтягивающий его торс, и позволил себе скинуть белый головной убор, расправляя густые чёрные волосы, опадающие вниз. Наклонив голову немного в бок и прикрывая глаза, он отстегнул ткань, покрывающую лицо, открывая свой лик перед всеми. Его взгляд сразу упал на свою спутницу - это был ехидный и довольный взгляд.
- Глава-архонт! - гвардеец, стоящий позади, резко встрепенулся, ударив пятками друг о друга, и встал по стойке смирно.
- Вольно, солдат, - он махнул ему рукой, не отводя взгляда от девушки, - Итак... Незнакомка из Блакскрала, на какую сумму ты рассчитываешь за моё спасение?
Он снова положил свою ладонь на навершие эфеса меча, выпрямляя осанку перед охотницей. Волосы Амена были слегка намокшие, поблёскивающие в свете из высоких окон, как и намокшая смуглая кожа. Взгляд широких и суженных глаз изучал девушку, а подводка даже немного потекла из-за жары и испарений.

Отредактировано Амен Сол (15.03.21 08:58:45)

Спустя несколько секунд успел прибежать другой гвардеец, отправившийся за золотом, гремя доспехами. Он опешил, сбавляя обороты движений, всматриваясь в архонта, которого прежде не признал. Он раскрыл глаза и резко принял стойку смирно, как и другой до него. Амен обратил на это внимание и так же жестом приказал гвардейцу расслабиться.
- Глава-архонт! Виноват, не признал!
- Отставить, - он поманил солдата к себе, - Незачем пугать гостя дворца. Дай мне награду.
Солдат покорно протянул своему господину мешочек с золотом.
Девушка пала на колени, Амен поднял брови в некоем удивлении. Позже он улыбнулся и позволил себе посмеяться над ней, но в смехе этом не было унижения в её сторону, а лишь насмешка над столь забавным поведением. Он раскрыл мешочек с золотом - то было чистое золото, которое можно обменять почти на любую валюту в любой точке мира, что явно пригодится охотнице в её путешествиях.
Мешок был увесистым, Амен протянул его девушке, другой рукой призывая встать.
- Встань, охотница, - сказал он твёрдо, но без намёка на властность, - Ползать в ногах - стезя рабов, а ты доказала своё достоинство. Это твоя награда, хотя помощь главе-архонту стоит больше. Мой брат дал бы мне по затылку за то, что я разбрасываюсь государственными деньгами, но я человек чести и запоминаю достойные поступки, которые всегда должны награждаться сполна. Как и учил меня мой отец...
Он выдохнул, но как-то горестно. Как и всегда, упоминая родного отца вслух.
Амен выслушал следующую просьбу девушки. Подумал пару секунд и кивнул ей.
- Будет тебе украшение. Хотя я ношу мужские, а для тебя мог бы подобрать женские. Впрочем, это твоё решение, и ты заслужила свой подарок. Но сначала я хочу позвать тебя отужинать со мной. Дам указ на кухню приготовить мясо бегемота, пойманного нами; будет достойным пожинать лавры трудов. Прежде чем ты покинешь Дакар, насыться и отмойся, день был долгим, мы замарались в крови, пыли, песке и взмокли на жаре. Поэтому горячая ванна во дворцовых саунах будет как раз кстати.
Он смотрел на неё, ожидая её решения и ответа. Амен не был похож на того архонта, который принимает отказы на своё великодушие. Тем более, традиции требовали оказать гостеприимство достойному человеку в твоём доме. Он и не подозревал, кто она на самом деле, видя в ней действительно гостью города, которой посчастливилось встретить главу-архонта и помочь ему на охоте, защитив от опасного зверя. Словно звёзды сошлись.
- Гвардеец, разгружай телегу и уноси всё на кухню. Доложи советнику Абену, чтобы он грамотно распорядился добычей и выделил часть мне ужин по расписанию, - приказывал Амен, и едва солдат кратко кивнул, готовый приступать к исполнению указа, глава-архонт добавил: - И, да... Передай ему, что сегодня я ужинаю без него. Это приказ, - на последнем он настоял сильнее, чтобы брат точно понял.
Он вернулся вниманием к девушке, с довольным лицом глядя на неё. Это лицо выражало удовольствие того, что кто-то сядет с ним за стол, в конце-концов, помимо брата - кто-то, кого он будет считать достойным человеком. Поступок чужеземки уже показал Амену некоторые вещи, и к ней появилось некоторое доверие. Амен был одинок, и кроме брата у него не было никого, с кем бы он мог даже поговорить открыто.
- Ты хорошо стреляешь. Меткий глаз и твёрдая рука. Как ты могла понять, моя имя Амен Сол - я глава-архонт этого халифата, потомственный член правящий династии Сол, - он, наконец-то, представился, хотя она и без того могла понимать, перед кем стоит, - Такие охотники как ты могли бы оказаться полезными здесь. Мы испытываем нехватку добытчиков после кровавой резни в халифате, закончившейся столь недавно. Поэтому, если тебе будет по душе, ты сможешь остаться, и за твою работу ты получишь достойное вознаграждение. Как и твой маленький друг, - он перевёл взгляд на кота девушки, - Но я пойму, если твой долг зовёт тебя в другое место.
Гвардейцы уже разгрузили тележку и потащили мешок туда, где ему и его содержимому найдут применение. Зачарованная тележка, спустя пару мгновений, вновь пришла в действие и покатилась обратно к выходу, к своей изначальной точки назначения.
Амен поправил растрёпанные волосы, думая о том, какой хороший был сегодня день.

