Маленькое безумие, возникшее где-то под ребрами, рожденное ласковыми прикосновениями смуглых пальцев к ее коже, кажется, растворились мириадами водных брызг вокруг, запахов, в тихих звуках и нежных трелях птиц. Блаженное спокойствие на душе с дичайшим контрастом соперничало с учащенным сердцебиением в правой части груди, и успокаивалось от каждого теплого прикосновения чужих губ с кожей, едва ли не замирая на секунду, чтобы после забиться с новой силой. Это был трепет, который очень легко читался и в алых глазах - зрачок расширился, вытеснив радужку, в которой были так хорошо заметные черные вкрапления. Если кто-то там жаловался на отвратительную ауру климбата, то Астериум, бесспорно, сейчас бы с этим согласилась... только по своему, и дело было не в какой-то там радиации, а в самом Джудале, что своим присутствием выбивал из Астериума всякие силы, древнюю мощь, вселенскую мудрость, терпение и даже - и главное - тот пресловутый самоконтроль, на который деос так всегда надеялась, и в котором была уверена... до сих пор. Этот фэдэлес... имел на нее какое-то особое влияние, природу которого алоокая постичь всё никак не могла, ибо не понимала, не знала, и не сталкивалась с подобным до сей поры. Это как яд, к которому нет противоядия, как сладость, что никогда не будет горчить, как... любовь, которой не должно было случиться. Так мир решил, может даже сам Демиург завещал и был против, и теперь с любопытством, восседая среди звезд, обращал свой взор вниз, насмехался и качал головой. Как глупо... ни климбат, ни тем более деос не был им сотворены для этого чувства, так был ли смысл предаваться ему сейчас? Или хотя бы верить, что все происходящее вокруг - не очередной кошмар-испытание, не грех, который тоже надо пережить, не та иллюзия, что развернувшись пышным благоухающим цветком вдруг ужалит шипами в самую душу... Иногда Астерии становилось жутко от мысли, что это все нереально, и что это ведение, в которое она с такой легкостью поверила, и продолжает верить каждому вздоху, движению и слову Джудала. А как же иначе?
- Неправильно, - мокрый от горячей воды пальчик коснулся губ духа. Взгляд Астерия направила туда же, сама дивясь и сопротивляясь чувству, что сейчас она невероятно ошибается, предпочитая слова вкусу этих пухлых мужских губ. - Слышу я как деос, но чувствую... как девушка, ты прав. И это...
Это, наверное, слабость, которой она сопротивлялась из последних сил, чувствуя трепетную негу, что сводила мышцы тела от каждого случайного и нет прикосновения, от каждого поцелуя алоокая готова была истлеть мигом подобием феникса, лишь бы больше не испытывать эти терзания. И заключались они в том, что... было невероятно сложно балансировать на этой грани, где для всего мира ты - деос-создатель, а для одного единственного климбата в этом мире просто близкая душа, и не важно, сколько миров и тысячелетий было у нее за спиной. Астериум жадно отвечала на поцелуй климбата, словно соперничая с ним в праве показать чувства сильнее, а Джудал.. все равно побеждал. Или она ему уступала с легким полустоном, прогибаясь в спине, зная, что эти смуглые руки ее точно удержат. Чего она хочет... На самом деле, этот вопрос породил внутри деоса странное возбуждение, некое нетипичное, но без сомнения, что приятное. Что она хочет... могла пожелать голову любого недруга, например, но в этом не было бы ничего такого, чего бы ей не мог дать кто-то еще. Могла пожелать чтобы он оставил свою планету навсегда, оставшись с ней, но требовала, ибо... была мудра, и понимала, что это все неволя, это все противоречит его нутру, и от этого Джудал будет страдать. Астериум вновь обнимала его за шею, чуть отстранившись и лишь слегка улыбаясь уголками губ. Кожу приятно жгло его частое, горячее дыхание, - Знаешь, я ведь уведу тебя у любой красотки этого мира, если придется. У любой, кроме одной, с которой ни мне, ни кому либо еще никогда не совладать, - голос внезапно стал очень серьезным. Бледные пальчики медленно снимали с его лба и скул налипшие черные витки передних прядей волос, отправляя их за ухо - да, точно так же, как он делал это по отношению к ней, - Я не хочу, чтобы Смерть забрала тебя у меня, ни сейчас, ни когда либо еще. Поэтому я хочу, чтобы ты просто жил.
