[nick]Элиас[/nick][status]Кузнец-некромаг[/status][icon]https://i.imgur.com/MOKCN6v.png[/icon]У времени нет ни начала, ни конца. Время — вроде змея Уробороса, схватившего зубами собственный хвост. В каждом мгновении скрывается вечность. А вечность складывается из мгновений, которые создают ее.    Металл подчинялся кузнецу беспрекословно за долгие годы оттачивания мастерства. Четко выверенные удары молота высекали из грубой заготовки искры, придавали форму будующему оружию. Есть немногие вещи про которые говорят, что на них можно смотреть вечно. Для некромага-кузнеца это было пламенем горна и раскаленным железом. Давно привыкшийк жару кузнецы дракон редко обращал внимание на что-то еще кроме своей монотонной работы. Эссенций мог ковать железо сутками, неделями или месяца не покидая пределов собственного замка. Может быть сам Визерион был старше всего этого монументального строения насчитывающего многие тысячи лет. От разрушений замок защищала магия, он был сложен из редкого вида камня по прочности не уступающему стали, не подвергающийся коррозии пока из стоя не вышел защитный артефакт. Дракон нашел замок уже обветшалым, пустынным, забытым всеми. Кузнец починил большую часть системы, восстановил прежний вид, но от этого замок не стал выглядеть более обитаемым. В последствии некромаг выяснил, что названный им «Аракас» имеет несколько других имен таких как: «Небесная цитадель или обитель» и «Антэрдар». Значительная часть замка преставляла из себя нечто заброшенное и нежилое, пустые помещения, из серого или черного камня, в которых свободно гуляют холодные ветра высокогорья. В большей части внешних помещений целы не все стекла или есть голый остов давно выбитых витражей. Когда-то здесь жили драконы и прочный камень воздушных мостов хранил на себе отметины от их когтей, позже некромаг нашел рукописи и описание устройства замка по которому медленно доделывал все остальное, вычитав, что когда-то Антэрдар мог свободно перемещаться в локациях, появится в различных местах  если они не защищены какими либо барьерами. Эта идея заинтересовала мужчину предпочитающего не расставаться с замком проводя тренировки, улучшение магических навыков и изучение новых знаний не покидая серых стен. Если привести в порядок центральную конструкцию — сердце замка, которую пришлось изрядно поискать в скрытом помещении, то будет возможность путешествовать. К тому одна антиквэрум вечно пыталась вытащить дракона за хвост из убежища от всего окружающего мира и заканчивалось все это блужданиями в подземельях или сражениями с дикими существами. Сейчас Антэрдар прочно сидел на пике одной из самых высоких гор хребта Волнел. Сможет ли он вообще переместиться при этом не рассыпаться после стольких лет кузнец не знал, но позже обязательно попробует. Найти «Небесную» цитадель непросто, никогда не исчезающее туманное облако вокруг пика горы надежно скрывает древнее строение от посторонних глаз, к этой части гор не ведут тропы, полностью отвесные скалы и сильные ледяные ветра. Преодолеть расстояние можно лишь на крыльях или точно зная месторасположение Антэрдара. Элиас не особо заботился о полной магической защите замка, поэтому это только добавляло ощущения заброшенности. Разумеется никаких богатств здесь не найти, ничего, что может быть характерно для дракона из сказок и карикатурных рассказов. Защищена была лишь кузница в самом сердце замка и одна из самых высоких башень с несколькими жилыми помещениями, библиотекой и помещения склада с материалами. Даже в жилых комнатах не найти вычурного лоска, раритетные вещи с налетом отпечатка прошедшего времени. Некоторые не особо нужные предметы хранились в незащищенных комнатах, про которые сам Элиас мог просто забыть. Некромаг не любил гостей, его сложно назвать радушным хозяином. На закате солнце вот-вот утонет за горизонтом в туманном море облаков, последние лучи погаснут уступив место ночи. На пике гор. На запредельной высоте холодные огни звезд всегда казались ближе и ярче. Как исчезнет последний луч дневного светила зажгутся магические свечи, они полностью не развеют полумрак, но его всегда было достаточно для Визериона.