[icon]https://i.imgur.com/3JDLgFI.jpg[/icon]
- Солдат, сопроводи гостью ко дворцовым саунам, - он махнул последнему гвардейцу, который снова встрепенулся, едва обратились к нему, вновь возвращая внимание к девушке и её покорному виду, - Сейчас там никого нет, кроме горячих вод в широких бассейнах и обильного пара.  А я вскоре присоединюсь. Хочу узнать о тебе больше, когда нас никто не будет подслушивать.

Амен снял полностью наручи и позволил себе уйти, оставив гостью наедине со стражником. Тот подошёл к ней ближе. Он был так же высок, как и любой другой архонт, особенно на фоне Шейлины. Его доспех был тяжёл - это часть обмундирования дворцовых гвардейцев, коим принято выдавать лучший инвентарь. Их броня была отполирована до блеска - ни единой царапинки, а копьё на длинном древке возвышалось даже над головой двухметрового солдата со шлемом. То были тренированные бойцы, отобранные лично отцом Амена до его падения. И в боевых навыках своих они были столь же велики, как в верности дворцу и той власти, что внутри него обитает.

- Прошу за мной, - сказал он томным и грубым голосом, отличным от чуть более звучного голоса главы-архонта; когда он говорил, то чёрновласая курчавая бородка, вытягивающаяся из-под шлема, забавно шевелилась, - В сауне будет всё необходимое - стиранные полотенца и инструменты для ванн, - он говорил так, будто отчитывается перед своим командиром о целостности учётного инвентаря в казармах.

Солдат повёл гостью в широкие банные залы, где находилось место и для горячих бассейнов, и пенных ванн, и дивным цветочным ароматам эфирных масел, и дурманящим мылам. Это было местом, где многие привилегированные обитатели дворца могли наконец-то отдохнуть, проведя свой день под жарким солнцем. Однако банное время для дворцовых уже закончилось, и покуда воды не успели остыть, Амен и его спутница могли позабавить себя водными радостями.

Тем временем, Амен направился в гардеробную комнату. Он небрежно скинул свои охотничьи облачения в широкую корзину, которую слугам принято убирать и стирать, и предпочёл нарядиться во что-то более просторное и лёгкое. Подошли простые ткани. Хотя "простые" - это ещё с какой стороны посмотреть. Любовь среди архонтов, особенно высшего сословия, к вычурным одеждам, для простого обывателя никак не сочеталась со словом "простое". То были ткани из мягкого и подвижного материала, с вышитым на нём орнаментом, окаймлением золотистых красок, и для пущего контраста более яркие цвета красного и синего. Чтобы одежда не выглядела монотонной и невзрачной.
Он самостоятельно перевязал ткани за плечом, так, чтобы они аккуратно спадали вниз, прикрывая контуры фигуры архонта, однако при этом сама грудь и живот были открытыми, словно демонстрируя атлетичные рельеф правителя и его смуглую кожу, которая для многих проезжих кажется экзотичной. Пах был полностью прикрыт. Не оставил он себя и без украшений - как же без них? Золотые серьги, кольца, обручи на предплечья и голени, позолоченные тонкие цепочки, места креплениях которых скрывались под тоненькой мантией. Закончив со своим едва ли скромным преображением, Амен отправился обратно, ступая в простых сандалиях к залам сауны.

