"Почему мне кажется, что ты не про одного конкретного хакера Вэлсадии и даже не про фэйковые страницы в сети, личности которых порой называют так?"

- Нет, конечно. - Сейшин улыбнулся в ответ на вопрос Трессы. По птичьему лицу что-либо разобрать было сложно, но тут и одного тона хватало для того, чтобы сложить верную картину. - Призраками называют души умерших, по каким-то причинам не отошедшие в мир иной, сохранившие разум и обретшие форму, невидимую, но способную влиять на живых.

Дух прошёлся туда-сюда вдоль зеркала, меряя его ширину шагами и продолжая говорить:

- На самом деле, всё эти россказни - глупые предрассудки древних времён. Уже давно наукой было доказано, что призраков, соответствующих сложившемуся о них представлению, не существует и никогда не существовало. Наиболее приближёнными к понятию призраков являются, пожалуй, энергетические духи, но они всё ещё духи, эссенции, один из подвидов магических рас. - мужчина остановился, вновь вплотную приблизившись к зеркалу. На этот раз трогать его он не стал, памятуя о недавнем ожоге, а просто уставился на прозрачную поверхность, детально отражающую зал, пытаясь что-то обнаружить. - В нынешнее время, призраками обычно называют результаты странных явлений, когда в определённом месте собирается слишком много негатива и магической энергии, что в итоге порождает неразумную невидимую сущность, стремящуюся поглотить всё живое. Бороться с ними сложно, но, если сумеешь их увидеть, то всё станет на несколько порядков проще. Собственно, для этого, по всей видимости, это зеркало здесь и расположено.

Повернув голову, Сейшин неотрывно уставился в синие глаза Трессы. Конечно, сие действие не соответствовало правилам приличия и могло смутить собеседника, но кому какое дело, если взгляда не видно, верно же? Повязка действительно предоставляла некоторую свободу, позволяя спокойно анализировать собеседника без опасений вызвать неловкость или гнев.

Девушка в облике птицы подозрительно примолкла, сразу на несколько степеней поубавив пыл и энтузиазм, с которым совсем недавно швыряла камешки в зеркало и убеждала духа проверить тот же предмет.

"Задумалась над чем-то?" - промелькнула мысль в голове травника. Дальнейшее бормотание только укрепило мужчину в догадке, что сейчас лучше не мешать, заставив его наконец-таки отвести взгляд и переключить внимание с дифинеты на арочный лабиринт. Пора бы уже и ноги делать, желательно в сторону выхода, а то как-то не особо хотелось торчать в этом зале без каких-либо действий.

Недолго думая, Сейшин молча направился в сторону предстоящего испытания, вскользь проводя взглядом по столбам, мимо которых проходил. Чем дальше приходилось продвигаться, тем тоньше становились эти столбы, от изначальных, толщиной с три человека, дойдя до небольших, толщиною с две руки. У того, кто до этого очень редко бывал в лесу, с непривычки и быстрого шага духа, из-за которого арки мельтешили вокруг, вполне себе могла бы закружиться голова, сбивая направление, но травник спокойно продолжал шагать прямо, не сбиваясь с курса.

- К слову, Тресса. - мужчина начал говорить, чтобы хоть как-то разогнать мрачноватую тишину вокруг. - Из твоего последнего вопроса. Кто такие хакеры?

Ну а чего время зря терять? Ведь сбиться сложно, а в пути можно и полезную информацию узнать.

-А почему тогда ты не отражался? Ты же тоже.. дух. - прозвучал вопрос. Сейшин усмехнулся:

- Потому что я живое существо с собственным полноценным сознанием, а не клочок отрицательной энергетики и магии.

Да, когда-то, ну в очень давние времена, ещё можно было спутать духов с призраками, чисто из-за некоторой схожести со стереотипами, но сейчас, в эпоху массовой доступности информации, подобную ошибку могли допустить только выходцы из оторванных от остального мира поселений да жители технологичных планет до мозга костей, как вот Тресса, например.

Вспомнив о спутнице, дух покосился на огненно-рыжую птицу, восседающую на его плече на манер бывалого пиратского попугая. Только вот, судя по виду, этого "попугая" морской качкой, может, и не проймешь, а вот быстрое мельтешение колонн вполне себе могло сказаться. В самом деле, откуда жительница больших мегаполисов, ни сном ни духом не ведающая о магии, могла набраться опыта долгих прогулок по лесу?

Спохватившись, мужчина замедлил шаг, но это действие не послужило облегчением, а лишь стало последней каплей: дифинета, и до этого уже покачивающаяся, драматично-естественно свалилась с чужого плеча, при этом умудрившись оставить отметины "на память" судорожно сжатыми острыми когтями. Понимая, что очередная дырка на одеждах возникла вроде как не специально, Сейшин молча наклонился, под весёлую песенку утратившей чувство равновесия, но не юмора Трессы поднимая ту на руки, попутно отряхивая яркие перья от древней пыли и слушая объяснения в ответ на свой недавний вопрос.

Объяснения были... Мягко говоря, не самыми понятными. Из всего сказанного, для себя травник сумел выделить лишь то, что хакерство - работа не самая законная. К слову, название профессии звучало весьма созвучно с другой, намного более привычной и понятной, что натолкнуло духа на новые размышления.

"Хакеры - это как магохакеры, но без магии? В принципе, звучит логично, надо будет уточнить, после того, как выберемся."

Пока мужчина уже более неспешно шагал вперёд, лабиринт подошел к концу, открывая новое, судя по виду, испытание. Молча глядя на безмолвный и оттого ещё более ужасающий водоворот со своеобразным мостиком из камней тёмно-красного цвета, держащихся на честном слове и обрывающихся на середине, Сейшин многозначительно хмыкнул, направляя стопы в сторону тоннеля, ведущего налево. Пусть этот путь тоже не внушал доверия, по крайней мере, до него можно было добраться, никуда не свалившись по пути. Кто знает, вдруг то, что в центре озера - ловушка для особых энтузиастов, не ищущих легких путей?

Наклонив голову, дух внезапно заметил один весьма любопытный факт. По идее, количество ткани, которую при своём падении порвала Тресса, не должно было быть большим, тогда почему сейчас в лапах птицы травник видел дополнительный кусок? К тому же, весьма смахивающий на...