    Чужое присутствие было обнаружено не сразу, мужчина лишь успел сделать глоток свежей крови прямо из горла винной бутылки, доставленной пару часов назад из проверенного места, с помощью обычного ящика магической почты. Такие устаревшие практически не использовались. Несмотря на нелюдимость некромага у него были связи со внешним миром. Бутылку пришлось закупорить и спрятать ящик. Дракон призвал следящею магию, пять маленьких шпионов-глаз с вертикальным алым зрачком устремились по пустым проходам скрываясь в темных углах. Знакомый силуэт был сразу узнан Элиасом, в этот раз Тонантос была не в доспехах, точнее визуально это была обычная одежда болотно-синнего цвета, значит ли это, что визит мирный... У Элиаса пока не было причин враждебно относиться к Тонантос, но деосы не существа которым он когда либо будет доверять и алый камень меж ключиц тому напоминание. Мужчина выглядел как обычно сейчас прибывая в человеческом облике, доспехи для него как вторая кожа, даже в Антэндере его не застать в чем то другом. Такова особенность полуморфного облика молниево-металлического дракона, результат больше от воздействия аномалии чем от других факторов, что превратили чешую вид доспехов. На астероиде некромаг не задумывался, что его можно вычилить по отломанной от доспехов пластинки. Дракон встретил гостью молчаливо, жестом руки предлагая пройти дальше в комнату.
— Приветствую, Тонантос, кого я не ожидал здесь увидеть, так это тебя. — Нейтральным тоном произнес мужчина, но так он разговаривал не только с десом и действительно никогда не ждал гостей. Элиас не тот на чьем лице можно разглядеть эмоции. Помещение в котором они оказались было похоже на рабочий кабинет. У покрытого инеем окна стоял стел из темной породы дерева, а вот на столе лежали различные детальки с кристаллами и шестеренками — части артефактов. Вдоль стен комнаты стеллажи с книгами, снизу ящики для прочих рабочих инструментов и материалов ювелира, что необходимо при создании некоторых видов артефактов. Сбоку одиноко стояло деревянное кресло на которое могла присесть девушка, где-то сверху капала воском неисправная магическая свеча. Есть мнение, что окружающие вещи могут отражать личность хозяина, но все вокруг было мрачным, одиноки и забытым. Элиасу не сложно выкинуть неисправную свечу или применить бытовую магию чтобы согнать из темных углов паутину, но мужчина не видел в этом надобности. Некромаг не был бедным, в его закромах целое состояние доставшееся в наследство от наставника, что помогал ему после стазиса, есть даже закрытая школа где распостранялись способности магии материи с помощью дополнительного контроля после испития зараженной крови, просто дракон не видел смысла что-то менять. Наверное поэтому угрюмого некромага всегда пыталась расшевелить Лиритиалирэна. Элиас не долго наблюдал за гостьей, а небольшом полумраке алые радужки глаз мужчины переливались кровавым свечением, но он не голоден.
— Полагаю, ты пришла не просто так и зачем я понадобился деосу? — некромаг не видел грань между приветливым и отчужденным тоном голоса, решив разбавить начало раговора другими вопросами. Элиас подошел к столу сгребая в небольшую деревянную коробку часть мелких кристаллов.
— Выпустила змею? Если мы рассчитали все верно, корфима должна была быть невредимой и чувствовать себя хорошо в запечатанном состоянии как минимум неделю. Часть моих доспехов не тот материал из которого можно сделать полноценный артефакт на долгое время. — Мужчина сложил коробку с кристаллами в боковой ящик стола. Иногда Элиас мог цитировать какие-либо факты или краткие сводки из своей профессии. Только это чаще всего не интересно и непонятно собеседнику, дракон предпочитал краткость, что иногда не нравилось заказчикам. Кузнец мог оборвать долгий рассказ полный художественных эпитетов предпочитая работать по качественным эскизам, их он считал лучше слов выясняя лишь основную информацию про нужный металл и другие дополнения. Еще одна причина по которой мужчина был не особо общительный. Он так привык, к внутреннему мраку в который удалось пробиться лишь одной. Элиас всегда был слишком упрям чтобы легко меняться.

