Сначала была боль.
Она пульсировал в теле, растекаясь горячими каплями, обжигая чувствительные нервные окончания, заставляя болезненно морщиться. Он пошевелился, приподнимая голову и тут же, глухо застонав, уронил ее на подушку, содрогнувшись от пронзившей череп боли. Мир взорвался мириадами ослепительно-кровавых звезд, вновь погружая его во тьму.
…Сознание возвращалось медленно и лениво. Оно, как капризный щенок, то вспыхивало яркой звездочкой, давая почувствовать окружающий мир, и тут же гасло, окутывая его покрывалом мрака.
Когтистые пальцы дернулись, скрючились, сминая плотную ткань покрывала. Дельвар издал хриплый полувздох-полустон, приподнимая голову от подушки, попробовал приподняться. Не вышло. Древний обнаружил, что вновь пришпилен к постели а распластанные крылья, как и сутки назад, удерживались при помощи фиксаторов, не давая ему изменить позу. Тонкие ноздри затрепетали, втягивая запахами лекарств воздух. Золотые, все еще подернутые мутной пеленой глаза распахнулись, вперившись в белый, хорошо знакомый потолок. Он чуть повернул голову, обнаружив на внешней стороне ладони иглу с прозрачной трубкой, тянувшейся к штативу с капельницей.
«Вот же дерьмо...»
Воспоминания вернулись мгновенно.
Ярость, клокотавшая в глотке.
Стремительный прыжок.
Высокий, сутулый мужчина, заступивший дорогу.
Грохот падения.
Скребущие когти.
Густая слюна, стекающая по подбородку.
Ментальные щупальца, вонзившиеся в сознание.
И последовавшая за этим вмешательством боль.
«Твою же башню!»
Послышался шорох. Дельвар привычно потянул носом принюхиваясь. Запах оказался знакомым. Эссенция. Старшая медсестра. Донна Саммерс.
Древний медленно повернул голову поймав взглядом знакомую фигуру женщины.
- Миссис Саммерс, - выдохнул антик, слабо улыбнувшись. - Доктор фон Раух... Я его сильно зацепил?
_________________________________________
Одет: обнажен.  Длинные багрово-красные волосы свободно рассыпаны по плечам; с правой стороны стрижены до состояния короткого ежика, по которому выбрит узор из линий; часть волос зачесана на левую сторону, открывая огненные линии абстрактного рисунка татуировки, начинающейся от правой брови.
В левом ухе серьга-кольцо, индастриал с продетой в проколы штангой.
На правой руке браслет-артефакт для перемещений, на левой - широкий браслет-оплетка из драконьей кожи, маскирующий разрез, через который выбрасывается импланитированный волвер. Дельвар левша.

Отредактировано Дельвар (10.08.20 10:17:25)

Эсенция злилась.
Злость слышалась в каждом слове которое она обращала к  антикверуму. А вот в глазах дрожали капли непролитых слез. Дельвар выхватил это мгновенно, и улыбка его тотчас же увяла, зато во взгляде  медленно проступал ужас.
- Чт-т-то? -  подавившись воздухом, выдохнул первородный. - Я его что?... Убил?
Рваный вздох слетел с губ, когда Та'Лиэв прикрыв глаза, в которых плескался панический ужас, отвернул голов от Донны. Он слышал каждое слово которое произносила  медсестра, а перед внутренним взором поднимались картины не столь отдаленного прошлого..
Аккуратные домики, лязг оружия, крики раненых и умирающих. Одуряющий запах горячей крови, текущей по вымощенным булыжником улицам  маленького поселения. Когтистые пальцы, сжавшиеся на горле очередной жертвы, безжалостно вырывают трахею, ломая хрупкие позвонки.
И над всем этим безумный хохочущий вой крылатого чудовища перемазанного кровью невинных жертв. Красноволосая тварь бесновалась среди переполненного паникой и ужасом поселения, уничтожая все на своем пути.
Когда появился санитар, нервно дергавшийся от одного вида распластанного на постели древнего Дельвар даже не пошевелился, не повернул головы,  продолжая медленно тонуть в собственных воспоминаниях, от которых голова начала вновь болеть.
Он не произнес ни звука, не сделала ни единого движения пока нервный санитар  снимал фиксаторы, освобождая крылья антикверума. И лишь когда  Саймон,  озираясь на древнего, покинул палату, едва слышный шепот слетел с бледных губ.
- Простите...
Он осторожно завозился, стараясь не повредить трубку с капельницей и одновременно пытаясь устроиться в потели удобнее. От лежания на спине крылья затекли, и Дельвар сейчас испытывал дискомфорт вкупе с нарастающей головной болью. Прошло некоторое время, прежде чем древний  нашел нужную позу и умостился в кровати. Теперь он напоминал кокон из взъерошенных перьев.
- Надеюсь, что я не... слишком сильно... его задел.... и доктор...  фон Раух поправится...
«Убил... Ты его убил...» - долбилось в измученном болью сознании. - «Он мертв...»
Та'Лиэв умолк. Он свернулся в клубок, завернувшись в свои огромные крылья и затих. На Донну он более не смотрел, вновь утонув в кровавых воспоминаниях, смешанных с усиливающейся головной болью уже начавшей стягивать виски.
"Ты его убил..... Так же, как ты выреза то поселение эссенций..."

_________________________________________
Одет: обнажен.  Длинные багрово-красные волосы свободно рассыпаны по плечам; с правой стороны стрижены до состояния короткого ежика, по которому выбрит узор из линий; часть волос зачесана на левую сторону, открывая огненные линии абстрактного рисунка татуировки, начинающейся от правой брови.
В левом ухе серьга-кольцо, индастриал с продетой в проколы штангой.
На правой руке браслет-артефакт для перемещений, на левой - широкий браслет-оплетка из драконьей кожи, маскирующий разрез, через который выбрасывается импланитированный волвер. Дельвар левша.