- Тресса... - коснувшись лица и подтвердив правильность своей догадки, мужчина вкрадчивым голосом обратился к ней. - Пожалуйста, верни мою повязку.

Едва услышав эти слова, жар-птица моментально подскочила на месте, сразу же взмывая в воздух и направляясь к самому труднодоступному с земли месту - камню, парящему в воздухе. Сейшин тоже проявлял чудеса реакции, сразу же бросаясь следом за беглянкой, и, как оказалось, очень вовремя: стоило лапам птицы ступить на округлую каменную поверхность, как из ниоткуда поднялся ураган, по мощности не уступающий водовороту внизу, немедленно сбрасывая незадачливую дифинету вниз... Вернее, сбросил бы, если бы не дух, в последний момент успевший ухватиться за хвостовые перья, уже распластавшись на земле.

Поморщившись от напомнившей о себе боли в спине, мужчина осторожно подтянул жар-птицу к себе, опасаясь выпускать её из рук. Вдруг ещё куда-нибудь сядет и вызовет проблемы на свою головушку?

По крайней мере, теперь стал понятен цвет камней, настойчиво показывающий, что путникам туда нельзя. Сейчас им ничего не оставалось, кроме как выбрать один из трёх намного более доступных проходов.

"Не отдам! Мне так больше нравится."

Фраза, обронённая в запале, мягко говоря... Немало удивила духа. Что может понравиться в лице с глазами бездушной машины? Ещё с момента приобретения человеческого облика, как бы весело Сейшин ни пытался улыбнуться, глядя на своё отражение без повязки в родном озере, даже ему самому оно казалось очень странным, если не напрягающим. При должном усилии лицевых мышц и вообще можно было нечаянно сымитировать лицо маньяка, пугая самого себя. Едва ли с тех пор что-то в слепых глазах подверглось изменению, так что слова Трессы действительно ставили в ступор.

Однако ступор ступором, а спасать птичку-суицидницу надобно, даже если та не выдала официальное разрешение на неумышленное причинение вреда своему шикарному хвосту. Благо, вред на этот раз был причинён разве что чести, если таковая у Трессы вообще могла быть задета. Хорошо, что всё закончилось без куда более печальных последствий...

Почувствовав себя в относительной безопасности, дифинета оперативно сменила облик на человеческий. Решение, конечно, хорошее и очень даже разумное, только вот момент был выбран далеко не самый удачный. За какую-то секунду обнаружив у себя в объятьях уже не птичку, а полноразмерную девушку, дух, самый близкий физический контакт которого ограничивался рукопожатием и похлопыванием по плечу, растерялся настолько, что невольно ослабил руки, тем самым провоцируя грандиозное падение своей драгоценной ноши прямо на холодный каменный пол.

Лишь после двух долгих секунд, потраченных на то, чтобы молча смотреть на восседающую на полу Трессу, до Сейшина наконец дошёл весь смысл ситуации, заставив немедленно рассыпаться в многочисленных извинениях, а после пойти следом за поднявшейся спутницей, понуро опустив голову. Возникший поток мыслей снес желание заполучить повязку обратно в свои руки куда-то подальше: в конце концов, эта тканевая лента и раньше выполняла только одну функцию, полностью игнорируемая разумом, а сейчас, в месте, где, по всей видимости, были только они двое, вообще превратилась в бесполезный кусок ткани.

Резко вынырнув из пучины размышлений, травник поднял голову, успев застать момент, когда изящная ручка огненноволосой искательницы приключений на свой хвост опустилась на голову какого-то зверя, благо, существующего здесь только в качестве барельефа. В ответ на касание камни над озером немедленно среагировали, меняя свое местоположение. Тем не менее, соваться туда вновь Сейшин бы не рискнул, особенно учитывая то, что, в отличие от места левитации, цвета своего эти своеобразные опоры так и не поменяли. Прищурившись, мужчина оглядел стены ещё раз.

Барельефы сплетались в одну огромную картину, но выпуклых поверхностей, подобных той, что привела камни над озером в движение, было всего шесть. Также, если судить по движению камней, перемещались они не в одну сторону и не на одинаковое расстояние, так что случайно натыкать себе на путь истинный едва ли выйдет. Возможно, ответы как раз таки крылись в трёх проходах, расходящихся в разные стороны.

- Пойдем. - решив следовать изначально намеченному плану - топать налево, дух сделал осторожный шаг в проход, внимательно оценивая ситуацию.

Спутники шагали по однообразному серому коридору, вплоть до той поры, пока он не начал подавать признаки изменения, становясь всё более извилистым. Апогеем ситуации стала неожиданно резкая смена полового покрытия, из камня выходя чистым льдом. Не заметив подставы вовремя, Сейшин с тихим вскриком приземлился на свою пятую точку. Но на этом всё не закончилось: то ли за время ходьбы по нему коридор незаметно приобрел угол наклона, то ли законы физики тут действовали не так, как везде, результат один - приземлившись, травник продолжил скользить вперед, постепенно ускоряясь.

Припомнив опыт давних лет, тоже начавшийся с весьма экстремальной поездки по замерзшей реке, дух, сориентировавшись, начал использовать руки, эффектно входя в повороты и не давая себе врезаться в очередную стену коридора, то и дело возникающую прямо перед носом. Спустя какое-то время ледяной аттракцион наконец-то закончился...

Или только начался? Своеобразная горка вынесла прямиком на каток. Нет, ну а как ещё назвать огромный зал с полом, состоящим из очень гладкого льда? В отличие от настоящего катка, здесь не было даже поручней, абсолютно ничего, за что можно было бы ухватиться и встать. Лишь в центре зала виднелась колонна, на манер тех, лес из которых они уже прошли, но на этот раз будучи одинокой, а значит, весьма заметной. Невразумительно прокряхтев о своих впечатлениях от всего происходящего, Сейшин попытался встать на ноги, прикладывая все возможные усилия.

Попытки подняться результатов не принесли. Самым большим достижением за всё время пребывания на катке, стало нынешнее положение духа - уверенное полусидящее, с опорой в виде рук, заведённых за спину и расставленных чуть шире плеч. Дальше, как было выяснено опытным путём, смещать центр тяжести не следовало, ибо сие действие было явственно чревато очередной потерей равновесия.