[nick]Элиас[/nick][status]Кузнец-некромаг[/status][icon]https://i.imgur.com/MOKCN6v.png[/icon]     Мужчина молча забрал чешуйку из которой наспех сделал запечатывающий артефакт. Сейчас темная, гладкая пластинка не была ему нужна. Биологическая броня сама восстанавливалась и отращивала утраченные элементы потомучто была частью переходного облика дракона. Под воздействием аномалии в прошлом получился такой интересный эффект в виде материализации доспехов за счет личных ресурсов Элиаса. Ключевую роль в этом сыграла принадлежность к мало распространенному подвиду металлических драконов, чья чешуя изначально является прочным, одновременно гибким биологическим металлом. Некромаг по желанию мог полностью убрать чешуйчатую броню, но после стазиса он так ни разу не принял полноценный человеческий облик. Сжав чешуйку металлической перчаткой дракон уничтожил артефакт, частицы металла вернулись в тело мужчины.
— Благодарю, — с запозданием ответил Элиас слушая короткий рассказ про судьбу песчаной корфимы. На самом деле дракон действительно первым делом мысленно предположил, что если змею оставили, то ей могли скармливать неугодных. Желающие стать фэдэлесами во все времена не иссякали. Если мыслить стратегически — проще иметь одного или два адекватных мага или воина, чем пару десятков сброда. Однако на практике все наоборот, достаточно вспомнить про существование некоторых гильдий. Люциана Вирома, имя под которым мужчина известен как мастер создающий артефакты и оружие, все устраивало в Некромусе пока кузнеца никто не трогал. После возникших разногласий дракон просто ушел в другую организацию, где быстро получил повышение и возможность устанавливать собственные правила, несмотря на то, что легата седьмого легиона «Гвардии смерти» не все знают в лицо. Некромаг независимо от повышения предпочитал находиться в Антэрдаре.
    Элиас наблюдал за Тонантос боковым зрением пока продолжал убирать беспорядок с рабочего стола, детали артефактов из которых можно сделать новые. Более про биорторускую кобру некромаг ничего не спросил, неплохой исход для дикого зверя. У Элиаса никогда не было домашних животных, не было тяги сближаться даже с магической живностью, пауков обитающих в замке можно не считать. Мужчине хватало соседства с энергетическим паразитом. Вопрос Тонантос был совсем не тем, который некромаг мог ожидать от божества. К нему обычно приходили за артефактами, а так же возможностью переписать их свойства помимо изготовления оружия на заказ. Вряд ли что-то из этого может быть интересно деосу. Элиас царапнул когтями перчатки по старому дереву, причины посему он решил заслонить Тонантос гораздо глубже обычного благородства уходящего корнями в далекое прошлое.
— Рациональное мышление, — в начале ответил мужчина переводя взгляд на гостью. Элиас скрестил руки на груди всматриваясь в женский образ деоса правосудия. Короткий ответ скрывал в себе лишь часть правды. Когда-то дракона действительно учили не оставлять ближнего своего, работать в команде и уметь здраво оценивать возможности. Было там место благородству с простым расчетом на то, что у троих шанс выбраться гораздо выше. — Может драконий инстинкт, — повторил слова Тонантос, — ты была похожа на нее, — некромаг еще раздумывал над тем стоит ли продолжать фразу, — на мою сестру. Рост, комплекция тела, цвет и длина волос, доспехи... — В памяти Элиаса осталось не много деталей, Тонантос не ее точная копия, лишь похожий образ. Дракон не любил вспоминать прошлое, свое настоящее имя. Ничего не изменить, а он тогда был слишком молод. Несмотря на раскрывшуюся силу и высокие воинские показатели, он ничего не смог противопоставить безумному богу или перестать быть ребенком в глазах сестры. Алиесса была сильной, стремление к могуществу ее погубило. Адъютантка, фаворитка Энтропиуса выше любого магистра, сильная, но одновременно слабая перед чужим внушением, с гибкой психикой, ведомая. Ту, что вырастила его с малых лет Визерион уважал, но то кем она стала он ненавидел.
— Зачем ты здесь на самом деле? Разве деосам не все равно, — Элиас знал, что его слова со стороны будут звучать с холодной предвзятостью, хотя грубить Тонантос дракон не желал. Некромаг не будет лгать, мужчина относился к тем, кто предпочитает говорить правду в лицо. Элиаса сложно расшевелить, вытащить на свет из мрачного мира выстроенного в стенах Антэрдара.

