Но никто не пришел. Айне казалось, что она целую вечность вглядывается в горизонт. Ни титанических, скованных огнем и камнем мегаструмов, ни одинокой фигуры мальчишки. Только радиоактивное солнце утопает в набивших оскомину лиловых небесах. Она убеждала себя, что еще пара секунд – ничто для ее затянувшейся на тысячелетия жизни – и Инфирмукс вернется. Но надежда недолговечна, особенно для того, кто никогда ей не жил. Нет, Айне предпочитала отчаянье, мрачную решимость, действие вопреки, но никак не ожидания и веру. Слыша разговоры за спиной и видя, как меняется настрой ее людей, она чувствовала, что поступает неправильно.
«Что мне делать, Сату?» – климбат полагала, что никогда больше не произнесет этого. Фраза из того времени, когда она была потерянным и ненавидящим все столпы мира молодым климбатом. Когда видела в скорбилусе уже не монстра, уничтожившее все, что было дорого девочке, но мудрую наставницу. «Бескостный вопрос. Ты уже приняла решение», – безэмоционально отозвалась трансдент, но Айне не стала ругать ее за недостаточное почтение к чувствам.
– Прости, Иешуа, – тихо проговорила девочка. Смерть на Климбахе вещь привычная, как бы Демону не хотелось верить в обратное. Она повернулась, внимательно оглядывая наспех собранный лагерь. Жалкая горстка климбатов, не армия, скорее побитая жизнью банда. И все они с чего-то решили умереть за нее. Почему?
– Мы выступаем, – четко произнесла Айне то, что все давно хотели услышать. – Знаю, правитель из меня никудышный. Жаль только, Азмадан скорее сожрет кишки каждого из вас без соли и, чем станет достойной альтернативой. Я собираюсь вызвать его на честный поединок. Но подыхать вместе со мной или нет – личное дело каждого.
– С чего ты взяла, что мы идем подыхать ради тебя, Демон? – прокричал один из климбатов, одетых в форму тайной полиции, быстрее, чем Везевир успел обратить на него внимание. Айне улыбнулась. Впервые после того, как попрощалась с Темным Эфиром.
– Верно. Если и подыхать, то только ради девятой зоны. Мы будем драться за Шантитус, за каждый миллиметр выжженной радиацией земли. За каждый уровень Иштарана, каждую улицу и каждую захудалую халупу. И даже если мне суждено проиграть, я буду знать, что мне довелось сражаться бок обок с самыми безумных климатами, каких только видел Энтерос! Теми, что плевать хотели на Азмадана и пророчества!
Демон не могла представить, что ее короткая речь произведет такой эффект, но собравшиеся здесь и сейчас горячо поддержали ее. Чуть меньше сотни глоток выкрикивали лозунги, прервав тишину, успевшую опротиветь за время долгого ожидания. Девочка не верила собственным глазам, ведь согласно всем прочитанным ей политическим трактатам, у нее не было и шанса воодушевить даже последнего глупца. Было ли дело в долгом ожидании или в том, что Айне инстинктивно удалось ухватиться за то, что действительно было важно для собравшихся здесь – не правительница и незнакомая многим честь, а собственный дом, вновь обретенный после долгих скитаний? Не имеет значения, ведь сегодня Демон пойдет в бой не одна. Ради клятвы, ради собственной зоны, ради Инфирмукса, наконец, она не позволит Азмадану дышать отравленным воздухом мира, ставшего для столь многих родным.
Немногочисленные сторонники правительницы девятой зоны отбыли на часть раньше, чем вдалеке показались силуэты мегаструмов.

«Слишком поздно, Иешуа», – с нотками грусти ответила Айне. Она стояла на расстоянии меньше полуметра от Инфирмукса, появившись всего секунду назад, аккурат к тому моменту, когда он отправил мысленное послание, а дверь за спиной новоявленного правителя была аннигилирована на молекулы.
Но девочка явилась не одна, прихватив с собой всю свою потрепанную долгим путешествием сквозь кишащие тварями катакомбы свиту. Красноволосый даденгер сжимал массивный двуручный меч и, похоже, пытался испепелить Азмадана взглядом, миниатюрная ламия придерживала увитый резьбой и шестернями мушкет, простой деревянный посох светловолосого трансдента угрожающе переливался магическим сиянием, а со вскинутых ладоней планетарного духа вот-вот сорвется пара-тройка могущественных печатей. По скромному мнению Айне, с такими союзниками не стыдно и умереть.