Лёд, которым так щедро был покрыт пол огромного зала, даже если вглядываться в него до рези в глазах, не имел ни единой трещинки, за которую можно было бы зацепиться, да что там - ни единой царапинки! Прямо-таки воплощение идеала, от одного вида которого наблюдателю оставалось только восхищенно вздыхать, а непосредственному участнику, который, будь у него такая возможность, отказался бы от этой участи - плакать, возможно, тоже с примесью восхищения.

Услышав шум позади, Сейшин сконцентрировал внимание на его источнике, с начала и до конца провожая духовным взглядом эпически эффектную поездку Трессы на льду. Остановка тоже вышла не менее эпичной - захват колонны, пару кругов вокруг и плавное сползание на лед, а затем поворот головы и улыбочка, посланная в сторону чуть менее удачливого спутника.

Дух опустил взгляд, ощущая, как кровь невольно приливает к щекам. Великодушно вызвался помочь несчастной заблудавшей технопташке разобраться с суровыми реалиями магического мира, а сам не может даже нормально среагировать на такую обыденную вещь, как ловушка в подземелье. Причем и не спрятанная к тому же! В общем и целом, травнику было весьма стыдно за собственную неуклюжесть, из-за которой он вот уже в очередной раз попадал в подобные нелепые ситуации, тем самым ослабляя общую бдительность и рискуя накликать на группу что-нибудь более опасное, чем лед на полу. Слегка покраснев, мужчина невольно поджал губы, отворачиваясь и отводя взгляд в сторону.

Из-за прилива энергии, вызванного смутной злостью на собственную нерасторопность, Сейшин неожиданно открыл в себе второе дыхание, а в дополнение к нему - весьма немаловажное озарение. Мысль было очень трудно описать словами, ибо понять её смог бы лишь тот, кто достаточно долго в безнадёге просидел на льду, однако она несла в себе полезную информацию, которую, видимо, надиктовывало подсознание в попытках обрести истинную точку равновесия и подняться, наконец-таки, на ноги.

Полностью пробудив в себе чувство баланса, дух начал медленно вставать, настойчиво стараясь игнорировать тот факт, что идеальный лед не прощает ошибок. И вот, наконец, с горем пополам, пошатываясь и молясь всем мышцам в своём теле, травник всё-таки отвоевал у поверхности обычное положение тела человека разумного.

-Эй, снегоход, колись, у тебя девушка вообще была?

Вопрос застал его буквально на финале всего этого забавного подъема, мужчина даже в очередной раз взмахнуть руками забыл, так и застыв на месте. Нет, из колеи подобного рода толкам выбить его не удалось бы, просто он вдруг как-то слишком резко об этом задумался. Несколько секунд простояв с выражением глубочайшего раздумья, Сейшин поднял голову и взглянул на Трессу, с невинным выражением лица выдавая:

- Нет.

Закончив с ответом на этом, дух оттолкнулся правой ногой, непринуждённо скользя вперёд, в сторону колонны. В конце концов, качество вестибулярного аппарата и скорость его адаптации у того, кто в любую секунду мог превратиться в практически любого зверя со своей спецификой передвижения, намного превосходили обычные показатели. Уже спустя минуту несколько скованного передвижения травник мог  в спокойном темпе фигуриста кружить вокруг колонны, внимательно изучая её.

- Тресса, не видишь в этом предмете ничего странного, смотря вблизи? Возможно, ключ или подсказка именно здесь, стоит лишь внимательно поискать.. - в памяти Сейшина внезапно возникла картина дифинеты и барельефов, а также способов их изучения. - ..И я бы очень хотел попросить тебя не лизать этот лед. Он может оказаться таким, что его и огнем не растопишь.

Сказав это, мужчина решил осмотреть на предмет странностей стены зала, плавно ускользая к ним. В это же время его уши уловили подозрительный шум, напоминающий гул, едва достигающий нижнего диапазона слышимости, но мало-помалу увеличивающий интенсивность и громкость.

Несомненно, кататься было весело, однако, будь его воля, для этого занятия дух всё же предпочёл бы хоть крошечный каток, устроенный ребятами в деревне, лишь бы только весь данный процесс происходил в безопасном месте, где можно вдоволь насладиться ощущениями, не опасаясь за свою жизнь. Впрочем, выбора Сейшину никто предоставлять не собирался, а тот уже и привык к подобному ходу вещей, не отвлекаясь на лишние мысли и тщательно изучая стены зала. Создатели данного катка оказались явно не без чувства юмора, столь заботливо организовав возможность подняться с четверенек с помощью выпуклостей на вертикальных поверхностях, что на глаза невольно наворачивалась скупая слеза. Если бы они ещё и подсказки оставили - цены бы им не было.

Отвлекшись на новые звуки за спиной, травник обернулся. Как оказалось, Тресса тоже не теряла времени даром, с кряхтением осваивая фигурное катание, и при этом в глазах девушки горел такой азартный огонек, что, пожалуй, его яркости позавидовало бы и пламя её перьев. Дифинета даже язык высунула; выглядывающий розовый кончик придавал всему облику Ди Аль детской непосредственности, пока она со смехом, шатаясь и падая, ползла-шагала по абсолютно гладкой поверхности. Даже непонятно, чем она занималась больше - изучением местности или банальным весельем.

Освоившись, Тресса и вовсе увлеклась катанием: развевающиеся рыжие волосы можно было заметить в совершенно разных углах зала, и это с перерывом всего лишь в несколько секунд. Сейшин невольно улыбнулся, наблюдая за резвящейся девушкой. Несмотря на свой весьма специфичный характер, та определенно умела разрядить обстановку. Отвернувшись, дух вернулся к колонне, про себя отмечая, что безысходность и давящая атмосфера лабиринта теперь ощущаются совсем не так остро, как вначале.

Вскоре спутники вернулись к тому, с чего и начинали, вновь и вновь пытаясь найти хоть какие-то зацепки на единственном предмете, выделяющимся в этом огромном пустом помещении. Первой сделать это удалось дифинете, а сигналом послужил весьма недвусмысленный треск, мигом нарушивший спокойную атмосферу. Травник, заметивший чужие действия, подозрительно похожие на те, какие он настойчиво рекомендовал не делать, переместился поближе, готовясь отдирать Трессу от колонны, а возможно, и колонну от Трессы, но не тут-то было.