Отредактировано Дельвар (27.08.20 11:19:06)

     Готтард мрачно смотрел на заканчивающего его перевязку дежурного травматолога, которого не преминула вызвонить Донна, едва узнала, что диагносты и не подумали оказывать помощь пострадавшим. Маркус Штерн не менее «приветливо» смотрел на полукровку, заканчивая заматывать саднящие ребра. Ардо, пожалуй, даже удивился, когда узнал, что дело обошлось лишь несколькими трещинами – болело как на полноценный перелом.
     - Магия и прочие отравы – это, конечно, хорошо, - угрюмо вещал травматолог. – Но еще минимум неделю в тугой повязке и уменьшить физические нагрузки до минимума. Надеюсь, сложных операций в планах нет?
     - Разве что привезут что-то экстренное… - вздохнул Готтард. – Я не гадалка и не прорицатель…
     - И то верно, трудоголик хренов, - буркнул Штерн, заканчивая перевязку. – Сдать бы тебя по-хорошему нашим на недельку…
     - Травматология взвоет, - заверил коллегу саэтерус.
     - Только это и останавливает…
     Переодевался Готтард уже в «цивильное». Пока он провалялся в полузабытье, в окружении лечебных плетений и нервозных коллег, подкрался конец его смены. Заступившая на смену еще в районе полудня доктор Сильвери заверила, что в отделении все было штатно. Даже едва не добитый «маленьким экспериментом» серпента во время обследования антиквэрум спал под действием препаратов и не демонстрировал значительного ухудшения состояния.
     Пожалуй, мужчина предпочел бы сразу отправиться домой. В отделении было беспокойно и чужие эмоции воспринимались как удушливая пелена, от которой вполне физически мутило. Он даже почти мирно разошелся со Штерном, когда внезапно по слишком чуткому сейчас восприятию резануло как скальпелем, заставляя метнуться в сторону двери.
     - Раух, дери тебя варг, чтобы там не было, без тебя разберутся, - выругался травматолог, загораживая собой дверной проем. – Ты. Никуда. Не идешь.
     - Я не в твоем отделении… - мрачно заверил Готтард, нанося прицельный удар по уху коллеги с короткого замаха.
     - Трудоголик хренов, - вновь припомнил, кем считает нейрохирурга травматолог, потирая ухо, но отходя в сторону. – Будешь помирать, ко мне не обращайся.
     - Учту, - отмахнулся Ардо, шаткой походкой направляясь к источнику отравляющей и без того нездоровый фон отделения дурноты, распугивая при этом встречных коллег своим видом.
     Когда стало ясно, что эпицентром является одиннадцатая палата, фон Раух чертыхнулся, готовясь к худшему. Оттуда несло вязким, душащим страхом и пробирающей до костей скорбью в перемешку с гневом. Фонило так, что голова начинала нещадно гудеть и подкруживаться, что в целом благодушия не прибавляло.
     Пожалуй, с Донной он все же вспылил. Разумеется, можно было все списать на то, что чисто технически та начала первой, но это было бы как-то по-детски, а потому стоило морально готовиться извиняться утром. И принимать извинения. В конце концов, в чем-то неправы были оба.
     Впрочем, Донна была проблемой утра, а вот эмоциональное состояние антика беспокоило его сейчас. И, пока еще были силы бодрствовать, стоило попытаться что-то с этим сделать, дабы не оставлять коллегам бомбу, готовую в любой момент «взорваться» судорожным припадком. Обнаружить с утра беспокойного пациента в реанимации решительно не хотелось.
     - Что ж… Стоит признать, что утро решительно и неостановимо…не задалось, - горько усмехнулся Готтард, усаживаясь на стул рядом с постелью антиквэрума, который минутами ранее занимала Донна Саммерс. – Как вы? Творец-свидетель, в этот раз эта змеемордая зараза так легко не отделается… Экспериментатор, мать его чешуйчатую…
     Пожалуй, если фон Раух на кого-то действительно злился, так это на диагноста. Разумеется, досадно было и за себя, но как-то отчасти. Но чертов серпент уже не в первый раз доставлял беспокойство полукровке, а Готтард все же был далеко не образцом всепрощения. Да и диагност не был в круге тех лиц, которых Ардо готов был прощать…
[nick]Готтард фон Раух[/nick][status]Доктор сказал "В морг!", значит, в морг...[/status][icon]https://i.imgur.com/r9zNPfC.jpg[/icon]