[nick]Элиас[/nick][status]Кузнец-некромаг[/status][icon]https://i.imgur.com/MOKCN6v.png[/icon]    Назойливые воспоминания из прошлой жизни были похожи на хроническую болезнь, что временами обострялась, заставляя вернуться к ненависти или прощению. У того вымершего или истребленного более миллиона лет назад вида драконов, к которому относился Визерион была отличительная черта. Она заключалась не только во внешних габаритах самих драконах или постоянно доминирующем гене, что на мужчине дал сбой и родился полукровка двухстихийный дракон, но и в особом виде ментальной связи — кровные узы. Нечто похожее есть у других эссенциев и даже антиквэрумов. Ментальную связь можно разорвать, а кровные узы тяготящие Визериона нет. Может быть поэтому его вид в конечном итоге вымер, вместе клан силен, но эта привязанность к ближайшему кругу семьи фатальна, разрушительна. Как желание мотылька сгореть в пламени манящего света. Из-за драконьего инстинкта Визерион пытался образумить Алиессу от чужого влияния, он до последнего пытался вырвать ее из цепкой хватки бога хаоса и войн, но все тщетно. Она услышала его слишком поздно и даже тогда выбрала не брата, а силу и положение фаворитки. Тогда еще совсем юнец Зерион не знал что это было, осознанное решение или одна из стадий одержимости Алиессой особого сорта энергии, что давалась фаворитке от связи с богом и как наркотик воздействовала на сознание. Мужчина слишком хорошо помнил детали прошлого спустя тысячилетия. Назойливые воспоминания вызывающие эмоции у замкнутого некрокромага некогда использовал симбионт как лазейку к контролю над телом. Ничего из этого Тонантос не знала, а дракон отказавшийся от собственного имени не любил рассказывать информацию о себе.
— Не была и не будет. Никогда. Это прошлое и я знаю Энтропиуса убивавшего своих фэдэлесов. Знаю, что он вернулся спустя тысячи лет отсутствия. — Больше мужчина ничего не сказал, но догадаться о причинах неприязни не сложно. Элиас знал, что ровнять всех по одному — неверно. Пресловутая зацикленность исходящая от внутренней связи с давно умершей сестрой. Найти более логичного описания мужчина не мог, помня, что при убийстве Алиессы значительная часть ее силы, ее сущности оказалась внутри него самого не без участия бога хаоса и войн. Деосотредактировал физиологию так чтобы молодой дракон не перегорел от такого числа энергии, ведь сестра была сильнее него, но даже так Зерион не смог нанести урона, его сковал стазисный кокон отправленный в аномальные разломы пространства. Цепочка замкнулась, связь кровными узами не исчезла из-за вмешательства в физиологию дракона. Сам Элиас этого никогда не исправит и никто не сможет кроме другого деоса… Большой вопрос в доверии, дракон был слишком упрям чтобы обратиться к тому же Ферониасу. Ему уже хватило везения выжить, частично побороть болезнь став менее подверженным приступам кровавой жажды. Энергетический паразит в виде симбионта предпочитает чтобы хозяин был жив иначе погибнет он сам. Слова Тонантос действительно заставили задуматься.
— Планета Нонтергар появилась без участия деосов и жизнь там разнообразна, некоторые ресурсы уникальны и не встречаются на других планетах. Вы уверены, что ваша разность это не программа заложенная Создателем, а настоящее, не продиктованное грехом или добродетелью. Ты знаешь как создаются самые искусные магические куклы? Я не про детские игрушки, а про существ относящихся к балионтарам. Можно использовать самые крепкие и дорогие материалы, но личность кукол неполноценна, она та же программа заложенная создателем. Есть много способов магического программирования, но самый точный — переписать ментальный образ. Копию собственного разума разбитого на части программы. При этом можно создать десяток кукол, наделив их разными свойствами собственной личности, ограничениями или запретами. Одинаковые тела, но разрозненные элементы искуственного сознания. Если их все вместе сложить получится прообраз мастера-создателя. — Просто рассуждения без единого вопроса, взгляд алых мужчины вновь устремляется на богиню. Элиас многое знал про кузнечное мастерство и создание артефактов, научиться создавать разумное оружие одна из жизненных целей.