Многозначительно потрещав, ледяной зал предпринял более активные методы избавления от непрошеных гостей, начиная вращаться с такой скоростью и такой неожиданностью, что двоим несчастным только и оставалось, что схватиться за руки и, используя единственно оставшуюся неподвижной колонну, закружиться вместе с полом. Сейшин, шокированный такой резкой сменой событий, удивленно вытаращил глаза, замечая напротив такой же прифигевший взгляд. Благо, незапланированный "полёт" вниз продлился достаточно недолго, и теперь перед путниками открылась совершенно новая картина.

Напротив находилась массивная арка, ведущая в очередной зал, заполненный разнообразными ледяными скульптурами. Судя по их внешнему виду, за основу было взято всего троих персонажей, отчего-то показавшихся травнику весьма знакомыми, однако персонажи эти были изображены в совершенно разных позах, в разных моментах жизни. "Будто занимались чем-то и просто... застыли." - промелькнула быстрая мысль.

В этот момент духа настигло осознание, по обычаю, внезапное. Скульптуры один в один изображали барельефы, находящиеся этажом выше! Судя по всему, это была какая-то подсказка, или наоборот, решение, оставленное в другом месте. Только вот как выглядели первые встреченные ими рисунки? Сейшин не сумел вспомнить ни одного. Судя по растерянному взгляду, из Трессы помощника в этом деле тоже не выйдет. Следовательно, оставался только один вариант, наиболее примитивный и самый действенный - подняться обратно и посмотреть на забытые барельефы. Только вот... Как подняться?

Ледяной лифт, словно почувствовав чужое намерение, закрутился в обратную сторону, скрываясь с глаз долой и оставляя после себя лишь стену с проходом вверх. Взлететь, конечно, было можно, однако кто сможет гарантировать, что им удастся пробить себе дорогу через толстый ледяной пол?

- Предлагаю поискать способ подняться обратно. - лучшим вариантом, конечно, было бы найти способ вызвать лифт обратно, но, если с этим ничего не выйдет, придется прибегать к отчаянным методам. Разделяться и оставлять Трессу одну дух не планировал: подозрительно чревато, да и две головы явно лучше, чем одна, авось, на пару и на разгадку тайны барельефов надумают.

Отводя взгляд от проема в потолке, травник начал осматривать местность, в первую очередь, естественно, цепляясь взглядом за ледяные скульптуры. Одна стоит с широко распахнутыми руками, на морде другой красуется звериный оскал, третья указывает пальцем куда-то наверх и в сторону лифта, и при этом выражение лица у неё такое, словно она сама только что сошла с этого далеко не самого удобного средства перемещения.

Проследив взглядом до точки, на которую указывала скульптура, Сейшин действительно заметил в потолке крошечный кристаллик, практически неотличимый от остальных стен. Посомневавшись пару секунд, дух всё же поднял руку, посылая крошечную нить энергии в сторону кристалла...

И действительно, что-то наверху загрохотало, и совсем скоро пред светлы очи вновь явился тот самый ледяной зал. Разгадка метода его вызова оказалась действительно простой, однако будет ли простой загадка барельефов? Никто не знал.

- Пойдем. - мужчина сделал шаг вперед, останавливаясь у самого входа в своеобразный лифт и оборачиваясь в сторону Трессы. Нельзя терять времени, впереди ещё много препятствий.

Едва отпустив чужие руки, пташка элегантно укатила в противоположную от травника сторону, радостно повизгивая и в целом выглядя достаточно довольной жизнью. Сейшин же, не настолько полагаясь на собственную маневренность на льду, предпочел подождать момента, когда каруселька окончательно остановится, прежде чем начать процесс подъема, с недовольным урчанием растирая кисти.

Следует признать, держаться крепко при необходимости Тресса умела. Причем настолько крепко, что последствия поездочки на ледяном лифте запомнятся рукам духа явно надолго. Пальцы ныли, в первые несколько секунд отказываясь даже свободно шевелиться, не то, что выполнять какие-либо мелкие действия. Пару раз сжав руки в кулаки, мужчина кое-как привел конечности в относительный порядок, направляясь на исследование нового зала.

Сфокусировав точку внимания на крошечном кристалле на потолке, дух, тем не менее, не лишился способности видеть мир, хоть и смутно, но на все триста шестьдесят, и именно эта способность в данный момент сигнализировала ему о том, что стоит быть поосторожнее: сзади подкрадывался сугроб, не внушающий совершенно никакого доверия и как-то подозрительно смахивающий на одну небезызвестную рыжеволосую даму.

Попробовав смириться с положением вещей и понадеяться на то, что в этот раз пронесет, Сейшин в очередной раз убедился: нет, не пронесет. Стоило только сделать шаг вперёд, как сугробик, видимо, спровоцированный на движение, молниеносно рванул в атаку, роняя духа лицом в пол и не давая никакой возможности подняться. Дернувшись пару раз, он затих, решив, что позволить неугомонной дифинете посмеяться в свое удовольствие обойдется дешевле. Правда, почувствовав легкую боль в районе и так вдоволь настрадавшейся руки, мужчина никак не смог избежать мысли превратиться в кого-нибудь мелкого, шмякнув Трессу на пол в отместку, однако, глубокий вдох-выдох - и терпение снова на месте, смирение - добродетель, и вообще, неразумных детей грех трогать.

- И куда это ты так собрался? Мы же не будем туда сюда мотаться, верно? В каком веке живём, право слово. Зафоткаем зал и попремся обратно.

- А на что фоткать собралась? - поинтересовался лежащий на земле травник. - Я с собой записывающих кристаллов не брал.

Продолжая выполнение собственного плана действий, пока что не очень понятного духу, дифинета быстренько обратилась в пташку, порхая меж ледяными скульптурами с намерением растопить на них снег. Поднимаясь на ноги и отряхиваясь, Сейшин вскользь бросил взгляд на руку, которую, судя по всему, недавно поцарапали, замечая полное отсутствие на ней следов. Отлично, значит, хотя бы регенерация здесь работает как надо.