К несчастью, Азмадан тоже прихватил компанию. Один неясный жест климбата, и его сторонники заполонили площадь один за другим. Люди диамантового круга, в том числе старый знакомый Азария, обзаведшийся парой шрамов, длинноволосый дракон, чей наряд стал богаче прежнего, но неудачных кукол-клонов при нем не было, и многие другие, смотрящие на Эфира и Демона с презрением и ненавистью.
– Так ты и есть Азмадан? Ведешь себя как правитель, но даже не удосужился победить меня в бою. Хочешь исправить это недоразумение? – произнесла девочка, ударяя лезвием одного кривого клинка об лезвие другого.
– А мне с того какая выгода? Твоя крепость захвачена, твои люди признали во мне правителя. Даже если я сумею взять вверх, разве твой драгоценный друг не прикажет своим прекраснейшим творениям разорвать меня на куски? Хорошая гарантия справедливого поединка, ничего не добавишь, – усмехнулся Азмадан, беззастенчиво рассматривая Айне, так, будто пытался прочитать ее мысли. – Так вот они какие, женщины, ради которых мужчины идут на смерть. Если дорожишь своим самцом хоть на десятую часть так же, как он дорожит тобой, уходи. И забери с собой ту кучку оборванцев, что по какой-то невероятной причине сочла достойными противниками для моих спутников. Взгляни на Иешуа: еще немного, и его разорвет та сила, которую он неспособен сдержать. Будешь и дальше выкрикивать обвинения, пока он умирает?
«Что есть абсолютная смерть? Не смерть тела. Смерть духа. Дети мертвого мира погибают прямо сейчас и ни один из вас не способен это изменить», – произнес голос собрата Эреба и Сату, который только они одни могли услышать. Скорбилус Азмадана был почти столь же разговорчив, как и он сам. «Закрой гниющую-разлагающуюся пасть, мегаструмово отродье. Айне, не слушай изменяющего-сращивающего!.. Скользкий-находчивый Эреб, сейчас же свяжись с Огоньком! Не могу подчинить тело! Нужно спасаться-бежать», – крики трансдента утонули в хохоте древнейшего модэста. «Глупая маленькая Сату. Ты, я и он связаны куда прочнее, нежели вы с девчонкой-смертницей. Какая чудная удача – вы оба произошли от моего семени, а потому неспособны бороться с возведенной праотцом преградой. Смотрите, наблюдайте за тем, как разлагается разум носителей. Пока еще можете наблюдать».
Слова Азмадана попали точно в цель. «Потерпи, пожалуйста, потерпи. Еще немного и все закончится», – Демон не могла не видеть, в каком состоянии находится Инфирмукс, но стоит ей только сделать шаг вперед, и улицы города вновь зальет кровь, как три дня назад. Азмадан стоял между двумя правителями, разделяя их и не оставляя никакой возможности поделиться с контролирующим мегаструмов климбатом частью своей энергии. Нужно было сосредоточится на разговоре или хотя бы приготовиться защищаться… Но все ее мысли были заняты Темным Эфиром, успевшим за этот долгий день «умереть» и вновь «воскреснуть». Айне молчала, не шевелившись нашептывая мальчишке банальности, в которые сама до конца не верила. В глобальной игре настал тот самый момент, когда любое действие приведет к проигрышу в той или иной мере. А время и не думало остановить свой ход.
Неожиданно пространство вокруг зарябило, как вода во время дождя, налилось тусклым пунцово-фиолетовым сиянием. Ментальная связь двух климбатов, казавшаяся нерушимым преимуществом, вдруг обратилась в слабость, которой Азмадан поспешил воспользоваться. Он не потратил ни мгновения зря, и единственным способом прервать ритуал было мгновенное нападение. Вот только Инфирмукс и Айне не слышали ни отчаянных криков Сату, ни настойчивых советов Эреба: скорбилус распечатанного правителя воспользовался их «родством» и заблокировал связь, оставив лишь отголоски эмоции. Но Эфир был слишком занят контролем мегаструмов, а Демон лихорадочными размышлениями о том, как разрешить ситуацию. Неясным ощущениям никто не внял.
Тела Айне и Инфирмукса повалились на землю в одну секунду. Азмадан оскалился и, кажется, собирался отдать некий приказ, но вдруг на его изрисованном лице отразилось удивление и даже страх. Клятва, цепью сковавшая правителей, задела и его, насильно затягивая в ту же ментальную бездну, что амбициозный климбат подготовил для попытавшихся остановить его собратьев. Все те, кто был на площади, окончательно осознают происходящее только мгновение спустя, а пока…

… где-то в иллюзорном мире, собранном из воспоминаний всех трех обитателей Климбаха, проснулась девочка, не имевшая прошлого, только имя. И она была не одинока.
Отредактировано Айне (30.08.18 21:27:50)