     Чужие эмоции настолько грубо врезались в сознание, что вызывали отторжение и как следствие дурноту. В другом состоянии Ардо мог бы попытаться «вытянуть» страх пациента, как до этого поступил с гневом, но паразитическое последствие изначально скорее негативной мутации полукровки уже не способно было к поглощению чего-либо извне. Гнев антиквэрума был слишком…плотным, тяжелым, всеобъемлющим…и практически ядовитым. И Готтард был уже слишком сильно им «отравлен», чтобы рискнуть пропустить через себя что-то еще…
     Та’Лиэв воспринимался как сплошной комок нервов и обрывков «дивной» мешанины из не самых светлых эмоций. От подобного «коктейля» в нынешнем состоянии фон Рауху хотелось сбежать, но Ардо давил в себе этот порыв, не без оснований подозревая, что подобным рискует только усугубить ситуацию. Не понимая подоплеки его поведения, антик вполне мог истолковать все превратно и отреагировать соответствующе. Не то, чтобы Готтард опасался того, что пациент попытается наложить на себя руки, но серию припадков вполне можно было ожидать… И это было до безумия скверно…
     - Не извиняйтесь… Разве я вас хоть в чем-то обвинял? – тяжело вздохнув, проговорил мужчина. – Вот с диагностами у меня разговор будет долгий… И не сказал бы, что приятный, - мрачно признал саэтерус. – Знаете, они ведь просто нас там бросили… Никто не подошел, пока Донна не отправила за нами бригаду…
     Готтард прикрыл глаза и хрипло выдохнул через зубы. Он мог понять истоки подобного поведения. Кого-то пугала перспектива оказаться растерзанным антиквэрумом, кое-кого из сведущих не меньше мог пугать шанс, оказаться «выпитым» полукровкой… Но это определенно не было поводом просто оставить все как есть… Ардо просто не хотел думать, когда бы о них вспомнили, если бы он не смог связаться с Донной. От подобных мыслей становилось не по себе и, пожалуй, еще сильнее мутило…
     Нервно вздрагивающий комок перьев перед глазами…удручал. Фон Раух вполне представлял, что мог придумать себе антик. Особенно, учитывая зареванное лицо старшей медсестры и возможные последние воспоминания перед потерей сознания, если те сохранились. Однако считать его по-настоящему виноватым Готтард не мог. Скорее уж они оба оказались жертвой обстоятельств в лице азартного экспериментатора. И даже при подобном раскладе, одним из виновных Ардо упорно назначал себя. Ему определенно стоило отказаться от последней процедуры. Ее вполне можно было провести и позже. И уж точно с другим диагностом. Ведь подозревал же, что серпент не удержится, и снова оказался прискорбно прав…
     Вопрос о смене врача, признаться, Готтарда несколько…удивил. За годы работы в отделении он как-то привык, что сложные случаи и буйных пациентов передают как раз-таки ему. Это было своеобразное внутреннее правило, сводившееся к тому, что, как говорил один не самый приятный в общении коллега, «пусть монстр монстров и лечит». Поэтому, пожалуй, ему и в голову не приходило, что Та’Лиэва стоило кому-то передать. Да и кому бы, если даже Найджел не брезговал передавать иногда «особенно интересные» случаи заместителю…
     - А вы сами разве хотели бы сменить врача? – задумчиво уточнил Ардо, не замечая, как проводит чуть подрагивающей рукой по взъерошенным перьям, торчащим над сползшим покрывалом. – Впрочем, если действительно желаете настоять… Я, конечно, могу попытаться уговорить кого-то из коллег, но не могу гарантировать их согласие взяться за…мой профиль.
     Готтард был почти уверен, что из всех ведущих специалистов сходу его не послал бы разве что Салливан, да и то преимущественно из вежливости. Да и, признаться, ему было слишком интересно, что именно не так с этим антиквэрумом, чтобы отказаться от подобного случая. Пожалуй, если бы не дурная от злоключений этого дня голова, фон Раух вполне бы мог вновь заночевать на работе, изучая материалы диагностик, чтобы с самого утра начать распугивать персонал видом весьма несвежего покойника. Однако ему по-прежнему было дурно и с этим приходилось считаться…
[nick]Готтард фон Раух[/nick][status]Доктор сказал "В морг!", значит, в морг...[/status][icon]https://i.imgur.com/r9zNPfC.jpg[/icon]

Отредактировано Шиани (11.08.20 16:29:20)

     Пациент успокаивался… Это было добрым знаком. Пожалуй, Готтард рисковал бы провести ночь в тревожной полудреме почти без сна, если бы оставил его в том состоянии, в котором застал антиквэрума в присутствии Донны. Слишком опасался бы утренних известий…
     - Не вы первый – не вы последний, - заверил полукровка антика, продолжающего каяться в несостоявшемся убийстве. – Поверьте, вам еще далеко до даденгера-шизофреника, пытавшегося свернуть мне шею при каждом удобном случае…
     Ардо слишком отчетливо уловил в оборванной фразе пациента весьма тревожную недосказанность, что и послужило основной причиной воспоминаний о другом одиозном больном, которого из больницы Готтарду, слава Демиургу, приходилось выписывать лишь единожды. Иногда проще было «пропустить мимо ушей» пару фраз, чтобы лишний раз не тревожить ни свои, ни чужие нервы…
     Полукровка искренне порадовался, когда антик расслабил до этого будто закаменевшие от напряжения крылья. И пусть для подобного эффекта приходилось уже осознанно идти на тактильный контакт, давя в себе чувство неловкости от нетипичного для себя поведения. Результат того стоил. Хотя реакция пациента…несколько смущала, признаться. Если бы еще неделю назад кто-то сказал бы Готтарду, что кто-то будет настолько рад его присутствию, что начнет…мурлыкать, то был бы сиюминутно послан такими дорогами, что даже в не самом приличном обществе упоминать считается неуместным. Теперь же, рассеянно оглаживая чужие перья, медленно мирился с тем фактом, что, оказывается, его работа все еще способна его удивлять.
     Впрочем, нетипичность пациента мурлыканьем не ограничилась. Та’Лиэв не желал менять врача. Совсем. И вот это, пожалуй, сбивало с толку. Не то чтобы пациенты от Готтарда бежали. Они признавали его полезность, стоически терпели, но при первой же возможности старались переписаться к кому-то…поприятнее в общении. Антиквэрума же, видимо, вполне устраивал хмурый ворчливый тип, с отменной удачей находящий повод усугубить его состояния – то нервируя сам, то сталкивая с теми, кто и вовсе доводит до паники. Впрочем, спорить с его желанием мужчина смысла не видел. В конце концов, случай антика действительно был интересен и, чтобы в нем разобраться, вести пациента самому было как-то сподручнее.
     - Останусь, - заверил полукровка болезного. – Но, имейте ввиду, вы сами это выбрали…
     Когда антиквэрум доверчиво приподнял крыло, саэтерус, признаться, на мгновение растерялся. Слишком подобный жест контрастировал с обычным поведением пациентов нейрохирурга. В него верили, ибо прекрасно знали о его послужном списке, но вот с доверием все было не так гладко. Порой на него нервозно косились даже благодаря при выписке.
     Впрочем, особо смысла рассуждать о природе доверия сейчас не было. В конце концов, раз уж это действительно успокаивало проблемного пациента, можно было и переступить ненадолго через многолетнюю привычку… Вздохнув, мужчина осторожно прикоснулся к оперению подкрылья, будто бы гладя пугливого зверька. То, что при этом чувствовал он себя несколько не в своей тарелке было сущей мелочью.
     - И, пожалуй, обсуждение результатов сегодняшнего безобразия придется отложить до завтра, - с некоторой долей досады произнес Ардо. – Боюсь, я просто усну при попытке свести воедино показатели, - проговорил мужчина извиняющимся тоном, попытавшись при этом улыбнуться, но это привело лишь к тому, что уголки губ чуть нервно дернулись и вернулись к маске усталости на бледном лице. Пальцы сильнее задрожали и Готтард сцепил руки в замок, пытаясь унять тремор. Ему определенно стоило выспаться…и кое-то веки все же отдохнуть в предстоящие выходные…
[nick]Готтард фон Раух[/nick][status]Доктор сказал "В морг!", значит, в морг...[/status][icon]https://i.imgur.com/r9zNPfC.jpg[/icon]