Амен уже предвкушал, как сможет насладиться жаром, горячей водой и отдохнуть, растворяясь в пенных ваннах. Однако ступая по винтовой лестнице, ведущей вниз из правительственных покоев, он услышал чужие шаги. По лестнице наверх поднимался Абен, и двое братьев столкнулись друг с другом взглядами.
- Амен, вот ты где. Стража передала мне, чтобы сегодня я тебя никак не касался, - его тон был не обнадёживающим, больше недовольным и недоверчивым, - Что это значит?
Младший брат недовольно хмыкнул и пошёл дальше, словно проигнорировав слова Абена. Тот смотрел ему в след так, словно пожирал главу-архонта целиком.
- Я был на охоте, братец, - наконец, ответил младший, но тон его был снисходителен и чувствовалось в нём раздражение, - И хочу отдохнуть не только от труда охотника, но и от тебя в том числе. Не преследуй меня, я обращусь к тебе, когда мне это потребуется.
Звук шагов сандалий с плоской подошвой уходил вниз по лестнице, и эхо его постепенно исчезало, пока Абен стоял на месте и думал над поведением брата. Или скорее о том, что вызвало такое поведение. Но в конце-концов недовольно хмыкнул и отправился наверх, поправляя свои одежды.

Раздался звук его шагов в залах сауны. Он распахнул двери, которые не позволяли горячему воздуху выходить наружу, и вдохнул полной грудью горячие пары, наслаждаясь первым моментом. При нём не было никакого фактического оружия. В нос сразу ударили цветочные ноты местных ароматов, и оглядевшись вокруг, Амен с радостью подметил, что здесь не было никого лишнего. Высокие двери захлопнулись обратно, и свет, льющийся из проёма, исчез, уступая место прежней приглушённости. Лишь с высокого потолка, через большое круглое отверстие, падал длинными лучами закатный фиолетово-красный свет, создавая на поверхности воды приятный блеск.

[icon]https://i.imgur.com/3JDLgFI.jpg[/icon]
То была просторная зала. Очень просторная и широкая, посреди которой, в числе четырёх штук, были установлены небольшие бассейны с горячей водой, от которой разил пар, уносясь далеко вверх. Пол был выстлан аккуратно уложенным шлифованным камнем, который так же сильно нагревался. Сами бассейны были разделены дорожками и колоннами, уносящимися ввысь. По краям дорожек стояли скамейки, смотрящие друг на друга, на которых можно было отдохнуть после погружения в горячую воду. Всё вокруг казалось белым с редкой позолотой - впрочем, Шейлина могла уже привыкнуть к излишеству золота в архитектуре и интерьере Дакара. Золото символизировало солнце, свет которого почитался в местной культуре. А те, кто носил его больше всего, были привилегированными - близкими к свету яркой звезды, что означало почёт и признание. Это имело традиционную и культурную ценность, а не только знак богатства и красоты.

Амен вошёл внутрь. Он чувствовал себя хорошо, как архонт, привыкший к жаре. А вот для неподготовленного гостя это окажется буквально преисподней - как-то глава-архонт об этом не подумал, совсем не привыкший принимать гостей в столь непривычной обстановке. Его сандалии позволяли даже по мокрому и горячему камню передвигаться вполне аккуратно, без излишнего скольжения. Он пока ещё не вспотел, но кожа радовалось, раскрывая поры. Амен прошёл по дорожке, обогнув один из горячих бассейнов, и присел на скамье прямо напротив девушки, завёрнутой в полотенца. Он позволил себе вальяжно раскинуться, закидывая ногу на ногу, промеж которых вниз свисали тонкие складчатые ткани. Пока ему не было настолько жарко, чтобы скинуть с себя одеяния, но он хотел ещё подготовить тело, дать ему адаптироваться, прежде чем погрузиться в горячие воды.

- Наконец-то мы можем свободно поговорить, - говорил он, выпрямляя руку вдоль спинки скамьи, - Как тебя зовут, охотница?