— Первое чему следует научиться некромагу, это не поднимание мертвяков из могил и даже не рука смерти, а некромагическое отрицание. Деосам это сделать проще используя универсальную способность для получения информации, узнать структуру магии чтобы воссоздать ее и перестроить в подобие ментального щита. — Пояснил некромаг, мужчина был уверен, что Тонантос поймет о чем идет речь. Использовать спектралис чтобы по полученному магическому образу перестроить собственную энергию. Делать это проще всего в местности где без проблем можно найти множественные захоронения. Дракон не стал ничего требовать взамен, ему нечего желать. На самом деле даже сам Элиас точно не знал настоящего источника одной из главных проблем — связи с умершей сестрой, что заставляло его видеть ее образ даже в совсем непохожих лицах. Вполне возможно это сможет узнать сама Тонантос, если прицельно просветит спектралисом самого некромага.
— Достаточно того, что мы выбрались с того астероида совместными усилиями, — все же ответил Элиас на последнею фразу Тонантос протягивая богине руку закованную в перчатку из темного металла.
— Я знаю подходящее место, — дракон переместился на одно из кладбищ возле недавно заброшенного монастыря недалеко от гор Волнел. Покосившиеся надгробия встретили гостей. Запах сырости из земли разбавлялся мертвичиной. Смрад разлагающегося тела лесного зверя из канавы неподалеку окутывал невидимым маревом. Некромаг отошел от брюнетки чтобы дать простор для мертвой магии — могильный ветер. — Действуй, — мужчина не стал повторять ранее озвученный алгоритм, наблюдая, что у Тонантос получится сейчас.

[icon]https://i.imgur.com/vckUT0D.png[/icon][nick]Элиас[/nick][status]Кузнец-некромаг[/status]Дракон ничего не ответил богине порядка, ведь мужчина и сам прекрасно знал, что никогда не стоит судить всех по одному, но образы минувшего не стирающиеся из памяти иногда сильно мешали. Время проведенное в том странном месте, где-то между мирами Энтероса, было похоже на нескончаемый кошмар. Элиас даже не уверен, а было ли это явью, можно было списать на стазис, но ядро аномалии намертво сросшееся с телом говорило об обратном. Не потерять себя было сложнее всего, не сойти с ума и не стать монстром на уровне неразумных тварей. Прибывание в аномалии многое изменило, молниево-металлический дракон утратил связь с родными стихиями, его тело стало прочнее, а чешуя доспехами. Что-то теряя мы обретаем новое. Элиас не сможет объяснить Тонантос как он открыл в себе некромагию, она просто вытеснила стихийную магию. Когда-то маг молний стал некромагом. Элиас не испытывал сложностей, «магия смерти» стала чем-то привычным как когда-то родная стихия. Со временем дракон вернул часть стихийной магии, он все прекрасно помнил, но стихии ускользали из рук зыбким песком, не складывались в заклинания. Даже простейший феррокинез, что использовал кузнец в ремесле, не всегда подчинялся воле дракона. Стихийная магия стала противоестественной, но Элиас все равно стремился ее вернуть как часть утраченного.

Кладбищенские вороны слетелись на коряги и покореженные кресты. Черные птицы ждали того чем можно поживиться, той же мертвечиной в канаве. Элиас недолго рассматривал Ризанис, легендарные разумные артефактов деосов, они могут быть различны, но кузнеца всегда интересовало как можно создать такое. Оружие с сознанием и собственной волей. Не клинок и не алебарда, а именно симбиотическая форма костюма, что испытывает живая броня находясь на теле хозяина. Есть ли у разумного артефакта чувства, у балинтов может быть искусственная энергетическая паутина, а есть ли нечто похожее у Ризанис. Простой взгляд не даст ответа и Элиас решил больше не отвлекаться на разумный артефакт, он привел на мертвую землю Тонантос чтобы научить некромагии. Вороны всколыхнулись с громким карканьем наблюдая за крахом богини. Мужчина сделал шаг вперед, но остановился, ведь Тонантос не та кому можно легко навредить, брюнетка каким-то образом умудрилась не отрицать, а наоборот усилить негативное действие некромагии примененной Элиасом. Увиденное шло в диссонанс с внутренним мироощущением, где боги всегда являлись существами выше смертных, способные владеть всем чем пожелают.