Вновь подняв взгляд, мужчина внезапно заметил одну необычную деталь, отчего-то проигнорированную обоими вторженцами: каждая статуя стояла на очень тонком постаменте, и на каждом из постаментов были высечены удерживающие руны. А сейчас, когда огненная пташка принялась упорно растапливать снег, подтаяли и постаменты...

- Назад!

Травник громко закричал, предупреждая Трессу о вероятной опасности и вместе с этим отступая от статуй подальше. Видимо, не зря они выглядели "как будто живые", "как будто просто застыли", ой не зря.

В свою очередь, потревоженные скульптуры начали подавать первые признаки жизни, со скрипом поворачиваясь в сторону нарушительницы их покоя и всем своим видом демонстрируя, что покой всем, находящимся в этом зале, отныне будет только сниться.

- А смартфон тут... не этого? - чудом без запинки выговорив незнакомое слово, Сейшин многозначительно постучал пальцем по ближайшей ледяной стене, намекая на царящую вокруг минусовую температуру. - Я слышал, что повседневные немагические технологии очень хрупкие и ломаются при малейших изменениях условий.

Да уж, в свете этих слухов артефакты казались понадёжнее. По меньшей мере, даже самый хрупкий кристалл в оправе, если он не настроен взрываться при соприкосновении с землёй, способен выдержать падение с крыши невысокого дома, а сложные предметы немагического мира, как жаловались некоторые знакомые наемники, владеющие ими, ломались, просто выпав из руки. Дух, конечно, не игнорировал существование специализированных аппаратов, которые обладали защитой намного лучше, но, по его мнению, среди предметов обыденных определённо выигрывали магические.

В это время, беззаботно порхающая пташка тоже заметила неладное, в максимально быстром порядке ретируясь в сторону мужчины. Следом за рыжим пятном с отставанием в пару секунд полетело пятно голубое, и вот это вот второе пятно как раз-таки не предвещало совершенно ничего хорошего. Оставшийся без головы ледяной голем особо не пострадал, а вот лифт было явно уже не вернуть: в шоке уставившись на падающие сверху обломки льда и глыбы камня, Сейшин перевел взгляд на уже вполне пришедших в себя после "оживления" статуй. Среди ледяных произведений искусства не наблюдалось воинов в броне и с оружием, зато в изобилии имелись "домашние любимчики" - волки, грифоны, затесалась даже парочка химер.

Травнику как-то не особо хотелось проверять, острые ли ледяные зубы у этих милейших созданий, однако падающие сверху обломки породы уже перекрыли путь стратегического отступления и, кажется, вот-вот собирались перекрыть свет. Оставаться в кромешной тьме наедине с толпой врагов - гиблое дело, так что дух, поймав пошатнувшуюся в полете из-за грохота и дрожания земли Трессу, громко закричал:

- Подсвети!

В данной ситуации огонь жар-птицы представлялся спасительным решением для компании из двоих авантюристов, ни один из которых не умел видеть в темноте.

Заметив, что несколько особо проворных големов уже подобрались поближе и явно намереваются повторить трюк с метанием головы, но уже с более живыми мишенями, Сейшин поднял руку и негромко произнёс:

- Ad estrantum mearfrita, - под ногами наступающих статуй начала неспешно разворачиваться витиеватая магическая структура. Сделав пару шагов назад, дух выпустил Трессу из рук. - Через десять секунд будет проще.

Пока пентаграмма набирала силу, в них полетели первые ледяные снаряды, вынуждая в спешном порядке уклоняться. Вторая волна атак оказалась гораздо насыщеннее первой: вперёд рванули ледяные звери, сопровождаемые летящими глыбами льда. Тем не менее, только набрав разгон, статуи замерли, словно вернувшись в свое изначальное состояние: кто-то припал к земле, кто-то поднял лапы для атаки, кто-то застыл в прыжке. Травник облегченно выдохнул: Меарфритэр начала своё действие. Теперь нужно было загнать оставшихся големов в область действия пентаграммы, и за те три минуты, которые та сможет им выиграть, найти выход из этой ловушки...

В темноте, прогоняемой светом огня, на секунду ярко вспыхнул новый оттенок - фиолетовый. Ледяные стены, ранее казавшиеся совершенно обычными, пол и даже потолок на мгновение оказались расчерчены фиолетовыми линиями, покрывающими, казалось, абсолютно каждый сантиметр зала.

Вспышка исчезла так же быстро, как и появилась, вроде как даже без последствий, но нет: Сейшин с ужасом воззрился на собственную пентаграмму, начавшую стремительно разрушаться. Пойманные в ловушку статуи начали приходить в себя, продолжая атаку.

"Кажется, сегодня без магии," - мелькнула в голове полупаническая мысль.

Так, что там по ситуации? Ага, ловушка спровоцирована. Ага, единственный путь отступления прямо сейчас неумолимо заваливается камнями. Ага, сорок или около того ледяных статуй впереди уже полностью всё поняли и нашли свою цель. Сейшин даже немного завидовал их способности столь быстро схватывать суть: ему такое тоже не помешало бы, потому что пока он понимал только то, что они окончательно влипли.

Тресса освещать пространство отказалась, но, благо, освещение самого зала ещё справлялось, с перебоями, кое-как, но работая.

Пытаясь сохранить хоть каплю здравомыслия в столь стрессовой ситуации, на громкое мысленное возмущение рыжей пташки дух ответил не менее громким возмущением вслух:

- Во-первых, ты когда-нибудь видела яркий блуждающий огонь? Я вот не видел, а я, между прочим, среди них живу! - мужчина резко наклонился вниз и влево, в потёмках пытаясь уклониться от снаряда ближайшего голема, выбравшегося из пентаграммы. - А во-вторых...

Что именно "во-вторых", ему не дала закончить ледяная пасть, как-то слишком неожиданно удобно раскрывшаяся в месте гипотетической остановки головы травника после уклонения. Не успевая затормозить мгновенно, Сейшин даже в лице не изменился, с абсолютным спокойствием рассматривая стремительно приближающиеся зубы. Первой появившейся мыслью было то, что создатели этих треклятых скульптур действительно не поленились и даже язык с нёбом в пасти высекли детально, а вторая обречённо констатировала новый факт - низкие волки движутся быстрее всех остальных ледяных зверушек и людей здесь.