Он смотрел ей прямо в глаза. В этот раз на его лице не было подводки - она всё равно бы потекла от такой жары, поэтому миндалевидные глаза архонта казались немного меньше размером, чем прежде. На нём было много аксессуаров, которые тоже могли накалиться, но очень плотная шкура архонта выдержит это. Едва Амен наклонился, как всего золотые побрякушки наклонились с ним в туже сторону, едва слышно прозвенев.
Он выслушал слова девушки, надеясь, что она не будет лгать ему. В представлении Амена, разве можно лгать в таких условиях, когда сам глава-архонт приглашает тебя в свои апартаменты отдохнуть от мирской суеты? Волосы его начинали намокать от испарений, прямыми локонами свисая вниз к плечам.

- Расскажи мне о месте, откуда ты родом. Блакскрал, верно запомнил? - он утёр воду, каплями свисающую с бровей, норовящую попасть в глаза, - И чем ты там занимаешься? У тебя достойные навыки - достойные уважения.

Амен обратил, наконец, своё внимание на то, что девушка до сих пор была в наручах. Он задержал на них взгляд, изучая их - их гравировки, замысловатые узоры, мелькающие сквозь туча пара. Затем он вновь перевёл взор на девушку, мигая ей из-под чёрных ресниц. Амен вопросительно поднял бровь.

- Прости, но разве тебе удобно в этом? - поинтересовался он более мягким тоном, - Металл нагреется здесь через несколько минут и может обжечь тебя. Они у тебя волшебные, верно? Мне кажется, я чувствую от них лёгкое мановение магии.

Отредактировано Амен Сол (16.03.21 15:24:28)

[icon]https://i.imgur.com/3JDLgFI.jpg[/icon]
- На западе... - задумался архонт, почёсывая пальцами подбородок.
Взгляд опустился вниз, глядя куда-то в пустоту - а фактически в ноги девушки. Но он их словно не видел, представляя в голове заученные карты Биорторуса, расставляя перед собой все фигуры, означавшие халифаты и мелкие города-государства.
- Балдарс, Бульгария, Бальвения, Браззавэль... - он перечислял вслух крупные халифаты на букву «Б», кои располагались на западе, но так и не мог вспомнить Блакскрала, - Не припоминаю. Это новое поселение? В детстве я учил наизусть карты, до сих пор к ним обращаюсь, когда речь идёт о стратегических дислокациях. Но не помню Блакскрала.

Амен слегка улыбнулся, когда девушка говорила о местном климате. Он ей многозначительно кивнул, подтверждая её слова.
- Столица Дакара - город на берегу Мёртвого Моря. С его простор к нам веет влажный воздух, но нередко он приносит с собой и прохладу, особенно ночью. Поэтому ночи у нас куда холоднее. Но мы рады тому, что близость к воде позволяет растениям цвести даже в черте города. Выходя из города, сразу сталкиваешься с нехваткой воздуха - голая пустыня, что тут ещё сказать.

Он пожал плечами, нарисовав на лице краткую улыбку.
Но затем девушка рассказала ему более грустную историю. С её щёк потекли слёзы, и Амен сразу изменился в лице - нотки грусти и сожаления оказались на нём.
«Она не чистокровный архонт. Это многое объясняет», подумал Амен.
Он позволил себе встать с места и пересесть на скамью рядом к Мемфиде, пододвигаясь поближе. Положив ей руку на плечо, он попытался поддержать её в нелёгкой стезе. Помолчал несколько секунд, дав девушке выплеснуть эмоции. В такие моменты лучше дождаться, когда твой собеседник вновь придёт в себя, чтобы вставить хоть слово.

- Я знаю, каково это, - говорил он приглушённым голосом, чуть склонившись вниз, чтобы Мемфида могла видеть её лицо, - Мои родители тоже погибли. Остались лишь я и мой брат. Они погибли при мятеже, который закончился недавно. На мятеж поднялись как раз полукровки. Мой отец осуждал само их существование и... Его свергли. Но сейчас другое время, и по крайней мере здесь, в Дакаре, ты можешь не скрывать себя. Тебя не осудят за то, кто ты есть. Ведь главное - это польза, которую ты можешь принести себе и обществу, а не чистота твоей крови.

