Это в каком-то роде удобно. Хоруса не готовили к тому чтобы править, вести за собой державу, играть в изящные игры... мужчина – Воитель, который не желает да и не может стать чем-то большим Это есть главная трагедия любого солдата: жить в постоянном страхе, захлебываться густой жижей агонии, вершить деяния настолько ужасные, что кровь стынет в жилах и каждый раз превращать колоссальные потери друзей в сухой отчет: потери пехоты, потери магов... буквы на пергаменте, шрамы в обрывках жалкого подобия дыши. Война. Ужасный, порочный наркотик, порождающий самую деструктивную из возможных зависимостей. Это совсем не похоже на эйфорию от локального сражения. Массовое убийство, ставшее привычкой, пронзает все существо, прорастая внутри. Сила, которую приносит власть над жизнью – невероятна. В такие моменты Хорус чувствовал себя так, будто держал в ладони весь мир и может раздавить его одной лишь мыслью. Так ли себя чувствует Демиург?
– Радуйся, – безразлично бросил мужчина, не совсем осознавая смысл данного слова, – если бессмертные способны находить удовольствие в обыденных вещах.
Граф в неком подобии недоумения повел плечом, мужественно терпя прикосновения, не то что бы ему было оскорбительно или неприятно, просто обычно никто не касался его без собой нужды. Посему выходки Дионас выбивали Хоруса из привычного русла, вгоняя в омут негодования. Ведь сам по себе Бледный лев был одним из тех редких существ прикасаться к которым не хотелось на ником подсознательном уровне. Дело вовсе не в красоте, коей он тоже не блистал, а в присущей смертным страхом пред смертью. От Хоруса ей смердит. Даже после гибели проклятые кости тирана будут веками сохранять давящую ауру неведомой беды. Но деоса, очевидно, не могло напугать что-то настолько мелочное, как ужас пред зверем. Это ведь она создала его таким. Глупо трястись перед своим же творением. Лицо рыжеволосого деоса украсил такой знакомый Хорусу оскал, вызвав у Льва зеркальный мимический жест, от чего шрамы на его лице изогнулись, точно живые змеи.
– Если такова воля богов, – смешок окрасил фару яркими касками мрачного злорадства, – очень скоро ты вновь пожалеешь о своем желании, но забрать слова назад назад, я уже не позволю.
Дионас теряет интерес к Графу, обращаясь уже к гостям. Хорус же остается в уютном полумраке, меря шагами свое небольшое личное пространство. Бесцветные очи немигающе застыли на силуэтах дентов, чутко оценивая расстояние и риски, предвкушение того что "порадует" Воителя, просочилось в отравленный благовоньями воздух, словно капля крови в кувшин с молоком. Почуяли нависшую угрозу лишь немногие. В основном стража, которая была не ослеплена аристократической беспечностью. Ну хоть что-то интересное! Кайлан уж начал беспокоится, что ему придется довольствоваться скукой. Тост завершился, но не аплодисментами, транденты начали падать на пол, точно скошенные побеги пшеницы. Паника начала медленно наполнять души обреченных, но было слишком поздно.
Экстерменатус возник, будто бы Хорус выхватил из полумрака осколок темноты... он казался невесомым, судя по тому с какой легкостью Воитель описал им размашистую дугу. Однако, стоило металлу соприкоснуться с латами ближайшего из стражей, как собравшиеся могли лично убедится в тяжести боевого топора, что буквально разорвал тело противника на две кучи кровоточащего мяса. Внутренности с влажным хлюпаньем упали на кафель, растекаясь по холодному камню, будто бы желая его согреть. И в этот миг паника приросла в ужас. Нет нечего прекраснее. Мужчина жадно вбирает в себя воздух, дрожа от эйфории предстоящей резни. Нет ничего опаснее. Никто не хочет умирать... особенно молодые. А большинство из собравшихся несли на себе неподъемный крест молодости, они вовсе не хотели сдаваться на милость победителей.
– Нельзя позволить им уйти, – рявкнул мужчина, обращаясь к воодушевленной кровожадностью Дионас, от которой вполне можно было ожидать беспечности по отношению к "случайным свидетелям", – бал должен продолжаться, пока мы не закончим с делами, а потом место это пожрет огонь.
Им предстояло убить всех. Аристократов, слуг, стражу, детей, стариков, случайных прохожих. Зачистка – распространенная практика, Хорус прибегал к ней не раз, но обычно Бледный лев преследовал целью не сокрытие своих деяний, а напротив усиление атмосферы страха. Но тут было совсем иной случай... Одним словом, все, кто оказались в этот день под крышей шикарного особняка был обречен закончить свою жизнь по прихоти матери, которая так и не научилась их любить.
Кубики