     Мерный урчащий звук вкупе с исчезнувшим эмоциональным раздражителем оказывали весьма снотворное влияние на утомленный организм. Пожалуй, Готтард все еще бодрствовал исключительно на собственном упрямстве и искреннем желании заснуть именно дома, подальше от взбудораженного фона из переживаний коллег.
     Радовало, что пациент все же сумел успокоиться, оставляя меньше поводов для дурных опасений. Разумеется, впереди были еще результаты диагностических исследований, построение схемы лечения и внутренние разбирательства с некоторыми особо отметившимися нездоровым интересом и постыдной бесчувственность коллегами, но это было делом будущего. В настоящем же то, что эмоциональный фон антика больше не вгонял в дурноту полукровку, было уже вполне достойным достижением…
     Когда Та’Лиэв вскользь объяснил, чем именно было обусловлено его нежелание менять врача, Готтарду, пожалуй, стало жаль антиквэрума. Ардо бы никому не пожелал быть эдаким нежеланным переходящим кубком, от которого раз за разом стремились избавиться. Подобные мысли только укрепили его решимость разобраться в ситуации самостоятельно. В конце концов, если пациент был способен находиться в ясном сознании и оставаться критичным к собственным поступкам, случай не мог оказаться совсем уж безнадежным. Во всяком случае, саэтерусу хотелось в это верить…
     Когда фон Раух почувствовал чужое прикосновение к собственной руке, сопровождающееся вполне однозначным посылом отправить врача отсыпаться…Готтард на секунду опешил. Он, конечно, отдавал себе отчет, что выглядел сейчас откровенно говоря неважно, но пациенты, отправлявшие его домой…пожалуй, до сегодняшнего дня были у него чем-то из разряда невозможного. Впрочем, антику снова удалось его удивить…
     - Доброй ночи, - как-то почти обреченно выдохнул Ардо, наблюдая за тем, как погружается в объятья Рирарум беспокойный пациент. Посидев рядом с его постелью еще пару мгновений, пережидая головокружение, мужчина поднялся и шатко поковылял в сторону ближайшей портальной площадки. Что ж… Ему действительно стоило выспаться, если он планировал на следующий день быть вообще хоть на что-то способен…
[nick]Готтард фон Раух[/nick][status]Доктор сказал "В морг!", значит, в морг...[/status][icon]https://i.imgur.com/r9zNPfC.jpg[/icon]