Амен отвёл взгляд в сторону. Снова разговор о родителях. и снова его окутывают мрачные мысли о прошлом. И снова перед глазами картины: мёртвая мать, мёртвый отец, оба в крови. И он пред ними, на глазах слёзы, в сердце клокочет невообразимая ярость и непонимание, а что же будет дальше? Лишь Абен остаётся рядом, чтобы поддерживать своего младшего брата. На Амена накатывало чувство сожаления за резкие слова, сказанные брату этим утром. Да и после того. Он ведь хочет как лучше, пусть и строго относится.
Архонт протянул руку до противоположного плеча девушки, крепко прижав её в знак поддержки. Если ей одиноко в этом мире, пусть хоть кто-то поддержит её.

- Слёзы недостойны настоящего воина, - в его голове это звучало голосом отца, и вновь Амен представил себя совсем молодым перед Ним - возвышающийся, сильный, суровый и строгий отец.

Он отпустил Мемфиду и встал с места, поправляя ткани на себе; подошёл ближе к границе бассейна напротив, положив руку на плечо - где была завязь одеяния, удерживающая его. Его тело обуревал горячий пар, и Амен наслаждался этим.
«Огонь - твоя природа».

- Позволь горячей воде смыть твою грусть. Если ты готова, то окунись со мной в бассейн. Это даст нашему телу и разуму отдохнуть от гнёта прошлого, - говорил он, стоя спиной к девушке.

Он отвязал ткань, и она аккуратно, почти невесомая, опала вниз, на камень, сложившись кучкой разноцветных складок. Амен оголил смуглое тело, и девушка могла заметить позолоченное тату в виде большого скорпиона на всю спину архонта, хвостом уходящее к крестцу. Он не испытывал чувства смущения перед ней - в этом месте многие представители дворцового сословия приходили и принимали ванны, окунались в горячие воды, оставаясь полностью нагишом. Это зал, где не было места похоти или низменным желаниям - здесь люди были людьми, имеющими право получать расслабления в своём естестве.

-...Если ты не боишься прикоснуться к огню, - он посмотрел на Мемфиду через плечо с неким вызовом.

По ступенькам Амен медленно вошёл в воду. Ощущение горячего быстро охватило его ещё сильнее прежнего, но он не останавливался. Архонт поднял подбородок выше, томно и протяжно выдыхая воздух из лёгких, позволяя телу привыкнуть и получить удовольствие. И когда оно адаптировалось, сойдя с последней ступеньки, он оттолкнулся в воде вперёд, опускаясь и сгибаясь ещё ниже и ниже, чтобы оказаться под водой по голову. Кожу приятно пощипывало, воздух перехватывало от сильных исходящих с поверхности паров - всё равно что танец над вулканом, но от этих ощущений и было то самое приятное чувство жизни, которое лишь вдохновляло и будоражило.
Амен добрался до противоположного борта бассейна, развернувшись и опираясь на него спиной и наблюдая за тем, как поступит Мемфида.

[icon]https://i.imgur.com/zrsgfjn.jpg[/icon]
Амен пронаблюдал за ней. Вернее, за её преображением. Она сильно изменилась, пусть телосложение и осталось прежним. Однако теперь от архонта словно не оставалось и следа. Она стала бледна, вернее бела, что скорее для местных окажется экзотикой - для загорелых и как правило черноволосых людей. Амен усмехнулся, но как-то по-доброму, удивляясь её натуральности.
Но он был доволен. Доволен тем, что она зашла в горячую воду и открыла свой облик. С каждой минутой масок между ними становилось всё меньше и меньше. Она погрузилась глубже, и густая дымка горячего пара над поверхностью воды скрыла её фигуру, как скрывала фигуру Амена. Он раскинулся, словно морская звезда - большая площадь бассейна позволяла это сделать даже нескольким людям сразу, размерами с архонтов, не мешая друг другу.
Дышать было немного сложнее, пары проникали в нос и в рот, мешая доступу свежего воздуха. Но для того на верхотуре и была огромная круговая щель - выпускать пар, не позволяя толпу банников попросту задохнуться.

- Час назад здесь было бы не продохнуть, - сказал архонт, наклоняя голову чуть в бок.

Он заметил метку на плече девушки. Она была похоже на что-то, и Амен некоторое время думал, на что же именно. И лишь спустя мгновения он вспомнил, что видел нечто подобное у своего брата. Абен был служителем деоса и тоже носил своеобразную метку. Но была она совсем иной, хотя было в них двух что-то интуитивно схожее.