— Не так. Взывая к некромагии мысленно вернись туда где чужие жизни обрывались от собственных рук. Смерти все равно хорошее или плохое, некромагия нейтральна сама по себе, она способна ослабить нарушая навитонные связи, поднять кости собирая их в иные формы, распространять проклятия, живое обращать в мертвое. Все это магия, ее нужно лишь принять, а теперь действуй. — С прежним спокойствием без единой эмоции проговорил Элиас. Мужчина не знал помогут ли его слова богине, дракон никогда не считал себя хорошим наставником, он практически никого не обучал. У него не было к этому таланта, но по прежнему считал, что деосу освоить новое должно быть легче. Ведь они создавали мир, их сила созидания была велика, тысячелетние знания и время чтобы принять наказание от Демиурга за своеволие. Некромаг повторно создал могильный ветер в полную силу, дважды эта способность не накладывала негативный эффект, поэтому добавилась заклятие руки смерти способное вытягивать жизненную силу из цели и этой целью была Тонантос. Все было неромагией прямого действия, где магу смерти нужно видеть жертву, прежнее некромагическое отрицание должно справиться с ослабляющей магией.

Бросить кубики

[nick]Элиас[/nick][status]Кузнец-некромаг[/status][icon]https://i.imgur.com/vckUT0D.png[/icon]Элиас мог монотонно рассуждать об устройстве артефактов, как добыть редкие ресурсы, но разговаривал об это не с каждым встречным. В большинстве случаев некромаг предпочитал оставаться немногословным. Дракон не задумывался о том, что озвучила Тонантос, ведь он не единственный некромаг, их достаточно много не считая одной из самых известных некромагических гильдий и Гвардии Смерти. Алоокая богиня могла обратиться к кому угодно из адекватных магов смерти, такие есть. Чтобы буланим обрел некромагию он должен был пережить нечто ужасное, увидеть сотни смертей, за исключением особых случаев. Нечто похожее происходило и с магическими расами. Жестокие убийцы или жертвы ритуалов так или иначе контактируют со смертью, безликой и беспощадной. Дракон молча наблюдал за повеселевшей богиней, мужчина использовал некромагическое отрицание с прежней легкостью, не спешил отвечать на поставленный вопрос. Скрестив руки на груди Элиас какое-то время всматривался лик Тонантос. Действительно, почему он ей помогает, ведь если очередной потомок Демиурга затеяла игру найдя себе новую смертную марионетку дракону нечего ей противопоставить. Мужчина сдвинулся с места широким шагом приблизившись женщине.

— Хочешь знать почему? — мужчина коснулся когтем перчатки подбородка алоокой, захочет, остановит вмешательство в свое личное пространство. — Так смотри внимательнее Богиня Правосудия, — прошептав в самые губы Тонантос мужчина создал ментальный образ истинной памяти. Образ ничем не навредит деосу, но она сможет рассмотреть все в мельчайших подробностях, ощущения и даже чувства дракона. Все скрытое под коркой доспехов, а там была сама тьма, она хлынула во все стороны поглощая окружающее пространство, оплетая призрачными щупальцами каждй уголок метвой земли. Внутренний мир Элиаса был не лучше, такой же безжизненный, он мертв внутри. Серая земля под ногами прошла глубокими алыми трещинами как иссохшее дно озера в бескрайней сумрачной пустыне, невыносимая жара, словно это было жерло огромного вулкана и магма вот-вот поглотит одинокого путника. Аномалия где-то между мирами Энтероса, искаженное безжизненное пространство где плоть заживо плавится, невозможно вдохнуть, немое безмолвие нескончаемой агонии. Визерион был молод, едва перешагнул через порог совершеннолетия своего расового подвида, паренек не старше двадцати лет по внешнему возрасту человеческого тела. Все что он хотел — это спасти сестру, но заслужил лишь бесконечную боль, когда тело рвало на части и заново собирало в круговороте чудовищных метаморфоз. Вечный кошмар от которого не было спасения, потеря рассудка воспаленного разума. Оплавленный металл неровными наростами покрывал все тело, постоянно видоизменялся раз-за разом перетекая зыбкими формами, потерян счет времени, была лишь агония боли где желаешь смерти, но она не приходит, ожидание конца сливается с ненавистью и бессилием, нет ничего кроме отчаянья сменяемого безумием. Дракон существовал вопреки всему, но это не жизнь. Бесцельно