     Утром Готтард чувствовал себя разом криворукой поделкой неумелого некроманта и учебным пособием для студентов-медиков. Болело все, что прогностически и должно было болеть. А то, что не должно, попросту противно ныло. Необходимость принять обезболивающее поставила крест на возможности выпить действительно крепкий кофе,  а все еще присутствующая дурнота отбивала даже желание разжечь трубку. Стоит ли говорить, что отказавшийся от госпитализации бледный полукровка, пребывал не в духе с самого момента своего пробуждения?
     На работе фон Раух появился рано. Пожалуй, даже слишком. Поэтому имел возможность «полюбоваться» на жалостливые, опасливые и злорадные взгляды всей пересменки разом. Радовало исключительно то, что с пожеланиями здоровья и попытками узнать о самочувствии кроме Донны его никто осаждать не рискнул. К старшей же медсестре Готтард уже попросту привык и потому воспринимал ее причитание скорее фоном.
     Обсудив результаты смены с недовольно косящейся на него Мэган Сильвери, Готтард вольготно устроился в кабинете, настраивая себя на знакомство с содержанием планшета. Признаться, после вчерашнего его содержание заочно казалось безумно интересным и искренне пугающим.
     Как и ожидал Ардо, при изолированном от прочих данных рассмотрении показателей чисто магической диагностики, результат выходил…странным и во многом спорным. Наблюдались множественные последствия нарушений, но не было и намека на причину. Увидь саэтерус подобные результаты где-то еще в отрыве от реального случая, он, пожалуй, заподозрил бы сбой плетений пентаграммы. Однако в нынешней ситуации Готтард не спешил с выводами, продолжая рассматривать результаты обследования. Аппаратные исследования тоже показывали весьма…сомнительные результаты. Ни очаговой активности, ни следов кровоизлияний, ни рубцов… Сплошные последствия при отсутствии явных причин. А вот изучение результатов прерванной диагностики…заставило нехорошо задуматься. Активировавшиеся при воздействии звука зоны слишком хорошо накладывались на схему расположения импланта и локализацию повреждений. Пугающе хорошо…
     Просматривая результаты снова и снова, пытаясь выловить хоть какое-то несоответствие, Ардо все больше убеждался – если ситуацию оставить в том состоянии, в каком она находится сейчас – антиквэруму он откровенно не завидовал. Тем более, что все сходу напрашивающиеся варианты решения проблемы упирались в измученное существующей патологией и неверным лечением состояние пациента…и цирконский «сюрприз», прилагавшийся к импланту по-умолчанию. Впрочем, если ситуация не предполагала легких путей, это еще не значило, что стоит забросить поиск решения…
     Одиннадцатую палату на обходе Ардо оставил последней вполне намеренно. Ему требовалось подумать…и успокоиться, прежде чем пытаться что-либо говорить антику. Не хотелось неосторожно брошенными словами спровоцировать припадок…любого типа. И еще меньше хотелось угробить обоих в попытке его прервать, если все сложится совсем уж скверно…
Совладать с собственной нервозностью удалось не сразу. Готовым вести конструктивный диалог Ардо почувствовал себя только пару раз сорвавшись на бездельниках и побеседовав с Донной. Закончив обмениваться извинениями с эссенцией, саэтерус решил все же больше не откладывать посещение источника своей новой головной боли.
     - Доброе утро, - с вымученным подобием улыбки отозвался Готтард. – Судя по тому, что за мной все еще не ходит по пятам небезызвестная вам эссенция с настоятельными уговорами где-то отлежаться – неплохо.
     Констатация факта, хоть и облеченная в подобие шутки, никак не отменяла своей сути. Он по крайней мере не выглядел смертельно уставшим. То, что чувствовал он себя при этом все же несколько утомленно и разбито, право слово, никого не касалось. Тем более, что еще пара-тройка подстегивающих регенерацию пентаграмм и острота проблемы рискует свестись к нескольким дням уже скорее фантомных ощущений, чем реальной болезненности…
     - Думаю, могу вас в чем-то порадовать, - начал мужчина, размещаясь на стуле рядом с кроватью и стараясь при этом слишком явно не демонстрировать скованность движений. - На тот свет вы явно не собираетесь как минимум. И, пожалуй, мы можем обойтись без повторного визита к диагностам.
     В остальном Ардо новости совсем уж радостными не считал. Возможно, конечно, антика мог порадовать еще и тот факт, что полукровка, похоже, понял причину его состояния, но вот прогнозы по борьбе с последствиями… О них фон Раух предпочел бы рассказывать весьма осторожно. Он и так чувствовал себя виноватым в части злоключений последних дней и потому искренне не хотел навредить пациенту еще больше…
[nick]Готтард фон Раух[/nick][status]Доктор сказал "В морг!", значит, в морг...[/status][icon]https://i.imgur.com/r9zNPfC.jpg[/icon]

     Слова полукровка старался подбирать как можно более тщательно. Не хотелось никого беспокоить излишней экспрессий – это могло плохо сказаться на нервах антика и его собственных саднящих ребрах.
     - Коротко – руки бы оторвать тому, кто ставил вам имплант, перекрутить на фарш и заставить съесть с аппетитом… - попытка обойтись без злословия все же с треском провалилась. – Если свести воедино данные всех диагностик, то…за вычетом аномальной активности в местах возникновения избыточных структур искусственной сети…вы вполне…здоровы…
     Голос Ардо просел на конце фразы и он неосознанно начал отстукивать тревожную дробь по кромке планшета, но вскоре остановил себя, и сам испытав раздражение от получившегося звука.
     - Боюсь, мне сложно представить, как можно было получить такое количество избыточных структур, - фон Раух нахмурился и недовольно поджал губы. – Они чрезмерно усиливают входящие стимулы… Возможно, отшельнику-аскету на удаленной работе это было бы и в плюс, но вы, при всем моем уважении, на подобную персоналию не тянете…
     Пожалуй, проблемы были бы и у аскета, но это мужчина озвучивать не стал. Картина и без того выходила излишне удручающей. Нервировать пациента дополнительно было бы почти преступно халатно.
     - Меня несколько обескураживает расположение проблемных участков, - полукровка не сдержал тяжелого вздоха. – Такое чувство, что поганили намеренно, точно зная результат…
     Эта мысль витала в голосе саэтеруса с самого утра, но признавать ее было как-то…боязно. Впрочем, фон Раух упорно считал честность лучшей политикой…хоть сейчас и внутренне готовился, наплевав на собственную боль, кинуться к пациенту, если его все же добьет подобная новость.
     - Думаю, не сильно ошибусь, что вам знакомы проблемы с запредельными эмоциями и поступками, не блещущими логикой… - видя нервозность пациента, Готтард отложил планшет на прикроватную тумбу и накрыл чужую ладонь своей. – И это, бездна побери криворукого выродка, не ваша вина. Винить стоит того, кто решил это с вами сделать…
     Пожалуй, в этот момент, после того, как отзвучали не самые приятные мысли врача, Готтарду было действительно страшно. Страшно за судьбу пациента, свою способность решить проблему, учитывая специфику его состояния, замыслы неизвестного вредителя… Впрочем, страх вполне мог и мотивировать… Во всяком случае, саэтерус точно не планировал расписываться в собственном бессилии, не попытавшись ничего сделать. Признать поражение было намного страшнее любых домыслов…
[nick]Готтард фон Раух[/nick][status]Доктор сказал "В морг!", значит, в морг...[/status][icon]https://i.imgur.com/r9zNPfC.jpg[/icon]