Пока дух, не в силах побороть силу инерции, с мрачнеющим с каждой секундой лицом, взглядом продолжал сверлить ледяные глаза на морде раскрывшей пасть скульптуры, видимо, надеясь превзойти бездушное создание в состязании воли, его тело поперёк талии перехватила чья-то рука, по-хозяйски закинув на плечо, наглейшим образом разрушая все тщательные расчеты хитрого волка и одновременно с этим спасая травнику жизнь. Сейшин всё с тем же мертвенным спокойствием воспринял столь неожиданные изменения, не то, что и звука не издав, даже не дернувшись, словно Тресса сейчас тащила на своём плече самый настоящий мешок из мяса.

Удар о лёд наконец-то позволил телу духа выбраться из оцепенения, вызванного такой близкой угрозой для жизни, а вот разум, за одно мгновение переживший небывалый стресс, так быстро стабилизироваться отказывался. Вот так и вышло, что мужчина размеренно поднялся, принял удобное положение сидя, а затем, словно и не находился пять секунд назад на волоске от смерти, безэмоционально продолжил:

- А во-вторых, статуи могут ориентироваться в пространстве и без своих голов, а это значит, что темнота не должна быть им помехой. Кстати, - травник повернул голову к девушке, слепыми глазами уставившись на неё, и именно сейчас этот мёртвый взгляд действительно передавал его нынешнее состояние. - волки, которые пониже всех остальных, очень быстрые и хитрые, с ними надо быть осторожными.

Закончив фразу, Сейшин сделал судорожный вдох, прикладывая пальцы ко лбу и опуская голову. Закрыв глаза, он покачал головой. Эмоции начали медленно возвращаться в его мыслеречь:

- Ты спасла меня. Спасибо, - подогнув и обхватив руками колени, дух полностью пришел в себя, возвращая восприятие реальности и текущей ситуации. - Что-то мешает магии нормально работать здесь.

Вполне логично, ведь лабиринт Гайя был создан специально для удержания магических зверей, а значит, требовалось исключить возможность их побега с помощью магии. Но что-то во всей этой ситуации было не так. Травник напряг память, перебирая картины недавнего похода по каменным коридорам.

Если лёд в предыдущем зале восстанавливался сам по себе, логично было предположить, что стены лабиринта зачарованы, а значит и камень разрушить не так просто. Но что тогда на стенах коридоров делали отпечатки лап и когтей? Разве не должен был камень полностью восстановиться, как это делал лёд? Естественно, даже на зачарованном камне можно оставить следы, если использовать магию, но магию эти стены как раз-таки и не позволяли использовать! Тогда что могло оставить те борозды?

Сейшин продолжил размышлять. Статуи изначально тоже стояли на месте. Что заставило их сдвинуться? Тресса. Что делала Тресса? Летала и растапливала своей вечно плюсовой температурой вокруг тела снег. Что она задела вместе со снегом? Руны...

- Руны? - от ощущения близкой разгадки тайны дух невольно начал "думать вслух". - Пентаграммы оказывают воздействие на пространство перед исполнителем, но руны оказывают воздействие на конкретный предмет или исполнителя. Эти фиолетовые линии на стенах, должно быть, блокируют только воздействие на пространство, но руны...

Прервав поток размышлений, мужчина резко потянулся к сидящей рядом Трессе, подняв одну руку в качестве защиты, а пальцами второй касаясь чужой шеи. Учитывая рефлексы и подозрительность дифинеты, попытка выходила не просто рискованной, а самым настоящим образом опасной для жизни, но Сейшина недавно пережитая почти-что-смерть ничему не научила. В отношении других разумных, инстинкта самосохранения у него, похоже, так и не прибавилось.

Успешно приложив подушечки указательного и среднего пальцев к шее девушки, дух вновь активизировал энергию в теле, формируя простой узор из белых линий на чужой коже.

Раз. Узор распался.

Два. Линия резко свернула в сторону, вновь разрушая узор.

Три. Тресса заметила неладное, удивлённо-подозрительный взгляд сосредоточился на наглеце. Вновь неудача.

Четыре. Дифинета, судя по взгляду, так ничего и не поняла, но на всякий в ответ вцепилась в руку на своей шее. Провал.

Пять. Сейшин улыбнулся убийственно настроенной девушке самой милой улыбкой, на которую был способен, мысленным шепотом сообщая о том, что вред причинять не собирается. Наконец-то успех.

Белые линии замкнулись в узор руны, тусклым золотом отпечатавшейся на шее Трессы. Дух, оглядевшись и не заметив возникновения фиолетовых линий, удовлетворенно кивнул:

- Печати и пентаграммы не работают, но руны использовать можно. Ещё не всё потеряно.

Впрочем, смотря на мрачный взгляд дифинеты, можно было предположить, что, если травник сейчас не объяснится, то как раз для него будет потеряно абсолютно всё.

Бросить кубики(неудача)
Бросить кубики(неудача)
Бросить кубики(неудача)
Бросить кубики(неудача)
Бросить кубики(успех)

Отредактировано Хайзу Сейшин (22.06.2020 00:15:07)

Вообще-то сейчас стоило бы объясниться перед агрессивно настроенной Трессой как следует, но в голове ничего, помимо нервного "хехехе" на фоне так невовремя проснувшегося и бешено вопящего чувства самосохранения, ничего больше не происходило. Видать, Сейшина так стрессом накрыло, что он как-то умудрился позабыть о том, что в цивилизованном обществе сперва спрашивают разрешения, а уж потом лезут с благими намерениями. Может, он просто побоялся, что, не доверяя магии, девушка не позволит нацепить на себя руну, и возможность будет потеряна?

Невероятным усилием воли собрав всё "хехехе" в кучку, дух спрессовал его в более внятные мысли, дающие возможность спасти захваченную в плен руку от двойного перелома. Оставалось их только выразить.

- При получении смертельного ранения, - быстро проговорил мужчина, - эта руна позволит тебе выжить.

