Бабочка танцевала иначе. Не так, как эта странная гибкая девушка, которую он держал в своих руках, искусно ведя в плавном, медленном танце. Прикрыв глаза, он погрузился в нежные переливы мелодии, заворачивавшей их в тончайшие покрывала.
Он танцевал, легко подстраиваясь под шаги своей партнерши, скользил по шершавым доскам настила парковой сцены, утопая в шелесте шелка и шороха тончайших косичек разметавшихся по спине.
Древнее чудовище наслаждалось неспешностью танца и сравнивало, привычно раскрывая в своем сознании картины прошлого.
***
«Он приподнялся, вскидывая голову и переводя взгляд на танцпол. Привычная смена спектра зрительного восприятия мира и…
Глаза, полные клубящегося мрака, распахнулись в немом удивлении.
Хрупкая бабочка, с неуемным любопытством, выплескивавшимся через край сознания.
Она находилась на возвышении и двигалась в такт мелодии, разливавшейся в воздухе, легко перемещаясь по сцене. Чуть согнутые в коленях ноги, тонкая ткань, окутывающий стройное тело, сияющая кожа, видневшаяся сквозь вырез на блузке, коротенькая юбочка, едва прикрывающая бедра.
Шаг, поворот, взмах руки, еще поворот. Руки вывернуло назад в горько-болезненном скольжении, ноги плели замедленно-точеные узоры, следуя изысканным линиям танца, звучавшего в сознании бабочки, все тело стонало и изгибалось, точно лишенное суставов.
Она танцевала.
***
Шейр танцевал…
А рядом с ним танцевала она…
Маленькая бабочка.
Изысканная, прекрасная…
И столь же недосягаемая.
Плавные, чувственные движения, тонкое тело изгибается в невообразимо чувственном танцевальном па. Грациозно покачивающие в такт стремительной мелодии бедра. Тени, скользящие по телу бабочки, когда прожектора вдруг гасли, чтобы спустя мгновение вспыхнуть вновь, обласкав кружащихся в танце.
Вот мужчина изогнулся, скользнув к девушке, охнул, когда ее ручки обвили шею. Голова дернулась вперед, склоняясь, волосы взлетели и опали, и вот уже юркий язычок обводит контур прохладных губ, слизывая с них застывшие капельки крови. Его руки уже скользят по девичьему телу, лаская его. А в следующий момент Шейр уже отстранился, качнувшись в сторону в темном облаке густых волос.
Шейр танцевал…
Он кружился, обвиваясь вокруг тоненькой бабочки, дразнившей его своими чувственно-завораживающими движениями. Маленькие ладошки коснулись груди, скользя вниз, лаская и требуя. Замерли на мгновение, когда тело древнего свело болезненно-чувственной судорогой. И исчезли, когда Абсолем, отстранившись, делает круг, поворачиваясь к нему спиной.
Древний разочарованно вздыхает, чувствуя как из глубины клубящейся в его глазах в облаке багровых искр проступает зверь, превращая его лицо в зловещую маску и заостряя точеные черты. Всего лишь мгновение, и вот уже хищник тает, скрываясь в тягучей пелене мрака, а древний скользит по танцполу, следуя линиям изысканного, сложного танца, и тело его стонет, изгибаясь, точно лишенное суставов. И движения эти были удивительно плавными, наполненными изысканной чувственностью.»
***
Он редко танцевал, предпочитая наблюдать за тем, как танцуют другие. Лишь иногда, подчиняясь желаниям бабочки, он выходил на танцпол какого-то ночного клуба, коих было множество на Вэлсе. И тогда он растворялся в музыке, чувственных движениях девушки, скользившей вокруг него в диком, необузаднно-страстном танце, пробуждающем животные инстинкты и желания.
Но это было другое, отличное от того, что происходило сейчас на импровизированной сцене городского парка провинциального городка. И танец был иным. Нежным и бархатно-невинным, полным необыкновенного изящества и плавности.
Где-то фоном слышался голос, поясняющий каждое па и поддержку. И звенящая тишина в ответ, окутанная тягучей мелодией.
Монстр танцевал зачарованный текучими переходами вальса. И зверь, сокрытый за пологом живой тьмы довольно урчал, расслабленно вытянувшись среди клубящихся протуберанцев.