- Что значит метка на твоём плече? - он снова посмотрел в ей в глаза. Амену всегда казалось, что прямой зрительный контакт глаза-в-глаза способствует более открытому разговору, - Я видел что-то подобное у других людей. Они были служителями высших сил.

Кожа распаривалась ещё сильнее. Амен ощущал, как он буквально оттаивает от всей прилипшей нечисти, накопившейся за день. Словно священные воды, очищающие тело, стоит в них лишь погрузиться раз. Небольшая пузырящаяся пена, собравшаяся на поверхности и блуждающая по ней, уносила всё, что тревожило. Архонт ещё раз протяжно выдохнул, полностью расслабляясь в воде. Жар охватывал его тело, проникая внутрь сквозь поры, согревая мышцы и кости. Он слушал Мемфиду, растворяясь в удовольствии.
Амен зачерпнул немного воды в ладони и умыл ею лицо. Затем облил волосы, заглаживая их назад, просачиваясь в них пятернёй как в жёсткий песок. От обжигающей воды он томно вдыхал и выдыхал, хватаясь за крупицы свежего воздуха, спрятавшихся в пару. Погрузился чуть ниже, по самый подбородок, а затем и до носа, пряча под водой половину лица - так же, как прятал за маской во время охоты. Но глаза его всё это время следили за Мемфидой.

- Хочешь, расскажу тебе одну историю? - резко вынырнул, вновь выплёвывая скопившуюся во рту воду, - Мой отец тренировал меня, чтобы я стал воином. Он и сам был потомственным воителем, кому не было равных в Дакаре. Он отправлял меня на задания - своего рода испытания, чтобы проверить мою стойкость. Я побывал в огненных просторах магмовых рек, что растекаются на материке к востоку отсюда. Отец сказал мне найти старые скрижали, принадлежавшие нашему народу когда-то. Извергающиеся вулканы потопили многие земли там, и сотни пламенных духов заселили выжженные земли. Чтобы перейти реку, мне требовалось перебраться по нависающим над ней акведукам - по крайней мере, когда-то они были ими. Один из духов огня застал меня врасплох, сбив с ног. Я не удержал равновесие и упал вниз. Я думал, что погибну тогда. В попытках спастись я смог удержаться за каменный столп, но всполох пламени ворвался прямо подо мной, и из него вынырнул другой элементаль, пытаясь схватить меня свой рукой и утянуть вниз. Он сжёг всю мою одежду, опалил мою кожу и сжёг волосы. Я не знал, куда мне деваться: нестерпимая жгучая боль останавливала мои мышцы, чтобы ползти вверх, а прыжок вниз означал бы верную гибель в потоке магмы.

Пока он говорил, то представлял себе это в голове. Вернее, вспоминал. Яркие образы из прошлого проникали в сознание, рисуя целостную картину, передавая не только вид, но и ощущения. Сейчас Амен был погружён в горячую воду, и это лишь дополняло чувство, какое он испытал тогда - огонь. Жгучий, палящий огонь, желающий пожрать его целиком, дабы не осталось даже праха.

- Тогда я впервые по-настоящему испугался. Заглянув смерти в глаза, а глаза её пылали пламенем, я понял, как хрупка наша плоть перед силой стихии, даже если ты архонт. Пусть наша кожа и выстоит высокие температура, но всегда найдётся то, с чем ты не готов столкнуться. И телесно и ментально. Взяв себя в руки, я взобрался обратно, полностью нагой - на мне буквально расплавился весь металл, обрамляющий сгоревшую одежду. Я бежал дальше, прыгал по кускам камня, нависшего над рекой огня, но смог добраться туда, где лежала заветная скрижаль. А затем меня ждал путь обратно. Той же тропой. Я вернулся к лагерю у берега, и мореходы доставили меня, с тысячами ожогов, обратно в Дакар через море. И представ перед отцом, протягивая ему скрижаль, он смотрел на меня... с равнодушием. Мои раны едва зажили за время плавания, он видел это и понимал, через что я прошёл, но всё, что он мне сказал - «это урок для тебя». Если ты не знаешь, что такое быть архонтом - вот, что это такое. Быть архонтом значит гореть. Я горел в огне стихии, а мой отец сгорел в огне ярости. Кто-то сгорит в огне надежды. А кто-то сгорит в пламени лжи.