В обычное время он объяснил бы всё подробнее, с толком, с расстановкой, чтобы не допустить никаких недопониманий, однако в эту минуту у него просто не хватило на это времени. Да и желания, если быть честными. Сейчас нужно было решать, как выбираться из этого зала, при этом не попавшись в руки-когти статуям: у Сейшина возникали знатные сомнения по поводу того, поможет ли им хоть сотня таких исцеляющих рун, окажись они в ледяной толпе своих преследователей.

А свет всё моргал, потухая и включаясь, и хвала всему святому, что через равные промежутки времени, к которым можно было привыкнуть. Статуи, кажется, в отличие от двоих людей, привыкнуть к этому кошмару эпилепсика явно не могли, в светлые промежутки ещё пытаясь как-то скоординироваться, а вот во время тьмы просто бесцельно блуждая, натыкаясь и сбивая друг друга с ног, подтверждая предположение Трессы об их безголовости, как переносной, так и буквальной.

Травник уже начал было играть в игру "Угадай, где статуи упадут в следующий раз", когда в начале очередного затмения вдруг почувствовал мягкий, но сильный толчок в спину и услышал задание от дифинеты. Кажется, он был вынужден присоединиться к придуманной игре уже не в роли зрителя, а в качестве самого настоящего участника, но проблема сейчас заключалась даже не в этом.

"В кого превратиться? Крупным животным легко столкнуться со статуями, слишком мелкого раздавят, слишком быстрому нет места для разгона, медленное догонят..."

Перебрав огромное количество вариантов за те несколько секунд падения, которые предоставили ему пять метров высоты,  на лёд дух приземлился уже в облике горностая, белой лентой юркнув к ближайшему постаменту, а от него - ко второму, третьему, четвертому. Зажегся свет, статуи ещё некоторое время бесцельно бродили по залу, прежде чем заметить мелькающую туда-сюда белую тень и устремиться за ней в погоню.

На каждой ледяной подставке обнаруживался совершенно одинаковый круг рун, разнились они только степенью повреждения и количеством отсутствующих символов. Уворачиваясь и убегая, путём изучения нескольких постаментов быстро составив и запомнив полный набор сдерживающих рун, горностай изо всех лап рванул обратно. Свет погас как раз в тот момент, когда он добрался до подножия, в последний миг позволив рассмотреть ещё кое-что.

Сейшин взобрался наверх, первым делом тревожно сообщая:

- Лёд тает. Этот завал долго не продержится, - с явным сомнением глянув на врученную ему ложку и всё ещё занятую Трессу, горностай проигнорировал полученный предмет, принимаясь медленно выцарапывать круг когтем прямо на глыбе, за которой они прятались. - Это нужные руны. Нам потребуется один человек, работающий приманкой, пока второй восстанавливает надписи.

Зверек спокойно взглянул на девушку. При учете врожденных возможностей, лучшей приманки, чем пылающая жар-птица, попросту не найти.

Нет, конечно, покидая Трессу, копошащуюся в своей бездонной сумочке, по возвращении дух ожидал увидеть много чего разного, но вот застать дифинету в виде свернувшегося на земле рыжего комочка, перемежающего приступы хохота с обессиленным похрюкиванием, он явно не надеялся. Видать, совсем нервы сдали, коль такая реакция пошла.

Сейшин и сам был бы не против позволить защитным реакциям психики делать своё дело, но в таком случае всё, что им останется - это со смехом скопытиться в этом зале, а выжить травнику хотелось больше, чем расслабиться, так что оставалось поддерживать относительно стабильное поведение и, наконец, выбираться отсюда.

- В истинной форме было бы неудобно, - кратко ответил зверек на первую фразу дифинеты.

Некоторым духам, как, например, ему, не особо везло с первоначальным обликом. Что взять с блуждающего огонька? Перемещается медленно, да к тому же и не горячий, как настоящий огонь. Единственный плюс - состоит из энергии, а значит, голыми руками его не схватить, но эту проблему легко решала любая мало-мальски зачарованная сеть. В силу этих обстоятельств, возвращать себе истинное обличье, не чувствуя себя при этом в полнейшей безопасности, Сейшин не стал бы. А какая сейчас безопасность?

-...А говорят, что духи природы не мстительны. Но если ты будешь долго возиться и меня пришибут - я стану призраком и буду мешать тебе жить до конца твоей вечности под небом, так и знай.

Слушая слова Трессы, горностай приоткрыл пасть в имитации улыбки:

- Сделаю всё возможное и невозможное, - лишь скользнув обратно вниз, дух, поддавшись зловредному порыву, добавил. - Но, как я и говорил тебе раньше, призраков не существует.

А дальше было яркое пламя жар-птицы, прогнавшее мрак зала восвояси. Все статуи мигом сосредоточились на столь заметной мишени, принимаясь за попытки во что бы то ни стало её достать и начисто игнорируя белое тельце под своими ногами. Впрочем, приближаться к ним по своей воле Сейшин не стал: слишком рискованно. Оббежав зал по кругу, горностай отыскал один из самых повреждённых парапетов, принимаясь по памяти высекать недостающие части или целые символы.

Когтём вперёд, вбок, вниз... Спустя минуту круг рун был завершен. Горностай заурчал, переходя на попискивающий визг, привлекая внимание вычерчивающей пируэты в воздухе птицы. Толпа статуй ринулась за припустившей вперёд Трессой. Одна из них, судя по виду, мужчина, неосторожно наступила на восстановленный пьедестал. Руны активировались, затягивая статую обратно, насильно возвращая в изначальную позу и "замораживая" двигающийся ранее лёд.

"Отлично, один есть!" - мысленно воскликнул зверёк, убегая в другую сторону от толпы. - "Осталось ещё тридцать четыре..."

Бешеная игра в салки отняла без малого три часа. К концу этого времени все ранее бушевавшие статуи спокойно стояли на своих местах в изначальных позах, а дух и дифинета были готовы повалиться на лёд от усталости. Кое-как доползая до кучки льда, когда-то бывшей пятиметровым завалом, Сейшин всё-таки прилег, возвращая себе человеческий облик и с тихим шипением растирая кончики пальцев: здешний лёд был достаточно крепким, чтобы заставить разболеться самые острые когти.

- Нужно добраться до верхнего зала, - мысленно пробормотал он, собираясь с силами для подъема, но не найдя сил говорить вслух. - Придется копать. Есть лопата или кирка?