Звук голоса…
Робкий, пропитанный удивлением и любопытством вопрос. Шейр улыбнулся, привычно приподняв уголки точеных губ, и сделал очередной разворот, завершая танцевальное па. Тонкие ноздри затрепетали, когда он рефлекторно принюхался, втягивая шлейф запахов, окутывающих «принцессу» в голубом.
Тяжелый аромат духов, мягкого шампуня и пота коснулся обоняния древнего.
Тончайший, едва уловимый вкус крови на языке. Он обволакивает первородного, смешиваясь запахом сухой чешуи, пепла и жаркой крови, присущими самому антикверуму. Зверь в его сознании утробно взрыкивает, поднимая уродливую бошку и скалясь в изменчивую тьму.
Значит, его партнерша такой же хищник, как и он сам. Родственная душа. Отчасти.
- Кто я? – голос Локхони не громче шелеста весеннего ветерка. Влажно поблескивают кончики острых клыков, когда он вновь приподнимает губы в усмешке. – случайный зритель, решивший расколдовать принцессу.
Музыка взлетела и опала, оборвавшись пронзительным тактом.
Танец завершился. Так быстро и так внезапно, оставив после себя сладкое послевкусие и трогательную нежность.
- Мне было… в удовольствие… – шепнул Шейр, разомкнув руки, шагнул назад, склонив голову в учтивом поклоне. – танцевать с тобой, красавица…
И развернувшись на каблуках, древний легко сбежал по деревянным ступенькам, направившись к ближайшей аллее.

Одет: Тонкого черного шелка рубашка, свободными рукавами и узкими манжетами; поверх рубашки одеяние с воротником-стойкой, с разрезами по бокам из плотного шелка, расклешенными юбкой и широкими рукавами. Ткань одеяния плотно облегает тело, изысканными складками спускаясь до пола и подчеркивая четкий гибкий силуэт. Косая серебряная застежка; отвороты рукавов и подол расшиты золотой и серебряной нитью; Свободные шелковые черные брюки, сужающиеся к щиколоткам; мягкие кожаные туфли на низком каблуке в тон одежды.
Грива длинных иссиня-черных, с вкраплением багрово-красных прядей, волос заплетена во множество тонких косичек, и частично собрана в хвост. Распределение красного и черного цветов в волосах примерно равное. Аккуратная бородка.
В левом ухе платиновая серьга-кафф: на тонком полумесяцы нанизаны несколько крохотных колечек, на которых крепятся изогнутые черные с золотом и серебром перышки; верхний край полумесяца и его середину соединяет тонкая цепочка, на которой качается небольшой рубин, ограненный в виде капли.
Мелкие, черные, отливающие металлом, чешуйки покрывают левую кисть и запястье, заканчиваясь у локтя рваной линией. Чешуйки напоминают прохладный бархат и довольно приятны на ощупь.
Артефакт Сэберо не активирован.
Аксессуары
Артефакт Сэберо сделан в виде перстня. Выглядит довольно массивным (впечатление обманчиво), украшен литым узором. Черный камень, вставленный в амулет, обточен в виде кристалла. Руны вплетены в узоры, и кажется почти незаметными.
Маскирует расу от тех, кто может ее ощущать. Эффект может быть самый разнообразный, от полного ее сокрытия до замены на что-то другое. Наложены так называемые «двойные» чары, то есть, заклинание не только меняет расу носителя артефакта, но и маскирует само себя, создавая вокруг артефакта иллюзию обычного украшения.
Артефакт персональный, настроенный только под конкретного владельца. Имеет привязку к владельцу, так что потерять его невозможно.
Активируется при надевании, дезактивируется при снятии.
Артефакт Тиадэро выглядит как татуировка, нанесенная в виде пентаграммы. Она располагается между шестым шейным и первым грудным позвонками. Пентаграмма металлического цвета. Вместо красителя в кожу был внедрен металл и определенными магическими свойствами.
Татуировка служит для призыва остаточной сущности, образованной из некого подобия отрицательных чувств и массива отрицательных инстинктов погибающих и запечатанных антиквэрумов.
За эпизод можно призвать до двух остаточных сущностей. Срабатывает с учетом броска стогранного кубика.