     Намеренное вредительство… Как бы это не замалчивалось, но встречалось почти повсеместно. Медицинская практика не была исключением. Встречались Ардо коллеги по цеху, которые отказывались всерьез лечить представителей какой-то определенной расы. Бывало, что доходили слухи о разбирательствах, связанных с местью. То, что сам Готтард до подобного не опускался, было совсем не показателем. Те, кто отчаивался найти иной выход из давящей на их восприятие ситуации, не были привязаны к профессиям… И это, порой, было весьма прискорбно.
     Пожалуй, фон Раух искренне бы порадовался, имей он сейчас дело с классической эпилепсией. Она была привычна, хорошо изучена и имела шансы оказаться обуздана после оперативного вмешательства, а то и вовсе без него при должном старании. В случае Дельвара любые размышления спотыкались об имплант и стопорились намертво. Полукровка прекрасно представлял, что можно было бы сделать…если бы не цирконский подарочек магохакерам. Но чертова защита от вмешательства в работу этой искусственной надстройки не давала действовать привычными методами.
     Разумеется, помимо прямых путей существовали и окольные. Но связываться с той братией, что могла бы помочь с ними разобраться, было чревато как минимум потерей времени, нервов и с некоторой долей вероятности пациента. Именно поэтому саэтерус старательно загонял подальше мысли о вероятных и невероятных способах оперативного вмешательства, стараясь для начала сосредоточиться на симптоматическом лечении, которое могло бы сгладить актуальное состояние и последствия рекомендаций предшественников.
     - Мне сложно представить, кто был автором идеи, - продолжил рассуждения Готтард. – Но исполнение совсем не тянет на случайность. Часть элементов дублировалась неоднократно, будто бы хотели, чтобы сработало наверняка…или чтобы непременно нашли…
     Ситуация полукровке не нравилась категорически. Явное вредительство или отсроченная демонстрация – выглядело это все равно скверно. Кто-то настолько не любил антиквэрумов? Или за что-то мстил конкретному антику? Или и вовсе за всем этим крылось нечто многоходовое и весьма…не безопасное? Отсутствие ответов скорее плодило новые вопросы, один другого мрачнее…
     - Учитывая вашу…индивидуальную реакцию на ментальные воздействия, - нехотя признал Ардо. – Боюсь, что прояснить ситуацию с воспоминаниями будет несколько…проблематично. Аномально гипертрофированные зоны импланта напрямую с ответственными за память образованиями не контактируют…
     А вариант «фиксировать и ломиться» явно был за гранью гуманности и морали, поэтому вопросы о специфике воспроизведения травмирующих воспоминаний пациента стоило отложить на неопределенный срок. Не то, чтобы Готтард надеялся, что проблема решится сама – скорее здраво взвешивал риски. А рисковать ни собой, ни пациентом не хотелось…
     Когда Та’Лиэв внезапно упомянул брата, Ардо ощутил острое чувство дежавю… О, эта наивная уверенность в непогрешимости родственников… Скольких она доводила до проблем и скольких еще доведет… Готтард и сам не раз убеждался, что больнее всего оказывались удары от тех, кто был близок… И, пожалуй, подобные открытия оставили немалый отпечаток на формировании его личности… Впрочем, важнее была не личность злоумышленника, а работа с последствиями его деяний…
     - Сейчас рано говорить о возможности оперативного вмешательства – так быстро подобные расчеты с поправкой на систему безопасности импланта не сделать, - все же признал Ардо. – В любом случае, куда актуальнее выровнять ситуацию с последствиями предыдущих…попыток получить лечение. Большая часть того, что вам выписывалось или относится к общеукрепляющим, или попросту противопоказана, - Готтард слабо усмехнулся и чуть сильнее сжал пальцы на чужой руке. – Боюсь, вы рискнете начать меня истово ненавидеть из-за насущной необходимости видеть довольно часто, пока мы подберем оптимальные препараты и их дозировки.
     А еще Готтард опасался реакции антика в том случае, если тот поймет, как именно полукровке удалось его угомонить после действий диагноста. Немногие из посвященных в эту его особенность горели желанием часто видеть рядом с собой настолько проблемного знакомца…
[nick]Готтард фон Раух[/nick][status]Доктор сказал "В морг!", значит, в морг...[/status][icon]https://i.imgur.com/r9zNPfC.jpg[/icon]