Конечно, среди простых обывателей инструменты не самые популярные, но вдруг в бездонной сумочке у девушки завалялась парочка?

Но, увы и ах, проделывать себе путь наверх пришлось лишь с помощью таких незаменимых верхних конечностей. Немного отдохнув у подножия, парочка принялась за работу.

- Слушай, Тресса, - негромко начал Сейшин после первых нескольких минут разгребания глыб льда. - я заметил, что ты летаешь не так, как обычные дифинеты, более... неуверенно, что ли. Тебя кто-нибудь обучал?

Эту особенность дух заметил во время игры в салки, в которой пташка работала приманкой. Даже не родившись птицей, он сам мог похвастаться намного высшей ловкостью и маневренностью в воздухе, чем прирождённая пернатая. Эта странность, в свою очередь, вызывала у него немалое любопытство.

Смахнув со лба пот, неизвестно, оставшийся ли от предыдущей погони или вызванный уже нынешней работенкой, дух раскрошил очередной небольшой булыжник, превращая кусок льда в ледяную крошку и сразу же буквально вдавливая эту крошку в стену. А что, золотое правило при копании куда-либо - вовремя избавляться от груд откопанного материала позади тебя.

Если крупные булыжники благополучно отбрасывались за спину, всё в тот же зал со скульптурами, то более мелкие шли на укрепление стен и некоторых частей своеобразного потолка, во избежание шанса их обвала. Работенка долгая, муторная, и, что самое противное - неотвратимая, плюс ещё и уставшее от трехчасовой беготни тело давало о себе знать. Хорошо, что Тресса тоже оказалась не прочь поболтать, дабы хоть как-то скрасить монотонные действия.

Сейшин внимательно слушал слова девушки, сказанные самым что ни на есть равнодушно-повествовательным тоном, однако, если прислушаться, смысл сказанного вызывал некоторые вопросы.

- А... - начал было дух, однако в тот же момент замолк. Насколько он помнил, дифинеты жили своими общинами, где и выростало новое поколение. Почему же тогда собеседница упоминает в качестве учителя какую-то ворону, хотя, по идее, учить её летать должна была семья? Но это не самый тактичный вопрос для спокойной беседы, которую они сейчас пытались провести. На секунду задумавшись, травник как ни в чём не бывало продолжил. - А, что-то вроде общеобразовательной школы? Я думал, на Вэлсадии и Цирконе магии и всему, что с ней связано, не учат вообще.

Подхватив особо большой кусок льда, мужчина с видимым усилием повернул корпус, делая несколько шагов назад и аккуратно ставя добычу на пол. Ну его, таким кидаться, ещё ненароком повторно статуи оживишь. Вздрогнув от подобной перспективы, Сейшин быстро вернулся к работе, прогоняя безрадостные мысли из головы и возвращаясь к теме разговора.

- Крылья и хвост у тебя видные, неудивительно, что приходится избегать внимания браконьеров, - беззлобно рассмеялся дух. - Но разве на континенте, где ты живешь, нет лесов, в которых можно спокойно полетать?

Отбросив за спину очередную глыбу, травник, казалось, увидел было отблеск из верхнего зала, но увы: это была всего лишь игра света. "Черт бы побрал светоотражающие свойства льда," - подумалось мимоходом, пока мужчина продолжал укреплять одну из стен шахты.

На секунду отвлекшись, Сейшин повернул голову в сторону спокойно говорящей Трессы, желая убедиться в том, действительно ли рыжеволосая так безмятежна, какой кажется, при этом напрочь проигнорировав то, что мог бы "окинуть взглядом" и без лишних телодвижений. Отсутствие повязки всё же сказывалось - теперь дух куда чаще, чем раньше, имитировал обычное зрение, фокусируясь на направлении перед собой и превращая очень полезную способность смотреть на все триста шестьдесят в обычное боковое зрение, разве что чуть более расширенное, чем у существ со стандартным мировосприятием.

Предположение травника подтвердилось - девушка действительно продолжала работу с самым невыразительным лицом и взглядом, практически полностью отрешившись от реальности за монотонной работой. Несмотря на спокойный тон, смысл сказанного, дойдя до мужчины, вызывал всё больше и больше вопросов. Техномагия? Базовая дрессура и блокиратор в случае её непрохождения? Центры коррекции при приютах?

В техномагии дух, с грехом пополам, но разбирался, как минимум зная о её существовании, однако остальная часть услышанного им сегодня представляла из себя совершенно новую занимательную информацию. Вместе с этим, с каждой секундой узнавая о Трессе что-то новое, хотелось продолжать делать это вновь и вновь, чтобы хотя бы попытаться понять огненную пташку перед собой, любящую котиков, не любящую магию, но продолжавшую хранить свою суть под глубоким покровом тайны.

Поддавшись любопытству, Сейшин отбросил в сторону беспокойство о возможной бестактности своих вопросов и открыл было рот, чтобы задать очередной из них, когда большая глыба над его головой внезапно угрожающе задрожала. Слишком сконцентрировавшись на дифинете, травник совсем упустил из виду, что продолжает механически разгребать завал, только при этом полностью игнорируя возможность обвала и хватая любые подвернувшиеся под руку куски льда.

Вздрогнув, дух поднял руки вверх, поддерживая дамоклов лёд над своей головой и ожидая, пока Тресса окончит укрепление свода, чтобы не допустить ещё большего масштаба обвала. Спустя несколько минут заметив, что ситуация стабилизировалась, он осторожно извлёк глыбу и отправил её к остальной куче за спиной, лишь после этого позволив себе облегченно выдохнуть.

Взяв во всё ещё дрожащую от испуга и усталости ладонь горсть ледяного снега, мужчина медленно ссыпал его на пол, задумчиво наблюдая за траекторией падения крошечных серебристых кусочков. Закончив с этим занятием, он вернулся к работе, восстанавливая и первоначальный нарушенный ход мыслей. О чём там было?

- Тресса, а как ты оказалась в приюте? - обеспокоенно поинтересовался Сейшин. - Что-то случилось с твоей семьей?

Переставив пару особенно больших глыб, дух задумчиво продолжил:

- Расти в приюте, должно быть, весьма сложно. Были ли у тебя там друзья?