бродил по темной пустыне безликий монстр с пустым взглядом, пока не вышел к сердцу аномалии. Неосознанные действия, он почти утратил себя когда поглощал странную субстанцию разрушая источник энергии, она проросла в теле сворачиваясь в аномальное зерно между ключиц мужчины. Все это повторялось бесчисленное множество раз пока «стазисный кокон» не выбросило в привычный мир. Лишь чудом к Элиасу вернулся рассудок, но аномалия поломала его физиологию и симбионт при каждом удобном случае возвращал обратно, стоило лишь закрыть глаза. Если надрывно кричать можно потерять голос, а некромаг утратил способность чувствовать, он давно выгорел эмоционально и ему было все равно. Частично личность мужчины восстановилась, были даже жизненные цели, но все это лишь понимание, что нужно к чему-то стремиться. Элиас мертв внутри. Нет близких, семьи, друзей, ничего о чем он будет сожалеть. Единственная, что смогла вытащить некромага из состояния полной апатии была Лиритиалирэна. Когда она рядом Элиас чувствовал себя живым, но стоит ей уйти как все возвращалось на прежние места. Видение развеялось...

— Мне без разницы, я не боюсь смерти, не боюсь боли. Погибну завтра или через тысячу лет, век драконов не вечен, а ты будешь жить свою вечность до скончания времен, пока все сущее не перестанет существовать. Сотрутся имена и лица, появятся новые, исчезну я и моя история. Со временем не останется даже костей, разрушится Антэрдар или отгремит новая война. Не будет ничего, что знал я, а ты будешь жить и видеть как осыпается пепел эпох, запомни это, бессмертная. Время изъест все кроме таких как ты, не оставив ничего от таких как я, — мужчина все еще стоял рядом, но больше не прикасался к Тонантос. Дракон ответил на правду — правдой. Элиас не был беден, если бы он желал давно мог продвинуться дальше, открыть свое дело и даже отстроить целый замок с золоченой лепниной и хрустальными статуями. Создать клан собрав под свое крыло драконов нуждающихся в этом. Все это не имело смысла для некромага, он ничего не желал, лишь только существовать в своем мире мертвого безмолвия пока однажды не исчезнет.

Бросить кубики

[nick]Элиас[/nick][status]necrosempai [/status][icon]https://i.imgur.com/0Zpfxsj.jpg[/icon]Элиас крайне редко с кем-то делился своим внутренним миром, показывая образ пустыни пылающей бездны, отпечатавшейся в его памяти глубокой зазубриной. Застарелая отметина сродни хроническому недугу, не только его память, из этого мира родом симбионт, что не может существовать вне тела хозяина. Они давно единый организм. Когда дракон вопреки всему смог вернуться очнувшись от стазиса, во время которого произошли необратимые изменения, он был один с осознанием того, что не мог ничего сделать: не мог спасти сестру или защитить себя; его вид драконов уже вымер, прошли миллионы лет не оставив от былой жизни ничего, не единого знакомого лица; долго не мог взять контроль над симбионтом чтобы не лишиться уцелевшего рассудка; не смог восстановить прежние навыки. Бесчисленная вереница из частиц НЕ показывала насколько его собственное существование лишь крупица песчинки океана жизней. Такие как он всегда будут где-то внизу пока существование не потревожат бури, неудержимые ветра способные поднять ввысь прежде чем опрокинуть вниз засыпав сверху толщей таких же крупиц возвращая в темноту забвения. Визерион существует непростительно долго для своей расы, он уже почти побывал за финальной чертой невозврата и знает какого понимать, что ты можешь просто исчезнуть. Для бессмертной это всегда будут просто слова или картинки из чужой памяти, одни из многих. Богиня делала все, что желала, дракон не пытался отступить или разорвать тесный контакт до последнего пытаясь понять не ошибся ли он. Ощущая каждое ее прикосновение некромаг не видел ничего человечного, стоит лишь показать свою правду и как только она отличается от чужой справедливости, боги не против доказать обратное. Жестко и бескомпромиссно, разве могло быть иначе. Элиас давно должен был понять, что не будет другого, не стоит верить в иллюзию понимания. Он мог не защищать бессмертную тогда, зная, что ее эру существования не сможет разрушить ничто кроме другого деоса, но все равно защитил получив в ответ лишь напоминание о ничтожности собственной жизни.