Тонкие пальцы перестали гладить эссенция по щеке, легонько подцепив подбородок и притянув духа к себе в очередном поцелуе. Да, он собственник, но ведь Астерии этого не понять. Да и сама она, как бы не хотела, чтобы климбат всегда так думал только о ней одной отныне, не знала, что это можно просить, или требовать, или вообще ждать такого. И воспринимала все происходящее как странное чудо.
- Джудал, я тебя... - девушка вдруг замерла, расфокусировав свой взгляд, словно почувствовала что-то неладное. Затем глаза устремились куда то вдаль, за плечи эссенция, откуда открывался вид на тропинку по которой они спустились сюда утром, - Я тебя хочу предупредить, что кажется мы уже не одни.
Астериум оттолкнулась от бортиков, чувствуя, как все тело покрывается неловкими мурашками. Нет, в этом не было никакой угрозы, Астериум знала, что это просто фэдэлес, который решил сообщить какую-то ну очень важную новость. Никто из ее сподвижников, разумеется, вообще не мог ожидать, что деос будет придаваться подобию личной жизни в источниках. Это даже представлять смешно. не так ли?
Маленькая девчонка расы дриммейров уставилась на Джудала. Наверное, она никак не могла догать, почему присутствие деоса она чувствует, а видит лишь расслабляющегося климбата в купели. Кажется, у бедняги даже ножки затряслись, и она выронила свиток, который так бережно сюда тащила вопреки всем просьбам деоса "не беспокоить по фигне". Да и ее саму, видимо, другие сподвижники просто выпихнули на тропинку, как самую слабую, и кого меньше всего не жалко подставить под возможный гнев бессмертной. Сам деос, это, конечно понимал, и читал в исходящем волнами настроении фэдэлеса, да и мысленно читал все ее страхи и переживания с этим связанные. Из под воды, с шумом и множеством брызг, вынырнул Астериум в своем мужском облике - наверное, так девица будет меньше думать о том, что именно тут делали особь женского и мужского пола, в воде и без одежды, - Ты помешала медитации. Ты же знаешь, у нас особый случай, фэдэлес прошедший второй ритуал, и нам нужно время чтобы эту связь укрепить. Разве я просил не беспокоить?
- Да но.. - девчонка опять затряслась, протягивая пергамент вперед, и в очередной раз роняя его на сухую траву, только на сей раз не поднимая, ибо была не в силах оторвать полный страха и ужаса взгляд от якобы раздраженного деоса. Астериум же, не проявляя никаких лишних эмоций, спокойно вышел из воды, которая скатывалась с белого тела крупными каплями, как с гусиного пера. В два шага деос преодолел расстояние от бортиков купели до упавшей бумаги, поднимая ее с пола и быстро читая. С кончиков светлых волос сочилась влага, что падала на чернила и размывала их в ажурные кляксы, - Это все? Тогда ступай.
Девица застыла, нехотя опуская взгляд ниже, густо краснея от этого. Было видно, как она борется с самой собой, и о, это действительно эпичная битва стыда и долга, где последний диктовал правилами вежливо попрощаться с деосом, упомянув что нибудь про истинный путь который ее ведет. Но девчонка это вообще забыла все, просто развернувшись и побежав не то что по истинному, она кажется вообще с дороги свернула, юркнув в кусты и, с треском и ломая ветки, ломясь назад в деревню.
Пергамент, в котором была информация об очередных важных изменениях в составе алого клинка, Астериум спокойно насадил на одну из острых веток, глубоко вдохнув и сожалея о том, что момент, кажется, был упущен. Правая рука уверенно стянула с подноса один из спелых персиков. Сам деос плавно опустился в воду вновь, оказавшись рядом с климбатом. Наверное, он все понимал, и Астериум был бы рад избавить себя от лишних объяснений, и видел, как в красных глазах духа копошится уже целый ворох очередных шуток и подколов. Астериум надкусил персик и, пока Джудал в своей манере не начал пользоваться комичностью ситуации, заткнул ему рот очередным угощением, прямо в том месте, где укусил ранее сам.
Отредактировано Астериум (04.09.17 17:09:45)