     - Хотел бы я ни в чем не быть уверенным, - заверил нервничавшего пациента Готтард. – Но…узко локализованные надстройки при общей ювелирности работы… Невозможно при такой скрупулезности несколько раз ошибиться в одних и тех же местах и даже не попытаться ничего исправить…
     То, что реакции появились не сразу, вполне можно было списать на уровень регенеративных способностей антиквэрумов. Организм долгое время мог справляться с дефектом, пока количество микроповреждений не перевалило за некую границу, за которой собственных ресурсов стало уже недостаточно.
     Когда речь зашла о ментальных воздействиях, Ардо даже испугался, что снова загнал пациента на грань приступа, однако тот сумел совладать с собой. Слишком уж бурно отреагировал Та’Лиев. Зато то, о чем при этом проговорился антик, заставило полукровку почувствовать с ним…некое подобие солидарности. Что такое исковерканное родственной «доброжелательностью» нутро он себе прекрасно представлял. Самого саэтеруса фон Раухи коверкали, разумеется, не ментально – слабые способности к менталистике из всей многочисленной лигрумской родни присутствовали разве что у десятка дальних родичей, да и те их особо не развивали. Но вот последствия их давних поступков мужчина все еще разгребал…с попеременной успешностью.
     - Что ж… Постараемся по возможности обойтись без ментала, - Готтард чуть нервно усмехнулся. – Или хотя бы минимизировать последствия, если не выйдет ничем заменить…
     Гасить эмоциональные вспышки фон Раух вполне мог и сам, не пытаясь умиротворить пациента нужным воздействием. Что-то сложнее в ближайшее время при благоприятном исходе могло и не понадобиться. Вот только…полукровка сомневался, что страх, каким бы сильным он не был, мог вызвать настолько болезненную психосоматику… Но эту тему можно было и, пожалуй, нужно отложить на более благоприятное время, сосредоточившись на нормализации актуального состояния антиквэрума.
     И все же Та’Лиэв, когда не находился под аффектом, был на диво спокойным и удобным пациентом. Пока, во всяком случае. Готтард все же подозревал, что однажды умудрится достать и его. В его окружении постоянно терпеть его компанию умудрялись только Донна и Найджел. И, пожалуй, Ардо все еще удивлялся, как им это удается. Пожалуй, он просто слишком привык по итогу всегда оказываться наедине с проблемами. И нервно ожидающие возможности сменить консультирующего врача пациенты были одной из них.
     - Я оставлю запрос на портал, - фон Раух кивнул своим мыслям. – Завтра смена Салливана – сразу и одобрит. На учет по внеплановому оказанию экстренной помощи, думаю, успею внести данные сам…
     План дальнейших действий складывался вполне четко. Стоило действительно внести антика в реестр центра как хронического пациента, так как контроль подобного случая явно не тянул на разовое вмешательство. А еще нужно было поднять кое-какие связи для получения доступа к документам, в существовании и месте хранения которых он был вполне уверен. Разве что соваться туда стоило уже в добром здравии и с полным перечнем требований и предложений. И быть готовым, что взамен попросят о чем-то…занимательном.
     Когда антик заговорил о произошедшем на диагностике, внутри Готтарда все оборвалось. Тело напряглось, руки похолодели, а сам он резко чуть дернулся в сторону, будто ожидая удара или крика. Однако Дельвар…принялся его благодарить за то, за что обычно грозились засудить, если не прикопать, если саэтерус в силу обстоятельств плохо контролировал эту клятую свою способность.
     - Надо же… - мужчина усмехнулся, хоть и смотрел все еще настороженно. – Даже упырем не обозвали… Старею, видимо.
     Пожалуй, не удержи антик его руку, саэтерус вполне мог при упоминании о его поступке отшатнуться и спешно покинуть палату, чтобы начать со всей возможной обреченностью осознавать всю глубину очередной проблемы уже заперев дверь кабинета изнутри. Однако пациент лишил его подобного шанса, и мужчина был не уверен, к лучшему ли это. Впрочем, при отсутствие альтернативы, стоило успокоиться…насколько позволяли условия… Тем более, что и сам пациент на волне эмоций снова подался…в не самые приятные откровения…
     - Не стоит делать столь животрепещущие признания в столь неподходящем месте, - полукровка отвел взгляд и рвано выдохнул. – Порой достаточно всего одной пустой головенки с хорошо подвешенным языком, чтобы пустить всю жизнь в клятую бездну…
     Готтард несколько раз медленно и глубоко вздохнул до боли в ребрах, чтобы унять собственную нервозность и только после этого снова смог посмотреть на пациента, который раз за разом умудрялся его удивлять. Пожалуй, ему стоило начинать привыкать к подобным сюрпризам, если антик все же не передумает иметь дело с не самым приятным в общении врачом отделения. С его диагнозом…знакомство предполагало быть долгим…
[nick]Готтард фон Раух[/nick][status]Доктор сказал "В морг!", значит, в морг...[/status][icon]https://i.imgur.com/r9zNPfC.jpg[/icon]