Мир ее глазами не принес просветления или открытия удивительных красот вселенной, все возвращалось во тьму где однажды погаснут звезды. Мужчина не любил сравнений, но застарелые воспоминания отозвались болью возвращая к моменту когда дракон не чувствовал ничего кроме всепоглощающей боли: тренировочная арена изрядно изменившая ландшафт, обломки камня, что-то еще и бесцветные глаза бога хаоса. Бога не удовлетворили его слова и он посмотрел сам, оставляя свой дар — искуроченный разум. Тогда Элиас впервые едва не шагнул за грань, никто не думал, что молодой дракон оправится и его страдания лучше прекратить. В жизни дракона было слишком много чудес когда будучи сломанным он смог подниматься вновь и вновь не утратив себя. Точно так же поступила Тонантос играя с чужим сознанием как вздумается, стоит ей лишь надавить сильнее чтобы сделать калекой и оборвать нить жизни. Элиас ответил на вопрос богини почему он не боится кануть в небытие, но не стал отвечать дальше затягивая молчание. Тонантос не знала о его прошлом, к каким последствиям может привести игра в смертного и бога. Симбионт отозвался на вмешательство в сознание хозяина невнятным шипением стягивая жилы причиняя боль сильнее чем может вытерпеть кто-то другой, никогда не горевший заживо. Пошедшая рябью броня отступила от зерна аномалиии, как от раскаленного ядра, оголяя часть груди дракона на которой были видна сеть из черных вен сходящихся к алому камню меж ключиц, искажения ломали ауру дракона как неисправный артефакт скрывающий расу, все выглядело неправильным, противоестественным. Закаменевшее лицо мужчины не отражало творящегося внутри, Элиасу пришлось сделать усилие чтобы произнести хотя бы звук, вновь заставить двигаться тело.

— Как проклятие, — хрипло ответил дракон успевший отравить собственную кровь прежде чем алоокая богиня попробовала ее на вкус. Металлическая перчатка на правой руке стала похожа на поломанную часть допехов, сейчас мужчине было сложно контролировать не полную полуморфную форму. — Я уверен, что ты желаешь попробовать еще, — чего бы это не стоило некромагу он вопреки здравому смыслу не отступил обхватывая фигуру Тонантос левой рукой чуть выше талии, движение вышло не плавным, ломанной судорогой от плохо возвращающегося контроля. Прокусив запястье сводной руки Элиас позаботился о том чтобы каждая капля пролитой крови коснулась алоокой богини. Некроз уже стремился парализовать руки, испортить идеальную кожу бессмертной темными пятнами. Рука повторила движение Тонантос, очертив линию плеча брюнетки, шею, пальцы зарылись в пряди темных волос на затылке, не сильно сжав, заставляя опрокинуть голову назад. Склонившись к губам бессмертной некромаг коснулся их совсем легким поцелуем выпуская кровь, что он держал во рту позволяя алым струйкам испачкать светлую кожу и пролиться на мертвую землю кладбища. Клыки царапнули по нижней губе богини, он бы желал испить ее крови чтобы утолить собственную боль и утихомирить симбионта, но контроль вернулся, Элиас выпустил пряди волос из крепкого захвата отстраняясь назад от Тонантос.
— А теперь повтори урок, сможешь использовать некромагическое отрицание, освоить начальные способности некромагии и я покажу как сделать собственную кровь ядом, — обучение продолжилось несмотря на повисшее напряжение.

Бросить кубики