Он нырнул в воду, задержавшись в ней несколько секунд. Горячая вода охватила его голову, пытаясь проникнуть в уши, нос, терзая сжатые веки глаз. Волосы расплылись в потока воды, оставляя чёрное размытое пятно.

Плотно сжатые веки обжигало горячей водой, пытавшейся прорываться через их щель и задеть глаза. Амен хорошо задержал дыхание, чтобы продержаться подольше. Он задумался о том, что пережил. Задумался о том, к чему его это привело. Задумался о брате. Почему Амен становится так мягок последнее время? Неужели сила покидает его? Сила, которую годами взращивал отец. С утратой силы - утеряно чутьё. Почему он здесь, развлекается с едва знакомой ему женщиной, нагрубив Абену пред этим. Он повёл себя как мальчика, в ком горит гонор и жажда выделиться агрессией. Абен давно хотел сказать это, но пытался не грубить Главе, не играть с огнём, а подходить более деликатно - как, действительно, к малому ребёнку, застрявшему в подростковом возрасте, коему нужна обходительность и смиренность относительно его выходок. Архонт думал об этом, заставляя свои затвердевшие от бездействия извилины вновь работать, как ржавые шестерни в сложном механизме часов, кои не заводили уже долгое время.

Он вынырнул с рвением, открывая рот шире, чтобы схватить большой глоток воздуха. Он пробыл под водой достаточно долго. Откидывая голову назад, задирая подбородок, мокрые волосы чёрным шлейфом, словно гладкая ткань, рассекли воздух, бросая толстые капли воды во все стороны. Руками он обхватил лицо, стряхивая с него воду быстрым движением, протирая глаза. Раскрывая их, зелёными очами он посмотрел сверху-вниз на Мемфиду, рассматривая её выражение лица. Ни капли понимания, ни капли подлинного сочувствия - он не был глуп и умел понимать выражения лиц, заглядывая в глаза как в прозрачный омут, в котором вихрилась истина.
Какое-то время он так и стоял, его лицо не выражало абсолютно ничего - гримаса некоего разочарования застыла на его лице, уголки губ опали вниз, глаза чуть сузились. Это было лицо строгого правителя, смотрящего вниз, с верхотуры своих роскошных палат, усеянных золотом, на кишащие смрадом улицы города, раскинувшиеся перед ним, и словно люди пали на колени, но правитель не внимает их словам, лишь презрительно глядя. Это выражение лица отца Амена. То, какое он видел чаще всего.
Всего несколько мгновений его взгляд задержался на девушке, челюсть сжалась крепче, выражая свои углы, а затем он отвернулся. Полностью выпрямляясь и поднимаясь на ноги, он зашагал к ступенькам бассейна, возвышаясь во весь рост атланта, и вода оказалась ему буквально по бёдра. С него ручьями стекала вода, кожа была слегка покрасневшая от жара.

- Идём, - томно сказал он, проводя дланью вдоль своего дела, - Ужин ждёт.
Вода, скопившаяся на коже, внезапно хлынула вниз, в сторону движения ладони. Прыснула вниз резким потоком, разбиваясь крупными каплями о каменный пол, зашипевший от попадания влаги на его горячую поверхность. И внезапно Амен стал практически сухим, применив лишь базовые навыки бытовой магии, однако всё таким же распаренным. Девушка могла чётко видеть золотого скорпиона на спине архонта. Арахнид будто смотрел на неё множеством своих маленьких глазок. Казалось, будто они на доли секунды вспыхнули янтарём - знак, которого никто не понимал. Амен же ничего не почувствовал.
Он поднял ткани с пола, закидывая их на себя, перевязывая их так, как и выглядело оно раньше - немного небрежно, но всё так же достойно молодого правителя. Ноги сунул обратно в сандалии, что зашлёпали плоской подошвой. Архонт потянулся, разминая разогретые мышцы, напрягая пышные мускулы на плечах и спине.

- Нас ждёт путь наверх, - протерев глаз большим пальцем, добавил Глава, - На самую верхушку дворца. Семейный обеденный зал. Рабы уже наверняка накрыли стол, осталось лишь разлить вино по кубкам.
Он повёл девушку вперёд, украдкой глянув через плечо на неё. Его походка была несколько вальяжной, веющей мужественностью. Распахнув двери, он позволил клубам пара высвободиться из залы, словно поток пыли и песка от взрыва. А прохлада ворвалась внутрь, создавая контраст температур рядом с выходом из сауны. Двери были тяжёлыми, большими, и приходилось прикладывать большую силу, чтобы отворить их. Архонт сделал новый глубокий вдох, позволяя прохладному воздуху наполнить свои лёгкие, а коже - насладиться сменой температуры. Его тело будто трепетало перед этим ощущением, наслаждаясь каждым мигом. Он поправил волосы, опавшие на лицо, зачесав их назад.