     Умом Готтард понимал, что пациент не был зол за его вмешательство. Но то умом! Подсознание же упрямо твердило, что такого просто не может быть, потому что не было никогда. При этом разум мог найти сотни аргументов против этого иррационального убеждения…но не спешил этого делать. У Ардо просто не выходило заставить себя поверить, что кто-то действительно мог желать видеть рядом с собой при некоторой доле вероятности вечно голодное нечто, способное вызывать стойкую апатию у того, к кому «присосалось». И это заставляло задуматься о том, насколько плохо антику было в прошлом, если он действительно был бы рад подобному…
     И эта его решимость не менять врача на фоне уже сказанного выглядела совсем в ином свете. В простую усталость от перебора врачей и целителей, признаться, фон Рауху верилось гораздо легче. Но, нет, судя по всему, антиквэрум действительно хотел лечиться именно у него. И, похоже, это было связано как раз с его треклятой паразитической способностью, потрепавшей в свое время полукровке немало нервов. Чертов антик действительно, судя по всему, был рад, видеть своим лечащим врачом именно саэтеруса. И, признаться, мужчину это даже несколько…смущало. К подобным вывертам от пациентов он просто не привык. Творец-свидетель, от него не в восторге были даже весьма терпеливые личности! А этот…урчит и улыбается…
     - Если вы сделали выбор, я не вправе вас отговаривать, - заверил пациента полукровка, надеясь, что не подал вида, насколько его смущает искренняя улыбка от того, кого он знает без году неделя. – И, да, подобные вашему случаи всегда ведутся особенно тщательно. В действительно серьезной ситуации меня могут даже вызвать из отпуска, - озвучил Готтард как само собой разумеющееся то, что считал прописной истиной. – Это нормальная практика для любой клиники, которая дорожит своей репутацией.
     Говорить о нормах, регламентах и прочих рабочих моментах было проще – это отвлекало от неудобства, вызываемого в том числе и собственным поведением. За фон Раухом точно не числилось привычки утешать пациентов – это всегда была прерогатива Салливана. И вот ведь…докатился. Возможно, дело было в чувстве вины, зародившемся тогда, когда врач не настоял на обследовании после устранения неполадок в отделении. Возможно, в стыде за то, что не остановил серпента, зная о его тяге к экспериментам. Впрочем, разбираться в мотивах собственных поступков стоило где угодно, только не на работе. Это было бы слишком похоже на бесцельную трату времени, которую мужчина не одобрял у других, а уж у себе и подавно…
     Похоже, ему самому удалось хоть чем-то по-настоящему удивить своего проблемного пациента только благодаря все тем же регламентам. Если факт злономеренного искажения процесса установки импланта и сложности, связанные с использованием ментальной магии в лечении, были для него, по-видимому, чем-то интуитивно ожидаемым, то простое следование установленным порядкам, предписывающим определенную последовательность действий при работе со сложными случаями…настолько выбило из равновесия, что Ардо невольно задумался, что за коновалы раньше лечили антика… Он бы определенно не без удовольствия прочитал бы им лекции о мере ответственности врача и необходимости следования предписаниям…
[nick]Готтард фон Раух[/nick][status]Доктор сказал "В морг!", значит, в морг...[/status][icon]https://i.imgur.com/r9zNPfC.jpg[/icon]

     Пожалуй, у Готтарда ушли все три недели, пока антик находился в отделении, чтобы свыкнуться с мыслью о наличии у себя постоянного пациента. Эта мысль обосновывалась в голове со скрипом, вызывая ощущение некоторой нереальности происходящего. Разум до последнего подвергал сомнению саму возможность подобной ситуации, но вынужден был раз за разом сдаваться, разбиваясь о логику поступков пациента.
     Поначалу Ардо было проще все отрицать. Он свято верил, что, как только Та’Лиэву станет легче, тот сразу же осознает, насколько сглупил и начнет наводить справки о том, как сменить лечащего врача и пореже пересекаться с предыдущим. Что ж… Пациенту легче стало, а вот Готтарду – нет. Этот…Дельвар упорно не желал даже думать о смене врача и это, Творец-свидетель, напрочь сбивало с толка…
     Затем ситуация начала фон Рауха раздражать. Готтард язвил, ворчал, демонстрировал всю степень своего «доброжелательного» отношения к окружающим. Он даже самого антиквэрума умудрился несколько раз отчитать. Тот улыбался, соглашался и…по-прежнему утверждал, что Ардо его вполне устраивает…
     Потом полукровка начал уговаривать себя, что еще смена-другая в компании доброжелательного и всепонимающего Найджела Салливана и да антика дойдет вся глубина его заблуждения… Пытался убедить себя и в том, что его начальник вполне мог и сам заинтересоваться столь неординарным случаем… Пустое. Ардо начал даже подозревать, что они сговорились, подключив к заговору еще и Донну. Все трое почему-то были свято убеждены, что саэтерус прекрасно ладит с антиквэрумом.
     После подобных откровений Готтард знатно приуныл. То, что ситуация так и не вошла в привычные и предсказуемые границы было уже абсолютно очевидно. То, что меняться сами условия не будут, становилось до чувства обреченности понятно. Это означало, что под ситуацию надо подстраивать уже себя, а это было настолько…страшно, что, свыкаясь с этой мыслью, Ардо пару раз едва не напился до беспамятства.
     В конечном итоге ситуацию пришлось принять как данность. У него был пациент. Постоянный. Хронический. Который категорически не хотел менять врача…и все еще несколько нервировал своей доброжелательностью по отношению к полукровке. Но…с этим можно было мириться. В конце концов, тот не давал поводов испытывать к нему полновесное раздражение. И, признаться, это было не так уж и плохо…если признавать не вслух…
     Ближе к выписке Ардо даже перестал настороженно коситься в сторону антиквэрума при любом удобном поводе. И даже стоял над душой у активировавшихся представителей службы безопасности, ведущих расследование последствий слабоумия Митчела, возжелавшими пообщаться с тем, кто занимался решением проблем отделения. Врач и безопасники разошлись крайне недовольные друг другом, но без веских причин для скандалов. Они – получили информацию, полукровка - не дал им своей дотошностью излишне утомить пациента.
     Ситуация с несостоявшейся зазнобой техника наделала немало шума. Слишком желавшая поскорее вступить в права наследования дочка пациента истово пыталась приписать свои грехи Митчелу. Тот в свою очередь все списывал исключительно на нее. Ардо подозревал, что за решеткой вполне могли оказаться оба, если отошедший от последствий операции родственничек не надумает ходатайствовать о том, чтобы смягчить приговор. Сам Готтард на его месте точно бы не стал…
     К выписке Та’Лиэва полукровка уже вполне философски относился и к пациенту, и к ситуации, приведшей к его появлению. Как показывал опыт Готтарда, зачастую столь нетривиальные события не могли не иметь долгоиграющих последствий, с которыми оставалось просто мириться. И, пожалуй, антик был не худшим из всех возможных зол…
[nick]Готтард фон Раух[/nick][status]Доктор сказал "В морг!", значит, в морг...[/status][icon]https://i.imgur.com/r9zNPfC.jpg[/icon]