- Ты пьёшь вино, Мемфида? - спросил он, хотя понимал ответ, но ради вежливости стоило, - Во дворцовом винном погребе есть бутылки, которые заложили там со времён моего прадеда. Сорта, выращенные в оазисах Кананги, что к западу отсюда. Там растят лучший виноград, что я пробовал за свою жизнь.
Их путь был весьма долгим. Лестница, ведущая на самый верх, располагалась в отдалённом углу дворца.
- Эта узкая лестница - намеренная предосторожность архитекторов, дабы в проход к опочивальне правящей династии был куда более узким, нежели остальные лестницы, - говорил он, ступая по ступеням, коих было не меньше сотни,- И если туда и захочет пробраться армия солдат для свержения Главы, то им придётся потесниться в узком коридоре, ведущем на многие метры вверх. Узкие проходы - враг любой кучкующейся армии, собравшейся как на ладони для одного разящего удара. Конечно, прежде чем пройти сюда, им придётся преодолеть стену копий и щитов, какую ещё никто не мог преодолеть. Кроме меня и моего брата.
Он посмотрел через плечо на девушку, сверху-вниз. Пытался понять, устаёт ли она.
- В детстве я бегал туда и обратно по этой лестнице, постоянно ведя счёт каждой ступени, - ступени были выступающими, под стать ноги архонтов, - Их здесь сто пятьдесят шесть. Мы преодолели несколько этажей дворца, где находятся палаты дворцовых служащих, советников.

Наконец, они вышли к самому верхнему этажу. Этажу правящей династии, где располагались все их комнаты, палаты приёма весьма привилегированных гостей, зал совета, обеденные и многое другое. Здесь было всё, что нужно - казалось, Главе даже не обязательно покидать этот этаж, чтобы комфортно жить и не знать нужд. Амен провёл девушку в зал направо. В нём не было дверей, только высокая, высеченная орнаментом, арка. Полы были чисты - буквально блестели, как и всё вокруг. В стенах были ложа, в коих стояли величественные доспехи, либо невероятно дорогие и искусно выполненные высокие и тонкие урны, на коих высечены разнообразные рисунки. Между ними висели портреты мастеров-художников, на чьих холстах оказались изображены все члены правящей династии Сол - отцы, деды, дети, жёны. Все они были показаны как гордые и могущественные правители, каждый штрих рисунка подчёркивал их властность, их силу и достоинство.
В конце обеденного зала было высокое широкое окно, начинающееся от пола, и восходящее до потолка, имеющее форму миндаля - широкая основа, плавно, аккуратными округлостями, переходящая в острую пиковую вершину. Стол уже был накрыт, как и обещал Амен. Запахи пряностей, трав, горячей еды, жареного мяса, ударили в нос. Стулья за столом были высокие, такие же красочные и тяжёлые, с мягкими красными подушечками на седалище и спинке и подлокотниках.

- Ах, сайдеи! - пролепетал слуга, стоящий подле стола, он явно не ожидал увидеть Главу в таком виде, немного опешив, - Всё готово, как вы и просили.
Он исполнил низкий поклон, выражая учтивость и уважение своему господину. Амен кивнул ему, принимая работу. Еды было вдоволь как раз на две персоны.
- Ваш достопочтимый брат Абен присоединится к вам? - спросил слуга, чуть горбясь перед величием Главы, колени его были едва согнуты, - Сколько кубков желаете видеть на столе?
- Абена сегодня не будет. Вместо него я отужинаю с гостьей дворца, - слуга смерил взглядом девушку, смиренно кивая архонту, - Принеси два кубка. И две бутылки канангийского из наших погребов.
Слуга быстрым шагом удалился, оставляя Амена и Мемфиду вновь вдвоём наедине. Сол протянул руку к столу, раскрывая ладонь.
- Прошу к столу, - более мягко сказал он, призывая девушку занять место за ужином.

Отредактировано Амен Сол (20.03.21 21:09:12)